Проклятые хотят покоя

Ксения Анатольевна Вавилова (2025)

Прошлые ошибки не способны отпустить. Они возвращаются шепотками, болью и провалами памяти. Они возвращаются сгоревшими телами, что находят в заброшенных местах. Они возвращаются напоминанием о незаконченных делах и встречами с людьми, от которых предпочел бы держаться подальше. Ошибки, смотрящие на тебя, глазами возлюбленной, которой ты уже не можешь помочь.

7 — Кирилл и немилые кости

Свалка была недалеко от полузаброшенного и заросшего частного сектора. Тут в скором времени должны построить объездную дорогу, потому участки выкупаются, а люди уезжают.

Странности заметили те немногие, что держались за землю и отказывались уезжать. Свалка та давно закрыта и не должна использоваться, но они заметили дым и испугались пожара. Пожарные обнаружили кости.

— Какая прелесть, — Марина присела и потянулась за черепом, но наученный горьким опытом криминалист хлопнул её по рукам. — Смотри, ему несколько зубов выломали.

— Я вот думаю, сколько времени нужно телу, чтобы сгореть до костей? — потирая подбородок, вслух поинтересовался Кирилл.

— В современном крематории за полчаса-час, — отозвался криминалист. — Но это крематорий, а здесь костёр. Тело не должно было сгореть до костей. Максимум — обуглиться. Местные быстро заприметили дым и сразу вызвали пожарных.

— Значит, магия, — оскалилась Марина.

Маги-убийцы — её основная клиентура.

— Следов магии нет, — покачал головой криминалист. — Вот тут, — он указал на верхнюю челюсть, — ему при жизни выломали зубы, раздробили несколько костей.

— Пытали?

— Возможно.

— А зубы выдрали, чтобы нельзя было опознать?

— Одно другому не мешает, — Марина обошла кости и принюхалась.

— Могли его спалить в другом месте, а после — привезти сюда? — спросил Кирилл. — Огонь уничтожил следы магии.

— Да, но точнее смогу сказать только после лабораторного исследования. Если к нему применялась какая-то сильная магия, её следы останутся в костях.

Решив, что тут уже ничего интересного не увидит, Кирилл направился к машине.

— Ты куда? — его тут же нагнала Марина.

— На трассе есть гостиница для дальнобойщиков. Хочу съездить забрать записи с камер.

Она отмахнулась, указывая, что это работа для кого-то менее полезного, но Кирилл её слушать не стал. Тем не менее, стоило завести машину, как Марина оказалась рядом.

— Тебе сказали следить за мной?

— Нет. Но тот случай в горах порядком нас напугал, и теперь кто-то должен присматривать за тобой.

Он фыркнул.

В гостинице их встретила сонная, скучающая женщина. Наружные камеры оказались муляжами.

— Не боитесь работать здесь без нормальных камер? — Марина покачала головой. — Если что-то случится…

— А что может случиться, — лукаво улыбнувшись, отозвалась женщина. — Тут все свои.

Скривившись от омерзения, Марина поспешила покинуть приветливое место.

— Не замечали ли вы в последние несколько дней чего-нибудь странного? Необычные гости?

— Была одна, дня три назад, — оживилась женщина. — Заселилась ночью, а утром выглядела растерянной и задавала вопросы.

— А вот тут поподробнее.

— Ночью приехала на машине с зелёными наклейками…

— Каршеринг?

— Да! Заплатила до полудня и ушла в номер. Я к ней стучалась, предлагала ужин, но она не ответила.

— А машина?

— В ней были ещё люди, они уехали, а через несколько часов приехала такая крутая тачка, знаете, на автопилоте. Сама припарковалась. Стоит. Внутри никого. Потом та девица проснулась. Взгляд осоловелый. Стала расспрашивать что да как…

— Что именно она спрашивала? — уточнил Кирилл. — И вы не могли бы показать журнал регистрации.

— Могу, но при заселении она заплатила, и я заселила её, не переписывая данные паспорта.

Слушая её, Кирилл кивал, а сам, достав телефон, написал Марине, чтобы организовала все возможные проверки. Камер нет, номера каршеринговой машины и лиц возможных подозреваемых тоже нет. Паспортные данные, оказывается, можно не записывать.

Законы, что, от скуки пишут?

— Какие вопросы она задавала?

— Как и когда приехала, кто её привёз.

— И вам не показалось это странным?

Женщина неопределённо пожала плечами. Марина в дверях зашипела разъярённой гадюкой и спросила:

— Как она выглядела? Была растрёпанной? Помятой? Растерянной?

— Растерянной и немного помятой.

Марина многозначительно приподняла брови, но администратор предпочла сделать вид, что ничего не поняла.

— Можете её описать? — попросил Кирилл, пока его коллега не бросилась на администратора и не перегрызла горло.

— Среднего роста, миловидная, с веснушками на лице. Волосы рыжие, чуть подвитые. Одевается хорошо. Сразу видно дорогое пальто и хорошие сапоги. И машина у неё крутая, с наворотами. Я машины на самоуправлении всего пару раз видела.

Поблагодарив женщину за ответы, Кирилл поспешил вывести коллегу, которую уже трясло от ярости.

— И часто у вас так останавливаются? Не оставляя данных, не помня, как к вам попали? — уже у дверей крикнула Марина.

— Бывает, — смахивая пыль, отозвалась женщина.

С трудом выведя Марину на улицу, Кирилл раскрыл над ней чёрный зонт.

— Успокойся. Пусть ею занимаются ответственные за это дело люди.

— Ты её слышал?! — шипела та гашёной известью. — Она же описывает жертву насилия, ту опоили и привезли демон знает куда. И так спокойно об этом говорит! Искать надо не того, кто законченных козлов сжигает, а вот эту мразь, на собственных кишках повесить…

— Тише, тише, — подхватив женщину под локоть, он поспешил к машине.

На них уже дальнобойщики косились.

— Это ты должна приглядывать за мной, а не наоборот. Помнишь?

Шипение превратилось во вполне отчётливое рычание. Вены на лице женщины набухли, кожа побледнела, приобретая серый трупный оттенок. Секунду она выглядела настоящим упырем, но в следующее мгновение уже взяла себя в руки.

— Уффф, — шумно выдохнула Марина. — Разнесу эту шарашкину контору, их директора и администратора. А сейчас давай поищем эту жирунью.

— Пожар случился сегодня, а она была тут три дня назад.

— Возможно, ей нужна помощь.