Сказки тётушки Старк

Катерина Старк, 2023

В шатре тётушки Старк рассказывается много историй. Какие-то из них могут показаться до жути знакомыми, какие-то окажутся совершенно новыми. В сборнике собранны рассказы разных лет и разных жанров. Все, что их связывает это попытка взглянуть на знакомые сюжеты под новым углом.

Три поросенка

«Старый, страшный волк», — смеялись они. «Глупый волк», — напевали они. Я прошел сквозь укрепленные стены, сломал замки, которыми они пытались защититься и нашел каждого.

Вот сидит последний. Рот забит кляпом, но он пытается кричать. Глазки-бусинки беспокойно оглядывают помещение. Он боится, знает, что сейчас произойдет.

Свет, камера, мотор. Включаю аудио-заготовку. Хриплый голос эхом разносится по пустому амбару:

Три поросенка хотели гулять.

Три поросенка не хотели в кровать.

Ночью примерно в третьем часу,

Заблудились глупышки в лесу.

Он замирает, как только слышит стишок. Бледнеет, будто вовсе не дышит. Сжимаю увесистый молоток, кожаная перчатка аж скрипит. За голосом из колонок не слышно. Так же как и мое дыхание, сбившееся в предвкушении.

Блуждали, блудили

Много крепкого пили.

Шатаясь, в походах от бара к бару

Поросята, спьяну, учинили пожары.

Стандартная реакция: после упоминания поджога, он трепыхается все сильнее. Ремни уже натерли запястья, ткань размокла от сочащейся крови, но поросенок это игнорирует. Пытается позвать на помощь. Вот глупый.

Пока все горело они убежали,

Затихарились и очень дрожали.

Надеялись, что никто не увидел.

Пьяные поросята не знали про видео.

Включаю проектор. Картинка не очень качественная, то и дело по простыне пробегают шумы, но даже этого достаточно. Снова и снова черненькие глазки стекленеют от паники, когда он понимает кто на видео. Когда видит себя и дружков, упрямо поджигающих покрышки автомобилей вдоль улицы. Звука нет, не слышно как они смеются, но рты раскрыты широко. Достаю отвертку.

Не знали про волка, про горе его.

Не знали, что кара догонит и все.

Что серый и страшный идет по пятам.

Время придет заплатить по счетам.

Он плачет, когда видит как взрывается первая из подожженных машин. Срывается на всхлип, ведь машина дочери уже показалась в кадре. Косится по сторонам и умоляет о прощении, хотя знает, это невозможно. Потому что моя испуганная девочка уже потеряла управление и врезается в столб.

Я резко вбиваю отвертку в окровавленное запястье, помогаю молотком, чтобы засела попрочнее. Мне нравится смотреть в обезумевшие от страха глаза-пуговицы. Мне нравится замечать, как от боли его тело сводит судорогой и трясет. И как он сходит с ума, когда я достаю тяжелый полиэтиленовый пакет. Даже на то, чтобы протащить его по полу уходит много сил. Не останавливаюсь, знаю, что нужно для большего эффекта. Поднимаю пакет и кровавый суп глухо булькает. Если приглядеться, в этом месиве можно увидеть идеально круглое глазное яблоко — одно.

Волк выследит, выловит, будет пытать.

В поле открытом бесполезно кричать.

Серый и страшный не верит слезам.

Тушки всех трех соберут по частям.

Когда органическая масса разложена по дюжине мешков и ждет своего звездного часа, я убираю аппаратуру. Протираю и раскладываю инструменты по ящичкам. Оставляю камеру с картой памяти, забитой криками и болью. Она театрально стоит по центру. Журналистам должно понравиться.

Звоню сначала в редакцию, потом в полицию. Сообщаю адрес и координаты. А сам, тем временем, плету узел понадежнее. Когда копы приедут все уже закончится. Веревка должна выдержать.

2018