Не ходите, девки, замуж, не ходите за царя

Ксения Алексеевна Лестова, 2023

Сколько раз я говорила батюшке, царю Тричетвертого государства, что не хочу замуж. Не люб мне никто из царевичей местных. И ругалась, и ногами топала, и посуду даже била – все без толку. Уперся рогом. И как быть? А тут еще и царь с самого Буяна приплывает. Уж не хочет ли и он тоже ко мне свататься? А с ним, поговаривают, еще и кот ученый едет. А слухи про этого рыжего разные ходят. Хотела было снова батюшку поумолять, но тот лишь рукой махнул. Сказал, чтобы платье подвенечное выбирала, да украшения. Как только он это произнес, я поняла, что пропала.

Глава 1

А я не хочу, не хочу по расчету!

— А я сказал, выдам! — распылялся батюшка.

— А я сказала, не пойду! — воскликнула и разбила уже десятую тарелку.

— Ярослава!

— Очень приятно, тезка! — выпалила я и схватилась за расписное блюдечко.

— Ярослава! Это фамильный сервиз! — взвизгнул царь Серомор.

— Ничего не знаю!

Вид разбитого фарфора прошелся ножом по сердцу царя.

— Ах, — пожилой мужчина схватился за сердце, — на кого я оставлю государство!

— На старшего брата!

— Ярослава!

— Я все сказала, — во мне клокотала злость. Как посмел он, решать за меня, кого мне в мужья выбирать?

— Выдам! Все равно замуж пойдешь!

— Не пойду! — снова звук разбиваемой посуды.

Я вбежала в свою комнату и захлопнула дверь перед самым носом отца. Еще и закрыла ее на замок для надежности. Пусть знает, что я разговаривать с ним не желаю. Поправила растрепавшиеся каштанового цвета волосы, нервно провела руками по сарафану и выдохнула. В дверь постучали. Да так, что она чуть с петель не слетела. Эх, и силен царь Тричетвертого государства.

— Дочка, — отец попытался говорить спокойно, — послушай меня. Завтра царь Краснограда пребывает. Ты должна понять меня. Мы обязаны укрепить наш союз. А он вдовец!

— Он старый! — я поморщилась.

— Да и тебе уже не шестнадцать! — отрезал Серомор.

— Мне двадцать один! — моему возмущению не было предела.

— Старая дева.

— Что-о-о?!

— Все, Ярослава. Этот вопрос не обсуждается. Готовься к свадебке. Платье подвенечное выбирай, да украшения.

Открыла дверь и встретилась с гневным взглядом батюшки. Лицо красное, правый глаз дергается. Ух…

— Он старый! — повторила я. Он что, действительно не понимает?

— Он молодильные яблоки ел.

— И что? — я сложила руки на груди и хмуро посмотрела на мужчину. — Ты снова решаешь за меня.

— Я твой отец и государь. И кому как не мне решать твою судьбу.

Стихия зашевелила волосы, ласково заскользила по щекам и шее. Она попыталась успокоить и утешить свою хозяйку.

— Не вздумай использовать силу! — пригрозил отец.

А послушный мне воздух, дотронулся до ладоней, пробежал по подолу сарафана…

— Ярослава, — донесся издалека голос царя, — если ты не перестанешь, я лишу тебя и домашнего обучения.

Воздух тут же прекратил свои игры. Недовольно посмотрела на отца.

— Ты и так не особо обрадовался моему дару и запретил учиться в Школе Ворожбы!

— Для твоего же блага!

— У тебя все для моего блага! — по щекам потекли слезы обиды. — Оставь меня!

Серомор видимо заметил, что сейчас до нерадивой дочери достучаться не получится, и потому вышел из комнаты. Я же села прямо на ковер, закрыла лицо руками и заплакала в голос. Почему он всегда все решает за меня? Даже битье посуды в малой гостиной толку не дало. Привык, наверное, что я не щажу сервизы. Как мне объяснить ему, что рано мне замуж выходить. Сначала дал бы силой овладеть в полной мере, а потом и заговаривал о долге перед государством.

Отняла руки от лица и посмотрела на закрытую дверь. Интересно, а сам Гвидон — царь Краснограда, что стоит на острове Буян, в курсе, что его на мне женить хотят? Потому что если он сюда плывет для того, чтобы ко мне свататься… Батюшка добьется своего. Силой замуж выдаст. А если с царем заморским еще и кот ученый прибудет, про которого слухи разные ходят, то мне вообще лучше самой удавиться.

Но долго на ковре я не усидела. Что же мне теперь, слезы из-за какого-то заезжего царя лить? Еще чего! С родителем спорить более не стану. Вдруг получится уговорить Гвидона не связывать себя новыми узами брака?

Встала, оправила синий сарафан, который невероятно подходил к моим глазам, и с гордо поднятой головой направилась на выход из своей комнаты. Спустилась по резной деревянной лестнице и вышла на улицу. Ветер, мой верный друг, снова начал ласкать мое лицо. Я довольно улыбнулась и, разведя руки в стороны, запрокинула голову, растворяясь в своей стихии. Ноги оторвались от земли, и я почувствовала, что парю. Зашелестела листва, кружа вокруг моего тела. Как же хорошо…

— ЯРОСЛАВА!!! — грозный рык отца, и воздух выпустил меня из своих объятий.

Ойкнув, упала на землю, сильно приложившись копчиком. Серомор широкими шагами преодолел разделяющее нас расстояние и навис сверху.

— Ярослава, — постарался говорить спокойно, — что ты вытворяешь?

— А что я вытворяю? — непонимающе спросила.

— Посмотри туда! — он указал рукой на ближайшую березку, у которой на ветках не осталось ни одного листочка.

— Ой, — только и смогла произнести.

— Дочь, ну в кого ты такая непутевая? — покачал отец и помог мне подняться.

Встав, стала усиленно потирать ушибленную часть тела.

— В матушку, наверное, — произнесла.

— Твоя покойная мать столько хлопот не доставляла.

— Зато была славной огненной ведьмой.

— Да-а-а, — протянул царь Тричетвертого царства, — огонь в ее руках становился ласковым котенком.

— Кстати, о котиках, — спохватилась я. — Скажи… а с царем Красноградским кот ученый не приезжает?

— Слухи ходят, — отец нахмурился и провел широкой ладонью по седой густой бороде, — что приплывет вместе с Гвидоном рыжий интриган.

— Отец…

— Не начинай снова! — тут же понял, что я хочу сказать, мужчина. — Гвидон согласится на союз и тогда…

— Но, папочка…

— Тогда я отдам тебя ему. И не спорь! Это лучшая партия для тебя.

Ну, вот… снова все без толку. Почему, когда дело касалось какого-нибудь местного царевича, батюшка почти сразу сдавался, а сейчас… Уперся рогом.

— Разве можно жить с нелюбимым? — печально спросила я и посмотрела в усталые карие глаза.

— Можно, — вздохнул он и погладил меня по голове. — Брат твой, когда женился, царевну Ариадну не сразу полюбил.

— А если я не полюблю его никогда? Что тогда?

— Ничего, дочка. Придется смириться. Будь мы простыми жителями царства, я бы прислушался к твоему мнению. Но, прости, я все же царь. И в первую очередь должен думать о государстве.

Я с силой сжала кулаки. Ему легко говорить. Они с мамой сразу же полюбили друг друга и жили счастливо тридцать лет. И когда матушка умерла от болезни странной, которую даже целители вылечить не смогли, так и не оправился от удара.

— Это несправедливо.

— У меня нет другого выбора.

— Но он старый! — снова повторила, как мне казалось, весомый аргумент.

— Вот прибудет завтра с дружественным визитом, и узнаем — старый он или нет.

— Ты жесток ко мне.

— Я желаю тебе только блага.

— Отправляя на Буян с нелюбимым мужчиной? — почему он никак не хочет меня понять?

— Иди в свою комнату, Ярослава, — вздохнув, сказал Серомор.

Бросив на отца последний взгляд, направилась обратно в сторону дворца. Гвидон прибудет завтра. Хорошо. Тогда и решим, что делать дальше.

Утро пробежалось теплыми лучиками по моему лицу, заставляя пробудиться ото сна. Сначала открыла один глаз, потом второй. Сладко потянулась и встала с постели. На губах заиграла улыбка, которая почти тут же померкла, лишь стоило мне вспомнить, что сегодня за день. И солнышко уже не грело, а обжигало кожу. Соскочила на пол, ступая босыми ногами по мягкому ковру. Вот возьму, оденусь как чучело огородное, что тогда? Согласится ли на брак с замухрышкой, пусть и царских кровей?

Выбрала самый простой сарафан, сбоку которого подол был немного порван. Помнится, лазила я как-то на яблоне, зацепилась за сучок, вот и появилась дырка. Отцу о том не рассказала. Как знала, что пригодится. Еще и рубаху старенькую взяла. Вдруг, кроме жалости ничего более и не вызову у жениха нежданного. Волосы оставила распущенными. Еще и расчесала их кое-как, чтобы гости сразу увидели, какая царевна неопрятная. На ноги надела обычные тряпичные ботиночки. Хоть и нововведение, а все же не такое дорогое как черевички или туфельки из дорогой ткани да с натуральным жемчугом. Никаких украшений — только кольцо-оберег и все.

В дверь постучали и в комнату без приглашения влетел царь-батюшка.

— Ярослава! — закричал он. — Ты что…

Увидел мое одеяние и заскрипел зубами. Ну да, на нем же была расшитая мельчайшим бисером рубаха, из дорогого качественного материала штаны и дорогие сапоги. А как же мантия на меху? Что, не захотел летом париться? Деспот!

— Я что? — невинно спросила, ожидая, что он дальше скажет.

— Ай, черти с тобой, — махнул он рукой и, схватив меня за запястье, поволок в зал приемов. — И не вздумай меня опозорить! Царь Краснограда с делегацией вот-вот прибыть должен!

Я? Позорить собственного отца? Я что… шут? Признаюсь, было желание устроить какую-нибудь пакость. Но я все же царевна. Моего внешнего вида должно вполне хватить, чтобы у Гви отпала охота на мне жениться. Если, конечно, он за этим приехал.

Мы вошли в просторный зал, в котором стоял резной деревянный трон, обитый алым бархатом, длинный массивный стол со скамьями по обеим сторонам. Трон, к слову сказать, находился во главе. Было тут и еще одно произведение искусного ремесленника — деревянный же стул, с резной спинкой, украшенной драгоценными камнями и с замысловатыми завитушками на подлокотниках. Предполагалось, что Гвидон присядет именно на эту красоту. Мне же придется стоять по правую руку от отца.

— А где Доброслов? — спросила у батюшки, когда заняла положенное место.

— Он, с Настасьей поехал проверять ближайшие деревни. Говорят, леший стал чудить: грибников, да путников путать.

Промолчала, нервно поглядывая в сторону двустворчатых дверей. Спустя совсем немного времени они распахнулись, и в зал приемов вошел вещун. Стукнул посохом по полу и громогласно произнес:

— Царь Гвидон с делегацией прибыл!

Все… держите меня семеро. Лишь бы стихия снова не начала буйствовать…

Первым в зал, как ни странно, вошел рыжий кот. Он медленно прошествовал на задних лапах к столу, посмотрел на резной стул, да и запрыгнул на него.

— Тимофей! — за ним следом влетел светловолосый мужчина. — А ну, брысь!

— Ну, Гвидоша-а-а… — протянул наглый кот.

Я во все глаза следила за разворачивающейся картиной, еле сдерживая смех. До тех пор, пока все мое внимание не поглотил Гвидоша-а-а…

Он был высок, подтянут, с невероятно красивого цвета волосами. Они были собраны в низкий хвост, только одна прядка падала на лицо. Глаза у мужчины были голубыми. Хотя мне подумалось, что раньше они были ярче. Почти белоснежная шевелюра мне понравилась. Правда, не смогла понять: то ли она от седины такая, то ли от природы. Да и в целом Гвидон был красив. Но он же старый!

— Тим, слазь! — царь Краснограда потянулся широкой ладонью к коту, чтобы стащить того со стула.

— Царь, — в зал приемов вошли еще пятеро мужчин, — может, стоит его казнить?

Посмотрела на говорившего. Низкого роста, с густой бородой и цепким взглядом. Никак, советник.

— Я те казню! — Тимофей выгнул спину и зашипел. — Кота царского и казнить! Мя-я-яу! — Его все же схватили за шкирку и стащили с облюбованного места.

— Прошу простить, — произнес Гвидон, наконец, обращая на нас свое внимание. И замер, внимательно смотря на меня.

А я стояла и не могла пошевелиться. И вот он старый? Это точно тот самый царь Краснограда, которому более трех сотен лет? Сердце, готовое вырваться наружу, стало бешено биться в груди, а щеки запылали. И чего смотрит? Перед ним же чучело стоит.

— Царь Гвидон! — батюшка поднялся со своего места и широко улыбнулся. Как челюсть не вывихнул, странно. — Мы вас ждали. Присаживайтесь, чего же вы стоите.

— Ваша дочь лесная ведьма? — произнес кот и стал продвигаться в мою сторону уже на всех лапах.

— Нет, она ведьма ветров.

— Мр-р-р, да? — на меня посмотрели большие зеленые глаза. — А по одежде и не скажешь. Кажется, тока из леса вылезла. Но хороша-а-а! — кот стал обнюхивать подол моего сарафана. — Нам подходит!

— Тимофей! — от грозного голоса Гвидона я дернулась и отступила назад, за трон батюшки.

— Ну, что-о-о, Гвидош? — кот лениво повернул голову в сторону своего государя. — Ты думаешь, я сюда за просто так три дня плыл, да от морской болезни страдал?

Светловолосый мужчина бросил на рыжего такой взгляд, от которого хотелось сквозь пол провалиться.

— Ждеслав, думаю твое предложение верно и…

— Ты не посмеешь! — Тим прижал уши к макушке и спрятался за мной. — Где это видано, чтобы кота казнили!

— Можно утопить, — предложил бородатый мужчина.

— Живодер! — зашипел котик. Он определенно начинал мне нравиться.

— Гвидон, — Серомор постарался не обращать на бедлам внимания, — я очень рад, что вы решили навестить нас с дружественным визитом…

— Гви, — тихо заговорил Тимка, — ты присаживайся. Негоже царю Красноградскому стоять. Тем более ты уже не молод, дедом недавно стал…

Дедом?! Кажется, я икнула. Ничего себе конфетки-бараночки. Он стал дедушкой? Вот этот вот высокий, длинноволосый, голубоглазый мужчина, от которого мое сердце готово из груди выскочить?

— Тимофей! — строго прервал кота царь с Буяна и все же решил присесть на резной стул. Устало облокотился на спинку, положил руки на подлокотники и хмуро посмотрел на моего отца. — Говорите, Серомор, что там в вашей голове крутится.

— Понимаете, — царь Тричетвертого государства замялся и косо посмотрел на меня, — дочь моя уже давно в подходящий возраст вступила. Вы не обращайте внимания, что сейчас перед вами она в таком виде стоит. Нрав у нее не спокойный, рука нужна тяжелая. Я же не могу дочери перечить, люблю очень.

Ложь! Любил бы, замуж отдать не захотел!

— Я вот тоже считаю, — Тимофей высунул свою наглую морду из своего укрытия, коим являлся мой сарафан, — что это замечательная идея!

— Значит, ты, горжетка потенциальная, — Гвидон медленно поднялся со стула, — женить меня надумал!

— Ну почему как что, сразу горжетка? — обиделся кот. — Я счастья для тебя хочу!

— То есть я по-твоему, — в голосе мужчины появились угрожающие нотки, — сам разобраться ни с чем не смогу?

— Да ты все по Лебеди слезы льешь…

— Так ты плакса, что ли? — произнесла, хотя не собиралась говорить этого вслух.

— Тебе слово не давали! — раздраженно произнес Гвидон.

Все, прошла любовь, завял крыжовник.

— Знаете, что, царь, — я сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на Гвидошу-у-у, — я никогда не соглашусь на союз с вами!

Сказав это, направилась на выход из зала приемов.

— Ярослава! — отец звал меня, а я не обращала на это внимания.

Как посмел он в таком тоне со мной разговаривать? Понимаю, сама виновата, не надо было называть его плаксой. Но я не хотела этого говорить, оно само вырвалось нечаянно. И прощения попросить было бы не лишним, вот только… Он так на меня посмотрел, и столько злобы в голосе было, что я сразу же передумала. Еще и на «ты» перешла без дозволения. Ох, и будет ругаться батюшка.

— Простите ее, Гвидон, — Серомор опустился на трон и потер лицо руками. — Она вспыльчива, но зла вам не желает.

— Я знаю, — глухо произнес царь Краснограда и посмотрел в сторону двери, за которой скрылась девушка.

— Хороша, дюже как хороша-а-а, — протянул довольно кот у ног государя. — Бери не раздумывай, Гвидон. Где еще такую найдешь.

— Прекрати, — поморщился царь и посмотрел на Серомора. — Я прибыл сюда не выгодный союз заключать, а подписать новые договора по поставкам товара с обеих сторон.

— Разумеется, — кивнул его собеседник. — Но вы должны понимать, что союзом мы укрепим два наших государства.

— Полностью поддерживаю, — снова подал голос Тим. — Союз нужен.

— Ждеслав!

— Молчу-молчу…

Ненавижу! Ненавижу этот рваный сарафан за то, что он не хочет нормально сниматься! Уже минут десять пыхчу, ни в какую стягиваться не хочет.

— Тьфу, — стала отплевываться от попадающих в рот и нос волос. — Фр-р-р… да что ж… апчхи!

— Будь здорова, краса, — раздался мурчащий голос со стороны кровати.

Заверещав, стала поспешно одергивать собранный в районе подмышек сарафан. И как этот рыжий сюда попал?!

— Ты пр-р-родолжа-а-ай, — довольно протянул этот наглый прохвост. — А я посмотрю. Потом все Гви расскажу.

— Не посмеешь! — я, наконец, смогла оправить изрядно помятую ткань и сурово посмотрела на котика. — Ты и слова этому… — я запнулась, — этому не скажешь!

— А вот и расскажу, — Тимофей довольно потянулся и зевнул, обнажая маленькие острые зубки.

— Плохой кот! — я ткнула в сторону Тима пальцем. — Брысь с кровати!

— Еще чего, — совсем обнаглел он. — Тут перинка мягкая, подушечки шелковые, и окна на южную сторону выходят. А я тепло люблю.

— А по наглой попе получать любишь? — я уперла руки в бока.

— Нет, это не люблю, — мотнул головой кот ученый.

— Тогда, пошел прочь!

— Не пойду-у-у, — снова протянул Тимофей. — Меня Гвидон из комнат своих выгнал, мне спать негде.

— Еще только день, — нахмурилась я.

— А я уже спать хочу.

— Я силу призову, — погрозила.

— И тебе совсем не жалко бедного старого кота?

— На твоей наглой морде нет ни одного седого волоска, — я с досады топнула ногой. Кота и, правда, было жалко. Вдруг стихия переборщит, и от него только шкурка и останется. А внутри будет суповой набор из костей.

— Ну, оставь у себя, Ярославушка, — жалобно заныл кошак. — Я мышей ловить буду. Тебе в кровать их приносить, чтобы ты не думала, что я халтурю.

— Не надо мне такой радости, — поморщилась, живо представив себе подобную картину. Что-то видеть дохлых мышек мне не очень хотелось. А ведь они еще могут начать пахнуть. — Ладно, — все же сдалась под натиском его печальных зеленых глазок, — оставайся пока. Но вздумаешь совать свой наглый нос в мои вещи, хвост бантиком завяжу. И вообще, как ты сюда попал?

Тимофей развалился на моей кровати, покрутился с боку на бок, будто ему там блохи мешали и произнес:

— Знамо как. Прыгнул на ручку двери, да и открыл.

— Вот так вот просто?

— Элементарно.

— И правда, горжетка потенциальная, — произнесла уже себе под нос, направляясь в сторону ванной. Может там удастся переодеться.

— Вот заладили, — стал возмущаться из-за двери кот. — Горжетка, да горжетка. Ни стыда, ни совести.

— Кто бы говорил! — выкрикнула я.

Сарафан жалобно заскрипел. Ай, была — не была! С силой дернула его вверх и, наконец, почувствовала свободу. Затем сняла рубаху, оставшись в ночнушке из тончайшей ткани. В ванную я зашла с новым комплектом одежды, чтобы сразу переодеться. Но даже рубаху надеть не успела. В щель между дверью и полом просочилась мышь!

— А-а-а-а-а-а-а!!! — закричала я и, бросив рубаху в грызуна, который побежал в мою сторону, вылетела из ванной.

Видно, кричала я очень громко, потому что в мою комнату вскоре влетел отец вместе с царем Краснограда.

— Что случилось?! — обеспокоенно спросил батюшка, видя, что меня не убивают. — ЯРОСЛАВА!

Сглотнула, чувствуя, как все тело начинает гореть от смущения. На мне же тончайшая ночнушка! А тут Гвидон… Замер и как-то странно на меня смотрит. Хмурится…

— Вот не можешь ты нормально, Ярослава, — запричитал отец и, стащив со стоящего неподалеку стула цветастый плед, закутал меня в него с ног до головы. Только один нос и торчал. — Простите, Гвидон, обычно она так себя не ведет…

— Повторяетесь, уважаемый, — промурлыкал у моих ног кот. — Не женщина, а шальной ветер. Гвидон, нам подходит!

— Тебе еще не надоело? — спросил царь Краснограда у рыжего прохвоста.

— Мр-р-р… нет, — произнес тот и помчался в ванную комнату. — Мням-мням, мыша, мыша…

Я стояла и не понимала, что вообще происходит. Как в моей комнате оказалась эта пищащая гадость?

— Ярослава, — Серомор снова обратил на меня свое внимание, — вот скажи мне, горе ходячее, ты специально меня изводишь?

Могла соврать и сказать, что таки да, специально. Но это не правдой будет. Не привычна я отца обманывать. Поэтому и помотала головой, давая понять тем самым, что ни в чем не виновата. Оно все само вокруг меня происходит. А я так, просто рядом стою.

— Раз угрозы нет, можем возвращаться в переговорный зал, — раздался тихий, обволакивающий голос светловолосого мужчины, который (о боги) недавно стал дедушкой. И когда успели переместиться из приемного? Наверное, неотложные государственные дела…

— Вы правы, — вздохнул Серомор. — Надеюсь, сегодня больше не будет подобных ситуаций… да дочь?

Меня одарили предупреждающим взглядом. Кивнула, надеясь на то, что и правда, обойдется. Как же я тогда заблуждалась!

Только когда они уходили, заметила, что в коридоре толпились стражники. Ничего себе. Они думали, что меня тут убивают что ли?

— Эх, вкусная мышка попалась, — сказал кот, подходя ко мне. — Жирненькая.

— Можно без подробностей? — спросила и, пройдя к кровати, повалилась на нее, продолжая кутаться в плед.

— Хочешь без подробностей, пожалуйста, — миролюбиво мурлыкнул Тимофей и пристроился сбоку. — Просто скажу, что мыши у вас тут отменные. Не то, что в Краснограде — одна кожа да кости.

Поморщилась, понимая, что просить этого рыжего о чем-либо бесполезно. Он — тот еще интриган. Правду люд говорит — остерегаться его надо. А то и глазом моргнуть не успею, как замужем окажусь и с во-о-от таким вот животом. И стану не просто женой, но еще и бабушкой. Это в двадцать один-то год!

Сон сморил меня неожиданно.

Проснулась уже поздно вечером. Кота рядом не было, что несказанно обрадовало. Поняв, что проспала обед и ужин, тяжело вздохнула. Живот недовольно заурчал, ругая свою нерадивую хозяйку за незапланированную голодовку. Пришлось вставать и осторожно сходить в ванную комнату, в которой остались мои вещи. Мышки нигде не было видно, так что я быстро подняла с пола рубаху, схватила со стула сарафан и вышла. Все равно было страшно. Хоть кот и дал понять, что поймал грызуна, утешение для меня это было незначительное. Мог ведь и обмануть.

Одевшись, заплела длинные волосы в косу, стянула их на конце атласной лентой и вышла из комнаты. Путь мой лежал на кухню. Там я залезла в кладовую и достала приличных размеров кусок отварного мяса, немного сыра и хлеб. Кухарки уже не было и пришлось обслуживать себя самой. Ну, ничего, мне не привыкать. Утолив голод, пошла обратно в комнату. По пути мне никто не попадался, будто одна во дворце жила. И пусть он небольшой, но все же… Редко, когда получается почувствовать себя настолько свободной от чужих взглядов. Привыкли дворцовые следить за каждым моим движением, ожидая очередной напасти.

Только зашла в комнату, как услышала многоголосое пищание. Включила магический светильник, который находился неподалеку от входа, и снова заверещала от ужаса. Вся моя комната была в мышах!

— Мама-а-а-а-а-а!!! — закричала не своим голосом и попятилась. Воздух заскользил по рукам, опустился на пол и принялся играть мышками, как циркач разноцветными мячиками. Грызуны пищали, я кричала…

— Что опять?! — в конце коридора показался отец.

— Снова мыши, — хмыкнул Гвидоша-а-а.

Стоя у противоположной от моей комнаты стены, я старалась слиться с ней, чтобы никто не обращал на меня внимания. Посмотрела на отца, потом задержала взгляд на царе с Буяна, отметив про себя, что сейчас на нем был не расшитый обережными символами кафтан и кожаные брюки, а вполне обычная рубаха и свободного кроя штаны, заправленные в сапоги из мягкой кожи (их он, кстати, не менял). А вот батюшка расхаживал все в том же.

— Дочка, я же просил! — взвыл Серомор.

— Это не я! — во мне стала закипать обида.

— А кто? Только ты способна на такое!

— Я мышей боюсь!

— А так и не скажешь, — строго проговорил отец.

Пока мы препирались, в мою спальню вошел Гвидон. Стихия затихла, и мышки повалились на пол.

— ТИМОФЕЙ! — рыкнул мужчина. — Кошак драный, быстро сюда!

— Мр-р-р… — муркнул рыжий, высовывая нос из-за поворота, где располагалась лестница на первый этаж. — Что случилось?

— Что случилось? — Гви вышел из моей комнаты и широким шагом направился в сторону Тимки. — Что случилось, говоришь?

— Только не за шкирку! — пискнул рыжий и, сжавшись, прикрыл зеленые глаза.

Царь Краснограда схватил его за загривок и поднял с пола.

— Иди теперь и отлавливай! — сказав это, он опустил Тимофея прямо посередине моей спальни.

— Я столько не съем! — возмутился кот.

— Вообще не волнует, — Гвидоша-а-а сложил руки на груди.

— Я лопну!

— Готов пойти на такие жертвы.

— Ну, скажи ему, Ярослава! — взмолился прохвост, ища у меня поддержки.

— А что сказать? — опешила я.

— Что согласна выйти за него замуж, и мы уплываем отсюда!

— Вы вдвоем? — на всякий случай переспросила.

— Еще чего, — блеснул в мою сторону глазами Тим. — С тобой, конечно!

— Тогда, не согласна.

— А-а-а-а-а, горе мне горькое, — застонал рыжий.

— Тим, лови, давай.

— Гвидоша-а-а, помилуй, я старый кот!

— Ты наглая рыжая морда, — отрезал Гви.

Я осторожно подошла к проему двери и стала внимательно прислушиваться к перепалке кошака с царем. Эх, красив, ничего не скажешь. Подтянутый, плечи широкие, глаза пронзительные… Так, ладно, я стала повторяться. И вообще, я не хочу замуж! Тем более за старика. Он же старик, правда?

— Ну, Гвидоша-а-а, — заныл рыжик, — пожалей котика.

— Долго еще прибедняться будешь? — Гви был непробиваем.

Вздохнув, Тимофей стал по одной вылавливать всех мышек. Никто ему помогать не стал, хотя он очень просил. Даже угрожал некоторым наделать какую-нибудь пакость в сапог. Все без толку. В итоге, спать я легка поздно. Ну как легла… Так, коротала часы перед рассветом за чтением очередного романа. Интересная книжка попалась. В ней рассказывалось про сильного и мужественного богатыря, который ради любимой готов был отказаться от всего. Даже по девкам ходить, что для мужчины точно был подвиг. А все потому, что до этого момента полкниги расписывалось, как он по этим самым девкам ходил.

Кот спокойно спал на моей кровати и нервно дергал задними лапками. Никак от огромной мыши во сне убегал. Повезло еще, что эти грызуньи не успели мне тут делов наделать. И как этот прохвост смог их в таком количестве в комнату загнать?

Солнце уже поднималось из-за горизонта, когда меня стало клонить в сон. Только вот ложиться было уже поздно. Все равно поспать никто не даст. Зашла в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, а когда вышла, застала Тима за очень занимательным делом. И как не услышал моих шагов? Да и дверь я не так чтобы бесшумно открывала.

— Так-так-так… — пробормотал он, суя нос в мой шкаф. — Что у нас здесь… Черевички, лапти, туфляки…

На слове «туфляки» прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос.

— А это что? — кот сел на попу и, склонив голову набок, в задумчивости смотрел на висящие на вешалках сарафаны и рубахи. — Не годится. Все закрытое, скромное… А Гвидон мужчина искушенный…

Вот так новость. Чем ему моя одежда не по душе пришлась?

Молчу, стою на пороге комнаты и внимательно прислушиваюсь к каждому слову Тимофея.

— Ясно же, — мурлыкал тот, в упор не замечая моего присутствия, — что он сразу на красу глаз положил. Нет, даже не так. Сразу целых два. Как очи-то загорелись, при виде ведьмы ветров. Да он так даже на эту, — в голосе кота послышалось раздражение, — Лебедь не смотрел.

И откуда ему знать, как там Гвидоша-а-а на свою жену посматривал? Что, у кровати стоял и свечку в пушистых лапах держал?

— Тронешь хоть один сарафан, хвост оторву, — сказала, заметив, как Тим потянулся своими коготками к одному из моих любимых сарафанов.

— Ай, незадача, — рыжий сразу отскочил от шкафа. — Я тут это, — потупил взгляд и передней лапой (левой) стал по ковру водить. — Ты не думай, Ярославушка, я ничего дурного сделать не хотел.

— Я предупреждала тебя, мохнатый, чтобы ты не лазил в мои вещи, — сказала и строго так на прохвоста посмотрела, чтобы он прямо проникся весь моей грозностью.

— Только хвост бантиком не завязывай, — жалобно попросил наглый кошак. — А я тогда Гвидону не расскажу, что ты обычно под сарафаном носишь.

— Что?! — возмущенно воскликнула. — Ты лазил в мое белье!

— Чисто случайно туда носом залез.

— Врешь!

— А вот сие недоказуемо!

— А ну, пошел вон! — я стала надвигаться ни Тимофея. — И чтобы я тебя больше не видела! И вообще, — я подошла к коту и топнула ногой, — уплывайте, давайте, обратно!

— С тобой, Ярославушка? — с надеждой в голосе спросил кот.

— Без меня!

— Тогда терпи нас еще.

— Кыш!

— Мяу?

— Кыш, говорю!

— Мя-я-я-яу, — протянул Тим и стал ластиться к моим ногам.

— Ты что делаешь? — удивленно спросила, не понимая, что этот интриган творит.

— Поплыли с нами говорю-ю-ю, — мурлыкнул котик. — Подумал, раз ты по-человечески не понимаешь, может, по-кошачьи поймешь.

Я замерла, непонимающе смотря на рыжего. Чего он заладил? Поплыли, да поплыли. Странно это все. И Гвидону я уж никак понравиться не могла. Что у него в Краснограде красавиц мало? Обязательно меня надо увозить? А я не хочу! Не хочу выходить замуж по расчету! А как же чувства? Любовь? Разве возможно прожить всю жизнь с человеком, которого не знаешь, не любишь и вообще, побаиваешься.

— Тем более, — продолжил кот, — тебе наш царь тоже приглянулся. Не спорь, я все вижу.

— Надо тебе очки подарить — что-то зрением ты слаб стал, — буркнула в ответ. Еще чего не хватало… Чтобы этот хвостатый до Гви донес столь секретную информацию. Если даже и нравится, то что? Подумаешь. Я же его не люблю.

— Обманываешь кота старого.

— Иди, — махнула рукой на Тимофея, — погуляй лучше.

Кот еще какое-то время крутился возле моих ног, потом, тяжело вздохнув, вышел из комнаты, оставляя меня одну. Заперев за ним дверь, прошла к кровати и, раскинув руки в стороны, упала лицом на так и не расстеленное покрывало.

— Мур-мур-мур…

— Отстань, — отмахнулся от кота царь Краснограда.

Мужчина сидел на ступенях крыльца и устало смотрел на двор. Было еще довольно рано и слуги стали только просыпаться.

— Ну, Гвидоша-а-а…

— Уйди, говорю.

— Не горюй, — не обратил внимания на слова государя приставучий кошак. — Нр-р-равишься ты ей.

— С чего ты взял, что меня это волнует? — приподнял светлую бровь Гви.

— А что тебя еще волновать может?

— Нет желания с тобой на государственные темы говорить.

— Ну, давай поговорим на любовные, — продолжал гнуть свое котик.

Тяжело вздохнув, мужчина встал на ноги и направился во двор.

И чего этот усатый заладил. Он только стал после смерти Лебеди в себя приходить. Гвидон вообще больше не хотел жениться. И пусть Ярослава внешне была красива, даже очень, однако внутреннего ее содержания он не знал. И не хотел знать. Как только все дела касательно сотрудничества с Тричетвертым государством будут улажены, он уплывет обратно на Буян и думать забудет о ведьме ветров.

— Ярослава, — постучав, в спальню вошел отец, — хватит лежать. Тебе разве не сказали, что завтрак уже на столе?

— Сказали, — мой голос был приглушенным, потому что я продолжала лежать на кровати лицом вниз.

— Тогда, пойдем. Негоже заставлять гостей ждать.

— А можно я поем в своей комнате? — я отлепила лицо от покрывала и посмотрела на отца.

— Ярослава!

— Ладно, — тяжело вздохнув, встала с кровати и оправила светло-зеленого цвета сарафан.

В обеденном зале было людно. Здесь собралась вся заморская делегация. Разумеется, и царь Гвидон с котом тоже присутствовали. Пожелала собравшимся доброго утра и прошла на свое место по правую руку от батюшки. Гвидоша-а-а сидел с другой стороны.

— Мур-р-р, — под столом раздалось довольное мурчание. — Краса, дай колбаски, а?

Проигнорировала. Желания, кормить этого наглеца не было никакого.