Зверь во мне

Катя Саргаева

Я считала, что секс – это не главное, но я просто не знала, каким он может быть. Я развелась с мужем, и моя интимная жизнь взорвалась салютом!Но а как же любовь? Я любила мужа, и считала, что отношения строятся не на сексе. Потом все стало с точностью до наоборот. Теперь я в поисках мужчины два в одном и обязательно отыщу того самого! Книга содержит нецензурную брань.

9

Красота требует жертв

Следующим утром я поехала смотреть квартиру. С риелтором мы договорились на девять, но времени уже было половина десятого, а ее все не было. Я сидела на лавочке возле подъезда, как сирота казанская, и все пыталась дозвониться риелтору, трубку она не брала.

Поначалу я уговаривала себя снять эту квартиру, ведь Лиза была права, и дорогая аренда покрылась бы новыми богатенькими клиентами. Я даже почти приняла решение снять эту квартиру, если мне все в ней понравится, но риелтора так и не было. Я посидела еще десять минут и поехала по своим делам. Видно не судьба, и есть мне мамины пирожки еще долго.

Спустя несколько дней мы с Лизой сидели в кальянной и ждали Кирилла. Он должен был поговорить со мной и еще несколькими девушками насчет аукциона.

Не люблю эти заведения, и кальян не люблю, ты насквозь пропитываешься этим дымом, а запах будто въедается тебе в нос, и еще несколько дней ты ходишь с ощущением, будто только что вышел оттуда.

И мужики, которые любят кальяны мне не нравятся. Они все такие модные и ухоженные, что я рядом с ними чувствую себя деревенской страхолюдиной. Да у них косметики в ванной больше чем у меня. Нет, всему должна быть мера. Я не говорю, что мужик должен вонять, пердеть и рыгать, умылся, надел чистые трусы и уже можно хоть на свадьбу, нет, но и перегибать палку тоже не надо.

— Гляди какой, — сказала Лиза, легонько толкнув меня локтем в бок, и кивая в сторону растерянного парня, — заблудился что ли?

Парень был явно не из постоянных клиентов кальянных, без бороды, без супермодной укладки и выщипанных бровей. Я с интересом его разглядывала, и парень это заметил. Потом он перевел взгляд на Лизу, и уверенно двинулся к нам.

— Вы Елизавета? — спросил парень?

— Да. А ты что за хрен?

— Я Саша, друг Кирилла. Он не смог прийти, и попросил меня провести встречу.

— Ой, ну извини тогда, — смутившись ответила Лиза, — я думала опять чей-нибудь муж будет умолять, чтобы его жену записали ко мне в салон.

— А туда что, как зря не попадешь? — удивился Саша.

— Да, в мои салоны ходит только свой круг клиентов.

Парень сделал удивленное лицо, но ничего не сказал по этому поводу, и перешел к теме своего визита.

— В кафе через дорогу ждут остальные девушки, давайте я вас провожу.

— Слава богу! — выдохнула я, — пошли скорее из этой пепельницы.

— А вы, извините, кто? — просил Саша, осматривая меня с ног до головы.

Вид у меня был совсем непрезентабельный, я не красилась, и вообще полчаса назад проснулась. На мне был мешковатый спортивный костюм, а волосы я утром завязала в ванной как попало, чтобы умыться, и так и оставила. Обута я была в старенькие, но очень удобные кроссовки. Выйдя из подъезда, я случайно вступила в грязь, и она так и висела на боку правого кроссовка. Всем своим видом я выражала протест против кальянных и своего участия в этом благотворительном вечере.

— А я участница лохотрона. Ой, извините, аукциона. Кирилл жаждет меня там видеть, а я никак не могу отказать подруге, — сказала я, указывая пальцем на Лизу.

Парень снова сделал удивленное лицо, но мнение оставил при себе.

В кафе через дорогу нам рассказали условия участия, что именно мы будем делать, как и с кем. Подписали договор, в котором было четко прописано, что никаких противозаконных услуг типа проституции мы не оказываем, а все будет чинно и благородно. Что идем мы туда по собственной воле, и никто нам не будет оплачивать участие в аукционе. Меня удивил юридический подход к этому делу, не думала, что все так серьезно.

Все остальные девушки были красивые, разодетые и разукрашенные, я на их фоне выглядела как бомжа. Саша периодически окидывал всех оценивающим взглядом, останавливался на мне, и с безнадежным взглядом отворачивался.

Меня еще сильнее задевало все это, потому что мир решил, что женщина должна быть исключительно красивой, и словно мантру повторять про себя фразу «красота требует жертв». Опустив взгляд под стол, я заметила, как одна из девушек вынула ступню из туфли на высоченном каблуке, лодыжка была заклеена пластырем. Вот вам и жертвы красоты.

Нет, я не феминистка. В моем понимании феминизм и жесткий бодипозитив это уже перегиб. Я всегда за гармоничную золотую середину. Втискивать свои жирные, целлюлитные ляхи в тонкие, обтягивающие каждый миллиметр складок лосины, чтобы показать всем как ты принимаешь свое тело, это перегиб. Это не принятие своего тела, это крик — смотрите все, я это сделала. Это вызов, но не принятие.