Горький шоколад

Кейт Ринка (2011)

Алан всегда считал Еву своей младшей сестрой, даже когда та выросла из милой девчонки в обольстительную женщину. Оберегать ее от ошибок было для него привычным делом, даже когда «сестренка» выбрала именно его в роли своей роковой ошибки. Так перед Евой встает сложная задача — убедить любимого, что он настоящий осёл, который вот-вот упустит свое счастье, уже давно уютно устроившееся в его ладонях. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Открыв ключом входную дверь, Ева зашла домой, бросила на пол сумку и тяжело выдохнула. Сегодняшний день так хорошо начинался, когда она смогла попасть в «Марс» без ведома Алана. И так плохо все закончилось. Впрочем, удивляться было нечему, потому что она так и знала — Алан не оставит ее у себя в клубе. Но упорство и маленькая надежда толкали на риск, который, к сожалению, себя не оправдал.

«Ладно, унывать не будем, — подбодрила про себя Ева. — Придумаем что-нибудь другое».

— Ева? Ты что так рано? — услышала она голос матери, который доносился из комнаты. — Еще и двенадцати нет. Неужели Алан тебя выгнал?

Ева вздохнула. У нее с матерью сложились дружеские отношения, и потому та была в курсе многих событий, которые происходили в жизни дочери. Мать прекрасно знала о том, где она работает, и хоть не одобряла этого до конца, а все равно мирилась. Она считала, что лучше быть для дочери другом и знать все от нее самой, заранее имея возможность где-то подсказать, чем потом расхлебывать беды. Также мать мирилась и с ее страстью к мотоциклам, как и со многим другим, признавая, что в юности была такой же взбалмошной и неугомонной девчонкой. А вот отец как раз наоборот — был не в курсе многого из жизни дочери, и Ева с матерью когда-то дружно пришли к выводу, что так оно и лучше, тем более что он с ними уже давно не жил. Родители Евы развелись шесть лет назад, но до сих пор продолжали поддерживать хорошие отношения.

— Да, мам, этот засранец меня выгнал, — произнесла она, заходя в комнату.

Мама лежала на диване перед телевизором и «щелкала» семечки. В ее волосах были закручены синие бигуди, а в ногах грелась персидская кошка, которую звали Персифона или просто Перси.

Потрепав сонную Перси по голове, Ева присела рядом с матерью, которая притянула ее к себе и поцеловала в щеку.

— Ну, ничего, моя хорошая, на расстраивайся, может оно и к лучшему. Ты сказала Алану, что знаешь о свадьбе?

— Сказала.

— И что он?

— А что он? Ничего.

— Ох, Ева, послушай свою маму — оставь ты его в покое. Тебе же проще было, когда ты это сделала пару лет назад, так?

— Да, было, — ответила Ева, начиная расстраиваться еще сильнее, чем до этого. — Мам, ну не могу я, понимаешь? У меня, можно сказать, последний шанс. Мне станет проще, если буду знать, что я его не волную как женщина, но не так, что он отказывается меня воспринимать всерьез вообще.

— Девочка моя, ну он же скоро женится. Его уже никто не должен волновать, кроме своей будущей жены.

— Мам, а ты знаешь, как он на меня сегодня смотрел? Раньше такого не было, и это уже большой прогресс.

— Вот ведь вертихвостка. Ты скажи мне лучше, что с работой будешь делать?

Ева махнула рукой:

— Это не проблема, у меня на примете есть несколько вариантов, только сейчас я все-таки хотела бы поработать в «Марсе».

— А другую работу попробовать не хочешь? Давай я поговорю с Аланом, пусть возьмет тебя официанткой.

— Мам! Ты шутишь? Я не для того вкладывала столько сил и трудов в свои танцы и акробатические этюды, чтобы работать официанткой.

— Да, нам, как его… этот ваш…

— Пилон, — напомнила Ева.

— Точно, нам пилон подавай. Боже, кого я вырастила… — вздохнула мать.

И тут Еве пришла в голову хорошая мысль. Она широко улыбнулась и посмотрела на мать.

— Ну, говори, что на уме? — спросила та, зная наизусть каждый жест и мимику дочери.

— Может, и правда, поговоришь с Аланом, а? Тебя-то он точно послушает.

— Татьяна мне этого не простит, — напомнила она про мать Алана.

— Уверена, теть Таня для своей любимой соседки и родного сына не пожалеет.

— Ну ладно, зануда, уговорила. Я попробую, только если ты пообещаешь мне оставить его в покое после того, как он женится, договорились? Женатых мужиков окручивать — это последнее дело. И вообще перестань по нему так убиваться, сколько ж можно то уже?

— Хорошо, я попробую.

После такого разговора с мамой, настроение Евы немного улучшилось. Все-таки, появился еще один шанс остаться в «Марсе», нужно было только дождаться завтрашнего дня. Пожелав матери спокойной ночи и прихватив с собой кошку, Ева ушла в свою комнату. Уже привыкнув к ночной жизни, она даже не надеялась уснуть так рано, а потому взяла ноутбук, теплый плед и устроилась с Перси на балконе. Включив негромкую любимую музыку в ноуте, она достала с подоконника пачку сигарет и закурила, наслаждаясь запахом табака и вишни, который всегда у нее ассоциировался с любимым человеком. Алан курил точно такие же, да и Ева начала эту вредную привычку из-за того, что ей стало не хватать этого запаха, после того, как она перестала общаться с самим Аланом. Порой ей так недоставало этого парня, что она не знала, куда себя деть.

Так сложилось, что ее мать и мать Алана, живя по соседству, стали близкими подругами. Тетя Таня часто приглядывала за Евой в отсутствие матери, потому и Алан стал относиться к ней, как к сестренке. Он всегда защищал ее от мальчишек во дворе, часто баловал сладостями и даже какое-то время водил в школу. В те времена Ева и сама смотрела на него как на брата, пока не начала ощущать ревность, когда ее Алан предпочитал уделять время не ей, а каким-то малознакомым девчонкам. В двенадцать лет Ева стала замечать за собой, что начинает чувствовать к нему нечто новое. Алану тогда уже было двадцать два, и он активно встречался со сверстницами из своего института.

В пятнадцать у них случился первый кризис в отношениях, когда в переходном возрасте ей все казалось катастрофически невыносимым. Тогда весь мир был против нее, и она, как многие подростки в таком возрасте, бросалась из крайности в крайность: красила волосы во все цвета радуги, общалась с первыми хулиганами своей школы и слушала такие группы, как «Сектор газа», «Король и шут» и «Кино». А еще именно в этот период Алан начал учить ее водить мотоцикл. Это были самые волнительные моменты, когда Алан сажал ее на свой проржавевший «ИЖ», садился позади нее и учил рулить. Ева даже сейчас помнила, как разрывалось сердце от восторга — и оттого, что Алан рядом с ней, и оттого, что у нее даже получалось управлять его мотоциклом. И такие катания по дорогам происходили так часто, как часто она на него обижалась за внимание к другим девчонкам, иногда даже открыто психуя и показывая свой характер.

В семнадцать лет Ева, наконец, призналась Алану в своих чувствах, чем его совершенно не удивила, потому что, по его словам, он и без этого уже все давно понял. Это был уже второй кризис, когда она не знала, что же лучше — думать, будто он ничего не знает, и страдать втихаря, или осознавать, что он теперь все знает, но не отвечает взаимностью. Она долго переживала этот период и долго свыкалась с новыми мыслями. И совсем непросто оказалось наладить между ними хоть какие-то дружеские отношения, потому что Алан чувствовал себя виноватым, а она только молча смотрела ему в глаза преданным и таким же виноватым взглядом.

В конце концов, Ева многое пережила и переборола с возрастом. Она взрослела и менялась, как и менялось ее понимание во многих вещах. В восемнадцать лет первое, что она для себя решила — что она не собирается лишать себя возможности быть рядом с любимым человеком, даже если он не любит ее. И второе — она выросла и похорошела достаточно, чтобы иметь теперь возможность за него побороться, а делать это намного проще, когда находишься рядом с ним, для чего у нее были все возможности. На тот момент Ева действительно стала для него не только сестрой, но и подругой, научившись терпеть других женщин в его жизни. А так как у Алана уже был клуб, который ему презентовал дядя, то и женщин стало чуть больше, да и они были уже несколько другими — более красивыми, доступными и раскованными, что заставляло Еву тянуться до их уровня. Так в ее головке родился новый план по привлечению к себе Алана, и в девятнадцать лет Ева начала посещать уроки стриптиза, совмещая их с учебой в институте на скучном экономическом факультете и прочими интересами своей жизни. И два года назад она приготовила Алану сюрприз в виде откровенного и зажигательного танца, как раз к его дню рождения. Но этот сюрприз потерпел полное фиаско, после которого у них случился очередной кризис, и впервые на долгое время они перестали общаться вовсе.

Тогда Ева решила, что с нее хватит, и она начинает новую жизнь — уже без Алана. Она увлеклась искусством стриптиза, акробатикой на пилоне, а также и другими парнями. Но вот на днях круг замкнулся, вернув ее на шаг назад, потому что стоило Еве узнать о женитьбе Алана, как это сразу ей напомнило о том, чего и кого она хочет на самом деле.

Конец ознакомительного фрагмента.