Канарейка

Кира Страйк, 2023

Эх, мечты-мечты, девичьи грёзы… Иногда нам жаль что, пусть и счастливая – жизнь в чём-то важном прожита вопреки велению сердца. Уступив в юные годы здравому смыслу или настояниям родителей, порой всё же размышляем, как бы она сложилась, не поддайся мы тогда воле разума. Не знаю, почему именно мне – вдове известного антиквара довелось проверить сие на практике, но именно так и произошло. Юное тело, пустые карманы, огненная шевелюра и голос молодой Елены Образцовой, перед которой позднее даже великая Монтсеррат Кабалье не постеснялась преклонить колени.Ну и новая жизнь, обещающая большие приключения на мою солнечно-рыжую голову.

Глава 6

К ночи, дождавшись, когда звуки живущего повседневными делами монастыря утихнут, одним глазом выглянула за дверь. Кстати, за этот день, противная баба заходила ещё дважды. Оба раза я сказалась глубоко спящей, ибо слушать проповеди не было ни сил, ни желания.

Так вот, когда, всё-таки, насмелилась высунуть нос, как раз и застала момент, в который толстая повариха в нормальном платье, грязном фартуке и не таком унылом, как у всех, чепчике, понесла разнос с тарелками куда-то по коридору.

Очевидно, старшие матушки не очень придерживались проповедуемых истин и баловались вечерком непотребной пищей.

Больше всего я опасалась, что тётка вскоре вернётся и запрёт своё ведомство на ключ. Поэтому, махнула рукой и решила, что сейчас — самое время. Живот уже, честно говоря, просто к спине прилип. Так что, тянуть — просто терпежу не осталось.

Бесшумной тенью, аки какой ниндзя, проскользнула в кухню. Мрачное помещение освещалось одинокой свечкой, оставленной поварихой непотушенной. Или забыла про неё, или скоро вернётся, значит нужно поспешать.

Содержимое котелков, которые я спешно осматривала, порадовало пусть и простой, но вполне съедобной пищей. Как и унюхала днём, в одном из них находилась тушёная капусточка. Маловато, но если со стенок собрать — достаточно наскребётся. В другом — каша. Не пойму из какой крупы. Ладно, в комнате разберусь. Горка варева шмякнулась рядом с капустой.

Та-ак, а вот тут у нас что? О-о-о! Мяско! В отдельно стоящем небольшом котелочке обнаружились довольно нажористые кости. Мослы, конечно, но не голые. И сие блюдо, кажется, предназначено не для всех. Порционное.

— Ну и ладно, не усохнут старшие монахини от потери, например, вот этого куска. — означенное мясо перекочевало на мою тарелку, — А что до недостачи… мышки схрумкали. А я ни причём. Знай, лежу себе, никого не трогаю.

Так, что у нас тут ещё? Под полотенцем, накрывающим доску, оказался хлеб. Нормальный. В смысле, тоже чёрный, но довольно свежий. Отпилила себе кусок, накрыла обратно, мол, так и было, и взялась шариться дальше в слабой надежде нарыть чего-нибудь сладенького.

Вряд ли здесь и в самом деле возможно отыскать тортик, но хотя бы какой-никакой компот, что ли… Организм жутко требовал сахара.

И тут из коридора послышался шорох. Вот не так, когда смело и на законных основаниях идут в кухню, а так же, как и я, крадутся. Если бы лазутчик был в единственном числе, могла бы даже не услышать. Но их было двое.

Зажав тарелку мёртвой хваткой, скользнула за печку, прикинулась ветошью и притаилась между большой кадушкой и каким-то ящиком. Жалобно скрипнула расшатанная половица, а следом довольно громко бряцнуло ведро, стоявшее в углу у входа.

— Да тихо ты, Тинка! — прошипел тонкий девичий голос, — Что корова в хлеву, ей-богу!

— Не боись, нет никого. Марта ещё не скоро возвернётся. Сама же видела, только толстой грымзе тарелки понесла. А потом и к старику Петеру пойдёт — они обычно долго вечеряют. — басовито гудела вторая.

Тем временем, послышались звуки методично звякавших крышек котелков. Девочки деловито шли моим же маршрутом. Только лопали они, видать, прямо из кастрюль, судя по тому, что беседа продолжилась с явно набитыми ртами.

— О! Глянь только! Мясо! А у всех — постная неделя.

— Ну, для них, видать, господь нарочно зажмуривается, когда Тейла с Эльвиной непотребную еду в рот суют. Глядишь, и нас не приметит. Как думаешь?

— Ты чо-о-о! Это ж у Марты по счёту. Утром не доищется — шуму будет. — девчонка шумно сглотнула слюну в борьбе с искушением. И тут же сдалась, — Ладно, доставай! Только одну на двоих, может не так заметно будет.

Послышались звуки жадной еды, а я, капая слюной в полную тарелку, не могла дождаться, когда они уже смоются отсюда. Те же, как раз, никуда не спешили.

— Как думаешь, сдюжит Лирка? — речь неожиданно пошла обо мне, и я навострила ухо.

— Не зна-а-ю. В себя-то пришла, хоть никто и не ждал уже, да только старуха так на неё взъелась, что вообще никого к ней не пускает. Вон сегодня слышала, как Петер навестить хотел — так нет, не дозволила. И Польке запретила. Заморит. Как есть, заморит.

От голода и волнения, я не утерпела и взялась потихоньку отщипывать горбушку, продолжая напряжённо вслушиваться в голоса.

— И дёрнуло же её в подвал полезть. Сказано же, что нельзя туда нам. И ступеньки вниз совсем худые. Что уж там хранится?.. Даже Петера не пускают починить. Ой, как вспомню, какой нашли её, аж жуть берёт.

— Зато Леська какая радостная, видала?! Это ж теперь без Лиры — она у нас первый голос в хоре. Верно тебе говорю, она же и надоумила нашу любопытную дурочку в подвал сунуться. Мол, проведать, что там под таким секретом таится.

— А как про замужество услышала… Помнишь? Позеленела вся!

— Да уж… Свезло Лирке, скоро родные приедут, заберут, да и замуж отдадут. Полька сказывала, что жених знатный. А что толстый и старый — так и не беда. Не ровён час душу богу отдаст, да и будет Лирка сама с баронством управляться, зато сытая и при титуле.

В этом месте корка предательски застряла в горле, и я едва не выдала своё присутствие подступившим кашлем. Зажав рот обеими руками и выпучив глаза, боялась даже шевельнуться, чтобы не спугнуть нежданных информаторов. Надо же, тут ещё и замуж какой-то светит.

— Так что ей титул, она и так баронка. А вот что в богачестве жить станет — это точно свезло. Да и, вроде, не такой старый тот жених. Что толстый — то да-а, но лет двадцать ещё точно протянет. — со знанием дела отметил тонкий голосок.

— Тебе откуда знать? — дублируя мой же вопрос, усмехнулась вторая.

— Так я же подслушала, как матушка Тейла Эльвине письмо читала. Да рассуждали потом. Ругала-а-ась, страсть! За месяц, говорит, всякое случиться может.

Я в своём уголке у тёплой печки уже совершенно освоилась и, не стесняясь, взялась обгрызать косточку. Ну невозможно с голодухи сидеть над полной еды тарелкой и не захлебнуться слюной. Особенно, когда кто-то рядом так смачно жуёт. Да ещё такие новости!

— Вот и боюсь, не дотянет Лирка до счастья своего. Заморят. У ней же договор какой? Возвратный?

— Не бывает такого. — уверенно возразила вторая.

— А я говорю, так и есть. Раз забирают, то и часть оплаченного должны вернуть.

— Ничего-то старуха в жисть никому не отдавала.

— Вот потому и заморит. — убеждённо поставила точку первая.

— А вот хрен вам. — мстительно вгрызаясь в косточку, подумала я, — Выживу и сбегу. Да, и в подвал наведаюсь. Думается, хранится в монастырской сокровищнице то, что и мне сгодиться может. Не зря же под таким запретом разлюбезной матушкой Тейлой держится. А если старые ступени никому чинить не дают, то и дверь с замком наверняка пообветшали. Открыть — труда не составит. Знать бы ещё, где он находится.

— Ну всё, давай уже двигать отсюда. А то не поверят же, что на вечернюю молитву ходили. Да рот вытри! Э-э-эй, и платье вон всё заляпала. Три давай. — над самой головой с печки взметнулось валявшееся там полотенце.

Девчонки пару минут ещё провозились с приведением себя в надлежащий вид и тихонько смылись из кухни. Я тоже задерживаться не стала. А вот ещё один кусок мяса беззастенчиво стырила.

— Значит, что у нас выходит, — лопая с тарелки в своей"келье", сортировала подслушанную информацию, — Лира, то есть я, у нас"баронка", даже родственники имеются. Правда, неизвестно какие. Но в замуж отправить девочку стремятся. В самом монастыре в наличии имеются как минимум одна откровенная врагиня, как её… Некая Леська. Конкурентка по первенству в хоре. Поля, которую ко мне не пускают, скорее всего в дружественном лагере. Возможно, что и неведомый старик Петер там же. Ну вот, уже неплохо.

Вылазка оказалась на редкость удачной. Мало того, что сытая, так ещё и разузнать по случаю кой-чего удалось.

— У меня другой вопрос. Насущный. Где они тут моются? — укладываясь на постели подумала я, и тут же уснула.