Чеширский сырный кот

Кармен Диди, 2011

Кот Ловкач мечтает изменить свою кошачью жизнь и променять сырые переулки Лондона на тёплый угол в старом английском пабе, завсегдатай которого – писатель Чарльз Диккенс. Ловкач заключает сделку с умным мышонком по имени Пип. Он будет защищать мышей, живущих в подвале трактира, а мыши обеспечат его едой. Но сработает ли уговор, когда в пабе появится Щёлкни, противный котяра и гроза Флит-стрит? Иллюстрации к «Чеширскому сырному коту» создал Барри Мозер – известный американский художник. Его иллюстрации к «Моби Дику», а также гравюры к «Алисе в Стране чудес» и «Алисе в Зазеркалье» признаны шедевром мировой книжной иллюстрации.

Глава седьмая

Ловкач моргнул. Повисло молчание. Ему вдруг стало холодно, потом тепло, потом жарко — от стыда.

— Какая умная мышь, — приторно замурлыкал он.

— У меня есть имя, — ответила Пип, игнорируя угрожающий тон. И, как ни в чём не бывало, стала сушить промокший мех.

— Что? — Ловкач засмеялся от изумления. Имя? Абсурд какой! Для большинства котов мышь была всего лишь едой, а, по мнению Ловкача, отвратительным куском мяса, хотя и съедобным.

— У меня есть имя, — повторила мышь. — Меня зовут Пип.

— Что это за имя такое? — фыркнул Ловкач. — Это какое-то сокращение?

— Да, это сокращение от имени Пип. И оно пипходит мне. А как тебя зовут?

Теперь Ловкач глядел на мышь с любопытством.

— Ты понимаешь, что я всё ещё могу тебя съесть? — спросил он задумчиво. Впрочем, по тому, как он это произнёс, было ясно, что кот не переваривает ни мышей в качестве пищи, ни даже разговоров о подобных трапезах.

— Да, я уверена, что ты можешь, но не думаю, что станешь. Мы оба знаем, что ты не ешь мышей. Ты любишь сыр.

— Но… но откуда ты узнала?

— Как-никак, я различаю запахи. А ты пропитан сырным запахом с лап до ушей. Поначалу я не могла понять, откуда он. Кот, пахнущий сыром, — это было слишком неожиданно.

— А другие тоже могут его учуять? — спросил Ловкач, с тревогой вспомнив о Щёлкни.

— Ну, он очень слабый. Думаю, ты не ел сыра… с прошлого Рождества.

Ловкач изумлённо посмотрел на мышь.

— Как ты смогла понять это?

— У мышей в «Старом чеширском сыре» очень тонкий нюх, когда речь заходит о сыре. Не волнуйся. Ни одна благоразумная мышь не станет возражать против кота-сыроеда.

Ловкач сел, боясь, что упадёт в обморок от радости. Кот-сыроед. Он никогда прежде не слышал, чтобы эти слова произносили вслух. Никогда. Даже он сам.

— Всё в порядке? — пискнула Пип.

— Ты права, я люблю сыр.

Признавшись, Ловкач испытал удивительное чувство. На протяжении долгих лет он разыгрывал роль скандального, нахального уличного кота, и теперь эта маска была сдёрнута мелким грызуном, обнажившим всю его суть. Он вынужден был признать, что никогда в полной мере не чувствовал себя котом.

— Вообще-то я обожаю сыр, — поправил себя он.

— А кто не обожает? — пропищала Пип.

— Ты думаешь, что это… нормально?

— Знаешь ли, ты разговариваешь с мышью, — ответила Пип сухо. — Я не могу представить, как можно не любить сыр.

Она погладила животик и улыбнулась Ловкачу:

— А что до кота, любящего сыр… Что ж, у всех у нас есть секреты.

Ловкач вопросительно взглянул на неё:

— И у тебя?

— Знаешь, мы ещё недостаточно подружились для таких откровений.

— Подружились? — насупился Ловкач.

— Конечно. Если кто-то обладает достаточной толерантностью для того, чтобы хранить твои тёмные тайны, и ничего не просит взамен, ты можешь с уверенностью считать его… э-э-э… не врагом.

— Достаточной такти… — начал Ловкач.

— Именно. Когда дело касается секретов, я мавзолей.

— Мавзо?…

— Место постоянного захоронения, — объяснила Пип.

Кот недоумённо уставился на неё.

— Склеп, гроб, могила — постаралась помочь ему Пип.

— Почему ты сразу не сказала МОГИЛА, — раздражённо воскликнул Ловкач.

— Но почему я должна говорить «могила», — Пип закатила глаза, — когда можно сказать «мав-зо-лей»?

Она произнесла это слово так, будто каждый его слог был сделан из первосортного сыра.

Голова Ловкача затрещала. Он помотал ею:

— Откуда ты знаешь такие странные слова?

— Эту историю я расскажу тебе в другой день, — сказала мышь. Она широко улыбнулась, обнажив свои зубы, невероятно кривые даже для мыши. На этот раз усы Ловкача дёрнулись от усмешки.

— Теперь, — продолжила Пип, — больше никаких игр в кошки-мышки. Я знаю, зачем ты пришёл в «Старый чеширский сыр». Но ты ни в жизни не получишь ни крошки здешнего превосходного сыра без нашей помощи.

— Вашей помощи? — фыркнул Ловкач.

— Ты уличный кот. Ты ничего не знаешь о замках и ключах, — сказала Пип.

— О замках и ключах? — тут Пип была неправа. Ловкач знал всё об этих дьявольских устройствах, но какое отношение они имели к сыру, он не понял.

— Не понимаю, — сказал он.

— Сыр изготавливает Крумс со своей сестрой на небольшой маслодельне на Финсбери-парк. Но хранится он здесь, в погребе прямо под нами. Это самая старая часть паба и самая холодная. Холод помогает сыру долго оставаться изумительно свежим.

— Чего же мы тогда ждём? — Ловкач уже было бросился к лестнице. Как и предположила Пип, всё, что перепадало коту на улице последнее время, это обрезки, которые он нашёл в забытых переулках.

— Чеширский сыр хранят за большой дверью, запертой на замок, а ключи у поварихи. Мы никак не сможем их использовать.

— Но как мы тогда его достанем? — в нетерпении вымолвил Ловкач.

— У нас, у мышей, есть тайный ход сквозь камни и штукатурку. Боюсь, что он слишком узкий для тебя. А дверь открыта, только когда Крумс её отпирает.

— Ненавижу двери, — пробормотал Ловкач.

— Как интересно, — сказала Пип. — Почему именно двери?

— Давай тоже прибережём эту историю для другого дня.

— Справедливо. Кстати, кот, ты до сих пор не сказал мне своего имени.

— Ловкач.

— Для меня честь познакомиться с тобой, Ловкач. Генри получил охотника. А для нас лучше всего, если кот будет предпочитать сыр. Можно ли заключить более выгодную сделку? Для всех нас.

При слове «сделка» в глазах Ловкача вспыхнуло вдохновение:

— Ты имеешь в виду обмен… нуу… услугами?

— Именно так. Если ты согласишься защищать нас, в награду каждую ночь будешь получать лучший сыр королевства, — Пип одарила кота своей неповторимой улыбкой.

— Мне придётся ловить кого-то из вас, — предупредил Ловкач деловито.

Пип пристально посмотрела на него:

— И оставлять нас невредимыми, верно?

— Ты всё ещё допускаешь, что я могу вас съесть? Уф. Я исключительно сырный кот.

— Эй, кот! Ты куда запропал? — голос трактирщика загромыхал на лестнице.

— Теперь-то ты убежишь? — взмолился Ловкач.

— Конечно, — Пип усмехнулась, прыгнула на голову Ловкача, сбежала по спине и помчалась по полу. Перед тем как исчезнуть в щели, она назвала место и время встречи. — Погреб. Полночь. Мы принесём сыр.

— Где? — переспросил Ловкач.

— Погреб. Доверься своему носу, — повторила Пип, исчезая.

Когда хозяин нашёл Ловкача и увидел, с каким остервенением тот вылизывается, пытаясь избавиться от запаха сыра, он сказал:

— Вкусная была? Что ж, мой дорогой охотник, там, откуда прибежала эта мышь, ещё много таких.

Ч. Диккенс

напёрсточник*

молошко

фанфарон*

баламут*

малец

зыркать

облапошенный*

Я записал эти фантастические слова нынешним утром, пока стоял на углу у «Кафе Рояль» и слушал уличных торговцев. Я записал их быстро, чтобы не стёрлись из памяти.

Больше ничего ценного: кот из «Чеширского сыра» завладел моей фантазией. Шерсть у него красивого голубого оттенка, да и хвост очень забавный. Он кажется очень грубым. Но во мне как будто бы просыпается писатель. Я вижу: этот парень прячет что-то за сеткой шрамов и важной походкой. Разве он брутален? Определённо, он старается казаться таким — как и Сидни Картон, герой моей нынешней истории.

Четыре бессонные ночи, и у меня нет начала.

Я ещё не прыгнул в Темзу.

Впрочем, сегодня только вторник.