Долг ведьмы

Кирилл Кащеев, 2018

Ведьма и ее дракон шагают сквозь светлый Ирий, и мир Иной наверняка содрогнулся бы… если б и так не трясся от ужаса перед жуткими тварями, выходящими из Мертвого леса, чтобы сеять хаос и разрушение! И с этим бы справилась непобедимая парочка, к которым еще и друзья подтянулись… но зачем засевшему в Мертвом лесу загадочному Прикованному так нужна Ирка? И почему Великая Драконица, Владычица Ирия Табити-Змееногая вдруг пытается спасителей Ирия… убить? Река и дорога, город и лес, Ирийские Источники и Торжище… Для ведьмы, дракона и их друзей есть только один путь – добраться до грозных и страшных владык Ирия и ласково-ласково спросить: «А почему, собственно?»

Глава 7. Жертвоприношение iPhone

— Грэйл? — Табити обернулась к Великому Земляному с плохо скрытым недовольством. — Когда ты прибыл, сын мой?

— Только что, — проперхал старый дракон. — В Тронной пещере даже доложить некому, привратник невесть где носится, пока Великий топчется у порога, точно низкоползающий родственник. Никакого уважения! — гневный клекот зубастого птаха не произвел на зелено-коричневого старика никакого впечатления. — Позвольте по-простому, по-сыновьи поприветствовать вас, Матушка, а то староват я для всех этих почтительных целований хвоста: суставы хрустят и в пояснице стреляет. — Драконья лапища завладела ощетинившейся длинными, как спицы, когтями рукой Табити, вытянулись громадные губы, и громовой «чмок» отразился от стен пещеры.

— Сын мой, если вы стары, какой же старой должна быть я?

— Вам, Матушка, положено быть вечно юной. Вы в высоких эмпиреях порхаете, а я все к земле. Земля, она молодости не дает, все больше отбирает, зато учит осторожности, спокойствию драконьей души. На кого вы, Матушка, так бурно озлиться изволили? — и простодушно склонил увенчанную волосяными султанами голову к бронированному плечу.

Табити скользнула взглядом по приближенным, словно надеялась, что кто-то осадит земляного. Но свита хранила поистине каменное молчание.

— Х-хххортица! — наконец сквозь зубы процедила Табити, и кончик выглядывающего из-под подола хвоста бешено задергался. — Осмелилась нарушить границу!

— Ква! — прозвучало в тишине и тут же смолкло.

— Человеческая ведьма Водного? — Грэйл Глаурунг брюзгливо оттопырил нижнюю губу. — Я всегда говорил, что этот мальчишка много себе позволяет, а теперь тут будет еще и его девчонка!

— Не будет! — процедила Табити. — Я немедленно вышлю ей навстречу…

— Много чести — с почетным эскортом встречать! — склочно пробухтел Грэйл Глаурунг. — Надо ей — пусть сама добирается! А то хвост перед старыми драконами задирать, так они первые, эти мальчишки, девчонки… а как до дела — сотню мамок-нянек подавай!

— Ква? — сново тихонько квакнуло из ниши.

— Она убийца драконов! — слабенько вякнул неугомонный рогатый змей.

— Что это за драконы, которых так просто убить! Ох, молодежь! Ничего-то не умеют, а в другие миры суются, тамошних ведьм задирают, а потом — ай-яй, спасите!

— Ква! — возмущенно донеслось из ниши с коронованной жабой.

— Она перебила… — взмахивая двухголовой змейкой, завопила Табити… и осеклась.

— Жаба вас перебила, Матушка? — участливо переспросил Грэйл Глаурунг, словно невзначай, одним движением когтя изымая несчастную змейку у Табити из рук. — Так мы ее накажем!

— При чем тут жаба? Гивр-ямм! Младший хранитель свитков, ваш брат, средний подпостельничий Сэрвару-ямм, давал о себе знать?

— Никак нет, Владычица Предвечная и Изначальная! — Рогатый змей изогнулся в поклоне.

— Надеюсь, у его братца рога поменьше, а то как вы спите, Матушка, когда он у вас под постелью, я прям и не понимаю! — сочувственно пробормотал земляной дракон.

— Что говорят законы Ирия относительно наглых ведьм? — звенящим от гнева голосом вопросила Табити.

— Законы говорят: воля Владычицы превыше всего, — промямлил рогатый Гивр-ямм. — Незаконное проникновение в Ирий, безусловно, представляет собой малоприятный прецедент, однако же…

— Мне, простому приземленному дракону, не тягаться с образованными пещерными ямм… в пенсне! Только у земли своя мудрость, в свитках сложными словами не прописанная, зато укорененная, неспешная. Скалы вот не спешат, только ни одна скала пока еще никуда не опоздала. Примешь скорое решение, а глядишь — человечьи богатыри у нас уже посевы конями топчут, а то и вовсе… леса жгут, — с видом крайнего неодобрения покачал волосяными султанами земляной дракон. — И Великий Водный обидеться может, что его подружку плохо приняли. Он дракон хоть и молодой, нахальный, но растет, да, исправляется… А все потому, что старших слушает, не то что некоторые даже и не драконы! Я рассказывал, как молодой Айтварас Жалтис ходил со мной на слуг Прикованного? Как, говорит, велите, Великий Грэйл Глаурунг, так и будет, из воли вашей ни на взмах крыла не выйду, сам авангард Прикованного в ловушку заманю, чтоб только ваш хитроумный план исполнить.

— Миллион раз уже… рассказывали… Великий Грэйл Глаурунг Лун… — мелко кланяясь, пропыхтел Гивр-ямм.

— И миллион первый не вредно послушать, — нравоучительно продолжал Грэйл Глаурунг. — А то в драконы хотим, а о драконьей боевой славе знать не желаем! Ты, очкастый, чем хвост без толку гнуть, за связью сползал бы — а то вдруг ведьма тут да по делу, неудобно может выйти, и Великого Водного обижать не годится. А то сперва у Водного девицу, потом в земле без спроса дырки сверлить начнут, потом в огонь лапы совать… — он покачал султанами. — Не будем создавать тот самый прецедент.

— Если богатыри прислали к нам эту ведьму, они обязаны были оповестить… — раздраженно начала Табити.

— О том и речь: ни уважения у этих человечков, ни традиций! — согласно покивал Грэйл Глаурунг. — Что ж им, такое спускать? Ползи, милый, ползи, Владычица сейчас покажет наглым обезьянам место!

— Не хочу! — сквозь зубы процедила Табити.

— Железная у вас воля, Матушка: и не хотите, а делаете! А куда денешься: договор ведь… Все ради Ирия! — Грэйл Глаурунг почтительно протянул Владычице крыло. Та некоторое время буравила его взглядом, от которого, казалось, сыплются искры, воздух застревает в груди, колышется земля, а жалобно стонущие скалы пускают воду. Грэйл Глаурунг невозмутимо ждал. Табити-Змееногая стиснула губы в тонкую злую линию и… медленно возложила длиннопалую руку старшему сыну на крыло. Гибким движением она соскользнула с уступа — золотое платье мело подолом пол. Чуть подавшись вперед, словно потекла по черному обсидиану к грубо вытесанному из цельной глыбы каменному алтарю.

Раздалось мелкое трепетание крылышек — в когтях крохотных крылатых змеек в зал вплыл плащ цвета пламени, медленно подлетел к Табити и упал ей на плечи. Неподвижная как статуя, Владычица Ирия застыла над алтарем. Замерли драконы, волнами застыли извивающиеся у их когтей змеи-ямм, словно окаменели в строгой неподвижности двуногие ящеры-сэв — безмолвие накрыло тронную пещеру.

— Ашшшш! — тихое шипение вырвалось из бледных губ Табити — и камень алтаря налился бледно-молочным светом.

— Ашшшах-аххххарх! — И за спиной ее взвился фонтан алого пламени!

— Ползу-ползу, уже почти тут! — через застывшую пещеру пронесся рогатый Гивр — слабо сиял закрепленный меж его рогов хрустальный ларец. Скользнул к Владычице… и кончиком хвоста откинул резную крышку.

Табити, не глядя, протянула руку… и ее длинные пальцы сомкнулись на лежащем в ларце iPhone последней модели.

С пронзительным шипением Табити швырнула мобильник на алтарь — в руке ее возник грубо обточенный каменный нож! Отсветы огня блеснули на темных гранях древнего клинка… и Владычица со сдавленным воплем всадила нож в стекло телефона. Раздался хруст.

— Аа-а-ах! — выдохнула вся пещера, когда Табити почти сладострастно потянула клинок на себя, вспарывая жертве брюхо — пластик брызнул из-под ножа, жалостно и бесстыдно торчали микросхемы. Табити подхватила телефон двумя пальцами… и швырнула через плечо в бушующее за спиной пламя.

Биииип… биииип… биииип… — колебля воздух, над безмолвной пещерой плыли гудки. Бииип… — тень скользнула по бушующему за алтарем алому пламени — громадная человеческая рука потянулась…

— Алло? — спросил негромкий мужской голос.

Пламя вспыхнуло совершенно ослепительно… и на нем, как на экране, возник высокий, кряжистый, элегантно-седой мужчина в камуфляжной форме.

— Вольх! — вопль Табити заставил покачнуться пламя, на миг смяв изображение как брошенную бумажку. — Что эта ваша девка делает в моем мире?!

Брови элегантного мужика удивленно поползли вверх.

— Ой, пани змеица, якие мы радые вас бачиты! — огненный «экран» снова дрогнул, и в поле зрения влез длинный, похожий на Дон Кихота мужик в сдвинутой на затылок плоской милицейской фуражке. — А що це вы така знервована? Случилось чего?

— Ашшшшш! — Табити снова пронзительно зашипела, скалясь на своего молчаливого собеседника. — Не делай вид, что ты меня не слышишь, Вольх! По какому праву…

— Мыкола, а кто тут, в натуре, за права трындит? Human Rights звóнит, что ли? — сбоку выдвинулась типичная физиономия качка-охранника с рынка, впечатление портили только пронзительные волчьи глазищи на этой хамоватой физии. — О, так то эта… самая крутая царица всех времен и народов! Наше вам с кисточкой!

Губа Табити презрительно скривились, но она больше ничем не выдала, что хотя бы заметила этих двоих. Взгляд ее был устремлен только на предводителя богатырской стражи.

— Девица, в мире людей, именуемая хортицкой, или же наднепрянской, ведьмой-хозяйкой. — Губы Табити скривила еще одна пренебрежительная гримаса. — В Ирии же — Хортицей-убийцей. — Недобрый гул вырвался из драконьих глоток. — Была замечена… — Табити на мгновение заколебалась, словно сперва хотела сказать что-то другое, — у Калинового моста на реке Смородине!

Скорчившаяся у подножия Тронной скалы, Дина бесшумно выдохнула и стиснула руки под плащом. У Калинова моста заметили, вот как… Она еще ниже опустила голову, радуясь, что рассыпавшиеся волосы прячут лицо.

— Та не может быть! Який мост, яка Смородина? Я ж ее ось-ось бачил, тильки що у нас в Запорожье была! — фальшиво настолько, что эта фальшь пробивалась даже сквозь помехи огненного экрана, изумился дядька Мыкола. — Скажи ж, Вук?

— Как под протокол, начальница! — Вук Огнезмей по-блатному цыкнул зубом. — Наехала, чисто атаманша Маруська Никифорова¹ в Гражданку, Великий Дуб на щепки растрощила — крест на пузе, вывернула здоровенное дерево, реально Терминатор… в штанах!

— Хиба ж Терминатор в юбке? — искренне обиделся дядька Мыкола. — Хлопец здоровезный, прям богатырь, а ты… таке неподобство кажешь!

— Ирка, Ирка в штанах! Ты хоть раз эту козу в юбке видел?

— Заткни своих шутов, Вольх! — атакующей коброй взвилась Табити. — Ирий не проходной двор, чтоб отправлять сюда своих малолетних ведьм на каникулы! Убитого в своем мире дракона ей показалось мало, сафари захотелось?!

Рев разгневанных драконов сотряс тронную пещеру.

— Яке сафари, шо вы таке кажете, жиночка! — растерянно запротестовал дядька Мыкола.

— А потому я, Табити-Змееногая, Тиамат Хубур Нюй-ва, Владычица Ирия, Предвечная и Изначальная, повелеваю! — Табити не слушала, и в ее гневе, как и в заверениях дядьки Мыколы, тоже было что-то… чуть-чуть не настоящее. Алое пламя взвилось столбом, на миг смяв лица отраженных в нем людей. — Человеческая девка именем Ирина, прозванием Хортица, явившаяся в наш мир без права и дозволения…

— Чего вас раньше такие тонкости не волновали? — набычился Вук.

–…дабы причинить зло племени драконов и змеев… — в голосе Табити вдруг зазвучала такая неистовая Сила, что подглядывающая сквозь рассыпавшиеся по лицу волосы Дина поняла — верит! Каждой чешуйкой верит, что Ирка — зло!

–…должна быть наказана сообразно вине, а потому двум… нет, трем полным «десятиглавым» драконам…

— Три «десятиглавца» против девчонки? — брюзгливо протянул Грэйл Глаурунг.

С яростным рыком Табити повернулась к нему — на оскаленных гадючьих клыках пузырился яд… Но прежде, чем она успела сказать еще хоть слово, драконью пещеру накрыл спокойный, даже чуть ленивый мужской голос:

— Я, Вольх Ярый Тур, предводитель богатырской стражи наднепрянских земель, председатель богатырского Совета мира людей, от своего и… всего Совета имени…

Вук с Мыколой уставились на начальство со смесью восхищения и реального ужаса. Губы Вольха Всеславича тронула легчайшая улыбка:

— Имею честь оповестить Владычицу Табити-Змееногую, Тиамат Хубур Нюй-ва Предвечную и Изначальную, и Совет Великих Драконов о том, что Хортица Ирина, Несущая Мир, Свет Молодого Солнца, наднепрянская ведьма-хозяйка мира людей, направляется в Змеевы Пещеры мира Ирий с официальным визитом по поводу… — Вольх Всеславич на краткий миг задумался. — Нелегального проникновения обитателей Ирия в мир людей, повлекшего за собой уничтожение материальных и нематериальных объектов, магических и немагических артефактов, а также злостное расхищение рóбленных ведьм, убийства, контрабанду, нарушение государственной тайны…

— Какой еще тайны?! — взвился Грэйл Глаурунг — в буквальном смысле, тяжеловесно хлопая крыльями, как переполошенная курица. — Ты что несешь, Вольх?!

— Я несу?! — всякая официальность слетела с Вольха Всеславича, теперь предводитель богатырской стражи орал, как начальник ЖКХ на планерке. — Ваши у меня половину военного завода разнесли! Приперлись порталами прямо на задний двор, теперь контрразведка на ушах стоит — шпионов ловят, может, даже б уже поймали, только вот не знают, у кого из иностранных государств агенты с кабаньими клыками и беличьими мордами! — Вольх источал сарказм, убийственный, как яд Табити.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Никифорова Мария Григорьевна (1885–1919), анархистка, руководительница и организатор т. н. Черной гвардии, террористических отрядов, действовавших во время Гражданской войны в окрестностях Екатеринослава (Днепропетровска) и Александровска (Запорожья).