Ребенок от звёздного мальчика

Катя Лоренц, 2022

Я поддерживала его, лишь одна верила, что однажды он станет великим актером. И когда это случилось слава и деньги вскружили голову. Ник слишком сильно вжился в роль. Увлекся партнёршей. Он предал. А теперь хочет лишить меня главного. Сына.

Глава 1

Пять лет назад. Свадьба

В окно нашего общежития, смотрю как Никита проходит квест «доберись до невесты», и смеюсь.

Тамада заставила его танцевать на тазике. Искать среди отпечатков губ мои. А он уже на грани. Играет то и дело желваками, кулаки напрягаются, отчего синие рисунки оживают. Пулей он залетает в квартиру секунду смотрит на меня восхищенным, граничащим с обожанием взглядом.

На мне платье взятое в прокате, но очень красивое. Над прической все утро корпела подружка Юля. Я знаю, что я красотка, но так хотела, чтобы Ник оценил.

— Стой! — кричит тамада! — Еще конкурсы!

Никита тут же оживает. Под моё «ой», взлетаю вверх и обхватываю накаченную шею.

— А теперь, Огонек, быстро в ЗАГС, пока эти изверги нас не догнали и не заставили танцевать меня как дрессированного мишку.

Он легко бежит по ступенькам, сжимая меня как самую дорогую ношу.

— Я похищаю невесту, — говорит он, прежде чем сесть в свою «четырку», купленную на первый гонорар.

Друзья и родные садятся в автобус, снятый отчимом на день.

— А ты, оказывается отличный танцор, — вожу по лысой голове, наслаждаясь каким опасным блеском загораются голубые глаза.

— Ты поëрничай мне тут! Чувствую себя полным дебилом.

— А что ты мне сделаешь? — заигрывающе улыбаюсь, беру его на слабо.

— Смотри, сама виновата! — он сворачивает на обочину и перетаскивает к себе на колени. — Я путаюсь в белоснежных юбках. Обхватывает меня за талию, прижимает к паху.

— Сейчас ты станцуешь на мне.

— Ник! — хохочу я, когда он начинает покусывать меня за ушко, задирая юбки. — Мы же опоздаем!

Он замолкает, осторожно убирая рыжую прядку-спиральку с лица.

— Люблю тебя, мой Огонёк.

— И я тебя.

Он нежно целует меня. А я, забыв про помаду, отвечаю прижимаясь к сильной груди.

На регистрации свечусь ярче, чем звезда созвездия Большого Пса Сириус. Я знаю, что это мой мужчина. Ни капли не сомневаюсь, что мы будем счастливы.

Отпраздновать решили в актовом зале нашей школе. Самый дешевый доступный нам вариант. Сидим в обнимку во главе столов, расставленных буквой «п».

Никиту зовут на улицу друзья по спортивному клубу, а ко мне подсаживается подруга Юля.

— Что это ты весь день пьешь только сок? — подозрительно косится на меня.

— Не хочу напиваться. Брачная ночь ведь впереди, да и Никита, как спортсмен не пьет.

— Ой, Ая. Не нравится мне, что ты выбрала его. Он меня пугает. Мороз по коже. Такого встретишь в подворотне и Богу душу отдашь.

— Для меня — он самый красивый, — пожимаю плечами.

— А жить на что будете?

— Он станет великим актером, а я фотографом неплохо получаю.

— Ты серьезно? Ну окей. Сняли его пару раз в ролях второго плана. И всё! Таких камера не любит.

— Каких «таких»? — закипаю я. Никому не позволю плохо отзываться о моем Никите, пусть даже лучшей подруге.

— Таких! Татуированных качков. Им этого, из Титаника подавай. Смазливые красавчики нужны.

— Ой, не гони, Юль! А как же этот, «Скала»? Режиссер говорит, что Ник очень похож него. И бруталов зрители тоже любят.

— Как вообще на него помощник режиссера вышел то?

— Ходил по спортивным клубам и заметил Никиту на тренировке, пригласил на пробы. Он не хотел идти, я его притащила.

— Ну хорошо. Выстрелил пару раз фильм с ним. И что? А я тебе скажу! Не будут больше. Ничего! Останется актер одной роли. А я тебе говорила. Нужно было выбирать помощника твоего дяди. Он за тобой хвостиком бегал, цветы носил.

— Юль, заткнись! Мне кроме Никиты никто не нужен! И я верю. У него всё получится!

— Ага. Только ты и веришь, а другие смеются.

— А мне этого достаточно! — от низкого голоса Ника, Юлька аж подпрыгнула. — Чтобы жена меня поддерживала. Иди сюда, женушка, — я висну на шее мужа и под радостные «Горько» целую его упрямые твердые губы.

— Счастья молодым! — услышала знакомый голос.

Все затихают, даже музыка перестает играть. Рассматривая седого мужчину в дорогом костюме и с пятью мордоворотами за спиной. Один из них расстегнул пиджак, продемонстрировав оружие.

Волной по рядам пронесся шепот:

— Это же тот миллиардер!

— Я его по телику видел!

— Что он делает в нашем захолустье?

— Здравствуй, племяшка, — поздоровался запоздавший гость.

— Привет, дядя Гена.

— Ты не говорила, что Серебров твой родственник, — шепчет Никита. Пожимаю плечами.

— Прости, что без приглашения, — говорит дядя Гена. — Оно, видимо, затерялось где-то?

— Я не думала, что у тебя найдется время в твоём плотном графике, — а скорее мне было неудобно приглашать богача на нашу скромную свадьбу.

— Ну ничего. Я с подарком, — он передает мне небольшую коробочку в праздничной упаковке.

— Что это? — разворачиваю, уже догадываясь что там. Что может подарить тот, у кого денег хоть жопой жуй?

— Карточка, а на ней, — оглядывает притаившуюся толпу гостей, — миллион долларов.

Гости взрываются диким воплем, глаза у всех загораются алчно-завистливым блеском. Любит это дядя Гена. Говорит: дай людям много денег и из него столько говна полезет, они тут же превращаются в животное.

Обидно, что и мама в списке заболевших золотой лихорадкой. Но мы это уже проходили. Ничего хорошего шальные деньги не приносят.

— Это же сколько денег! — восторженно вопит Юлька. — Можно и на Мальдивы и за шмотками в Милан. Аечка, — ластится ко мне. — Ты же поделишься с подругой? Что тебе пару миллиончиков теперь.

— Да с чего вдруг с подругой? С мамой поделится, — ох. Посыпались все эти прошения. Кому что нужно.

А я смотрю на хмурое лицо Никиты. Ему такой подарок явно не по душе. Дядя грустно ухмыляется, покачивая головой.

— А Никита встает и забирает из моих рук коробочку.

— Спасибо вам, Геннадий. Но это слишком щедрый подарок. Мы не можем принять, — передает ее дяде.

— А что скажет Агния? — дядя смотрит на меня. — Что ты решаешь за двоих, — а я свечусь от радости. Боялась, что Ник поддастся соблазну. Обнимаю его и целую в грудь.

— А я думаю так же, как мой муж. Мы сами всё заработаем.

— А если нет? Живёте в общежитии, перебиваетесь с копейки на грош. А на эти бы деньги могли купить хорошую квартиру. Никита бы смог свой собственный фильм снять и стать великим актером.

— Не сможем — значит не судьба. А Никита станет великим актером, только благодаря своему таланту, а не купленной роли.

Ник притягивает меня к себе, смотрит так проникновенно, благодарно. За мою веру в него, за то, что думаем одинаково. И целует.

Но в этот раз нам никто не кричит «горько». Все не перестают обсуждать какие мы дураки. И вот если бы им так с неба деньги упали, они бы нашли им применения.

— Садитесь, дядя Гена, — приглашает Никита. — Угощайтесь. Принесите порцию нашему гостю.

— Спасибо. С удовольствием, — соглашается миллиардер.

— Агния! — зовет мама. — Можно тебя.

Взяв меня за руку, утаскивает в коридор.

— Ты с ума сошла? Ты немедленно пойдешь и возьмешь карточку с деньгами. Тебе не нужна — отдашь мне.

— Но у тебя уже была карточка с миллионом долларов. И ты испытание деньгами, устроенное дядей Геной, не прошла. Напомнить тебе с каким трудом я вытаскивала тебя из запоя и не только? А про «подругу», которая привела в наш дом бандитов и они чуть не убили нас за эти лихие деньги? Их ведь так и не нашли с теми деньгами.

— В этот раз я буду умнее. И не поддамся.

— Мам, всё! Я так решила.

— Да ну тебя! — Мама вернулась в актовый зал, по дороге толкнув плечом Никиту.

— Расскажешь? — залезла на подоконник. Мысленно возвращаясь в то время.

— А что рассказывать? Дядя Гена всех родственников проверяет на вшивость таким образом. Ему до такой степени скучно жить, что это его развлекаловка. Испытание силы воли. Никто не выдержал. Все спились, сторчались. Семьи свои крепкие разрушили. Мужчины завели любовниц, которые их обобрали до нитки. А жены не простили. Мой дядя Сева, когда прокутил всё бабло и остался в нищете, не выдержал, повесился. Хлебнул сладкой жизни, а обратно в серые будни не захотел возвращаться. А мама… Была в шаге от этого. Я только-только перешла во второй класс. И поначалу все было хорошо. Мама купила особняк, устроила меня в престижную школу, а потом пошло поехало. Пьянки, запрещенные вещества. Барыги забрали дом за долги, её как бы подруга, приставила ко мне дуло пистолета, заставила маму достать деньги из сейфа. Друзья из элитной школы не захотели со мной больше общаться, устроили на меня травлю. Потому что у меня уже не было брендовых шмоток и дорогого телефона. Мы уехали и я перевелась в эту школу, — окинула взглядом пространство, вспоминая какой потерянной маленькой девочкой была. Из грязи в князи и обратно. — И я благодарна судьбе. Ведь я встретила тебя, — обняла мужа за шею. — А помнишь, как ты дрался с одноклассниками? Заступался за меня? Вся школа меня гнобила, я сюда шла, как на войну. И лишь ты заступился.

— Да. У меня не было выхода. Я с первого взгляда влюбился в огненную девочку, — он поцеловал меня в висок, а я зажмурилась от счастья. Пережив все то что было, я наконец счастлива. Мы вместе. И ничто нас не сломит.

Так я думала в тот момент. И как же я ошибалась.

— Думаешь они не обидятся, что мы сбежали со своей свадьбы даже не попрощавшись?

— Переживут. А я вот нет. Если меня втянут еще в один конкурс по типу попади карандашиком в бутылочку. Да и не до нас им сейчас. Напились, скоро драки начнутся, а мне в них участвовать нельзя. К тому же, — он открывает дверь машины, — у меня для тебя сюрприз и мне не терпится его подарить, — загадочно улыбается.

— У меня тоже, — сжимаю сумку с подарком в руках.

— Да? Но мой круче.

— Я бы поспорила с этим.

— Заинтриговала.

Мы отъезжаем от здания школы, но едем в противоположную сторону.

— Куда, мы? — оглядываюсь назад.

— Не скажу. Это и есть сюрприз.

Через какое-то время мы подъезжаем к пятиэтажному дому в спальном районе. Никита помогает мне выйти.

— Видишь окна вон там? — показывает на третий этаж.

— Да.

— Это наши, — достает из кармана связку ключей.

— Ты купил квартиру? — зажимаю рот от радости.

— Да.

— Но как? Это же бешеные деньги!

— Часть внес с последней роли, часть в кредит взял.

— Никита, а отдавать как же?

— Не бойся, Огонек, — обнимает меня сзади. — Я заработаю. Скоро пробы сразу в девяти новых боевиках.

— Иии! — висну у него на шее. Он кружит меня. — А! — прикладываю руку к горящим щекам. — Своя собственная квартира! Прощай общага! Пошли скорее! Хочу посмотреть!

Мы поднимаемся на третий этаж. Никита отпирает дверь и щелкает выключателем, но ничего не происходит.

— Лампочка перегорела.

Включает свет в комнате. Я осматриваю стены с обоями в цветочек и старенький диван. Телевизор на совдеповской тумбочке.

Моей радости нет предала. Однокомнатная маленькая квартирка, но наша. Мой муж заработал. Меня переполняет гордость. Подхожу к окну, смотрю на дворик и детскую площадку, освещенную желтым светом фонарей, и переполняюсь восторгом.

— Представь, Ая! Это только начало! Скоро я буду зарабатывать в десятки раз больше. Ты будешь одеваться как королева. Будем ездить на дорогие курорты, ходить в самые шикарные рестораны. Твоего мужа будет знать вся страна.

— Конечно. Только с курортами ты поторопился. Это будет еще не скоро.

— Почему?

— А это касается моего сюрприза, — иду к сумке и достаю подарочную коробочку, передаю Нику. Он открывает, иногда поглядывая на меня, а я с дребезжащим в груди сердцем жду его реакции.

Он может сказать, что сейчас не совсем подходящее время, и будет несомненно прав. Но что сделано, то сделано. Обратной дороги нет.

Ник достает оттуда тест на беременность, не понимающе крутит в руках.

— Что это?

— Тест. Ты никогда их не видел?

— Тест на что?

— На беременность.

— И что значит две полоски?

— Значит, что ты скоро станешь папой.

Брови Никиты подпрыгивают вверх, а голубую радужку глаз пронзают солнечные лучи.

— Ая, — хрипло выдыхает он, сжимая меня в объятьях. — Это самый дорогой подарок, что ты могла сделать! Обещаю, я буду отличным папой. Наш малыш ни в чем не будет нуждаться.

Впивается в мои губы жадным поцелуем, попутно резко расстегивая молнию на платье.

— Осторожно. Платье из проката нужно вернуть.

— Плевать! Я куплю тебе сотню таких платьев!

Подвенечный наряд летит к ногам, но мне уже все равно. Я дрожащими пальцами снимаю с него галстук, расстёгиваю пуговицы на рубашке, оголяя торс, покрытый синими рисунками. И трепещу от возбуждения. У моего мужа накаченная развитая мускулатура, как у кельтов. Иногда он напоминал мне варвара, дикого завоевателя. Знаю, что по нему сохли все девчонки в округе. Опасный. Боксер. Теперь еще и актер. А он любит только меня. Я у него первая женщина, как и он у меня первый мужчина.

Достает из моей прически шпильки. Волосы огненными прядками рассыпаются по белой коже.

— Огонек, — хрипло выдыхает он, проводя по коже. Она тут же покрывается мурашками. Подхватывает меня под попу, впиваясь в мои губы, терзая их.

Голодно. Ненасытно. Показывая кому я принадлежу.

Наша близость больше похожа на вражеское сражение. В порыве страсти я превращаюсь в дикую кошку, царапаю его спину, извиваясь от удовольствия.

Мы сгорали с ним вместе. До тла. А потом изможденная и уставшая лежала на его груди, водя пальчиком по завиткам татуировки.

— Ты правда рад, что у нас будет ребенок?

— Конечно. Я же тебе говорил, что хочу не меньше троих.

— Фух. А я еще боялась, что увижу совсем другую реакцию.

— Дурочка. Как я могу не хотеть детей от любимой жены? — целует меня в макушку, прижимая к себе.