(Не)курортный роман

Каролина Шторм, 2023

Электрик Максим, собираясь в деревню на майские праздники сажать картошку, даже не подозревал, что его ждёт там.Приключения начались ещё в дороге, когда автобус сломался, и пассажиры перебрались в… трактор с прицепом. Хорошо, что доехали!..А потом…Всеобщая посадка урожая, встреча школьных друзей и многочисленных родственников, а ещё настоящая деревенская свадьба в лучших традициях.И, конечно, не обойтись без романтики и любви.Словом, электрик Максим запомнит эту поездку на всю жизнь!

Глава первая

Максим Андреев, электрик по образованию и машинист-романтик по собственному убеждению, стоял на самой высокой ступени перекладины и пытался вкрутить лампочку освещения на фонарный столб, когда в левом нижнем кармане робы завибрировал телефон.

— Очень вовремя!

Чертыхнувшись и едва не потеряв равновесие, Максим, осторожно переложив лампочку в свободный карман (благо на робе их было достаточно), потянулся за телефоном.

В рабочее время ему никто не звонил, кроме всего двух людей — его начальника, который периодически нарушал его планы новыми идеями и проектами, и любимой мамочки, которая нарушала планы Макса просто так, от нечего делать. В обоих случаях он не мог не ответить. Начальник при игноре становился суров и подозрителен, начинал задавать много вопросов, а в затем мог запросто урезать премиальные. И, поскольку Макс искусством ведения диалога владел так себе, доказать начальнику свою невиновность редко когда удавалось.

С мамой происходило почти то же самое. Если любимый сын не отвечал тут же, сию минуту, мама сразу начинала подозревать неладное. А это было чревато определёнными последствиями: от повышения давления в сосудах до вызова такси с целью добраться до непослушного дитя и отчитать его за невнимательное отношение к матери. А его родная деревня находилась, между прочим, в ста километрах от города, куда Макс давно перебрался на постоянное жительство. Но остановить жаждущую справедливости маму было крайне трудно.

Макс не любил истерики и нравоучения, а потому избрал для себя правило — периодически отвечать на звонки матери и довольно спокойным, миролюбивым тоном объяснять ей, что сейчас он занят на работе, но, как только освободится, то обязательно ей перезвонит. Собственно, так он и собирался поступить в этот раз.

— Алло, мама? Как ты там? — держаться за перекладину одной рукой было неудобно, но Макс старался сохранять равновесие — физическое и душевное. В разговоре с мамой это всегда пригодится.

— Сынок! Ты сейчас дома?

— Нет, я на работе. Мне нужно успеть выполнить задание до вечера, — сказал Макс тоном, не терпящим задержки.

Мама, как будто не слыша его последней фразы, продолжила:

— Максим, мне нужна твоя помощь. Вернее, нам всем.

Всем — это означало многочисленной семье Макса, в состав которой входили: отец Иван Петрович, мать Елена Аркадьевна, старшая сестра Наталья, младшая сестра Алевтина, а также дядя с тётей, живущие неподалёку и периодически гостившие у них, и ещё несколько соседей с улицы. Деревня, в которой родился и долгое время жил Макс, была крохотная, жителей в ней всего несколько десятков, и каждый не только знал друг друга в лицо, но и даже был осведомлён о таких подробностях личной жизни своего соседа, о которых сам он порой не задумывался. Так, Макса за его двадцать с небольшим лет успели несколько раз женить, развести и пару раз даже похоронить. Потому, окончив техникум и получив специальность, Макс решил уехать в город, где можно было бы затеряться среди тысяч таких же людей, как и он, и спокойно жить, не боясь, что в соседнем доме о нём будут слагать легенды, не всегда поднимающие его статус в обществе.

Однако маме понадобилась помощь. Необходимо узнать подробности.

— Что случилось? — поинтересовался Макс.

— А ты разве не знаешь? — удивилась Елена Аркадьевна. — Майские праздники на носу. Пора картошку сажать!

Макс чуть телефон не выронил.

— Какую картошку, мама?

— Обыкновенную. Синеглазку. И белую можно. Отец здоровенный мешок прикупил на рынке. Картошка крупная, хорошая! А дядь Петя целую тачку навоза притащил. Посадим, удобрим картошечку нашу, как следует, и можно всё лето поливать да сорняки убирать. Чтоб выросла как надо! Чтоб на весь год хватило! Соседям ещё дадим и Людочке с Антошкой отправим. Картошка — это ведь второй хлеб.

Рассуждать про картошку, неловко балансируя на высоте, Максу хотелось меньше всего.

— Мама, — осторожно спросил он, — а вам обязательно, чтобы я присутствовал при посадке? Вас ведь и так много. А у меня ещё куча заданий на работе. Хотел как раз на майские их все выполнить. Может, в следующие выходные?

На самом деле Максу хотелось провести эти праздничные дни с пользой — отметить с друзьями в каком-нибудь шумном, увеселительном заведении за кружкой пива (и не одной), набравшись храбрости спеть пару песен в караоке, а под занавес поглазеть на танцующих гоу-гоу полуголых девиц. Парень был одинок, постоянной девушки не имел. Так хоть глаз порадуется. Но маму это мало волновало. Точнее, она даже думать об этом не могла.

— В следующие выходные нельзя, — строгим голосом бывшей воспитательницы детского сада сказала Елена Аркадьевна. — Не положено. По традиции сажаем первого мая. Ты, что, забыл?

Каждый год одно и то же. Традиция — это святое. Особенно, в семье Андреевых. И нарушать её осмелится разве что безумный.

— Сколько у вас рабочих рук? — спросил Макс, всё ещё надеясь, что, может быть, без него справятся.

— Ты и дядя Петя.

— А что с отцом?

— Да он ногу повредил. Лазил на крышу сарая, хотел что-то подправить. А шифер взял и поехал. Отец вместе с ним. Хорошо, приземлился мягко, на траву. Но нога болит. Ушиб он её, наступить больно.

— К фельдшеру обращались?

— Позвали сразу. Он немного пьян был. Валька Парамонов, ты ж знаешь его! Любит это дело.

Валька Парамонов — бывший Максов приятель. Когда-то вместе в спортивную секцию ходили, потом Валька запил. Но каким-то чудом сумел в медицинское училище поступить. Окончил его и в деревню родную вернулся. Там как раз фельдшерско-акушерский пункт открыли, вот Валька там и устроился. Один он такой был на всю деревню. Если не пил, то соображал малость. Ну, а если был в «ударе», добиться от него чего-либо было сложно. Мог часами валяться в своём сарае, напрочь позабыв про рабочее место. Прогнать бы его оттуда, только работать больше некому. В такую глушь вряд ли кто по доброй воле захочет ехать.

— Так что, сыночек, придётся тебе приезжать, — сделала вывод мать. — Нам рабочих рук не хватает. Я могу, конечно, за лопату взяться, но надолго меня не хватит. Давление подскочит, потом не продохну.

— Ладно уж, сам справлюсь. Не хватало ещё, чтобы ты вместо меня землю копала.

— Вот молодец, Максим! — обрадовалась Елена Аркадьевна. — Какого хорошего сыночка я воспитала!.. Ждём тебя в эту субботу. Приезжай!

— Хорошо, мама, — буркнул Макс.

Дождавшись, пока она сбросит вызов, и убрав после этого телефон обратно в карман, Максим закончил своё дело. Вкрутил лампочку и, спустившись, наконец, на землю, с тоской огляделся вокруг.

«Эх, мама… Пропадает моя молодость!.. Будь она неладна ваша картошка!..»

* * *

Начальник вручил ему конверт с премиальными, довольно ухмыляясь.

— Поздравляю. Честно заслужил.

— Спасибо, Антон Петрович, — скромно поблагодарил Макс.

— Ну, как праздники провести думаешь? Небось, с друзьями рванёшь куда-нибудь на природу? Или по клубам местным пробежишься?

— На природу. Угадали.

— Тоже хорошее дело, — похвалил начальник. — Отдых на природе весьма полезен для здоровья. Я тоже люблю куда-нибудь в лесочек съездить, порыбачить там, костерок замутить, шашлычок-машлычок… В палатке переночевать…

— Клещей нахватать, — добавил Макс.

— А ты, я смотрю, не романтик, — скептически заметил Антон Петрович. — Эх, нет у нынешней молодежи никакого восторга в душе. То ли дело в наше время!..

После таких слов начальник Максима обычно пускался в долгие рассуждения об ущербности молодого поколения. Макс знал его высказывания почти наизусть и всегда стоически выдерживал очередную исповедь, не возражая при этом никоим образом. Зачем, если всё равно будешь не прав?

Спустя минут двадцать Макс вышел на улицу, спрятав заветный конверт в карман спортивного трико. Вдохнул запыленного воздуха. За несколько лет жизни в городе он успел привыкнуть ко всему — и к шуму проезжающих часто машин, и к запаху бензина, и к дорожной пыли. Город его не пугал своей грязью. Наоборот, здесь Макс чувствовал себя спокойнее, чем в родной деревне. Среди множества лиц, снующих туда и обратно, он был таким же, как и все. И его это вполне устраивало.

Позднее апрельское солнце светило ярко. Макс поднял голову вверх, поднёс руку к глазам. Хорошо же! Пейзажи, правда, не очень живописные. То ли дело в его родной Григоровке! Там, наверное, вовсю сирень цветёт. И примула разных сортов, что у матери в саду под каждым деревом. На озеро должны вернуться утки, если их никто не пострелял. А то находятся умельцы каждый год. Из соседних районов приезжают. Но свои-то, григоровские их быстро научат, как вести себя в деревне надо. Встретят и тут же проводят. Не любят у них незваных гостей.

А Макс — он местный. И потому ему в родной деревне каждый рад.

— Была — не была! — решил Макс. — Еду домой. Может, кого из друзей школьных увижу. Закаты вместе проводим и рассветы встретим. Они у озера особенно хороши.

И уже в приподнятом настроении он пошёл пешком в своё общежитие собирать вещи.