Актерша

Ксения Валентиновна (2024)

Юлия — скандальная актриса, -актерша, театральная проститутка, прима театра и многие другие ярлыки, которые за годы карьеры повесили на нее. Но как королева театра переживет свержение с престола?

========== Акт I. Развлечения. ==========

«Вы презрительно звали меня актершей, театральной проституткой, писали «сенсации» обо мне до того, как не подошли ко мне после очередного спектакля, — думала Юлия, неспешно одеваясь, — а теперь лежите в постели какого-то отеля и сладко храпите после ночи со мной. Самое забавное, что теперь-то вы, как вас там, не имеет значения, — не сможете написать про меня ничего, а то ещё жена увидит!»

Женщина улыбнулась собственным мыслям. Она накинула плащ, в последний раз оглядываясь. На глаза попалась сумка. Юлия взяла кошелек и достала купюру в пять тысяч.

«Вы же говорили, что я проститутка, — подумала с усмешкой, — а за ночь с проституткой платят нехилые деньги.»

Ночь успешно завершалась третьим часом, холодный ветерок оголял деревья. Женщина решительно шагала по улице, освещаемой мигающими лампочками, и рассматривала купюру.

«Хорошо жить, — всплывали хорошие мысли, — но никто не знает насколько.»

Тишину нарушали изредка проезжающие машины. Где-то вдалеке начало светать, ненароком укрывая городок от ночных невзгод. Сердце приятно трепетало, вследствие чего сумочка, а после и сама, свалилась на уютный диванчик. Здесь она лишь ночевала, прекрасно осознавая, что квартирка не приспособлена на большее. Все вокруг было в пыли, еще и таким слоем, что скрести рукой вызывало большие затруднения. Чем-то Юлия себе напоминала Обломова, хоть у того и был слуга. Задумываясь о несуразностях в предстоящем дне, девушка заснула, тихонько посапывая.

Начало дня ознаменовал будильник. Он устало звенел, пробуждая такую же усталую хозяйку. Юлия поднялась и сонно пошла умываться. Ещё одним путешествием стал путь до театра. Новая авторская постановка местного писателя вызывала энтузиазм только у него да его брата, режиссера.

— Итак, — воодушевленно говорил писатель, раздавая труппе сценарий, — сейчас будем пробоваться!

— Кто там главный герой, напомни? — шепотом спросил у него режиссер.

— Героиня, — с придыханием прошептал писатель.

— Тогда Юля, — уверенно сказал ему брат, а потом громко произнёс, — Юль!

— Проговорите начальный монолог главной героини! — поспешно закричал писатель.

Женщина лениво открыла сценарий и пробежалась глазами по тексту. Скучающий её вид сразу преобразился. Она выпрямилась и заговорила:

— Имя мне Изольда,

Я истинная дочь земли,

Но если смог спастись и ты,

Высечéнный изо льда…

Весь её вид говорил о смелости слов, ноттусклые глаза портили лицо своим самодовольным взором. Писатель остановил ее.

«Глаза со сцены никто не увидит,» — решил он про себя и поставил Юлию играть Изольду.

Её пустой самодовольный взгляд все же смущал его. Женщина скучающе сидела в зале, вынужденно смотря на игру других актеров. На сцене она была, сколько себя помнила. «Выскочки» в театре её бесили, Юлия их ненавидела. Каждая новая актриса пыталась занять её место, но каждый раз эти попытки кончались крахом. В этом забавном соревновании всегда побеждала бывалая.

— Может её поставим на роль Изольды… — послышался голос писателя.

Юлия навострила уши. Скучающе она взглянула на сцену. Там стояла молодая девчушка, которая только недавно пришла в театр. Женщина знала, что она то ли какая-то родня директора, то ли его любовница. Когда-то и сама Юлия спала с ним, но в театре всегда так было.

«Либо ты, либо тебя, да?» — думала она с усмешкой, еле сдерживая хохот.

Порой такие приступы смеха находили на нее, даже когда женщина не отдавала себе в этом отчета. Девушка со сцены все еще вещала. Это личико, полное надежд и желания принести нечто стоящие миру, смешило Юлию еще больше. Ее хохот раздался по всему залу.

— Напомни, за кого ты читаешь? — спросила Юлия.

Девчушка заметно стушевалась. На сцене было слишком мало новичков, и все понимали, что женщина пытается засадить молодую актрису.

— Агнет, горожанку, которая пошла за Изольдой! — ответил писатель.

Юлия усмехнулась. Почему-то она сменила гнев на милость и намеренно развязно выдала:

— Неплохо.

Все словно напряглись еще больше. Но Юлие было уже плевать. Она наблюдала за пробами, пока не был выбран точный состав.

— Юль, — обратился к ней режиссёр, — спасибо, что не стала так дисморалить Олю. Она только недавно закончила…

Конец ознакомительного фрагмента.