Тайна опозоренной жены 2

Кристина Юрьевна Юраш (2025)

Тайна опозоренной жены раскрыта, развод получен, но с кем останется ребенок? Неужели бывший муж решил отомстить? Королевский совет дал месяц, чтобы принять окончательное решение. А зная бывшего мужа, становится страшно. Ведь он пойдет на все, чтобы отнять маленького сына.

Глава 3

— Нет, а что в этом такого? — спросила я, втайне надеясь узнать про девушку побольше. Хотя бы имя. Но больше всего меня волновало, не испытывает ли Адриан к ней какие-то чувства. Ведь не стал бы он просто так жениться? Он достаточно богат, знатен. Многие девушки согласились бы стать его женой! Я уверена, что за герцогом очередь стояла.

Что-то мне подсказывало, что за Ландаром тоже стояла очередь. И я, то есть Эльвина просто ошиблась очередью! Надо было пристраиваться в другую. Подозреваю, что Эльвина была очень юной и наивной. Эх, разузнать бы еще и это!

— Неприлично, знаете ли, — проворчала Мария. — Вы расстроитесь, будете переживать. У вас испортится настроение и цвет лица. И на помолвке вас с трудом отличат от фамильного привидения, а вы должны быть радостной и счастливой.

— О! — улыбнулась я, идя на хитрость. — Радостной я вряд ли буду. Понимаете, я очень боюсь одного… Что Адриан…. Что он до сих пор любит ее…А на мне женится только потому, что мы — друзья, и он обещал королеве.

Мария бросила на меня резкий взгляд, а потом ее губы превратились в ниточку.

— Сейчас ее знают, как Амалию Элис Фредерику фон Краусс. Ее отец не только аристократ, но еще и магнат. Точнее, он — отчим. Она из очень богатой семьи, — осторожно начала Мария. — Ее мать повторно вышла замуж несколько лет назад, после того, как овдовела. И благодаря браку девушка приумножила приданное в два раза.

Так, значит, историю с обедневшей бесприданницей и суперменом, который спешит на помощь, мы отметаем. А я надеялась!

— И при этом очень скромная, — задумчиво продолжала Мария. — Даже со слугами, отдать ей должное, она обращается не высокомерно. О, знаете ли, другие дамочки так разговаривают, словно слова сквозь зубы цедят, а эта очень вежливая… Скажем так, она нам понравилась. Я говорю про слуг. Мы же тоже понимаем, что раз дело к свадьбе, то это — наша новая хозяйка. И мы должны понимать, с кем имеем дело. На помолвке она вела себя… Как бы немного отстраненно… Я не увидела радости в ее глазах… Хотя, это можно списать на усталость. Ее наверняка загоняли примерками, ведь на помолвке невеста должна выглядеть так, чтобы любой захотел на ней жениться!

Только не говорите, что у нее ангельский характер. Аж бесит! Я бы предпочла услышать про гадкую и лицемерную стерву. Но тогда бы слуги высказали все Адриану, и вряд ли он бы согласился на брак после таких заявлений.

— Когда-то она стала первой красавицей дебюта! Через два года после вашей свадьбы… — заметила Мария. — Вы тоже были первой красавицей своего дебюта! Я помню, как дамы в гостиной обсуждали юную особу, которую сегодня представили ко двору. Эльвина! О, это имя не сходило с уст. Мне даже самой было интересно посмотреть на эту Эльвину! Вам простили все! Даже пятно на репутации вашей тетушки, которая была замужем, правда, недолго, за неким герцогом Аскельрадом Кронхаймом. И который от отказался от нее. И хоть брак и не был консумирован, это сильно ударило по репутации вашей семьи! А тут ваш дебют! И тут же помолвка с герцогом Ландаром. Бедняжечка, я, наверное, не должна упоминать его. Столько горя он вам причинил… Простите…

О! Она что-то знает про мою свадьбу с Ландаром! Запомнили! Следующий вопрос сидел в горле, как косточка, но я решила дослушать до конца про эту Элис.

— Все в порядке, — улыбнулась я. — А Адриану нравилась Элис?

— Ну, такими вопросами вы меня совсем ставите в неловкое положение. Я не могу сказать, был ли в нее влюблен Адриан, — вздохнула Мария. — Или все-таки нет… Но…

— Продолжайте, — произнесла я, глядя на служанку, которая забыла, что делала.

— Его матушка, герцогиня, она без ума от Элис. Она считала, что именно эта девушка должна составить счастье ее сына, — выдохнула Мария. — Они вместе даже ездили за платьями! И за покупками!

Матушка? Я вспомнила слова Адриана про то, как мать в детстве несправедливо упрекнула его в том, что малыш не заступился за нее.

— Она тоже должна приехать на помолвку, — заметила Мария. — Дворецкий уже отправил ей пригласительный.

— Ого! Уже пригласительные! — удивилась я. — Быстро вы, однако.

— Так распорядился хозяин! — заметила Мария, тут же всплеснув руками. — Мы еще не одеты, а портнихи уже в пути! Заболтались мы! Нужно скорее!

Послышался стук в дверь.

— Портнихи прибыли, — объявил дворецкий.

— Уже идем! Ах, я помогу вам одеться! — засуетилась Мария. — Где платье?! Нужно чтобы принесли платье!

— Какое?! — послышался голос служанки за дверью.

— А что? У меня их много? — спросила я, вспоминая подарок Адриана.

— Господин заказал вам платья, но, видимо, забыл сказать! О, какой же тяжелый был вчерашний день! — хлопотала Мария. И тут же кричала. — Несите розовое!

Когда в комнату внесли розовое платье, я с удивлением посмотрела на эту нежную красоту.

— Девочки! Помогите! Нам надо поспешить! Иначе с платьем не успеют! — суетилась Мария, пока девушки облачали меня в чистую накрахмаленную рубашечку и панталоны.

Мне быстро сделали прическу и вручили в руки стайке девушек, которые влетели в комнату, начиная меня раздевать. Зачем было одеваться, я не знаю? Но сейчас я была полна решимости стать самой красивой женщиной на свете!

— Мадам, стойте ровно! — слышала я шелест голосов. — Агнесс, записывай. Шестьдесят четыре!

— С напуском или без? — слышала я еще один голос.

— Делаем с напуском!

— Но здесь будет оторочка…

Я думала, что это будет быстро, но как я ошибалась! “Терпи, Эля! Ты завтра должна быть невероятной красавицей!”, — утешала я себя.

— Приложите кружево…. Нет, другое! Мадам, какое вам больше нравится? — спрашивали у меня, прикладывая кружева разных оттенков светлого. От голубоватого до цвета слоновой кости.

— Честно? — спросила я, немного растерявшись. — Вот это…

— О, какой замечательный выбор! Агнес, записывай! Сорок метров антарских кружев! — хлопотали вокруг меня. — В три слоя, чтобы смотрели пышнее!

Шел уже третий час, а я устала так, словно на мне пахали два поля, катались верхом от поместья до столицы и обратно, а потом еще заставили копать огород. Мне сыпались самые странные и явно неудобные вопросы по поводу отделки, фурнитуры, сколько розочек будет в прическе? Надо ли банты? А если расшить корсет жемчугом?

К вопросу сороковому мне стало страшно. Казалось, мои ответы будут иметь ужасающие последствия. А вдруг розы не будут сочетаться с кружевом? Или я платье, которое мы сейчас пытаемся пошить, будет выглядеть нелепо и вычурно? Я же не в курсе местной моды!

Теперь я склонялась к мысли, что подойдет любое красивое платье.

— Ты посмотри, какая мама у нас красавица! — улыбнулась Милдред, а Кристиан смотрел на меня и что-то буровил, протягивая ручку.

Это напоминало глоток свежего воздуха в изматывающей рутине примерки и раскройки. На мне висели какие-то лоскуты, сколотые иголочками. Все выглядело так, словно из меня делают ежика.

Быть может, кто-то из модниц получает удовольствие от подобных вещей, но я чувствовала себя измотанной и уставшей.

— Мадам, стойте ровно! Сейчас я должна приколоть верхнюю юбку, — слышался голос за спиной.

Я уже была согласна на мешок из-под картошки с соломенной шляпкой.

“Ну сколько еще!”, — ныло что-то внутри меня.

— Так, мадам, не вертитесь! — предупредили меня, когда я попыталась чуть — чуть повернуться, чтобы размять затекшие от долгого стояния на пуфике ноги. — И поднимите ручки!

Трусы, майка и фуфайка!!! Я в позе “сдаюсь, только не бейте меня!” простояла еще минут сорок.

Я смотрела на девушек с завистью, пытаясь выяснить, где у них вставляются батарейки! Ну не может человек столько времени бегать вокруг и замерять. Не может!

— Ну, почти готово…

Я посмотрела на часы. Время было уже восемь вечера. Меня милостиво отпустили два раза попить чай, поесть и сходить в уборную. Никогда не думала, что поход в туалет станет для меня равносильно отпуску!

“Почти готово” растянулось еще минут на сорок. Но предчувствие нетерпеливо стучалось мне в нервную систему: “Сейчас тебя отпустят!”.

— Готово! Завтра вам пришлют платье!

Я сразу не обратила внимания на эти слова. Мне показалось, что я слишком долго о них думала, представляла их, что они прозвучали в моем воображении.

— Благодарим, мадам! — мне помогли слезть с пуфика. Платье — каркас с иголочками бережно снимали с меня, а я чувствовала себя так, словно только что рыла окопы вдоль всей границы королевства.

— Ммм, — простонала я, чувствуя, как затекли руки, которые нужно было подолгу держать поднятыми.

Швеи удалились, а я чувствовала себя пластмассовой куклой, у которой не гнутся не ручки, не ножки, которая как только ложится — тут же выдает: “Ма-ма!”.

— А Адриан вернулся? — спросила я, принимая бульон с хлебушком.

— Нет, госпожа, — улыбнулась Мария. — Его нет целый день… Наверное, он занят…

Ну, да, быть может, он ищет доктора. Или пытается выяснить его судьбу.

— Ложитесь спать, — улыбнулась Мария. — Вы сегодня устали за день.

Я чувствовала, что сил у меня никаких не осталось, доела бульон, закрыла глаза и уснула.

Проснулась я рано — рано утром.

— Мария? — позвала я, вскочив с кровати.

— Да, да, дорогая моя, — послышался ласковый голос Марии. Но мне показалось, что голос у нее все-таки встревоженный.

— Что-то случилось? — спросила я, насторожившись.

— Господин Адриан так и не вернулся…