Танго мотылька

Кристина Лин (2023)

Мы не должны были встретиться. Но жизнь, порой, делает невероятный оборот. И однажды я попала в переплет, из которого сама бы не выбралась. Только герой, спасший красавицу, оказался далеко не сказочным принцем. Скорее, наоборот.Жестокий, циничный, Денис Авраменко, не способен любить, и его это устраивает. Он верит в холодный расчет и не верит в чудеса. Любит свой комфорт и не совсем рассчитывал на случайную попутчицу.Мне бы держаться от него подальше, но сердцу нельзя приказать разлюбить. ____________________/P.S. История Сергея Пальчевского — в книге «На другой стороне»/P.P.S. Книга с ХЭ.Приятного чтения!

Глава 5

Стоя в дверях, наблюдаю за тем, как доктор делает девушке укол, потом ставит капельницу. Но больше мое внимание привлекает не это. Бледное осунувшееся лицо Пальчевского, паника и испуг в его глазах. Эта девушка значит для моего друга слишком много. Больше, чем я могу себе представить. И гораздо больше, чем позволяют обстоятельства его жизни.

— Если придет в себя, то все будет хорошо, — говорит врач, складывая в сумку свои вещи. Он подхватывает ее и выходит из спальни, проскользнув мимо меня.

Пальчевский аккуратно садится на край кровати, держит девушку за руку. Легко касаясь, будто, боясь сломать. В глазах застыли слезы. Невероятно! Очнись, дружище! Сейчас не время играть в Ромео!

Медлить нельзя, показывать слабость убийственно. Эти пираньи, там, внизу, будут счастливы ужалить в самое слабое место. А где у Пальчевского это место находится, лично мне теперь понятно без слов.

— Тебе нужно вернуться к гостям, — говорю, привлекая к себе внимание.

Пальчевский поднимает глаза, смотрит пустым взглядом, словно, сквозь меня.

— Мне плевать на них! — говорит. — Пусть катятся все к черту!

Вот идиот!

— Ты не можешь послать всех к черту. Они не должны видеть твою слабость. Оставь ее, ты ничем не поможешь сейчас.

Он резко вскакивает с кровати, хватает меня за грудки. Как пацана малолетнего, над полом приподнимает. Первая реакция — дать ему под дых. Но удерживаю себя от этого. Лежачего не бьют. А, из нас двоих, именно Пальчевский на лопатках.

— Я сказал, пусть катятся к черту! — рычит мне в лицо.

Он совершенно спятил. Так нельзя. Особенно теперь, после того, как я сам рассказал ему о серьезной опасности.

— Она делает тебя слабым, Серый, — шиплю в ответ, — это плохо закончится, сам знаешь!

Знаю, он образумится, придет в себя. Пальчевский не дурак, все прекрасно понимает. Если не возьмет себя в руки, они оба пропадут. Скорее всего, девчонку грохнут первой.

Но, вместо того, чтобы прислушаться, друг отталкивает меня в сторону. Как щенка, отбрасывает. Отлетаю назад, больно цепляюсь спиной о косяк двери. Удар проходится по шраму, вызывая резкую боль во всем теле.

— Пошел вон! — шипит Пальчевский, снова возвращается к своей принцессе. Дурак, да и только!

Я хотел, как лучше. Если бы не долг, даже не поперся бы в эту гребаную спальню!

Остался с ним, чтобы привести в чувство и вернуть в реальность. Те парни, что подобрались к нему, в этот раз очень близко, в собственном доме, не оставят без внимания эту историю. Наверняка, они как-то узнали о слабости Пальчевского. Или подозревали что-то подобное. Теперь все сомнения отпадут. И Пальчевский сам вложил им карты в руки!

Гребаный придурок!

Выхожу из спальни, все еще сжимая челюсти от боли. Этот нерв на спине никак не перестанет реагировать на сильный удар. Простреливает так, будто жилы кто на кол наматывает. Теперь и ноет еще. И все Пальчевский, будь он неладен! Идиот, угораздило подставить себя под удар из-за бабы!

До сих пор не верю! Кто? Пальчевский?! У которого семь баб на неделю!? Охренеть просто! Оно того, блин, не стоит!

Бесит такая тупость! Герой, бля!

Придурок!

Пусть катится! С меня все!

Дергаю удавку галстука, выходя из дома. Эта удавка всегда меня раздражала. Почти так же сильно, как эти туфли. Нахрен придумали эти скользкие подошвы?! В таких только тем, кто в накрахмаленных рубашках гуляет, ходить. Чтобы трындеть про графики и индексы. Мне это, блин, не к чему! Да и нахрен нужны эти понты, не пойму!

Подхожу к машине, сажусь за руль. Внутри все кипит. Неприятно получать по роже, капец! Давно такого не было. А я, как идиот, даже вмазать в ответ не смог. Потому, что, блин, благородство взыграло. Пожалел друга. Мозги вовремя сработали, и удалось сдержаться. Но теперь кулаки чешутся, как никогда раньше. Нужно срочно выпустить пар. Может, в спортзал заглянуть?

В кармане зазвонил мобильный.

— Да! — рявкаю в трубку.

— Шеф, — слышу в динамике голос своего помощника, — я все выяснил, как вы просили. Это Карл. Ублюдок совсем берега попутал! Он замотал следы, думал, мы на него не выйдем, но его выдала баба. Одна из его телок. Думал, что зашугал ее, а она отомстить решила. Сдала своего ёбаря, как стеклотару.

Руки сжимаются вокруг руля, кулаки начинают чесаться еще сильнее.

Этот мудак, Карл, хозяин борделя, совсем охренел в последнее время. Мало того, что телок своих ко мне засылает, так еще и в бабки мои полез. Берега попутал малый! Не думает башкой, с кем шутит.

— Ты уверен? — спрашиваю, проворачивая ключ в замке зажигания.

— На сто процентов, я проверил, — заявляет помощник. Влад просто так наговаривать не станет, я много раз его проверял.

— Хорошо, — сбрасываю звонок, не задавая больше вопросов. Все, и так, понятно.

Не раздумывая, жму на газ. Машина несется по проселочной дороге, удаляясь от особняка Пальчевского. Выезжаю на трассу, и дальше, в город. Время позднее, но машин много. Лавирую в потоке, лихо объезжая пробки.

К трехэтажному зданию доезжаю быстро. Выпрыгиваю из тачки, захожу внутрь. Охранник, увидев меня, шарахается в сторону. Приятно, когда слава идет впереди меня. Но сейчас мне нужно выпустить пар, с облегчением дал бы ему в морду, да не за что.

— Где Карл? — спрашиваю.

— У себя, — отвечает тот, перепугано вжавшись в стену.

Тоже мне охрана! Сдаст при первом налете!

Иду внутрь, поднимаюсь на второй этаж. У Карла здесь личные апартаменты. Ненавижу весь этот блядский притон. Проститутки — отдельная каста, с которой я не связываюсь. Но это не значит, что я стану терпеть в своем подчинении мудака, который возомнил себя настолько всесильным, что решился играть в игры. Хитрый лис, провернул мутную схему с бабками, которые должны были прийти ко мне в полном объеме, и не раз. Да, только, он не учел, что таких вывертов я не прощаю.

С отвращением смотрю на телок, которые пялятся на меня оценивающим взглядом. Неужели, кому-то нравится вся эта грязь? Вон та, с большими сиськами, наверняка, уже прикинула, сколько бабла я бы мог ей заплатить. Все они здесь — продажные твари. С большим кайфом я бы дал ублюдку в морду где-то в другом месте. Но выбирать не приходится. И кулаки чешутся все сильнее.

Добравшись до двери в роскошные апартаменты Карла, бью по ним с ноги, вышибаю напрочь.

Карл стоит посреди комнаты. Его рубашка распахнута, пояс брюк расстегнут. Отдыхать изволил этот, бля, самый умный. Да только, плевать я хотел на его планы. Увидев меня, он резко меняет выражение лица, в глазах замаячил страх.

Боишься, тварь? Правильно!

— Ч-что..? — начинает он заикаться, глядя на то, как я подхожу все ближе. Не знаю, что он прочел в моем лице. Но ничего хорошего для этой мразины у меня не имеется.

— Думал, не вычислю крысу, м? — надвигаюсь на несчастного грозной тушей, кулаки чешутся невыносимо. — Бабок тебе мало было, да? Отвечай! — последнее слово рычу почти у его самого носа.

— Да ты чего? — отшатывается назад испуганно, голос дрожит, — каких бабок!? Не понимаю, о чем ты?!

Ну все! Он достал меня! Терпеть не могу вранья!

Первый удар пришелся ему аккурат в левую скулу. Карл отлетел назад, схватился за щеку.

— Думал идиота из меня сделать?! — делаю еще один выпад, бью кулаком в живот. Этот гад закашливается, складываясь пополам.

— Не надо, — хрипит, с трудом разгибается.

— Я предупреждал, Карл, — сжимаю кулаки, — что больше всего ненавижу подлость и трусость. Но ты, сука, не послушал. Посчитал себя самым умным, свое гадкое нутро решил проявить. — Карл пятится назад, запинаясь. Но на ногах ему удалось удержаться.

Добиваю его:

— Пора вернуть долг, и с процентами.

— Ты о чем? — хрипит он, — не понимаю тебя.

Губы кривит злобная усмешка.

— Я о тех бабках, которые ты прикарманил с прошлых двух сделок. А, ведь, мы договаривались о другом, Карл. Не напомнишь, что я обычно делаю с теми, кто не умеет играть честно, м?

Карл испуганно дернулся, в глазах застыл ужас. Понял, тварь, что в этот раз спетлять не удастся.

— Я бы ни за что, — мямлит он дрожащим голосом, — все знают, что с Денисом Авраменко шутки плохи… и…, — мнется, глаза забегали.

Внезапно мужчина хватает стул и со всей силы швыряет его в меня. Отскакиваю в сторону, но спинка прошлась по руке, больно полоснув и подстегнув злость.

Это край, Карл! Хана тебе!

Подскакиваю и с размаху бью кулаком в челюсть. Мужчина падает, как подкошенный. Барахтается на полу, из носа тонкой струйкой потекла кровь. Не даю ему подняться, сажусь сверху и начинаю лупить по его наглой роже, пока она не превратилось в одно окровавленное пятно. Карл отключился, и только тогда я смог остановиться.

Поднимаюсь на ноги. На костяшках пальцев кровь. Меня почти тошнит от мысли, что она там появилась из ран этого мерзавца. Мне бы стереть ее, и поскорее.

Есть у тебя что-то, подходящее для этого, Карл?

Осматриваю комнату. И только теперь замечаю девчонку, которая стоит в углу, вжавшись в стену. Судя по ее наряду, это одна из работниц заведения. Она делает движение вперед, лицо попадает в полосу света от торшера.

Сердце пропустило удар. Не может быть! Алиса? Ты же умерла, тебя нет уже два года!

Но потом девушка смело шагает вперед, и я облегченно выдыхаю. Это не Алиса.

Чем я думал? Что моей покойной сестре делать в этой цитадели разврата?!

Конечно, это не она!