Нот

Ксения Нечаева (2024)

На конвенции сериала «Лжец» актеру Алексу Ноту, сыгравшему главного героя, незнакомка дарит написанную ею книгу в красной обложке. Казалось бы, обычное дело, если бы не парочка «но» — на обложке нет ее имени, а сама книга — это история о том, как списанный с Нота персонаж пять лет назад убил девушку. Автор книги убеждена в виновности Алекса и хочет вытащить на свет спрятанный в шкафу скелет. Теперь Алексу нужно разгадать личность автора и помешать осуществлению ее плана разрушить идеальную жизнь знаменитого актера.

Глава 3

Алекс хотел лечь спать пораньше, но ближе к девяти вечера курьер доставил сценарий новой серии «Лжеца», и он не смог устоять перед желанием прочитать его. София ужинала с подругой, поэтому ничего не мешало в тишине с бокалом вина погрузиться в чтение.

В сериале его раздражали несколько вещей, но главное — это отношения Марка с героиней Агаты, Машей. С первой серии зрителям становилось очевидно, что эти двое влюблены друг в друга по уши, но что-то постоянно мешало им быть вместе. То Марк не хотел посвящать ее в свою войну со сверхъестественными сущностями, то Маша не могла принять, что Марк обманывал ее долгие годы и не рассказывал, что существует иная грань реальности.

— Поговорите уже, наконец! — всякий раз вскрикивал Алекс на очередных сценах недомолвок и недопониманий.

Но зрителей, судя по высоким рейтингам, подобный расклад устраивал, поэтому сценаристы не торопились сводить героев, рассуждая о том, что серия, в которой Марк и Маша начнут встречаться, станет началом конца «Лжеца».

Алекса раздражали многие клише в фильмах. В хоррорах он не выносил, когда герои решали разделиться, чтобы быстрее осмотреть тот самый жуткий дом с привидениями, где сотню лет назад орудовал маньяк-убийца, выпотрошивший уйму жертв.

В мелодрамах его разрывало на части, когда он видел, как брутальный персонаж с типажом плохого парня влюблялся в типичную серую мышь и начинал раскрываться с новой стороны, ведь оказывалось, что в душе он белый и пушистый, словно махровое полотенце, а его дурной характер — это следствие пережитой в прошлом трагедии, чаще всего связанной с родителями.

Сами «серые мышки», кардинально преображавшиеся к финалу, тоже не очень ему нравились, но это клише он мог выносить всего лишь с одним дергающимся глазом — иногда использовались хорошие решения, связанные с ним.

Но больше всего Алекса выводила из себя неестественность и неправдоподобность, особенно в финале истории, когда хэппи-энд притягивался за уши только ради того, чтобы порадовать зрителя. Нет, он любил, когда концовка била в самое сердце, переворачивала все с ног не голову и давала пищу для ума.

Недавно он посмотрел экранизацию «Искупления» Иэна Маккьюэна и понял, что этому фильму принадлежит одна из лучших концовок, которые он только видел. Сначала показалось, что все заканчивается хорошо — злодей наказан, справедливость восстановлена, а те, кто потерял друг друга, смогли воссоединиться. А уже следующие кадры перевернули все так, что Алекс начал жадно глотать воздух, словно едва вынырнул из-под водной глади. Дать зрителю надежду, позволить ему расслабиться, а потом отобрать всепоглощающее ощущение спокойствия и ввернуть концовку, которая могла бы случиться с большей долей вероятности — что может быть эффектнее?

Но при всей нелюбви к клише, одного Алекс отрицать не мог: они работают, иначе бы их не добавляли в сценарии так часто. Раз на свет выходят однотипные истории, значит, они востребованы и успешны.

В своих розовых мечтах, Алекс хотел снять фильм, непохожий на остальные, отличающийся свежими сюжетными решениями, который, подобно шедевральному «Искуплению», оставил бы горько-сладкое послевкусие, как после спелого грейпфрута.

За размышлениями Алекс не заметил, что уже десятый раз принимается читать одну и ту же страницу, но не понимает ничего из написанного — верный признак того, что нужно отдохнуть. Он потер глаза, отложил сценарий, отпил из бокала вино (до фисташек и пива он сегодня так и не добрался) и услышал, как открылась входная дверь.

— Соф, это ты?

— Ой, я думала, ты уже спишь, — рассеянно отозвалась София.

Алекс посмотрел время на смартфоне — без четверти десять, обычно в это время он еще не ложился.

— Рановато для сна.

София зашла в гостиную, подошла к мужу и чмокнула его в щеку, награждая ароматом своих духов.

— Я потерялась во времени, — сказала она в оправдание. — Думала, что уже за полночь. Налей, пожалуйста, мне тоже вина, пока я переодеваюсь.

Алекс прошел на кухню, захватил бокал, по пути в гостиную наполнил его и поставил на стол. Через пять минут вернулась София, одетая в свою любимую растянутую донельзя пижаму. Она взяла бокал и молча отпила из него, закрывая глаза.

— Тяжелый день? — улыбнулся Алекс.

— Просто немного устала. О, ты новый сценарий читаешь? И как серия?

— Ай, — Алекс махнул рукой, поставил бокал, взял сценарий и прочитал вслух фразу высоким голосом, подражая Агате: — Я слишком многое к тебе чувствую, и эти мои чувства настолько противоречивы, что мне самостоятельно и не разобраться, что они означают.

— Опять в ход вступает мыльная опера? — прокомментировала София.

— Мне надоело уже, что они ходят вокруг да около. Да еще и текст отвратительно написан. Сколько можно? Ясно ведь, что Марк любит Машу, а Маша любит Марка, — Алекс активно жестикулировал руками, заставляя жену улыбаться. — Так почему им просто не быть вместе? Могли бы сделать сюжетный ход, что они начинают охотиться на чудовищ сообща, а не соперничать друг с другом.

— Милый, это всего лишь кино.

— Которое, тем не менее, влияет на ум тех, кто его смотрит.

— Просто ты относишься к нему слишком серьезно. Будь проще: это твоя работа, за которую ты получаешь деньги. Делай то, что требуется, и не думай о мучительности душевных терзаний героев.

— Да, наверное, ты права. Не думаю, что Агата сейчас сидит и загоняется по поводу того, что ей предстоит завтра говорить на репетиции.

— Прогон уже завтра?

— Как всегда, сценарий прислали накануне. И мне каким-то чудом надо успеть его прочитать, хотя я многое бы отдал, чтобы просто пойти спать.

Алекс зевнул, осушил бокал и убрал его на стол.

— Тогда не буду тебе мешать наслаждаться чтением. Пойду в теплую и уютную кроватку.

Алекс проводил Софию взглядом и вернулся к чтению.

Когда Алекс вошел в спальню в половине первого ночи, София уже спала. Такая нежная, умиротворенная и уютная. Он осторожно забрался в кровать, придвинулся поближе к жене и обнял ее, ощущая себя счастливым человеком. Утренняя тревога канула в лету — конвенция прошла замечательно, а значит, ничто не нарушит его покой еще какое-то время.

Для абсолютного счастья рядом нужен кто-то, и сейчас, чувствуя тепло сонной Софии, Алекс как никогда в этом убеждался. Все-таки хорошо, когда рядом есть человек, в котором можно быть уверенным. Кто не предаст и будет той самой опорой, держащий мир.

Размышляя об этом, Алекс не заметил, как провалился в сон, который оказался таким же приятным, как и мысли о прошедшем дне.

Утром он не глядя отключил будильник и продолжил спать. А когда окончательно проснулся, понял, что опаздывает на съемочную площадку. Всего лишь прогон, но Алекс не выносил непунктуальности.

София уже проснулась и убежала по своим делам, так что поцеловать ее с утра у Алекса не вышло. Наскоро умывшись, он прыгнул в машину и, злясь на пробки, погоду, всех окружающих и себя самого, поехал на студию.

Конечно, все уже приехали на работу. Агата смерила Алекса недовольным взглядом — ей пришлось вычитывать свой текст и заодно текст опоздавшего партнера. Но все-таки при появлении Алекса на ее лице появилось облегчение.

— Я слишком многое к тебе чувствую, и эти мои чувства настолько противоречивы, что мне самостоятельно и не разобраться, что они означают, — в исполнении Агаты эти слова звучали не так ужасно, но, тем не менее, Алекса покоробило.

— Значит твои чувства фальшивы! — воскликнул Алекс в образе Марка Перумова. — Если бы ты любила меня на самом деле, то ни на секунду бы в этом не сомневалась!

Тут же Алекс решил, что если в дальнейших репликах еще раз прозвучит слово «чувство», то он тотчас сбросится со скалы. О том, где он будет искать скалу здесь и сейчас, Алекс не подумал. Но ему повезло: набившее оскомину слово в дальнейшем сценарии отсутствовало.

Читка прошла успешно — режиссер остался более чем доволен. Впрочем, тандем Алекса и Агаты заслужил уже такой кредит доверия, что он слушал их вполуха. Дальше была запланирована съемка одной из сцен. Сегодня грим накладывала Кристина, к которой Алекс привык за долгое время работы.

— Представляешь, — рассказывала она, нанося тон на его лицо, — собиралась я ехать на конвенцию — приводить твою внешность в приемлемый вид, — вышла на улицу, а там у моей машины как назло проколото колесо. Я, значит, поставила чемодан с косметикой и стала вызывать такси. Прикинь, отошла на секунду домой унести ключи, чтобы не таскать их без дела, возвращаюсь, а косметику стащили! Нет, и трех минут не прошло!

— Не задался день. Я удивился, когда увидел в гримерке ту новую девушку. Забыл, как зовут ее. Бедная, тряслась так.

— Ну так не каждый день Алекса Нота красишь. Это я уже привычная к вашим звездным физиономиям. Кстати, я так и не сообразила, кто же это был. Ну да ладно, не столь важно. Главное, что тебя не оставили на конвенции без мейка.

— Подумаешь, пошел бы так…

— И сидел бы с жирным лицом, словно блинов в масленицу переел. Почему вы, мужчины, так предвзято относитесь к макияжу?

— Да я уже привык, собственно. Помню, в студенческие годы…

И Алекс пустился в воспоминания о том, как впервые оказался вынужден прибегнуть к макияжу для выступления, и ему пришлось просить помощи у одногруппниц, ведь представление о том, что делать с тональным кремом у него было довольно-таки смутное.

— Готов, красавчик? — к Алексу подбежала сияющая Агата.

— Это как тебя подготовили раньше меня? — нахмурился тот.

— Я от природы красивее тебя, и мне нужно меньше краски, — отмахнулась Агата, которая на самом деле уже накрасилась перед прогоном, и теперь просто поправила макияж.

— Ты шикарная, не могу и не хочу спорить с этим.

Наконец все подготовились, режиссер скомандовал «мотор» и началась любимая часть Алекса в работе — перевоплощение и актерская игра.

Марк Перумов, которого играл Алекс, не похож на него самого — более решительный, смелый и даже дерзкий, за что его и любили поклонники сериала. Такой типаж, как правило, нравится большинству — внешне плохиш, а в душе добрый и нежный мужчина, который любит только одну девушку и ради нее готов абсолютно на все. Ну чем не мечта.

— Петр! Петр, мать твою, — Влад Ржевский прервал съемку диким криком. — Еще раз во время стрельбы будешь губами проговаривать «пиу-пиу», я выгоню тебя из сериала, честное слово! Уже сотый дубль запорол! А если на саблях будешь сражаться, то «вжух-вжух» будешь приговаривать?

Петр вжал голову в плечи, виновато посмотрел на Влада и пообещал, что больше не будет заниматься звукоподражанием на съемках. И в следующих дублях он старался выполнять обещание особо тщательно — он так сильно сжимал челюсть, что на его лице появилось странное выражение, словно его вот-вот стошнит.

Лишь когда Агата, которая устала сотый раз переигрывать дубль, пообещала, что засунет его бутафорский пистолет туда, где ему быть вовсе не полагается, Петр смог собраться и отыграть дубль на отлично.

День прошел неплохо — сцену отсняли, режиссер остался доволен, а пистолету не довелось побывать в непривычных локациях. Так что со съемочной площадки Алекс выходил в довольно приподнятом настроении.

У его машины кто-то стоял — высокий мужчина, одетый не по погоде в пуховик и шапку. Наверняка, очередной поклонник «Лжеца», который хочет получить автограф от главной звезды сериала. К подобному вниманию Алексу не привыкать, правда, чаще всего среди карауливших его фанатов оказывались молодые девушки.

Натянув дежурную улыбку Алекс пошел к машине, но ожидавший его человек выглядел мрачнее тучи, поэтому Алекс невольно прекратил улыбаться, напрягся и посмотрел по сторонам в надежде увидеть охранников студии, обычно стоявших у входных дверей, но там, как назло, никого не было.

Как всегда, в голове пронеслись параноидальные варианты «а что, если…»

А что, если он набросится на меня? Что, если нападет сзади, когда я буду открывать машину? А если он просто выхватит ключи? Что, если у него есть оружие, и он заставит меня уехать в лес, а затем убьет меня?

Глупые, иррациональные мысли, которые не то, чтобы сильно мешали Алексу жить, но порой докучали ему. Но пока это всего лишь мысли, в них нет ничего опасного, верно?

Алекс улыбнулся и подошел к своей машине. Мужчина не ответил на улыбку. «Автограф?» — хотел спросить Алекс, но не успел. Мужчина подскочил к нему, схватил за грудки и прижал к машине. Это произошло так быстро, так стремительно воплотились иррациональные страхи, что он растерялся и даже не додумался позвать на помощь.

— Вот ты какой: Алекс Нот, — прошипел мужчина, одаривая Алекса зловонным дыханием и запахом перегара.

— Что вам нужно? — прохрипел Алекс, нелепо пытавшийся вырваться из захвата, но противник явно превосходил его силой.

— Познакомиться давно с тобой хотел, узнать, что ты за птица такая.

— А ну, пустил быстро!

Алекс пытался пнуть мужчину, но никак не мог попасть по его ноге. Тот залился пьяным смехом — пугающим, отталкивающим и вызывающим желание оказаться как можно дальше от его обладателя.

Прошло меньше минуты, прежде чем охранники оттащили пьянчугу от Алекса, но тому показалось, что минула вечность, в которую он своим пессимистически настроенным разумом успел попрощаться сначала со всем содержимым карманов, а потом и с жизнью. Охранники, появившиеся непонятно откуда, но очень уж вовремя, оттолкнули мужчину, тот упал на землю и как-то нелепо стал пятиться назад, словно жук, убегающий от рук, что пытаются его схватить. Его подняли на ноги, но тот с немыслимой ловкостью, словно кусок мыла, вырвался из захвата и пустился бежать прочь. Один из охранников побежал за ним, но явно отставал в скорости.

— Все в порядке? — спросил оставшийся рядом с Алексом охранник. — Не ранены?

— Нет, все нормально. Этот псих меня не тронул.

— Знаете его?

Алекс покачал головой.

— Я, пожалуй, поеду домой.

Трясущимися руками, Алекс завел двигатель и не спеша двинулся в сторону дома, невольно продолжая думать о нападавшем. Скорее всего, это просто перебравший с алкоголем случайный прохожий. Да, так оно и есть. Но почему тогда он ждал его у машины? Он ведь знал его имя! Хотя это не удивительно — кто не знает Алекса Нота? До этого случая Алекс сталкивался только с позитивным опытом общения с поклонниками и вот, кажется, впервые увидел обратную сторону популярности. Его ни раз предупреждали о том, что когда-нибудь ему придется столкнуться с хейтом или даже преследователями, но он не ожидал столь внезапной встречи с безумцем.

— Я дома, — прокричал Алекс, ступая за порог.

— Проходи на кухню, — раздался голос Софии.

— У нас отменилась диета?

— Я форель на пару готовлю.

«Значит, нет», — грустно подумал Алекс, жалея о том, что по пути не заехал съесть бургер. Впрочем, рыба — это не самый плохой вариант.

— Откроем вино? — предложил Алекс.

— Тяжелый день?

— Ты не представляешь даже насколько.

Алекс выбрал в баре бутылку белого вина, откупорил ее автоматическим штопором и налил в два бокала. София вытерла руки о бумажное полотенце, взяла бокал, взмахнула им Алексу и немного пригубила.

— Рассказывай, — София вернулась к приготовлению рыбы.

Она загружала подсоленные и поперченные стейки форели в пароварку и параллельно помешивала в кастрюле закипавшие брокколи.

— На съемках сумасшедший дом, — издалека начал Алекс, думая о том, стоил ли рассказывать жене о ненормальном, напавшем на него.

Главное — упомянуть это между делом, так, чтобы София не поняла, насколько он испугался. В его картине мира мужчина не имел права бояться, ведь именно ему полагалось быть защитником своей семьи, фундаментом, на котором держится все. Что скажут люди, если узнают, что фундамент дал трещину? Но держать в себе все тоже тяжело — это причиняло практически физическую боль.

— На меня тут возле машины накинулся странный мужик, — он произнес это быстрее, чем хотел.

— Что? — София едва не выронила из рук ложку, которой помешивала овощи.

— Да ненормальный какой-то.

— Какой… какой мужик?

— Высокий, бородатый, одетый в странную коричневую куртку. Типичный алкоголик из этих ТВ-шоу, что идут в прайм-тайм.

София побледнела, подошла к столу и опустилась на стул.

— С тобой все в порядке?

— Да, отлично. Охрана успела его оттащить. Не знаю, ему деньги, наверное, нужны были.

— О, господи! Саша! Что он сказал тебе?

— Да ничего такого. Что-то вроде, что хотел посмотреть на меня во плоти. Может быть, его жена сутками «Лжеца» смотрит, и он решил высказать негодование главному герою.

— Господи… — повторила София и прижала руки к щекам, которые из бледных уже стали пунцовыми.

— Не бойся, солнце, — улыбнулся Алекс.

Он встал из-за стола, подошел к плите и помешал брокколи.

— Кажется, готово.

Удивительно, но испуг Софии придал ему уверенности — трещина в фундаменте заросла. Алекс достал сито и слил воду из кастрюли. София словно не замечала происходящего — она смотрела прямо перед собой и не шевелилась.

Алекс подошел со спины и обнял жену. Она чуть вздрогнула и прижалась к нему.

— Он точно тебе не навредил?

— Не думай об этом. Я уже жалею, что рассказал об этом, только зря растревожил.

— Нет-нет, ты должен мне все говорить. В этом ведь и смысл семьи — поддерживать друг друга. Это я просто немного впечатлительная. Так и что с ним? Его поймали? Ты сказал, что охрана оттащила его.

— Сбежал. За ним пустились, конечно, в погоню, но вряд ли догнали.

— Ну и хорошо. В смысле, что с тобой все в порядке. Так, — София встала на ноги, — рыба будет готова минут через двадцать, а я пока сбегаю в душ. Только с тренировки, не успела помыться.

Конец ознакомительного фрагмента.