Неоконченное дело

Кристина Григорьева

Молодая учительница сталкивается с потусторонними силами. Решив разобраться с видениями, вместе со своей подругой отправляется на поиски ответов.

Глава 5

Всю ночь я пыталась вспомнить хоть одного моего знакомого, который был способен перевести содержимое найденного дневника. Искала в интернете подходящие паблики, пыталась сама вбить в онлайн переводчик, но все мои попытки были тщетны. Поняв, что сегодня мне эту задачу не решить, я бросила это занятие и пошла спать.

Ночь была беспокойной, сны снились обрывками: то я снова на знакомом незнакомом кладбище, то опять вижу эти светящиеся глаза в темной яме на месте гроба, то этот призрак вновь явился. Утром я проснулась совершенно разбитой, чувствовала я себя так, словно по мне проехал танк.

Последующие несколько дней прошли как в тумане, я плохо помню те дни. День сменялся другим, голова все время болела, чувство тошноты не покидало, уроки вела кое-как, дома все такой же беспорядок. Получила несколько замечаний от администрации. Ночами плохо спала, обрывками снились сны. Даже с Таней не в состоянии была связаться. Подруга оставила кучу сообщений, бесконечные пропущенные звонки. Но я не могла с ней говорить, мне было стыдно перед ней, что не могу справиться со своим состоянием. Она так верит в меня, столько переживает за меня, а я попросту предаю ее доверие и веру в меня.

В очередной из дней, в школе было шумно, впрочем, как и всегда. Один урок сменялся другим, все проходило в тумане. К четвертому уроку я почувствовала себя неладно, голова резко закружилась, желудок свернуло от спазмов.

Четвертый урок был урок математики. Ко мне на открытый урок должна была прийти завуч. Раздался звонок на урок. Ребята забежали все в класс и приготовились к началу урока.

— Итак, ребята, начинаем наш урок с математического диктанта. — Голос мой звучал неуверенно и слабо. Головокружение увеличилось, меня начало тошнить.

В этот момент дверь открылась, в класс вошла завуч по учебной работе. Надменно взглянув на меня, она вопросительно уставилась на класс, ожидая заученного детьми приветствия администрации школы. Ребята встали, молча кивнули головой, в знак приветствия, и, после взмаха рукой завуча, сели на свои места. Завуч, Наталья Сергеевна, педагог высшей категории, как она любила напоминать об этом при удобном случае, прошла в конец класса, громко стуча своими каблуками в тишине, выбрала свободную парту, с гордым видом заняла ее, и приготовилась внимательно следить за процессом обучения на уроке, предварительно разложив свои бумаги.

После ее тяжелого выжидающего взгляда, я продолжила урок. Чем дольше длился урок, тем больше мрачнело лицо Натальи Сергеевны, жабе, как выражались дети старших классов, что-то не нравилось. Об этом я отчетливо поняла по тому, как она часто поднимала брови, изображая удивление, поджимала губы, в знак недовольства, и периодически что-то записывала в своих бумагах.

Тем временем мое состояние все ухудшалось, меня все больше тошнило, головокружение увеличилось, теперь еще и возникло желание упасть в обморок.

Вдруг я резко замолчала, боялась открыть рот, мне казалось, что если я буду говорить, то меня стошнит прямо здесь, в классе. Я подняла глаза, всматриваясь в лица детей, ребята смотрели на меня с интересом, в глазах читалась озадаченность, все ждали продолжения. Жаба напыжилась еще больше, казалось еще немного, и она взорвется от злости.

Мой взгляд задержался в углу класса, какой-то непонятный сгусток черного цвета образовался за спиной Натальи Сергеевны. Еще минута и я поняла, что значил этот сгусток. В конце класса стояла та самая женщина-призрак, одета она была в те же лохмотья, на голове тот же беспорядок. В классе резко стало холодно, электролампы замигали, колонки компьютера внезапно начали издавать шум, словно кто-то хрипел.

Я с ужасом уставилась на нее, завуч, заметив это, резко повернула голову. Никого там не увидев, она откашлялась, и попросила меня продолжить урок.

Тем временем полупрозрачная женщина, продолжала смотреть на меня. В ее взгляде я прочитала призыв о помощи. Вглядевшись повнимательнее, я заметила черную полосу на ее шее, словно след от глубокого пореза. Она подняла руку и указала за мою спину. Повернувшись, я замерла от увиденного еще больше, дыхание перехватило, на доске вдруг появилась надпись «Помоги мне!», красными буквами.

Мне стало хуже. Последнее, что я запомнила, как все потемнело перед глазами, и я потеряла равновесие.