Почти цивилизованный Восток

Карина Демина, 2023

Заговор раскрыт, злодей повержен, и мир, что характерно, уцелел. Вот только девушки продолжают пропадать, запретные ритуалы проводятся, а за закрытыми дверями одного весьма известного клуба вовсе творится нечто престранное. А стало быть, есть работа. Пусть даже на цивилизованном Востоке работать не принято. Особенно леди. Леди должна вести хозяйство и радовать мужа? Милисента попытается. Честно. А если что-то пойдет не так, то она не виновата.

Глава 3, где случаются новые знакомства и встречи

— Дорогой, о чем ты только думал! — Нервный голос свекрови доносился из-за двери, благо притворили ее неплотно, а потому я получила чудесную возможность слышать каждое слово.

Нет, если бы я осталась в гостиной…

С чаем.

С дорогой сестрицей Чарльза, что по-прежнему притворялась болезной, но эта болезность не мешала ей сверлить меня ненавидящим взглядом.

Чай остался на столике, родственницу я перепоручила сунувшейся было служанке — мол, не видите, бедняге дурно, надо поскорее ее упокоить, в смысле окружить покоем и заботой. И когда «молодую хозяйку» уволокли, я в коридор и выглянула. Ну а дальше просто.

Иди на крик, и не ошибешься.

Хорошо, что матушка в гостиницу отправилась. Чарли предлагал ей тут погостить, но вот как чуяла, что это он зря. Гостям здесь не обрадовались.

Особенно одной.

И Эдди с матушкой ушел. Правильно. У меня-то муж имеется, который должен обо мне заботу проявлять, а матушка одна. Вот только сейчас мне отчаянно хотелось оказаться там, в этой пока неизвестной гостинице.

А лучше дома.

Пускай тот и старый, и в ремонте нуждается, скрипит и вздыхает, но там… там я своя. А тут? Я пощупала рукав платья. Жесткий. И… и выглядит оно так, что даже служанки смотрят с жалостью.

И брезгливостью.

— У тебя были такие перспективы! — Голос звенел, вызывая глухое раздражение.

Перспективы у него, стало быть.

А я ведь… я ведь говорила! И про перспективы тоже.

— Его императорское величество весьма благосклонно отнесся к моим предложениям…

— Мне жаль, — сухо ответил Чарльз.

— Жаль… Боже! Кто еще об этом знает? И знают ли… возможно, получится решить вопрос. Если вы не венчались в храме, то брак можно будет признать недействительным на основании…

Сердце болезненно сжалось.

— Нет.

— Чарли!

— Мама, пожалуйста, послушай меня. Я понимаю, что тебе кажется, будто ты лучше знаешь, как мне жить. И что делать. И на ком жениться. Но это не так. Я уже не мальчик.

— Чарли… — Теперь я едва расслышала.

— Я сделал свой выбор.

Сердце вновь застучало. И радостно так.

— Милисента — удивительная женщина. Я таких не встречал.

Еще более радостно.

— Она умная. Открытая. Честная.

— Боги… ты все-таки влюбился!

— Это плохо?

— Нет, нет, но… любовь мешает мыслить здраво. Кроме того, дорогой, она проходит. Сегодня ты восхищен настолько, что в упор не видишь недостатков. А завтра? Что будет завтра?

— Мы уедем.

— Что?! — А теперь я поняла, что уехать будет не так и просто. — К-куда?

— В Город Мастеров.

— Куда?! — с еще большим изумлением повторила маменька Чарльза. — Какой такой город?

Мне показалось, что она едва сдерживается, чтобы не добавить пару слов покрепче.

— Знаешь, почему-то я думаю, что тебе бы там понравилось.

Вот в этом я сильно усомнилась.

— Интересное место. Очень. И с перспективами. Тебе ведь нужны перспективы?

— Тебе тут перспектив мало?!

— Мама!

— Чарли! Просто выслушай… ты уехал, никому ничего не сказав! А теперь вернулся.

— Извини.

— Нет, я не то хотела сказать. Я очень рада… просто безумно рада, что ты вернулся. Я так боялась, так волновалась! Едва не слегла…

И снова я не поверила. Пусть маменька Чарли выглядит хрупкой, как и подобает истинной леди с Востока, но стальная струна тоже тонкой кажется. А поди-ка разорви.

— Сначала один ребенок, потом второй… — Теперь ее голос сделался плаксивым. А в коридоре показался мрачный человек в ливрее. Он выразительно нахмурился, явно намекая, что благовоспитанные леди не подслушивают.

Так то леди.

И я показала человеку кулак. А потом, для надежности, и револьвер, который взяла с собой. Тот и убрался. Понимающий.

— И когда я получила письмо… а потом меня пригласил его императорское величество… — Это было сказано с придыханием. — И сообщил, что ты возвращаешься. И не просто… тебя представят к ордену. Или к медали? Я так и не поняла толком, но совершенно точно наградят! Ты можешь войти в Совет, особенно теперь, когда мой отец… скоропостижно скончался.

Ага. Скоропостижней некуда.

Помню.

— Там какие-то еще проблемы возникли… Император намекнул, что, если ты заявишь права на наследство, он поддержит.

— Нет.

— Чарльз! Ты стал таким… непримиримым.

И это не похвала. Ну, если тону верить.

— Мама, ничего хорошего там не будет. Если я впрягусь в дележку наследства, я в ней погрязну. Да и тебе мало, что ли?

— Я думаю о будущем!

— Я тоже. И поверь, будущее без этих дрязг видится мне куда более радужным.

— Но все-таки… твоя жена… она… как бы это сказать…

Прямо.

Не нравлюсь.

Категорически. И… и не понравлюсь.

— Несколько отличается… от прочих девушек. Я не сомневаюсь, что она… весьма достойная особа.

У меня челюсти свело от нехороших предчувствий. Гадости говорить будут. Такие вот… гадостные, но щедро приправленные вроде бы как заботой.

— Но в обществе ей будет сложно.

— Понимаю. И надеюсь, что ты поможешь Милисенте.

— Несомненно.

Ага… обещала лиса за курятником приглядывать.

— И все же… Возможно, стоит поискать варианты.

— Нет, мама. — Я даже представила, как Чарли головой качает. Устало. И упрямо. — Никаких вариантов. Даже если бы мне в голову подобная мысль взбрела, то… не выйдет. Этот брак заключен не на словах.

Я вспомнила Силу. И храм. И… все сразу.

— Ты… ты решился на обряд?!

— Скорее уж, так получилось.

— Чарли, ты же понимаешь… Боже, как я устала… это не отменить! Хотя, конечно, не обязательно ставить в известность общество. Просто не поймут. Да, совершенно не обязательно. У нас есть поместье за городом. И твоей сестре в ее положении полезен свежий воздух. А твоя супруга получит время… привыкнуть. Я найму учителей.

— Неплохо бы. Я уже отписал Фарману.

— Фарману?!

— Он отличный маг.

— Да, знаю, но… зачем?

— Милисенте нужно работать над контролем. Да и в принципе не мешало бы внимание уделить. У нее очень яркий Дар.

— Дар? Еще и Дар… Это многое объясняет. Огонь?

— Именно.

— И если передастся детям, а после обряда иного быть не может… роду это пойдет на пользу.

Так просто? Она узнала про мой Дар и резко подобрела? Что-то вот сомневаюсь. Крепко. Скорее уж поняла, что спорить с Чарли — дело бесполезное. И тогда… тогда надо готовиться.

Знать бы еще, к чему.

–…Фарман — это несколько чересчур. Боевик. И слухи пойдут… Боже, они и так пойдут, а если еще и Фарман… нет, нужен кто-то более… более нейтральный. В конце концов, есть же ограничители.

Вот сама их пускай и таскает.

— Ты знаешь, это небезопасно для здоровья.

— У этой девицы столько здоровья, что на нас всех хватит, — не сдержалась свекровь. А я подумала, что спать буду с револьвером.

И подарочек одной темнокожей сиу далеко убирать не стану.

Не то чтобы я и вправду собираюсь, но вот… перспективы, они ведь разными бывают.

— Нет.

— Ладно… но контроля хватит. Ты же не собираешься отправлять ее на… куда там? Не знаю, главное, ей ни к чему боевые заклятья. Это, в конце концов, опасно!

Вот чую, придется мне самой учиться. Главное, Чарли молчит. И маменька его знает куда лучше, чем я. Плохо… все очень и очень плохо.

Не надо было вовсе сюда соваться.

Что мешало в городе остаться?

— И в поместье ей будет удобнее. Наймем кого-нибудь присматривать… скажем обществу, что у девушки адаптация. А там, глядишь, беременность наступит, и будет не до выездов.

— Мама, мне кажется, ты несколько спешишь.

— Наоборот, Чарли. Это ты поспешил. А я лишь пытаюсь как-то все это… успокоить. Нам ведь не нужны досужие разговоры. И о сестре подумай. Эти сплетни сильно ранят ее. Ей тоже необходим покой.

Я отступила.

И… что делать? Бежать? От чего? Ничего ведь не случилось. Да и вовсе… запереть меня в поместье? Она и вправду думает, что я там засяду и сидеть буду, вся такая послушная?

А Чарли?

Станет наезжать да детишек делать, род укрепляя?

Хрена с два!

Я им не нежная восточная барышня и… и мне есть куда вернуться. Эдди, он ведь примет. И защитит. Только вот горько отчего-то, что я только-только приехала и уже всерьез раздумываю, как буду защищаться. И от кого?

От человека, которого люблю?

А чай остыл.

Поганый у них тут чай. Слабенький. И травой пахнет.

Сидела я не сказать чтобы долго. В гостиной появился Чарли, изо всех сил пытавшийся казаться радостным. Но то ли я понимала, что радоваться ему не с чего, то ли у самой настрой был мерзкий, то ли изучить успела.

— Может, тоже в гостиницу? — предложила я, отставив чашку с нетронутым чаем.

А к нему даже куска хлеба не предложили.

Тоже мне, цивилизованные люди.

Чарли вздохнул и покачал головой:

— Слухи пойдут.

— И? — Вот с чего все так слухов боятся? Ну, пойдут. Ну и пускай себе идут. Мне-то с них что?

— Это репутация. Не только моя, но и рода, и наших детей. Возникнут вопросы. Сомнения.

А то так они не возникнут. Но ничего, молчу. Пялюсь в чай. А есть охота… тут вообще кормят? Небось, при гостинице ресторация имеется. Или хотя бы выйти можно, поискать какую таверну, чтоб не совсем дыра.

— Маменька завтра уедет, — спокойно сказал Чарли.

— А я?

— Подслушивала?

Я пожала плечами. С чего отрицать очевидное.

— Дурная привычка, — покачал головой Чарльз, но как-то так, без раздражения, скорее с усталой обреченностью.

— Зато полезная.

А то бы сейчас дальше сидела наивною дурой, ожидая, когда ж меня в семью примут. Теперь-то точно знаю, что не примут. Даже если наизнанку вывернусь и чешуей покроюсь. Стоило про чешую подумать… нет, нет, только драконьего обличья мне и не хватало.

— Маменька — женщина сложная. В свое время она… нашла в себе силы пойти против воли отца. И из семьи ушла.

Знаю.

— И так уж получилось, что весьма долгое время ей пришлось самой заниматься. Домом. Детьми. Делами.

— А твой отец?

— Он служил.

За тридевять земель? Хотя чего это я… мой папаша вон тоже был таким, что лучше б вовсе его не было. И мамина судьба, если подумать…

— Она хорошая, умная женщина. Но привыкла управлять. Семьей, делами…

— Тобой.

— И мной. Ей нужно будет время, чтобы принять изменения.

Или изменить их под себя. Но опять же, пытаюсь быть мудрой, как мама велела, и помалкиваю. Слушаю вот.

— Она устроит Августу и вернется, чтобы помочь тебе.

— Как-нибудь…

— Не спеши. Может, она и не слишком рада, но когда речь заходит о семье, она сделает все возможное, чтобы тебя приняли в свете. И подскажет.

Он и вправду такой наивный?

— Тебе ведь нужен гардероб, а я понятия не имею, что сейчас носят. И еще знакомства. Визиты. Ты не можешь ходить одна.

— А с тобой?

— Боюсь, мне еще предстоит держать отчет перед императором. И не только. Все-таки дело это… — Чарльз покачал головой. — Слишком…

— Гнилое?

— Многих затронуло. Сколько отсюда было вывезено девушек? И каких? Возможно, кого-то ищут. Случались ведь скандалы, и будут обиженные родственники, особенно когда узнают, что имело место воздействие.

И эти самые родственники захотят получить головы воздействовавших. А главное, на Змееныша все не свалишь.

Змееныш не успел бы везде.

И стало быть, есть кто-то, кто девушек искал.

Выбирал.

Перевозил.

Не так-то это и просто.

— Я маму могу попросить. — Все равно мысль о том, что придется тесно общаться с дорогой свекровью совершенно не радовала. — Она с гардеробом поможет.

— Вряд ли. Прости, не хочу никого обидеть, но твоя матушка слишком долго прожила на краю мира. И вряд ли в курсе последних… как это… модных тенденций.

Ну и хрен ли с них?

— Да и ей тоже надо бы собой заняться.

— Эдди…

— Милли. — Чарльз глянул с упреком. — Еще немного, и я решу, что ты боишься.

Я?!

Боюсь?!

Да нисколько! У меня револьвер есть. И две дюжины ядов сложного состава. Мне ли бояться… нет, не боюсь. Так. Слегка опасаюсь.

Свекровь все-таки.

— Вот и славно. — Чарли коснулся губами моей щеки. — Все будет хорошо.

Мужчина. Да что он в женщинах понимает!