Сыночек в подарок

Ксения Богда (2024)

После измены мужа и потери ребенка, я начала новую жизнь. Новый босс стал частью этой жизни. Я хотела просто отвлечься от проблем, а в итоге…родила ему сына.

Глава 5

— Ты обещала мне, — расстроенно топаю ногой, — мы договаривались с тобой сходить сегодня в зал. А теперь ты даешь заднюю?

Сжимаю в руке ручку от спортивной сумки. Юлька смущенно краснеет и отводит взгляд.

— Прости, прости, прости, я просто совсем забыла, что у меня сегодня маникюр. Ну, прости, — складывает руки на груди.

— Боже, как можно быть такой растерянной, Юлька?

Подруга закусывает губу, а я тут же одергиваю себя. У неё сейчас непростой период после расставания с парнем, а тут ещё и я давлю на неё.

— Прости, я просто думала, что ты так развеешься.

Юлька пожимает плечами.

— Я и на маникюре развеюсь.

— И не вздумай больше звонить ему, — тыкаю пальцем в её грудь, — пошел он к черту. Точнее, к своей бывшей жене.

Юлька закатывает глаза к потолку.

— Которой он заделал ляльку, ага.

Подруга болезненно морщится, а я прекрасно понимаю все её чувства и эмоции. Но, в отличие от меня, Юлька просто предпочитает переживать все в одиночку и после расставания немного закрывается в себе. Но я все равно держу руку на пульсе, чтобы она не сотворила глупостей. Уж мне ли не знать, как сильно тянет к прошлому. Как порой хочется вернуться к привычному и все простить.

Да, я тоже проходила такой период. Хотела все простить Антону и вернуть семью, когда ещё внутри меня был наш малыш.

Но меня быстро спустили на землю своим появлением в обнимку с любовницей чуть ли не перед моим подъездом в доме, где я снимала квартиру.

— Я правда на маникюр, честно, — поднимает руки и широко улыбается.

— Ладно, одна схожу, — закатываю глаза, и меня охватывает уныние оттого, что мне придется заниматься в гордом одиночестве.

— Я верю в тебя, — скалится подруга, — хотя и не понимаю, зачем тебе тренажерный зал, ты и так в отличной форме.

— Нет предела совершенству, — нараспев отвечаю и выхожу из её кабинета.

В нашем офисном здании все для сотрудников. Тут и бассейн на цокольном этаже, и тренажерный зал, и библиотека, и кафетерий. Боже, да я иногда думаю, что совсем не против тут жить. Ночевать иногда.

Переодеваюсь в спортивную форму, закалываю волосы, чтобы не мешались. После развода я заметно отрастила гриву, и теперь она почти касается поясницы. Беру бутылку воды и выхожу в зал.

Там пока пусто, но это меня очень даже устраивает. Нет Юльки, но и другие не будут ко мне лезть. Если выбирать между коллегами и одиночеством, я предпочту второе. Да, абсолютно точно, я не хочу, чтобы тут кто-то был.

Подхожу к беговой дорожке и решаю для начала размяться. Пока заканчиваю разминку, в зале появляется ещё один человек, при виде которого мне хочется моментально сбежать.

Шеф. Сергей Витальевич.

Но почему-то ноги не готовы делать даже один шаг в сторону раздевалки, и я жадно осматриваю высокую фигуру босса. Он одет в обтягивающую грудь темную футболку и шорты. На сгибе шеи красуется татуировка в форме волчьей лапы, которую мне тут же хочется облизать.

Зажмуриваюсь. Да откуда в моем воспаленном мозгу такие мысли?

Отвлекаюсь от разглядывания босса и хватаю гири.

— Добрый вечер, Лада, — шеф проходит мимо меня, одаривая своим особенным ароматом, — решили привести себя в форму?

Резко разгибаюсь и таращусь на усмехающегося шефа.

— А что, у меня все так плохо с формой? — язвлю.

Он окидывает меня критичным взглядом и потирает задумчиво подбородок.

— Не мешает набрать мышечную массу. И покушать.

Открываю рот. Но не знаю, что ответить.

— Да, ты слишком худовата. Не в моем вкусе такие худышки.

Хлопаю глазами. Он ведь несерьезно?

— А я и не пытаюсь попасть под ваши вкусы, Сергей Витальевич, — гордо задираю нос и крепче стискиваю пальцы на гантели.

Шеф выгибает бровь.

— Серьезно? А мне вот почему-то показалось обратное.

Округляю глаза и резко поворачиваюсь всем телом к нему.

— Это когда вам такое показалось, могу я поинтересоваться? Точнее, в какой момент вы решили, что я нуждаюсь в вашем внимании?

Сергей Витальевич усаживается на тренажер и хмыкает.

— А разве нет? Мне просто показалось, что ты пытаешься со мной заигрывать.

— Чего? — взвизгиваю от негодования. — У тебя бурная фантазия.

Вскидываю руку и охаю под весом снаряда.

— Аккуратнее с этими штуками, — показывает пальцем на гантели, — они могут навредить.

Прищуриваюсь.

— Ты же помнишь про интрижки, Лада? — дергает бровью. — И не нужно так активно крутить бедрами, когда после очередного доклада выходишь из моего кабинета. Меня этим не проймешь.

Задыхаюсь от возмущения. А шеф, наоборот, довольно скалит белоснежные зубы, которые не скрывает его долбаная борода.

Так, нужно взять себя в руки и проучить этого самовлюбленного павлина. Выдавливаю из себя, надеюсь, добродушную улыбку и подхожу к шефу почти вплотную.

Он вопросительно выгибает бровь и ждет моих дальнейших действий. Наклоняюсь к нему, заглядываю в глаза.

— Простите меня, Сергей Витальевич, я не хотела, чтобы вы расценивали мое поведение как что-то вызывающее и провоцирующее.

Босс удивленно хлопает глазами, но я вижу по выражению его лица, что ему нравится моя покорность и послушание.

Опускаю взгляд на ногу босса и расслабляю хватку на гантели. Зеленые глаза округляются, и шеф резко выдыхает.

— Твою ж мать, — воет от боли, отдергивая ногу, на которую аккуратно грохнулась моя гантелька весом в пять килограммов.

Шеф что-то шипит сквозь сцепленные зубы, а я отскакиваю от него, чтобы он не дотянулся до меня своими ручищами.

— Не-а, — качаю пальцем, — без ручек, милый.

— Ах ты ж… — шипит, сужая глаза.

Пытается взглядом убить, а потом и вовсе вскакивает на ноги. Но я успеваю отскочить на достаточно большое расстояние от него, и он ловит только воздух между нами.

— Ада, вернись, мать твою! — ревет на весь зал, пока я удираю от него в раздевалку.

— Не все крутится вокруг тебя, самовлюбленный павлин, — парирую на ходу.

— Я тебя уволю к чертям! — продолжает бесноваться.

Предпринимает попытку догнать меня, но в зал заходит кто-то из бухгалтерии, и это притормаживает босса.

Ещё бы, не рванет же он за мной.

Падаю на скамейку и закусываю губу.

— Боже, что я натворила? А вдруг и правда уволит? — закрываю лицо руками и шумно выдыхаю.