Школа спящего дракона

Кира Измайлова, 2018

Что делать, если, открыв поутру глаза, ты видишь над собой не знакомый потолок, а роскошный балдахин? А если тело немного похоже на твое, но явно принадлежит другой женщине? Счастье, что память ее досталась тебе… правда, вместе со всеми проблемами! Отныне ты не бывшая учительница Вера Усольцева, а Гайяри Соль Вэра, младшая дочь советника Императора. И ты фактически в изгнании, потому что дар твой слишком опасен. Хотя в школе Примирения на краю света ты больше не доставишь хлопот. Или нет? Ведь в школе этой творится что-то очень и очень странное, и причиной этому не только твое появление…

Глава 6

Молчание царило долго. Наконец ректор произнес:

— Полагаю, вы не знаете, как на самом деле называется это место?

— Откуда бы мне узнать?

— При основании решено было назвать школу школой Примирения.

— Очень мило. И что это означает? Чему тут обучают?

— Примирению,  — развел руками Арлис,  — чему же еще? И это, скажу я вам, непростая задача…

— Догадываюсь, учитывая, кого вы набрали в ученики,  — хмыкнула Вера.

— Не мы набрали, а их семьи прислали тех, кого посчитали нужным и возможным подвергнуть нелегкому испытанию.

— Господин Арлис, я ничего не понимаю,  — покачала она головой.  — Вы не могли бы выражаться менее… гм… витиевато?

— Привычка,  — вздохнул он,  — здесь иначе говорить нельзя.

«Сожрут»,  — невольно подумала Вера, а ректор продолжил:

— Честно скажу, когда мне предложили занять место главы этой школы, я долго колебался, но потом все-таки решил рискнуть… и не пожалел, клянусь. Это может показаться вам странным, но занятия здесь — не самоцель, а средство достижения чего-то намного более серьезного!

— Примирения, что бы это ни значило?

— Именно, госпожа Гайяри. Раз уж вы упомянули о составе учеников, значит, в курсе, что здесь у нас обучаются шиарли из трех разных кланов, причем два из них — враждующие…

«Угадала»,  — обреченно подумала Вера.

— Еще — подземники,  — продолжал Арлис.  — Немного, но уж сколько есть: их и так непросто было уговорить, вы же знаете, насколько они неподатливы. И люди, конечно… самые разные.

— К примеру?

— В большинстве своем — те, кому некуда больше идти,  — мрачно ответил Арлис.  — Одаренные от природы маги, которых никто не возьмет в ученики, к примеру. Разве что какой-нибудь сельский колдун, который сам-то умеет разве что коров лечить и вызывать дождь над иссохшими полями…

— Вы так говорите, будто это что-то зазорное,  — сказала Вера.  — Не всем ведь входить в Созвездие, кто-то должен и крестьянам помогать.

— Но эти люди, попади они к хорошему учителю, могли бы именно достичь высот! — воскликнул Арлис.  — Вот только время упущено: простительно быть неумехой в пять и даже десять лет, но… вы сами знаете, каков возрастной ценз для поступления в Императорский корпус.

— Да, ребенку должно быть не более двенадцати,  — кивнула Вера,  — и чем большему он уже обучен, тем лучше.

— Вот видите. В других школах дело обстоит примерно таким же образом, а учителей-подвижников, готовых гранить необработанные алмазы, можно перечесть по пальцам одной руки… Но,  — сам себя перебил Арлис,  — как раз эти наши самородки — не главное. Важно то, что они играют роль связующего звена, а заодно обучаются ремеслу волшебника… И я надеюсь, что после окончания школы Примирения, если мы все до этого доживем, конечно, они смогут пройти аттестацию даже в Императорском корпусе!

— Я все равно чего-то не понимаю,  — вздохнула Вера.  — Хорошо, вы и другие учителя пестуете великовозрастных недоучек. Но чем заняты в это время инородцы? Наблюдают за этим, уверена, в высшей степени забавным и поучительным зрелищем?

— Не без этого. Но они тоже учатся. Знаете, госпожа Гайяри, шиарлийская магия очень сильна, но она настолько же отличается от нашей, насколько легкий весенний ветерок…

— Вы не могли бы обойтись без лирических отступлений? В который раз прошу!

— Так вот,  — ничуть не обиделся Арлис,  — шиарли изумительно колдуют. По-своему. Наша система им абсолютно непонятна. Не недоступна, но ввергает в полнейшее недоумение. Нашими методами шиарли даже свечу зажечь не может, даже если сам по себе способен испепелить целый лес!

— Ну и прекрасно, каждому свое,  — пожала плечами Вера.  — Хотя я не отказалась бы разобраться в их приемах…

— О, боюсь, до этого дойдет еще не скоро, если они вообще сочтут возможным показать нам изнанку своих умений,  — усмехнулся он.  — Однако… Вы же знаете их натуру: они чрезвычайно горды. Представьте, как были уязвлены молодые шиарли, обнаружив, что не могут повторить чего-то доступного человеку, да не опытному магу, а вчерашней деревенщине!

— Вы хотите сказать, они загорелись желанием тоже освоить наши методы? — нахмурилась Вера.  — Но чего ради? Это ведь все равно что чесать левой пяткой за правым ухом, когда руки есть.

— По сути, вы правы, госпожа Гайяри,  — ответил Арлис.  — Но, повторяю, дело не в этом. И не в том, что ни одному шиарли до сих пор не удалось полностью овладеть даже основами. А они старались, уж будьте уверены! Про подземников лучше умолчу, им магия вообще скверно дается. Но и им хочется иметь собственных волшебников, поэтому лезут из кожи вон, пусть и понимают, что им не то что шиарли, а и людей никогда не догнать, их дело — наука.

— Тогда в чем же смысл? — спросила Вера, хотя уже начала догадываться.  — Все-таки в примирении?

— Именно. Дело это крайне нелегкое, но такие вот совместные занятия, представьте себе, дают определенные плоды. Поначалу было очень и очень тяжело,  — он покачал головой,  — и острых моментов хватало… Хотя бы потому, что наши необученные самородки не только магии не разумеют, но и вежливого обращения, а в случае с шиарли это…

— Попросту опасно!

— Да, они могли оскорбиться и уехать, похоронив большую часть начинания,  — согласился Арлис,  — однако они возвращаются снова и снова… иногда в другом составе, будь они неладны. Вот как в этот раз — опять несколько новых лиц, и начинай сначала… Но ладно, с этим мы постепенно разберемся. Наше главное достижение, госпожа Гайяри, состоит в том, что эта школа существует уже целый круг и за это время здесь не случилось ни одного убийства, можете себе представить?

— С очень большим трудом,  — сказала Вера, припомнив свои мысли по этому поводу.  — Полагаю, школа защищена чрезвычайно мощными чарами, не позволяющими ученикам причинить вред друг другу или вам и прочим учителям?

— Именно. Правда, некоторые разрушения имели место, но это поправимо.

— Надо же, как интересно! Мне не приходилось встречать подобного заклятия, действующего на протяжении столь долгого времени на большой площади,  — она невольно потерла руки.  — Что ж, я не зря проделала этот путь… Отец не ошибся: такое не может не заинтересовать меня! Конечно, я еще не рассматривала замок с магической точки зрения, но, думаю, мне не составит труда разобраться в плетении линий силы, и…

— Госпожа Гайяри, умоляю вас, не нужно! — взмолился Арлис.

— О чем вы?

— Не будите спящего дракона,  — негромко ответил он.

— Вы снова выражаетесь загадками.

— Ни в коем случае, госпожа Гайяри, я абсолютно серьезен. Это… гм… не дело рук человеческих. А тревожить по пустякам того, кто придумал и сотворил школу Примирения, не нужно.

— Погодите, господин Арлис, вы это всерьез говорите, что ли? — нахмурилась Вера.  — Я имею в виду дракона. Их же не существует!

— Вы же лучше меня знаете, что существуют,  — негромко произнес он, наклонившись поближе.  — Только доказать это невозможно.

— Вот именно,  — фыркнула Вера.  — Вы еще скажите, что этот дракон прилетел прямиком с Великого Солнца, где, как всем известно, они обитают, и…

— Да зачем же оттуда,  — пробормотал Арлис,  — там жарко… Вообще-то, госпожа Гайяри, они живут среди нас, и это никакой не секрет.

— Конечно, не секрет — его невозможно раскрыть,  — невольно улыбнулась Вера.  — А если попытаешься, все решат, будто ты шутишь. Или свихнулся.

— Вот именно. И это им очень на руку,  — был ответ.  — Обычно они не вмешиваются в наши дела, к чему им это? Но иногда кто-нибудь понимает, что обязан вмешаться, пока не дошло до большой беды, и тогда…

— Возникает школа Примирения?

— Именно так, госпожа Гайяри. И здесь вы в полной безопасности,  — серьезно произнес Арлис,  — как и любой из нас. Не верите — попытайтесь меня убить, сами увидите, что произойдет.

Вера не удержалась и попробовала — именно так должна была отреагировать Соль Вэра. Вдобавок хотелось испытать собственную силу…

— Ну… кха-кха… зачем же так-то? — выговорил порядком закопченный ректор, когда рассеялся дым. Половина малой трапезной была, считай, уничтожена, выжжена до голого камня. Арлис сидел на полу. Стул под ним обратился в пепел, костюм тоже пострадал, но сам он был невредим.  — Бросьте что-нибудь прикрыться, будьте любезны…

Вера любезно подала уцелевшую половину скатерти, и ректор задрапировался в нее.

— А стрела или метательный кинжал, полагаю, отрикошетят? — с интересом спросила она, взвесив в руке тяжелую вилку.

— Именно. А яд не сработает.  — Арлис превратил скатерть в отдаленное подобие погибшего костюма цвета горького шоколада с серебряной отделкой.  — Можете не пробовать, за эти годы тут испытали такие замысловатые способы убийства, какие мне и в голову не могли прийти.

— Надеюсь, вы их зафиксировали? — не удержалась Вера.  — Пригодятся соответствующим специалистам в местах, не осененных крылом дракона!

— Разумеется, я же отчитываюсь перед Императором,  — буркнул тот.

— То есть он в курсе… Неужели и в драконов верит? Не замечала за ним подобного…

— Верит или нет, не знаю,  — усмехнулся Арлис,  — но его интересует результат, а результат имеется.

«Интересно,  — подумала Вера.  — Обитатели школы не могут причинить друг другу вред, а кто-то посторонний? Путник, попросившийся на ночлег, не пострадает, если ученики вдруг разбушуются? А наемный убийца, проникший в замок тайком, сможет совершить черное дело?»

Впрочем, в такие подробности она пока решила не вдаваться, отметив для себя, что, похоже, оказалась права. Если Арлис отчитывается перед Императором, то оба Полумесяца наверняка в курсе дел школы. И Ханна Соль отправил дочь именно сюда, в то место, где никто не сможет навредить ей… и где она никого не покалечит. Теоретически.

— Госпожа Гайяри,  — произнес ректор,  — понимаю, сложно поверить во все это, но когда вы увидите своими глазами, то убедитесь, что я не преувеличиваю.

— Увижу что? Или кого? Дракона?

— Может, и его,  — усмехнулся Арлис.  — Он, понимаете ли, где-то рядом, но где именно, я не имею представления.

— Незримо присутствует? — улыбнулась Вера.

— Ну почему же, вполне зримо…  — пробормотал Арлис, перехватил ее взгляд и покачал головой: — Нет-нет, это не я, клянусь! Можете написать вашему достославному батюшке, и он подтвердит: мое происхождение досконально проверили, прежде чем утвердить в должности!

«Узнаю отца,  — невольно подумала она,  — на слово он не поверит даже дракону… Отца Соль Вэры, конечно же! Впрочем, сама же решила не разделять нас, чтобы не путаться…»

А еще Вера вспомнила то, что успела увидеть в замке: роспись на потолке в своей спальне, каменных драконов, крылатых и бескрылых, на балюстраде и на галерее — они обвивали перила, множились на барельефах, их статуэтки таились в темных углах и красовались на виду… Резьба на двери тоже изображала драконов. Ну, пока дверь была цела. А кто сказал, что дракон не может превратиться в собственную статую?

— Он может прикинуться кем угодно,  — добавил ректор, будто угадав ее мысли.  — Любым учеником, стражником…

— Вами.

— Наверняка,  — серьезно ответил Арлис.  — Бывало такое: все исполняли распоряжение, которого я не отдавал.

— Но разбираться вы не стали?

— Это было вполне разумное распоряжение, я бы лучше не придумал.

«А если этот ваш незримый дракон решит пошалить и отдаст отнюдь не самое разумное распоряжение? Или снимет эту свою защиту, забыв предупредить об этом?» — подумала Вера. Такое вмешательство мифических персонажей в реальную жизнь ей совершенно не нравилось, и расставаться со своими охранными и защитными заклятьями она не собиралась. Лучше уж перестраховаться.

— Ну хорошо, я постараюсь не тревожить его,  — вздохнула она.  — Кстати, вы так и не ответили на вопрос: чем же я стану здесь заниматься? Тоже… хм… изучать азы?

— Нет, что вы… Но, может быть, вы действительно могли бы преподавать что-то? — предложил Арлис.  — Скажем, историю Империи и сопредельных держав?

— О нет,  — твердо ответила Вера,  — боюсь, наши взгляды на события Второй и Третьей Красноснежных войн диаметрально противоположны взглядам шиарли и тем более подземников. Я этак еще одну войну спровоцирую, чего доброго. Да и преподаватель из меня не самый лучший.

Тут Вера почти не солгала: учительницы из нее не вышло. «Характер не тот,  — говорила ей дипломная руководительница.  — В школе тебя сожрут. Не дети, так коллеги». Не сожрали. Вера сама ушла, поняв, что на борьбу с бюрократией уходит больше времени, чем на преподавание. И сама стала винтиком этой самой бюрократической системы, такая вот ирония судьбы! А куда было деваться с ее образованием? Переводчиков пруд пруди, и уж не школьного уровня, репетиторов тоже…

— Госпожа Гайяри, а вы ведь, как любая знатная дама, наверняка обучены вести большое хозяйство? — прервал ее воспоминания Арлис.  — У нас тут случаются… гм… затруднения.

— Вы меня экономкой нанять хотите? — сощурилась Вера.  — В самом деле?

— Ну что вы, просто предположил… Забудьте! Вы наша гостья, вот и все. Если, конечно, вас устраивает этот статус…

— Раз ничего другого не остается… почему нет? У вас тут достаточно тихо, а я давно собиралась привести в порядок свои дорожные заметки,  — придумала Вера. Память памятью, защита защитой, но по голове и камнем огреть могут в самый неожиданный момент, вот тебе и амнезия (в лучшем случае). А Соль Вэра знала слишком много интересного, жаль было бы это потерять.

— Замечательно! — с заметным облегчением сказал Арлис.  — Вас никто не побеспокоит, обещаю. Только, госпожа Гайяри, очень вас прошу, следите за словами!

— Я не стану непристойно выражаться при учениках, можете быть спокойны.

— Речь не об этом. Не хотелось бы повторения инцидента с эоррийским послом…

— Не возьму в толк, о чем это вы? — делано удивилась Вера.

Хотя почему «делано»? Она в самом деле не могла отыскать в памяти Соль Вэры никакого посла и связанных с ним происшествий. Ладно, не страшно: Арлис, кажется, принял это ее нарочитое непонимание за кокетство.

Удобно, отметила Вера, нужно будет использовать такой прием и впредь. Не слишком часто, конечно же, а то ректор, чего доброго, возомнит о себе лишнего и решит распустить руки. А это чревато в первую очередь для него.

«Интересно,  — тут же подумала она,  — если, как он говорит, многие ученики не имеют представления о куртуазном обхождении и, подозреваю, способны зажать девушку в уголке, а девушка не может отбиться с помощью магии, тогда что? Или драконья защита распространяется не только на попытки убийства, но и на домогательства? И это нужно прояснить!»

— Ну как же, госпожа Гайяри,  — произнес между тем ректор,  — дело было на приеме в честь праздника Великого Солнца. Посол несколько утомил вас своим вниманием, вы и сказали ему: «Пропади ты пропадом!»

— И что же?

Арлис вздохнул.

— Неловко вышло: до сих пор найти не могут. Дипломатический скандал, понимаете ли… Одним словом, госпожа Гайяри, я рассчитываю на вашу сдержанность, поскольку не уверен, что даже здешняя защита устоит перед словом истинной ведьмы.

— Я постараюсь держать себя в руках,  — ответила Вера.  — Что ж… полагаю, вам пора приступать к обязанностям?

— Да, а для начала — привести себя в порядок. Надеюсь, вы присоединитесь к нам — я имею в виду себя и других учителей — за обедом? Могут подать и в комнаты, но разве вам не интересно взглянуть на прочих?

— Более чем,  — заверила она.  — А могу я осмотреть замок?

— Разумеется, госпожа Гайяри. Только имейте в виду: в левом крыле обитают шиарли, в правом — подземники, и без приглашения к ним лучше не являться.

— А людей куда поселили?

— Посередине, разумеется,  — тяжело вздохнул ректор.  — Ничего, места предостаточно… А теперь разрешите откланяться, время в самом деле поджимает.

Они распрощались, и Вера медленно направилась в свои покои, на ходу роясь в библиотеке памяти.

Вот, значит, что Соль Вэра унесла с собой, вот какие постыдные воспоминания… Вот с чем она не могла совладать, а оно прорывалось снова и снова! И Соль Вэра, наверно, порой желала вырвать себе язык, только бы не проклясть кого-нибудь еще! Жаль, бесполезно: мысленное проклятие тоже сработает, если будет высказано от души.

Истинные ведьмы (и колдуны) рождаются очень редко, и угадать, какую семью ожидает такое сомнительное счастье, невозможно. Повезти может и императору, и распоследнему бедняку, который магией не владеет вовсе. В последнем случае, правда, истинная ведьма может и не дожить до сознательного возраста: в деревне живо подметят, что сказанное в сердцах непременно так или иначе сбывается, ну и… прикончат злоязыкого ребенка от греха подальше. Или, если побоятся убивать сами, искалечат да выгонят в лес. И выживай как знаешь.

А еще истинная ведьма своим рождением непременно убивает мать, забирая всю ее силу. Вот почему умерла Мида Аль — дух ее отлетел с первым же криком Соль Вэры, и вернуть его в тело не было никакой возможности.

«Но ее вины в этом нет,  — подумала Вера.  — Никто не выбирает, каким родиться. Правда, верить в то, что Ханна Соль ненавидит дочь из-за этого, ей ничто не мешало… И, кстати, сама она так решила? Или кто-то подсказал? Хороший вопрос, жаль, ответа я не знаю!»

Могли и подсказать, решила она. Если сделать это в подходящий момент да умеючи… Соль Вэра поверила бы. Пусть не сразу, но, похоже, в искусстве растравлять собственные душевные раны она достигла больших высот. И вот додумалась… И не вспомнила бы уже, кто нашептал подобное…

А ведь интересно получается: школа существует двенадцать лет. Чуть раньше Соль Вэра повстречалась с Трианом, и с тех пор года не проходило без покушения! Или они случались и раньше? Докопаться почти невозможно, девушка не обращала внимания на подобную ерунду. Вот отцу ее наверняка докладывали, хотя бы охрана. Сопровождали же Соль Вэру несколько человек! Кстати, куда они подевались? Привезли ее сюда и уехали? Не должны были… А если их разместили в школе, то можно расспросить осторожно. Что-нибудь они да вспомнят.

«Ты сейчас додумаешься до того, что школа Примирения создана вездесущим и всеведущим драконом исключительно для того, чтобы завлечь сюда Соль Вэру,  — сказала себе Вера.  — И Триан не случайно попался ей на пути, докладывает, небось, обо всех телодвижениях… А может, он и есть дракон? Что ему стоит в зеркале спрятаться?»

Чушь какая-то! Истинную ведьму нечасто встретишь, но она не так уж сильно отличается от обычной. Да, сильнее многих, и иметь ее на своей стороне весьма соблазнительно, но дар проклятия контролировать невозможно! Даже для покушения истинную ведьму использовать не выйдет: для этого жертва должна чем-то сильно задеть ее. Вера еще подумала бы о том, что Соль Вэру могли пытаться изловить, одурманить, внушить что-нибудь (опытному магу это по плечу), а потом натравить… да хоть на Императора, она же из Созвездия, может увидеть правителя лицом к лицу. А потом… потом свалить покушение на Ханна Соля. Неужто его взбалмошная дочь действовала по собственной воле?

Но это был бы очень, очень зыбкий план. Силы воли Соль Вэре было не занимать, одурманивать ее и «программировать» — задача долгая и трудная. Неизбежно проявились бы изменения в поведении, в мелочах, на которых обычно и попадаются… Уж отец и сестры наверняка заметили бы это, а придворные маги могли уловить наличие чужой воли и попросту изолировать девушку от общества до окончания разбирательства.

Нет, план не просто зыбкий, а провальный. Шансов, что он сработает правильно,  — один на миллион. И все ради того, чтобы подставить Ханна Соля? Глупо и нелепо! Если так нужно было избавиться от Правого полумесяца, логичнее было бы направить ярость Соль Вэры на него самого. Хотя и тогда могло ничего не выйти: как знать, перевесил бы приказ и тщательно выпестованная ненависть к отцу прежнюю любовь? А она ведь была — следы ее еще можно обнаружить, если зарыться очень глубоко в воспоминания Соль Вэры… И вот еще показатель: ненавидела она отца не первый год, однако что-то ни разу не обругала его… с фатальными последствиями. Держала все-таки себя в руках и даже в самом конце предпочла эту вот глупую месть прямой атаке…

А тогда, на дороге, увидев гибель Триана, Соль Вэра наверняка пришла в ярость и крикнула: «Да чтоб вам провалиться!» Нападавшие и провалились в полном составе, а на какую глубину, она не уточнила. Потому и ее свита не пострадала, не к ним проклятие относилось.

«В самом деле, нужно поосторожнее со словами обходиться, а то так пожелаешь кому-нибудь сдохнуть или облезть — нехорошо выйдет,  — подумала Вера.  — Особенно если защита действительно не выдержит… О, а может, с той целью меня, то есть Соль Вэру, сюда и загнали?»

Почему нет? Понимали, что рано или поздно она взбесится в четырех стенах, обругает кого-нибудь на чем свет стоит, и… неизвестно, что может случиться. Если проклятие сработает на человеке, это еще замнут, но если на шиарли или подземнике… Прости-прощай, мечта об инородцах, мирно уживающихся под одной крышей! Такого они не стерпят: им, значит, калечить других запрещено, а человеку позволено? Вот это будет конфликт так конфликт, на весь мир полыхнет, не обрадуешься!

«Но ты — не Соль Вэра,  — сказала себе Вера.  — Ты все же постарше будешь, не годами, а… вообще. И голова на плечах, будем надеяться, имеется. И язык за зубами ты держать приучена. Вот и прикуси его покрепче. Во всяком случае, до тех пор, пока не разберешься, кто и зачем все это затеял!»