Академия Зла, или Сын для козла

Кристина Юрьевна Юраш (2024)

Мама едет в Академию Зла в чемодане! А все потому, что его величество объявил отбор наследника среди первокурсников. Но, не переживайте! Тут в багажном отделении целые семьи. Даже чья-то любовница. Теперь малышам предстоит пройти сложнейшие испытания, но без мам, пап, бабушек и дедушек они не справятся! И мама готова на все ради будущего своего сына. Но мама еще не знает самой страшной тайны этого отбора.

Глава пятая. «Радители» от слова «радость»

Каждый уважающий себя демон мечтает сделать в своей жизни великую пакость. Или изобрести нечто такое, о чем потом пожалеют миллионы.

Например, пластиковые одноразовые вилочки. Да-да, те самые, которые ломаются под натиском особо упоротой котлеты. Те самые, которые оставляют свои зубчики в котлете. Или унитазы, которые в ответственный момент обдают тебя холодными, внезапными и очень негигиеничными брызгами. На худой конец — пакеты из гипермаркетов, в которые внезапно рвутся, заставляя тебя ползать по асфальту и собирать покупки.

Каждый демон — родитель, отправляя ребенка в Академию Зла, искренне надеется, что именно его чадо станет автором пакета от сока, в котором остается как минимум «невыливаемая и невыпиваемая» четверть. Или автором спутанных проводов для наушников.

Я была не исключением. И тоже грезила, что мой мальчик пока тихий, тихий, а потом как изобретет что-нибудь эдакое! Так бывает со всеми злыми гениями. Я читала.

— А что? Любовницу можно было брать? — возмутился женский голос с непередаваемыми нотками сожаления. — Надо было брать своих любовников!

— Дорогая моя, — послышался слегка озадаченный голос мужа. — У тебя что? Любовники?!

— Ну, вот так всегда, — в женском голосе звучала смертельная обида. — А ты прям, как моя мать! Она мне запрещала заводить кота! А ты запрещаешь заводить любовника!

— А долго еще? — донеслось тревожное сверху. — А то терплю уже сколько!

— Что? Мочи нет? — ехидно заметил кто-то снизу.

— Вот она-то как раз и есть! — огрызнулся кто-то наверху. — И много!

— Он нас не замочит? — спросил подозрительный женский голос справа.

— Вылезу всех замочу! — рявкнул чей-то дед, пока поезд уносил нас в Академию. Мне было ужасно неудобно. Бальзам решил, что стандарт его больше не интересует. Он требовал большего. А пока что пытался намекнуть, что на следующем повороте он таки — добьется своего.

— У меня уже все затекло! — простонал мужской голос сверху.

— Я еще даже не начинал! — донесся голос «нетерпеливого старичка». — Ыыыы! Надо было сходить на дорожку!

— Могли бы сделать это на вокзале! — послышался жующий конфеты голос. — Там вход бесплатный!

— Зато выход платный! А дольше трех минут там не смог находится никто! — рявкнул дед сверху, продолжая поскуливать.

Поезд набрал скорость, а я пыталась взять себя в руки. У меня это получилось. В той позе, в которой я лежала, я могла взять уши в ноги и хвост в рот. Я думала, что дорисовала Камасутру в свои прошлые отношения. Но нет! Сейчас я, видимо, ее переиздаю!

Внезапно откуда-то сбоку послышался протяжный вой.

— Вы что? Собаку с собой взяли? — зашуршали чемоданы по протяжное и унылое: «Ауууууу!».

— Нет, это наш младшенький репетирует! У него по расписанию занятия игре на волынке! — послышался раздраженный ответ. — Три часа подряд!

— Если вы сейчас не заткнете вашу волынку, я достану свою волыну! — зашипел кто-то из моих соседей.

— Мы ее не доставали. Это он пропевает! — огрызнулись в ответ.

Я сморщилась, сплюнув свой затекший хвост, и зажала уши коленями. Не то, чтобы я ничего не слышала. Но хотя бы не так громко.

— Кто проковырял себе глазок! Умоляю, вычислите этот чемодан! — послышался мужской голос.

Потом вой стал хриплым. И под конец вообще прекратился. Воцарилась тишина.

— Ты что? Прямо здесь хочешь? Да? — послышался встревоженный женский голос. — Нас могут услышать! Прекрати!

— Ничего страшного, занимайтесь! Мы еще советы дадим! С высоты своего опыта! — послышались зловещие смешки со всех сторон. — Давай, мужик! Поднажми! Слышишь, как она стонет!

— Мы, вообще-то, собирались обсудить внутренние семейные проблемы! — обиделся женский голос. — По поводу его зарплаты! Она у него упала!

— Может, она на тебя упала? У моего мужа на меня зарплата регулярно поднимается! — ехидно заметил другой женский голос. — Как приятно, когда у мужа на тебя поднимается зарплата!

— Ой, не могу-у-у! — послышался голос деда сверху. — Внучок, хана твоим учебникам!

— Он встал! — послышался радостный мужской голос.

— Поздравляем! Это надо отметить! Сейчас найду календарь и отмечу красненьким! Полусладким! — послышался ядовитый голос бабки. — Эх! И почему это меня на вокзале не украли!

— Поезд встал, — гневно оборвали бабку, которая зашевелилась. — Слышите?

— Слышим, — прислушались голоса, тихо шурша по чемоданам. — Встал! Мы приехали? Что? Уже?

Поезд действительно стоял. «Вы прибыли в Академию Зла! Убедительная просьба убрать за собой шелуху от семечек, огрызки и трупы!», — послышался бодрый голос. Детские голоса взорвали перрон. Их было слышно даже здесь.

— Господа и дамы, отцы и мамы! — прокашлялся чей-то отец. — Давайте договоримся! Ни звука! Это понятно? Под угрозой будущее и ваших детей!

— Ну, разумеется, конечно, а как иначе? — послышалось со всех сторон.

У демонов всегда был свой этикет. Весьма гибкий и своеобразный. Не смотря на любовь к пакостям, хамству, грубости и ядовитым подколкам, демоны могли вести себя вполне солидно. Еще ни один смертный не припомнил демона, явившегося ему на зов в грязном костюме и вопросом: «Че надо?». Такое поведение считалось недопустимым и навсегда перечеркнуло бы поток душ, бесконечно поступающих в ад. Поэтому если какой-то демон вдруг чувствовал свою выгоду, то он тут же превращался в то, что люди называют вежливым и приятным человеком.

— Я буду молчать, как могила! — послышался сиплый и скрипучий голос.

— Еще раз! Сейчас у всех нас одна цель — попасть в Академию! — продолжал чей-то отец, пока поезд сипло спускал пар. — Потом — каждый сам за себя!

— Ну, разумеется! Конечно! А как иначе? — снова зашелестели чемоданы.

— Наша задача, господа чемоданы, не вызвать подозрений, — продолжал авторитетным голосом чей-то папаша. — Поэтому! Еще раз повторяю! Что бы ни случилось — молчать!

— Эх, сейчас я буду «потаскухой»! — мечтательно вздохнула бабка. — Будет меня таскать какой-нибудь мускулистый красаве…

Внезапно мы почувствовали, как летим вниз!

— Ааааа! — орали чемоданы мужскими голосами.

— Ииии! — визжали чемоданы женскими голосами.

А какая-то маленькая сволочь подавилась своей волынкой.

— Это что еще за?! — послышался голос, когда мы уже нашли точку и почку приземления. Чемоданы тихо кряхтели и охали, постанывали и ругались. — Срочно! Ректора сюда! У нас проникновение!

— Сейчас в тебя будет проникновение, если ты… — выругался кто-то. — Дамы и господа! К бою! Если надо мы будем прорываться в Академию с боем! На счет три! Раз! Два! Три!

Мы выскочили на свет. Если честно, то меня повело в сторону, а я покачнулась. Дикая вялость заставила меня плюхнуться на чемодан. Мамочки! Ик! Ой!

Вокруг меня валялись, сидели и стонали вялые и зеленые тела. На рогах у одного демона болтались розовые женские трусы с летучей мышью. Кто-то был перемазан зельями и хрустел спиной, кто-то выпрямлял хвост. «Моя нога-а-а! Моя рука-а-а!», — ныли вокруг. «Ты мне хвост отсидел!», — всхлипнул женский голос.

— О! Теперь я хоть узнала, что такое оргазм! А то сто лет с тобой живу, а узнала только сейчас! — стонала демоница, распластавшись на брусчатке.

— Это что еще за новости! Что вы тут забыли! — послышался суровый голос. — Его величество прибудет через десять минут!

Мы сощурились на пепельноволосого демона, который уверенным шагом шел в нашу сторону.

— Мы, между прочим, платим за обучение! — послышался голос позади меня. — И имеем право находиться на территории Академии Зла!

— И чем же вы платите? — спросил демон, отряхивая роскошные одеяния. — Обучение в Академии Зла бесплатное!

— Нервами! Родительскими нервами! — заорали возмущенные родители, готовясь к бою. — По законам демонов, раз мы тут, то мы имеем право тут быть!

— Вон отсюда! Вы уже свое отучились! — рявкнул ректор, стоя над нами.

— А ты сейчас свое отработаешь! — прокашлялись мы, вставая и распрямляясь. По правилам обычно в такие момент женщины закатывают истерику, а мужчины рукава, готовясь к драке. Но все произошло в точности наоборот.

— Я не собираюсь вас убивать. И даже собираюсь вас пощадить, — произнес ректор, демонстрируя демонический огонь в руке. — Кто-то же должен сдавать на ремонт и давать взятки?

Он хотел еще что-то сказать. Видимо, важное. Но неожиданно был пойман и обездвижен мощным ударом. Такой удар могла нанести только твердая мужская рука. Особенно, если ее держит в руке хрупкая женщина.

— Моя ж ты гадина, — усмехнулась чертова бабушка, сжимая в руке руку своего покойного деда. — Как всегда! С одного удара!

Ректор был связан поясом от халата, стреножен стрингами и временно лишен права голоса благодаря комочку из носочков. Охрана, которая до этого воинственно смотрела на нас, тут же сделала вид, что проверяет, а не шевельнулось ли что-то в кустах? Не крадется ли вражеский лазутчик в Академию Зла, куда вход посторонним воспрещен категорически!

— Наши дети участвуют в отборе! И обязаны присутствовать! — выкатили мы требование. И тут же вкатили ректору чемоданами. — От этого зависит судьба ребенка!

Мы были очень красноречивы. И приводили убедительные доводы. В итоге мы смогли убедить ректора в том, что дети без нас ну никак — мы просто протянули ему души.

Отказаться от взятки он не мог. В этом случае его могли посчитать честным и добросовестным. Что уже являлось позором и оскорблением для любого уважающего себя демона.

А поскольку взятка формально является договором, то ректор, был обязан сделать вид, что согласен на наши условия.

Подсчитывая души, собранные нами по всем закромам, ректор тут же согласился с тем, что наличие родителей в Академии Зла снимет часть обязанностей с преподавателей.

— Через десять минут прибудет Его Величество, — заметил ректор, пересчитывая души и уже понимая, что его обманули минимум на тысячу душ. Но он просил на тысячу душ больше, чем собирался изначально. Поэтому в накладе ректор не остался.

— По приказу Его Величества все занятия первокурсников будут проходить здесь! — продолжал ректор, пока мы смотрели на мрачный главный корпус Академии, над которым вращалась огромная багровая воронка. — Мы освободили этот корпус для первокурсников. В нем первокурсники будут жить и учиться. Остальные студенты будут учиться жить в остальных корпусах. Чтобы не мешаться под рогами. А я сделаю вид, что вас нет!

— Его Величество прибыл! — послышался крик.