Танец с Клинком

Кирилл Корзун, 2023

Меч истинного воина – это его живое сердце, его вечный дух, скрытый в ножнах бренного тела. Его предназначение – отнимать жизни и защищать от смерти. Леонард Хаттори познал право выбора и его последствия. У него по-прежнему слишком много врагов. Но меч уже готов к бою, ведь ему есть кого защищать. Танец на грани между карой и милосердием уже начинается. Танец со смертью. А небеса разрывает древний воинственный клич…

Глава 1

Разум порождает законы, призванные защищать слабых и пресекать беспредел сильных. Но тщетно. Законы гораздо чаще лишь разделяют людей, создавая иллюзию безопасности и только частично сдерживая порывы агрессивного меньшинства. Тем, кто смог преступить запреты, они придают дополнительный стимул, пестуя из них самых изворотливых, хитрых и жестоких хищников этого мира…

Сплющенный коридор пошарпанных кирпичных стен переулка. Топот ног убегающей жертвы. И чувство обречённости, витающее в холодном воздухе. Не оставалось ни малейшего шанса — гулкое эхо торопливых ударов подошв опережало отчаянно ищущего спасения человека, подстёгивая настигающих его хищников.

Четверо мужчин, сдержавших азарт охоты подготовкой и чётким планом. Стремительное движение тёмных и неясных силуэтов сопровождалось лишь резкими порывами ветра — преследователи непринуждённо скакали между потоками воздуха, как по ступенькам, бездумно и естественно отталкиваясь от пустоты под ногами и напрочь игнорируя несколько законов физического мира. Их цель постоянно оставалась в зоне видимости. И двигалась по составленному для неё маршруту.

Дичь загоняли. Вдумчиво, профессионально и уверенно.

Город безмятежно спал. На пустынные улицы изредка выходили редкие пешеходы, почти всегда целеустремлённые и собранные. Ночь — не время для беспечных. Особенно на Левом берегу Сибирска. Поэтому свидетелей погони практически не было. А те, кто что-то видел, предпочли сделать вид, будто ничего не заметили.

Беглец споткнулся. Нога, обутая в стильный полуботинок на толстой подошве, заскользила по льду, тонким слоем сковавшему часть переулка. Мужчина неловко взмахнул руками, пытаясь вернуть равновесие, оступился… И носок его второго ботинка врезался в неглубокую ямку.

— Ксо-о-о!!!

Негодующий вопль рухнувшей на брусчатку жертвы неожиданно вызвал среди преследователей растерянность. Что-то пошло не так.

— Захват! — приказным тоном прошептал старший четвёрки наёмников, облачённых в тактические городские комплекты формы скаутов Российской империи. — Уровень опасности — красный!

Его последнее слово наполовину украл порыв ветра. Но наёмник привычно сопровождал слова жестами и предупреждение об угрозе никто из его бойцов не пропустил. Взмыв высоко в воздух, двое скаутов вырвались вперёд и по пологой дуге преодолели остаток переулка, начисто отрезая жертве пути к отступлению. Гололёд и брусчатка по бокам от упавшего беглеца взорвались мелкой шрапнелью, безжалостно исполосовав одежду пытающегося встать на ноги человека. Но выпущенная третьим наёмником смертоносная очередь из мутных сгустков спрессованного волей воздуха оказалась всего лишь предупреждением.

— На колени! Руки за голову! — прогремел слаженный хор из четырёх голосов. — Руки! За голову! Живо!

Капкан захлопнулся.

— Это был новый костюм! Мне его невеста выбрала! — Новый возмущённый вопль человека достиг ушей командира звена, парящего в воздухе в двух метрах от цели. — Вы мне за это ответите!

Беглец не выполнил требований. Казалось, его вообще не волновало ничего, кроме судьбы стильного делового костюма, серьёзно пострадавшего в перипетиях погони. Он вёл себя странно. Наёмники насторожились и вопреки угрозам не стали атаковать. Людей всегда пугает непонятное.

Беглец поднялся на ноги. И наёмники увидели, как его внешность плавно начинает трансформацию: волосы отросли и сменили цвет, стремительно приобретая оттенок выгоревшего до белизны пепла, черты лица заострились и вытянулись, ломаными линиями обозначая скулы и угловатую челюсть…

«Что за чертовщина?!» — растерянно подумал звеньевой, рассматривая меняющийся на глазах облик стоявшего перед ним человека. Взрослый мужчина неожиданно помолодел минимум на полтора десятка лет.

— Кто ты такой?

В ответ наёмник получил лишь усмешку, с трудом различимую в темноте. Кривую и неестественную. Левый угол рта беглеца остался недвижен — проявившийся на этой стороне лица шрам ровно наполовину парализовал мимику. А вот правый уголок зловеще изогнулся, демонстрируя оскал раздражённого хищника. Парень спокойно и расслабленно сделал плавный шаг вперёд, нарочно вступая в пятно света от единственного и очень тусклого фонаря. Тёплый и мягкий свет, дрожащий и порождающий множество теней.

И его узнали. Новое лицо беглеца не предвещало наёмникам ничего хорошего. Командир звена скаутов сохранил бесстрастность, внутренне похолодев от хлынувшей во все стороны волны ненависти, что мощным шквалом ударила по наёмникам и остудила их пыл.

— Неожиданная встреча, не так ли?

— Вы оказали нам честь, хан… — сдержанно ответил наёмник, лихорадочно прокачивая ситуацию. — Учитывая обстоятельства встречи, полагаю, что у вас есть вопросы?

— Догадливый. Это радует. Чем вам не угодил мой второй заместитель? Уверяю, этот остолоп вам ничего бы не сказал. И вовсе не потому, что такой храбрый. Как говорят в одном анекдоте: Ванька и рад бы сказать, да не знает ни фига… — заговорил недавний беглец, полностью сменивший обличье. Речь молодого парня с азиатскими чертами лица, стоявшего на месте прежней жертвы, звучала живо и слегка насмешливо: — И то, что я вас не трогал, не означало неведения. Всего-то не стоило трогать моих людей. Но вы не догадались. И продемонстрировали непозволительную наглость! И, преступив отведённую черту дозволенного, сами вынесли себе приговор.

— Хан… — Аккуратно приземлившись, звеньевой почтительно поклонился, признавая силу и власть говорящего с ним аристо. — Ваша правота неоспорима. Поэтому… При всём уважении к вашему роду, у нас не остаётся иного выхода.

Выпрямляясь и заканчивая приносить извинения, командир звена неуловимо взмахнул руками, нацеливая на юношу мощь уже сплетённой техники.

— Мы просим прощения, хан… — В словах опытного наёмника скользнула нотка истинного сожаления. — Работаем!

Спустя мгновение на парня, безмятежно стоявшего на обледенелом пятачке, обрушился мощный поток воздуха. Обрушился, навалившись на плечи и не давая сдвинуться с места. Обрушился и захлестнул рассекающими объятиями бешеного вихря, на несколько секунд приподнявшего свою жертву в воздух. Вращающаяся воронка из сотни воздушных потоков надёжно удерживала цель в этом положении долгие несколько ударов сердца.

Пара наёмников, отрезавших пути к отступлению, практически одновременно метнула в парня по отливающему синевой энергетическому лезвию. Полутораметровые полумесяцы ударили крест-накрест, вынуждая юного хана полностью сконцентрироваться на поддержании духовной защиты. А третий наёмник ловко выдернул из-за пояса два увесистых цилиндра с яркими белыми полосками на боках.

Обе чеки отлетели от гранат с едва различимым слитным щелчком. Светошумовые «подарки» полетели прямиком в вихрь. Он жадно поглотил их, моментально втянув в своё нутро.

Яркая вспышка взрывов сопровождалась мощным акустическим ударом, усиленным гулкими стенами переулка. Спланированная и отработанная ловушка захлопнулась окончательно. Охотники изначально не собирались давать жертве ни единого шанса.

— Мы сделали его! — азартно выкрикнул метатель гранат, внимательно всматриваясь в опадающий вихрь. — Подстрахуйте, я вкачу ему блокиратор!

Наёмники быстро переглянулись между собой. После недолгой заминки командир жестами подтвердил инициативу подчинённого и поторопил остальных:

— Живее! У нас мало времени! Готовьте к транспортировке!

Боец с инъектором прыжком вознёсся над жертвой, распростёртой на брусчатке и частично скрытой разреженной снежной пеленой, поднявшейся из-за вихря. И с высоты четырёх метров с удивлением увидел усмешку на лице расслабленно валяющегося на камнях парня…

Сухой треск винтовочного выстрела заставил наёмников забеспокоиться. Сердце командира звена дрогнуло и сбилось с ритма. Взвинченное адреналином восприятие замедлило течение времени. И потому он смог заметить тонкий, пульсирующий энергетический луч, красной полосой протянувшийся от укрывшегося в сотне метров стрелка. Луч, метко угодивший в середину груди бойца с инъектором.

Багровый бутон миниатюрного взрыва отшвырнул поражённую цель вниз. Человек перекувыркнулся и с грохотом впечатался лопатками в мостовую.

«“Поток крови”… Снайпер ранга Учитель!» — мелькнуло в мыслях старшего. Ситуация изменилась. И требовала кардинальных решений.

— Убить его! Немедленно!!!

* * *

Тренировка всего лишь оттачивает навыки и рефлексы. А следующий по пути воина сражается не только телом, но и духом, и разумом. Только настоящая битва даёт возможность продвинуться в совершенствовании этих качеств — там, балансируя на грани между жизнью и смертью, воин способен преодолеть ранее недоступные ему пределы и продвинуться вверх по лестнице Силы.

Использованный мной фантом отлично справился с поставленной перед ним задачей. Наёмники, нанятые Астаховым, решили воспользоваться неспокойной обстановкой в Сибирске и похитить одного из моих подручных из числа тех, что недавно прибыли из Японии. И просчитались.

Ненавязчивую слежку этого отряда мои люди обнаружили с трудом. И это несмотря на информацию, предоставленную Мэйли. Наёмников обнаружили и незаметно взяли под контроль. Каждое их действие подвергалось тщательному анализу. Мне даже немного понравилось ломать голову над некоторыми поступками скаутов. Жаль, что они так быстро сместили внимание на замкома «Ушкуйников». Пришлось досрочно прекратить понравившуюся игру в шпионаж…

Разорвав связь с фантомом, я избавил его от пут воли и отпустил в свободное плавание. Насыщенная бахиром Тень ринулась в атаку без сомнений — рывком вскочив на ноги, мой двойник высоко подпрыгнул, делая обратное сальто, и приземлился уже позади тех двоих, что, как им казалось, отрезали ему путь к отступлению.

— Пробей им защиту, чтобы понервничали…

Алекса, что стояла неподалёку, опустившись на одно колено и тщательно отслеживая обстановку через оптический прицел, едва заметно кивнула. Дёрнув за рычаг Генри на своём монструозном винчестере — реплике образца 1866 года, она перезарядила винтовку и слегка сместила прицел.

— А потом прикроешь меня. Только не пристрели их главного, пожалуйста! Мне надо перекинуться с ним парой слов.

Девушка вновь выстрелила. Винчестер выплюнул сноп пламени, отправляя кроваво-алый кристалл бронебойной пули в короткий полёт. Я невольно залюбовался ей — выбившаяся из-под меховой шапки прядь жемчужных волос волнистой линией выделялась на фоне её румянца, приоткрытые губы напоминали о недавних прикосновениях к моей шее…

Нельзя было пренебречь возможностью усилить напарницу. Стряхнув с себя пелену очарования, я приблизился к краю плоской крыши здания, выбранного нами в качестве удобной точки обзора.

За спиной вновь грянул выстрел. Щелчок рычага Генри догнал меня уже в воздухе — падающего вниз с высоты пяти этажей, с широко разведёнными руками.

Двойной переворот. Жёсткий удар обеих ног в растянутую вдоль мостовой мембрану из тёмной бурлящей энергии Тьмы. Мембрана спружинила, как батут, погасив набранную мной скорость, и тут же вернула её обратно, изменив вектор моего движения.

Ветер, бьющий в лицо злым и кусачим потоком. Иллюзорное ощущение полёта…

Выстрелы из винчестера слились в короткую канонаду. У неё было двенадцать выстрелов, чтобы не дать наёмникам быстро покончить с фантомом и скрыться. Но я уже видел, что придётся задействовать резерв.

— Варяг!

— Варяг на связи, — спокойно отозвался наушник гарнитуры. — Готов работать.

— Цель — перекрыть пути отступления и удержать Учителя. Задействуй близнецов, — отрывисто крикнул я в микрофон гарнитуры, делая в воздухе головокружительный кульбит. — Действуй!

— Принято, — так же спокойно ответил Хельги и отключился.

Погасив энергию приземления кувырком по ещё одной крыше, я продолжил бежать к намеченной цели…

Будь отряд наёмников собранным из одиночек, моё беспокойство можно было бы назвать чрезмерным. Но благодаря Мэйли мы знали, что Астахов выбрал из предоставленного ему списка сработанную и подготовленную команду. И не пожалел денег на её обеспечение, очень хорошее и современное.

— Попался!

Мой азартный выкрик совпал с рефлекторным броском куная. Крутанувшись в воздухе, раскалённый стихийной техникой метательный нож врезался в сканирующий окрестности БПЛА.

Судя по направлению поиска и головкам ракет под треугольными крыльями, его оператор как раз нацеливал его на снайпера. На Алексу.

Дорогостоящий аппарат заискрил, протестующе взвыли винты пропеллеров в его крыльях и хвосте. Кунай ярко засветился, прожаривая и запекая начинку беспилотника сильным излучением, действие которого можно было бы сравнить с СВЧ-волнами.

Перемахнув с крыши на крышу, я удовлетворённо кивнул, услышав грохот детонации боекомплекта БПЛА.

— Техно, ты его отследил? — спросил я, пытаясь не сбить дыхание и разгоняясь для нового прыжка.

— Пеленг чёткий. Он запускает новые игрушки. Накроем через десять секунд. Можно хоть один оставлю себе? — шёпотом ответил Калашников. — Неплохо бы пополнить коллекцию трофеем, а не покупкой.

— Хоть все забирай. Оператора только не покалечьте.

— А я уже хотел ему колено прострелить, — разочарованно выдохнул Джучи. В эфире звонко клацнул затвор его винтовки. — Савва! Захват!

Отключив гарнитуру прикосновением пальца, я позволил себе больше не думать о других и целиком сконцентрировался на своей цели. Моя битва началась…

Уже в прыжке я привычно и быстро сплёл пальцы, активируя первый слой сложной техники ранга Учитель. Вспыхнувшие в воздухе золотистые линии обрисовали передо мной двухметровую окружность с двумя вписанными в неё равносторонними треугольниками. Силуэт командира наёмников очутился строго посередине нацеленной на него «печати». Сменив положение рук и пальцев и дополняя рисунок мысленным усилием, я завершил технику ещё одним слоем и активировал, вкладывая весь доступный потенциал.

Шестиконечная звезда из треугольников обзавелась россыпью пылающих иероглифов, по одному на каждый угол. Спустя удар сердца круг вокруг неё угас, отдавая заложенную в него энергию, и звезда устремилась к цели, увеличиваясь в размерах и оставляя в воздухе шлейф из золотистой пыли…

Чутьё не подвело наёмника. Ощутив за спиной возмущения Силы, он крутанулся на месте, прекратив бомбардировать мой фантом потоком энергетических «воздушных лезвий». Крутанулся и за секунду укрылся за прозрачной плёнкой выпуклого овала «стихийного щита».

Звезда из золотистых линий врезалась в подставленную преграду. И облепила её, словно сетью, намертво цепляясь лучами за мостовую и вынуждая командира наёмников сместить «щит» вверх. Свечение линий усилилось — «сеть Хоори» надёжно обездвижила свою жертву и начала медленно сжиматься.

Пульсирующий рубиновый луч, угодивший в приоткрывшийся бок наёмника, лишь бессильно разбился ворохом багровых искр, но вынудил его пошатнуться и на мгновение сбил контроль. Следующие выстрелы Алексы методично просаживали его «доспех духа», не давая возможности контратаковать и заставляя уйти в глухую оборону.

А я получил желанную паузу и смог мельком осмотреться.

Мой фантом суматошно скакал возле метателя гранат, пытаясь навязать ему бой на сверхближней дистанции. Наёмник увяз в противостоянии, безуспешно пытаясь уйти прыжком, но две длинные антрацитовые цепи из крупных ромбических звеньев сбивали его хлёсткими ударами, обвивали конечности и не давали уйти. Бедолага чувствовал себя так, словно сражается с осьминогом: цепи хлестали со всех сторон, а фантом уверенно подтягивал к себе и мутузил врукопашную. Минус один.

Боевая тройка варягов, облачённых в точно такие же разведкомбезы и куртки, уверенно вальсировала вокруг двоих наёмников, что изначально должны были не дать мне уйти. Парни воспользовались школьной заготовкой из курса обучения драгун. А мне впервые довелось увидеть в действии «хоровод» — все трое непрерывно смещались по кругу по разным траекториям, на первый взгляд хаотично меняя направление движения. И непрерывно бомбардировали противников слабыми руническими техниками, направляя их скупыми и отточенными взмахами тяжёлых шпаг, или расстреливали из револьверов.

В этом кружении чувствовался некий расчёт и тщательно замаскированный замысел. Парни умело прикрывали друг друга от контратак противников, всё сильнее закручивая вокруг них смертоносную карусель. Один из наёмников уже получил глубокую рубленую рану и сгорбился, прикрывая раненый бок ладонью. Сочившаяся из-под неё кровь уже капала на мостовую. Минус три. А если сделать всё правильно, то… Бой получится закончить уже сейчас.

— На колени! — рявкнул я, усиливая крик волной яки и вибрирующим ультразвуком «гласа демонов». — Немедленно! Ослушание — смерть!

— Пять выстрелов, Лео, — тихо шепнула ожившая гарнитура. Голос Алексы слегка дрожал от напряжения. — Он вот-вот вырвется… Четыре выстрела…

— Три секунды на принятие решения! — Усилив давление яки, я шагнул в сторону сбавившего темп «хоровода». Фантом также слегка ослабил давление на своего противника. — Две… одна…

В переулке воцарилась тишина, которую едва слышно нарушало тяжёлое дыхание. Бой прервался. Но мог возобновиться вновь в любое мгновение. Пауза затягивалась.

— Ваш ответ?

— Мы сдаёмся, хан! — наконец-то произнёс Учитель за моей спиной. — Звено! Сложить оружие!

Дисциплина и нежелание умирать взяли верх — бойцы разведзвена подчинились командиру практически сразу и начали разоружение. Повернувшись к их командиру, я склонил голову набок, внимательно рассматривая его сосредоточенное лицо, частично сокрытое небрежно намотанным шарфом. Наёмник продолжал удерживать «щит ветра» и только глаза выдавали его крайнюю степень концентрации.

— Снимай защиту, Кононов. Это не привычная тебе «паутина света», — сказал я, пальцем указывая на светящиеся жгучие линии шестиконечной звезды. — Тебя не порежет на части. Только если захочу. Но ты больше интересен живым. Цени это. Окажи доверие.

Командир звена метнул в мою сторону задумчивый взгляд. Сложив руки на груди, я как можно более насмешливо сощурился в ответ. Но он проглотил мою насмешку и молча кивнул. Мембрана «щита» дрогнула, замерцала и бесследно растаяла.

А «сеть Хоори» практически сразу сократилась, надёжно опутывая Одарённого с ног до головы. Наёмник покачнулся и, потеряв равновесие, неловко упал на бок. Его люди ощутимо напряглись.

— Не стоит сомневаться в слове аристократа, — глухо проворчал Хельги, проворно прохлопывая торс одного из пленников, и сопроводил поучительную фразу мощным ударом кулака. Прямиком в кровоточащую рану на боку. — Хан дал слово. Сомневаясь в его чести, вы вновь подписываете себе приговор. Это последнее предупреждение!

Остальные наёмники переглянулись и предпочли промолчать. Стоявшие возле них братья Харальдсоны довольно скалились, небрежно поигрывая шпагами и поглаживая рукоятки револьверов, торчащих из-за поясов.

— Техно, что там у тебя? — поинтересовался я, приложив руку к уху с гарнитурой и присаживаясь на корточки рядом с пленённым Учителем. Вытащив из кармана стандартный армейский инъектор, я успокаивающе улыбнулся наёмнику и вкатил ему лошадиную дозу блокиратора.

Бережёного боги берегут особенно тщательно.

— Трёхсотый. Брыкался до последнего, мы половину чердака разнесли, пока его угомонили, — раздражённо прорычал Калашников. — Савве досталось. В отключке валяется. Опухоль на половину лица будет.

— Я вас предупреждал. С «каменщиками» всегда непросто. Транспорт обеспечили?

— Уже подъезжает. Кстати, за что ты так с Лёхой?

— Никаких имён в эфире, — отрезал я, — интимных подробностей взаимоотношений тем более. Грузите тела и к нам. Конец связи.

Взглянув в мутнеющие глаза пленного, я вновь улыбнулся.

— Тебя что-то гложет. Спрашивай.

— Почему, — прошептал наёмник в ответ и закашлялся, — ты нас не убил?

Мой ответный шёпот достиг его ушей и заставил содрогнуться:

— Потому что каждый день удерживаю равновесие, стоя на краю пропасти. Каждый день слышу её голос. Смерть зовёт меня. И требует дань. И я вижу тех, на ком стоит её печать. Ваше время ещё не пришло.

И по его глазам я видел, что он мне поверил…

* * *

Настоящий дом всегда приветствует своего человека: поскрипыванием полов, сквозняком из приоткрытой форточки или привычными ароматами, въевшимися в стены и мебель. Дом дарит умиротворение. В него хочется возвращаться. А иногда и привести в него нового обитателя…

— Да где же эти чёртовы ключи? В какой карман я их положил?

Недовольное бурчание сопровождалось рассеянным похлопыванием по карманам тактического костюма. А их на нём оказалось просто неприличное количество.

— Я не понимаю, чем тебя не устраивает мой выбор?! — возмущённо фыркнула Алекса и ткнула меня в бок кулаком. — В нашем распоряжении целый дом! Небольшой, уютный, с вышколенными слугами! Ремонт недавно сделали! А ты притащил…

— Помолчи, женщина. Иначе я пожалею, что привёл тебя в место, которое считаю своим настоящим домом, — иронично отозвался я, на секунду отрываясь от поисков. — Хвала богам! Нашёл!

Искомый ключ торопливо вошёл в замочную скважину. Проворачивая его в стальном нутре механического замка, я не забыл и о дверном глазке. Встроенный сканер сетчатки замерцал весенней зеленью световых лучей, сверяя данные с имеющимся в базе образцом.

— Параноики какие-то, — недовольно шепнула Алекса, положив подбородок мне на плечо и обвивая руками мой торс. — Прости. Но мне обидно! Я старалась, когда выбирала нам место для встреч!

— Этот режим опекуны включают только когда уезжают из города. И я ценю всё, что ты делаешь. Дом никуда не убежит. А пока что… Есть более важный вопрос!

— Какой?

— Ты умеешь готовить?

Девушка насмешливо фыркнула мне в ухо, куснула за мочку и притворно зарычала:

— Хаттори! И не рассчитывай, что нашёл себе кухонную рабыню!

Дверь в последний раз щёлкнула замком. Аккуратно развернувшись на месте, я прижал Алексу к себе и поцеловал, торопливо и по-прежнему неумело, скользнув ладонями вниз по её спине и не обращая внимания на протестующий возглас, подавленный в зародыше. Обоняние уловило тонкий аромат её духов, перемешанный с запахом мокрой ткани и разгорячённого девичьего тела. Невесомый флёр пороховой гари добавлял чуточку пикантности. Голова закружилась, пульс участился, а сознание затопило непередаваемое наслаждение…

Девушка попыталась отстраниться, но резко обмякла в моих руках и даже едва слышно застонала от удовольствия. Удивлённо приподняв брови, я с сожалением оторвался от её губ и вопросительно заглянул в затуманенные и полыхающие багровыми искрами глаза Алексы.

— Мне расценивать это как похвалу?

— Кровь, Лео. Всё дело в ней. Мне передаются твои чувства. Не льсти себе! Хотя, — слабо улыбнулась она в ответ и с заметным усилием обрела прежний уверенный вид, — никогда не целовалась на лестничной площадке. И не жалею, что попробовала…

— У тебя сегодня день открытий, — подмигнул я. — Ещё попробуешь накормить своего мужчину тем, что сама приготовишь. Как тебе перспективы?

— Почему бы и нет? Звучит интересно. Но посуда тогда за тобой!

Спустя двадцать минут, удобно расположившись на диванчике в углу кухни, я молча наблюдал за Алексой. Избавившись от зимнего пальто, подбитого волчьим мехом, девушка осталась в одном комбинезоне, туго обтягивающем её стройное тело и выгодно подчёркивающем каждый его изгиб. Поборов первую неуверенность, Алекса довольно быстро сориентировалась на кухне и занялась приготовлением ужина. Она принадлежала к тому типу людей, что неспособны спасовать перед трудностями. Особенно если имеют хотя бы поверхностное представление о том, что надо делать.

Я наблюдал и думал. Любовался и вспоминал то, как две недели назад, в день её возвращения в Сибирск, наконец-то смог остаться с Алексой наедине…

…Тускло поблёскивая оружейной сталью, ствол винчестера неумолимо уставился мне в глаза. Аккуратно сдвинув его рукой вниз и в сторону, я с любопытством скользнул взглядом по сложной рунической гравировке, оплетающей ствол, и шагнул было к девушке, но она плавно сместилась назад и вновь уверенно направила на меня винтовку.

— Стой где стоишь! И не смей прикасаться ко мне! — холодно процедила моя невеста. — Что за цирк ты устроил?! Какая свадьба?! Почему я узнаю об этом от своего разъярённого отца?! Ты меня спросил?!

Перечень озвученных вопросов внушал.

— А ты разве против? — наигранно удивился я, в притворном испуге поднимая руки вверх. — Мне казалось, что мы всё обсудили в том разговоре…

— Ты хочешь сказать, что сделал мне предложение по телефону?!

Скакнувшие вверх интонации звенящего сталью голоса не предвещали ничего хорошего.

Плавно крутанув кистью, я попытался закончить спектакль — поймал винтовку за ствол, дёрнул на себя и сделал шаг ей навстречу, подныривая под цевьё винчестера. Грохот неожиданного выстрела в гулкой прихожей снятого Алексой дома прозвучал особенно раскатисто и оглушающе. Моё левое ухо протестующе отозвалось болью и зазвенело. А летящий в лицо приклад сверкнул серебром оковки и угодил мне точно в лоб.

До-о-о-он-н-н-г! «Доспех духа» не сумел защитить до конца — голова мотнулась, протестующе застонали шейные позвонки, а глаза собрались в кучку на переносице. Иначе я не понимаю, как мог получиться такой причудливый ракурс. Моя фурия посчитала один удар недостаточным и от всей души приложилась прикладом ещё раз, выбрав целью челюсть. И я упал на одно колено, в последний момент опершись на правую руку. Упал и тут же вскинул голову, обращая на неё разъярённый взгляд.

Кажется, она что-то кричала. Разметавшиеся в разные стороны жемчужные волосы, пылающие багрянцем чёрные глаза, приталенный и распахнутый на груди мундир, демонстрирующий расстёгнутую блузку.

Кровь вскипела. Издав нечленораздельный рык, я рывком преодолел разделявшие нас пару шагов и… нарвался на встречный удар коленом. Холодный, расчётливый и безошибочно точный.

Прокатившись по паркету практически до самых дверей, я перестал себя сдерживать и на ноги поднялся уже облачённым в чернильную дымку «покрова тьмы». Поднялся и, хрустнув шеей, метнулся вперёд. Разум временно уступил бразды правления. Меня вели инстинкты. Древние, как само человечество.

Багровое свечение вокруг её силуэта обрело очертания полупрозрачных, изящных рыцарских доспехов, и навстречу мне ринулась воительница. Пылающие алым глаза, обнажённые в оскале и как будто удлинившиеся верхние клыки, холодная мраморная кожа.

Паркет под нашими ногами трещал и ломался. Столкновение вызвало мощную ударную волну, взломавшую штукатурку на стенах прихожей. С трудом остановив раскрытой ладонью её кулак в багряной рыцарской перчатке, я на мгновение остановился. Замер, будто в нерешительности. Дал последний шанс.

Наивный… Имперская служба безопасности всегда учит своих офицеров на совесть. Особенно потомственных.

Она била уверенно и хладнокровно, безжалостно и дьявольски быстро, беспрестанно наступая и не давая шанса выйти из глухой обороны. Мне оставалось только уворачиваться, сбивая её удары, или жёстко блокировать, обновляя то и дело слетающий «стихийный покров». Первое замешательство прошло только спустя полминуты её натиска. За это время Алекса дважды отправляла меня в нокдаун, пока я не приноровился к её стилю. И тогда схватка пошла на равных.

Сделав вид, будто она «провалилась» после тяжеловесного хука левой, девушка скрутила корпус, разворачиваясь на одной ноге, и, вложив в удар набранную разворотом инерцию, попыталась вновь пробить мою челюсть. Бэкфистом. С её точки зрения, я никак не успевал отреагировать, разве что успел бы напитать «покров» дополнительной энергией. И в принципе, она была права. Разве что…

Я просто разом высвободил всю энергию из замкнутого контура своей защиты, грубо разорвав связующие точки плетения техники. Толчок хлынувшей во все стороны энергии можно сравнить с ударом автомобиля, врезавшегося в человека на скорости порядка восьмидесяти километров в час. Алексу отшвырнуло от меня как невесомую игрушку. Короткий полёт эсбэшницы остановила только дальняя стена прихожей.

И без того изрядно потрёпанная отголосками нашей схватки, после столкновения стена обзавелась новыми каньонами трещин, но устояла. А вот девушка, оставив приличных размеров выбоину, бессильно рухнула на пол у её подножия. «Латы Цепеша» угасли, исчерпав потенциал защиты, и на мгновения Алекса оказалась совсем беззащитной. Но это не значило, что она готова сдаться. И когда её взгляд вновь устремился на меня, в нём не было ни тени покорности. И на самом их дне я наконец-то смог уловить плескавшуюся в них обиду.

— Прости меня. Мне следовало поступить иначе. — Преодолевая звон в ухе, я старался не морщиться и говорить тише, но всё равно слова прозвучали в наступившей тишине слишком громко. — Но я люблю тебя. И ты будешь моей. Без вариантов.

Опустившись на раздробленный паркет рядом с ней, я нежно провёл кончиками пальцев по её щеке, отодвигая пряди жемчужных волос в сторону. Девушка вздрогнула и непонимающе распахнула глаза, когда я придвинулся ближе, подминая её под себя и укладывая на спину. Кровь бурлила. Кипела. Требовала.

— Лео, ну не здесь же… — протестующе пискнула Алекса, слыша треск пуговиц мундира и блузки. Но губы её были покорны и слегка приоткрылись навстречу моим, шепча напоследок: — Сволочь…

Воспоминание дрогнуло и развеялось. Приоткрыв смежённые веки, я стряхнул с себя остатки дремоты и улыбнулся. Алекса поставила на столик пиалу и, растрепав мои волосы, вернулась к плите, не забывая провоцирующе покачивать бёдрами. Тонкий шлейф аромата корицы и гвоздики, смешанный с отчётливыми нотками вина, привлёк моё внимание и спустя несколько секунд я уже грел ладони, не решаясь продегустировать незнакомый мне напиток.

— Это глинтвейн, Лео. Согревает душу и расслабляет, — сказала Алекса, заметив, что я продолжаю медитировать над пиалой и вдыхать её ароматы. — Пей. Я почти закончила. Только не засыпай больше. У меня на тебя планы…

Осторожный и недоверчивый глоток не разочаровал. Ощущая, как внутри распространяется тепло, я расслабленно откинулся на спинку диванчика, вытянул ноги, укладывая их на сиденье дивана, и словно скинул с себя тяжесть прошедшего дня.

Умиротворение. Расслабленность. Покой.

Маленькое, тихое и уютное счастье. Но, увы, мимолётное…