Свободное падение

Кэтрин Коин

Это история о выборе между семьей и любовью, местью и прощением, борьбой и признанием поражения… полетом и свободным падением. На что они готовы пойти, чтобы удержаться над пропастью? Как низко готовы упасть, прежде чем почувствуют себя свободными? Книга содержит нецензурную брань.

Глава 6

Злата

— И что ты собираешься делать?

Я рассказала Оле все в мельчайших подробностях. Начиная с момента, когда на пороге квартиры вместо мамы меня встретил Олег. Что я собираюсь делать? Понятия не имею. Знаю только: назад дороги нет. Я даже не столь сильно настроена против Олега, насколько зла на маму. Надоело мириться с ее ветреностью и легкомысленным отношением к жизни. Не хочу больше быть свидетелем того, как она пытается забыться в каждом встречном. Олег стал последней каплей.

— Не представляю, что делать. Но домой я возвращаться не хочу. Надоело. Каждый раз одно и то же. Мать не меняется, а становится только хуже. Не хочу больше участвовать в этом.

На несколько минут между нами повисает тишина. Я понимаю: идти мне некуда. Пожить некоторое время у Оли тоже не получится. Разве что до тех пор, пока не вернутся ее родители. Кирилл приедет только через месяц. Других вариантов у меня нет.

— Может, в общагу? — предлагает подруга.

— Оль, ты же знаешь, что общежитие для приезжих. Кто меня туда пустит, когда своя квартира есть? Тем более уже конец лета, и общага забита под завязку.

— Ну да…

Вздыхает, задумывается на несколько секунд и снова оживляется, вдохновленная очередной идеей.

— Может, квартиру снимешь? Ты же откладывала деньги.

Отрицательно качаю головой. Я обязательно найду выход из сложившейся ситуации, но деньги, которые с таким трудом зарабатывала и откладывала для воплощения своей мечты, ни за что не потрачу. Не прощу себе, если возьму хотя бы тысячу.

— Это на Лондон.

Лондон… Я бы с радостью уехала туда сейчас. Если бы не целый список «но». Порой так хочется перечеркнуть все, плюнуть и начать жизнь с чистого листа. Выйти из своей среды обитания, вырваться из невидимой клетки. Улететь и оставить позади прошлое. Оказаться вдалеке от всех забот и людей.

— И родственников у тебя никаких нет… — вздыхает Оля.

Помню, как мне было обидно в детстве, когда все одноклассники уезжали на лето из города. Кто на море, кто в лагерь, а кто в деревню к бабушке. У нас с сестрой не нашлось такой бабушки, к которой могли сбежать хотя бы на время каникул. Мы всегда оставались в городе и терпели унижения матери. До сих пор я не понимаю, почему она так жестоко обращалась с нами, своими дочерьми. Никогда не дарила материнское тепло, ласку и любовь. Наша соседка баба Зина и мама Оли и то всегда были добрее ко мне, чем родная мать.

Сестре повезло больше, чем мне. Она знает своего отца, и именно он помог ей выбраться из-под гнета женщины, которая нас родила. Я же без понятия, где находится мой папа, кто он и почему бросил мать. Хотя последнее волнует меньше всего. Интереснее, почему за двадцать один год он ни разу не попытался найти меня, связаться, наладить отношения. Видимо, ему просто нет дела до того, что где-то живет его дочь. Скорее всего, у него давно своя семья, любимая жена и прекрасные дети, к которым он спешит с работы.

Всякий раз, когда я видела счастливые семьи, будь то мои знакомые или просто случайные встречные на улице, на глаза наворачивались слезы. Даже у Оли полноценная семья: мама, папа и она. Наверное, именно поэтому я стала проводить у них дома практически все время с тех пор, как Регина уехала. На какой-то миг удавалось почувствовать себя частью их семьи. Но каждый раз, приходя домой, снова сталкиваясь с ледяным взглядом и строгим голосом матери, возвращалась в суровую реальность.

Мать не смогла меня сломить. Я никогда не прекращала мечтать о том, что однажды все изменится: улечу в Лондон, встречу там замечательного человека, и мы по-настоящему полюбим друг друга. У нас будет полноценная, дружная семья, где нет места унижениям, скандалам и изменам.

Вера в прекрасное светлое будущее всегда давала мне силы жить дальше, бороться и двигаться в направлении своей мечты. Да, мать лишила меня детства, искалечила душу, но кто сказал, что это должно поставить крест на всей моей дальнейшей жизни? Только от меня зависит, как все сложится.

— Слушай, у тебя же сестра есть! — вдруг выкрикивает Оля. — Может, у нее сможешь пожить некоторое время.

Почему-то о таком варианте я и не подумала. Мы не поддерживали связь много лет, и я без понятия, где сестра сейчас. Может, живет со своим отцом или давно уже вышла замуж. Вряд ли у Регины найдется место для меня.

— Даже не знаю… Мы столько лет не общались. Да и номера ее у меня нет. Возможно, она вообще уехала из страны.

— Можно же поискать в соцсетях. Наверняка где-нибудь зависает.

Спрыгивает с высокого барного стула и тянет меня за собой в комнату. Сажусь за компьютер и открываю поисковик. Пока Оля наводит подобие порядка в своей комнате, захожу во все известные мне соцсети и ввожу имя сестры. Вариантов не так много, но среди них нет ни одного подходящего.

— Нет ее нигде, — говорю Оле.

Подходит сзади и нависает надо мной, глядя в монитор.

— Попробуй просто в поиск вбить.

Делаю, как она советует, и просматриваю результаты.

— Смотри. — Указывает на один из сайтов. — Открой.

Это оказывается страничка московского модельного агентства LT MODELS. Перед нами сразу же открылся список моделей. Пробегаюсь глазами по именам и, к огромному удивлению, нахожу среди них сестру. Открыв ее профиль, убеждаюсь, что ошибки быть не может.

— Это она, — радостно сообщаю Оле.

Регина сильно изменилась за эти годы, стала более женственной и очень красивой. Когда смотрю на фото сестры, внутри разливается давно забытое тепло. Только сейчас поняла, как скучала по ней все эти годы. Даже не верится, что я нашла ее. Теперь остается всего лишь набрать номер агентства и спросить номер телефона Регины.

— Ну? — подталкивает меня Оля. — Звони.

— А если она не захочет со мной говорить?

— А если она, наоборот, будет тебе рада? Не узнаем, пока не позвонишь.

Набираю побольше воздуха в легкие и медленно выдыхаю. Открываю страницу с контактами модельного агентства и ввожу на своем телефоне их номер. Чувствую создавшееся в комнате напряжение. Мы с Олей молчим и полностью сосредоточены на гудках, ожидая, что в любой момент на том конце поднимут трубку. Но ответа нет. Завершаю вызов и только после этого замечаю написанные на сайте часы работы агентства.

— Они сегодня уже не работают, — говорю Оле, — позвоню утром.

— Ладно. А пока пойдем прогуляемся. Не хочу проводить последние дни лета в четырех стенах.

***

Утром первым делом набираю номер модельного агентства и, прежде чем нажать на зеленую кнопку вызова, еще раз обдумываю свое решение связаться с сестрой. Она разорвала с нами всякую связь. Может, не захочет даже слушать меня. Переживаю, что она повесит трубку, и тогда мое сердце снова ранят очередным предательством. Боюсь разрушить эту призрачную связь и развеять иллюзию семьи. Но, с другой стороны, у нас всегда были хорошие отношения. Причиной, по которой Регина сбежала из дома, была только наша мать. Не я.

Нажимаю на кнопку вызова и слушаю гудки. Пока я дожидаюсь ответа, не могу перестать нервничать: барабаню ногтями по столу, хватаю карандаш и начинаю крутить его между пальцев.

— Здравствуйте! Модельное агентство LT MODELS. Чем могу помочь?

— Здравствуйте. Вы не подскажите, как я могу связаться с одной из ваших моделей? Ее зовут Регина.

— К сожалению, ее агента нет сейчас на месте, но Вы можете направить Ваше предложение по сотрудничеству на электронный адрес нашего агентства, и с Вами обязательно свяжутся в ближайшее время.

— Вы меня неправильно поняли. Я ее сестра, и мне очень нужно с ней поговорить.

— Сожалею, не могу ничем Вам помочь. В данный момент ее нет в офисе.

— Но мне очень нужно с ней связаться.

— Простите, мы не вправе разглашать конфиденциальную информацию, — профессиональным тоном отвечает и на мгновение замолкает, видимо, обдумывая, как лучше поступить. — Я могу записать Ваш номер телефона и передать Регине.

— Отлично. Спасибо большое.

Диктую ей свой номер и имя. Обещает, что сейчас же попробует дозвониться до моей сестры и сообщить ей о звонке. Поблагодарив, отключаюсь и кладу телефон на стол. Теперь все зависит только от Регины. Надеюсь, она перезвонит.

Регина

Случалось с вами такое: мирно спите, видите приятный сон, в котором хочется остаться как можно дольше; а потом вас как будто резко выталкивают, и открываете глаза, но не можете сфокусировать взгляд, теряясь в пространстве? Бывало? Со мной сейчас это произошло.

Толчок — и просыпаюсь с бешено стучащим сердцем, не в силах понять, где я. По телу проходит дрожь от того, что кто-то пару секунд назад ласково провел по моей руке ладонью. Первое, что чувствую, — аромат морского бриза. Свежий, дурманящий, смешанный с запахом, врезавшимся в память навсегда. Поворачиваю голову и встречаюсь с самым милым выражением из тех, какие мне вообще доводилось видеть на лице у Давида. Он рядом. Опасно близко.

Видимо, я все еще сплю.

Аккуратно и медленно рассматриваю мокрые взъерошенные волосы, капли воды, скатывающиеся вдоль скул к шее. Чувствую, как мне отчаянно нужно прижаться губами к влажной после душа коже и проследить языком путь капелек на обнаженном торсе парня.

— Привет, — шепотом произносит он, а я тупо пялюсь на эти греховные пухлые губы, которые безумно хочется потрогать и накрыть своими.

Интересно, они по-прежнему такие же мягкие, сладкие, с привкусом ментола?

Инстинктивно, даже не успев себя остановить, поднимаю руку и указательным пальцем очерчиваю контур потрясающих губ парня. Не спешу отстраняться. Слышу и ощущаю, как из Давида вырывается вздох, а потом мой палец слегка прикусывают и проводят по нему кончиком языка.

Твою мать! Что мы делаем?!

— Фокс, — не разрывая зрительного контакта, парень выпрямляется, накрывает мою руку своей и отводит в сторону, — если мы продолжим в том же духе, ты меня уже не сможешь остановить.

Не могу понять, что сейчас было. Почему мой самоконтроль дал ощутимую трещину? Прикосновение мгновенно отрезвило меня и сняло наваждение. Только внутри все как обычно переворачивается от самого простого касания к коже. К сожалению, каждая клетка тела слишком хорошо помнит эти руки и то, что они делали, как настраивали под себя.

Приподнимаюсь на кровати и смотрю на Давида. Какой-то он странный…

— Что ты делаешь в моей комнате? — хриплым после сна или, скорее, от возбуждения голосом спрашиваю парня.

Он проводит кончиком языка по своим губам, сглатывает и говорит:

— Мне нравится твоя майка.

Наклоняю голову и смотрю на себя. Вот черт! Сквозь тонкую и почти просвечивающуюся ткань отчетливо видна реакция моего тела на присутствие и действия Давида: руки покрылись мурашками, а соски призывно торчат.

Первый порыв — закрыть ладонями лицо, чтобы парень не видел моих эмоций. Поднимаю глаза от своей майки на Давида, и взгляд натыкается на внушительную эрекцию парня. 1:1. Мысленно аплодирую себе.

— Ты оставила телефон на кухне. Орал два часа подряд, — не сводя с меня своего пристального взгляда, продолжает. — Интересно узнать, кто тебя так сильно хочет?

Наклоняю голову набок, выгибаю бровь и, сохраняя контакт глаза в глаза, с улыбкой произношу:

— Судя по всему, хочешь меня сейчас сильно ты… И, кстати, мне нравится твой… твои шорты. — Дура! В уме хлопаю себе по лбу.

Пару секунд молчим, а потом, как по команде, у обоих вырываются нервные смешки.

— Ладно, — первым заговаривает Давид, — вернемся к теме. Телефон сдох. Вот, — достает из кармана смартфон и кладет его на тумбочку. — Я чего пришел… — Мне и самой интересно, чего ты приперся?! Не из-за телефона же. — Мы так и не съездили за продуктами. Ты вчера была не в себе. ПМС, Фокси? Тарелки на кухне, если что, — ухмыляется парень.

Кудрявый олень! В одну секунду он милашка-обаяшка, в другую — полный засранец. И у кого из нас еще ПМС?!

— Ты поэтому меня с утра пораньше разбудил? Где приличный ресторан, ты теперь знаешь. Кофейня — за углом.

— Я и забыл, какая ты сука, когда просыпаешься, — хохотнув, говорит Давид. — Есть одно старое проверенное средство для поднятия настроения, но ты же не воспользуешься им? — Мотаю головой, понимая, к чему он клонит. Не дождешься! — Уже час дня. Я не привык к такому режиму. Давай, Фокс, шевели своей задницей. Хочу выбраться из твоей коробки. Ты же знаешь правило: куда ты, туда и я. Охрану предупредил.

— Вот блин! Не услышала будильник. — Конечно, Регина, он же на телефоне. С добрым утром! — Куда едем? Супермаркет? Я сейчас приведу себя в порядок, — выпаливаю, чувствуя себя полной идиоткой.

— Отлично. Куда угодно, только бы не сидеть здесь.

Вот тут я с ним соглашусь. Кажется, что стены этой квартиры уже насквозь пропитались Давидом: душно, давит со всех сторон, и нечем дышать.

Не говоря больше ни слова, парень разворачивается и закрывает за собой дверь.

Не буду даже пытаться проанализировать то, что сейчас произошло!

Минут двадцать уходит, чтобы принять душ и найти подходящую удобную одежду. Когда уже почти переступаю порог кухни, останавливаюсь и наблюдаю за вполне обычной картиной: Давид, теперь уже полностью одетый, стоит спиной ко мне и перебирает банки и пакеты с чаем и кофе, которыми заставлена верхняя полка навесного шкафа. Это так по-простому, по-домашнему, как я и помнила.

Слежу за сосредоточенным выражением лица и тем, как парень по привычке проводит языком по нижней губе. Боже! Эти губы… Стоп, Регина! Соберись!

Но я не смогла отказать себе в удовольствии вновь ощутить это знакомое красивое тело, запах моря и самого Давида… Опьяняющее чувство. Захотелось, как раньше, прижаться грудью к его спине. Я любила так делать, а он любил поворачиваться в этот момент и целовать меня долго и нежно, после чего обнимал и утыкался подбородком в основание шеи. И мы стояли так молча. Подобные минуты были одними из самых счастливых.

Сейчас, гладя на парня, ничуть не изменившегося, кажется, что и не существовало тех двух лет разлуки. И это мое сегодняшнее пробуждение… Оно выбило из колеи. Зато я четко поняла, как нужно действовать, чтобы не нарушить договор и выиграть. Уяснила для себя одно: Давид, как и прежде, любит исключительно глазами.

Поддавшись внутреннему порыву, я подошла к парню и прижалась к нему, не задевая при этом руками.

— Что ищешь?

Он даже не вздрогнул. Не сомневаюсь: был в курсе, что за ним наблюдаю.

— Эти банки стоят как попало. Когда ты в последний раз наводила здесь порядок?

О чем ты, Давид?! Я в голове порядок никак не наведу, а ты мне про банки.

— У меня есть вкусный зеленый чай. Привезла подруга совсем недавно из Китая, — перевожу разговор на другую тему. — Ты же все еще пьешь только зеленый? — решаю спросить.

— Не думал, детка, что ты вспомнишь мои вкусы.

Не успеваю даже моргнуть, как он поворачивает меня, приподнимает и сажает на столешницу. От такого действия едва не ударяюсь головой об шкаф, но Давид резко притягивает меня на себя. Теперь мы с ним практически на одном уровне. Глаза в глаза. Стараюсь подавить эмоции и не дать им просочиться. Но, думаю, я проиграю эту битву. То, что отражается в его взгляде, меня пугает. Смесь из решимости, ярости, обиды и… желания вводит в ступор. Внутри все переворачивается. Сердце пропускает удар.

Руки Давида по обе стороны от моих бедер напряжены и крепко цепляются за край столешницы.

— Ты так убегала от меня, что не помнила, наверное, как тебя зовут. Зато помнишь, какой чай я пью. Как мило, — наклоняется и вкрадчивым, обманчиво нежным голосом произносит. Проводит носом вдоль скулы и оставляет невесомый поцелуй на мочке уха.

Держи себя в руках! Не давай ему спровоцировать себя!

Мозг отказывается функционировать. Остро ощущаю потребность отгородиться от окружающей действительности.

— Поговорим о прошлом? Думаешь, это поможет тебе трахнуть меня прямо здесь, на этой столешнице? — вместе с нервным смешком из меня вырываются вопросы, а у самой пульс барабанит с бешеной скоростью.

— Думаю, не так и сильно ты изменилась, Регина, — буквально выплевывает мое имя. — Но кто-то очень хорошо над тобой поработал.

Его слова действуют как ледяной душ. Ты! Вот кто надо мной поработал.

Знаете, в чем плюс боли? Когда она внезапно дает о себе знать, это не позволяет выпасть из реальности, напоминает, что вы здесь. Еще дышите и способны чувствовать… Живете? Вряд ли. Существуете, находясь на тонкой грани, пытаясь найти баланс.

— Не хочешь мне помочь? — продолжает Давид. — Ты же, оказывается, знаешь, что мне нравится, — произносит с ухмылкой и проводит одной рукой вверх от поясницы, вдоль позвоночника, касаясь моих распущенных волос.

— А знаешь, что нравится мне? — Он лишь приподнимает бровь в ожидании ответа, при этом продолжая перебирать пряди. — Когда ты держишься от меня подальше! — сквозь стиснутые зубы говорю, пытаясь выскользнуть из плена его рук.

Из кармана брюк Давида доносится звонок мобильного, но парень абсолютно никак не реагирует на него. Вместо этого сильнее прижимает меня к себе.

— Прекрати вырываться! Регина, я здесь не для того, чтобы просто смотреть. Не думаешь же ты, что за наше совместное проживание тебе так просто заплатят? Я в курсе, солнышко, за что ты получаешь «зеленые». Может, тебя и не трахают, но ты все равно продажная девка, которую лапают за бабки, — слишком спокойным тоном продолжает свою речь и не дает мне сдвинуться с места. — Да, малышка, вот и проявилась твоя блядская сущность. Какого хрена передо мной тогда целый год строила из себя леди?! — Ни намека на то, что он сейчас шутит: в глазах — адское свечение.

— Сволочь! — вылетает из меня прежде, чем мое колено со всей силы, на какую только была способна, врезается прямиком в пах этого придурка.

— Сука! Какого хрена?! — отпрыгнув от меня, орет Давид!

Смотрю на него и на одном дыхании выдаю:

— Закрой рот, Давид! Не тебе говорить про продажных баб! Сколько их у тебя было? И где они сейчас? А ты почему-то здесь! Со мной! — переведя дыхание, решаю задать самый главный вопрос: — Скажи честно, что тебе от меня нужно? Ты находишь меня спустя два года… Для чего? Почему сейчас? Мы расстались…

Остро ощущаю, как к глазам подступают слезы, а ком в горле не позволяет выдавить из себя еще хотя бы слово. Не могу пошевелиться. Смотрю в одну точку. Сглатываю. В висках стучит до такой степени, что готова отключиться. Вздрагиваю, когда снова начинает без остановки трезвонить телефон.

Давид вновь подходит вплотную, а я съеживаюсь под его острым, как бритва, взглядом.

— Ты свалила, не сказав ни слова, ничего не объяснив!

— Если бы ты хотел меня найти, нашел через пару часов. А ты не захотел… Повторяю вопрос: что тебе от меня нужно?

— Это всего лишь спор, Регина, — получаю ответ.

Мне больно. Страшно. Обидно. Давид режет по живому и смотрит при этом равнодушным взглядом. Ублюдок!

Парень немного отодвигается от меня и достает из кармана по-прежнему звонящий телефон, смотрит на экран и морщится.

— Вот черт! — Видно, как быстро начинают меняться эмоции на лице. — Да! — рявкает в трубку. — Конечно, Валера, все прекрасно! Тебе показалось. Мы выедем в течение получаса. — Отключается и переводит на меня взгляд. В нем больше нет агрессии и злости. Спокойствие. Ноль эмоций.

— Мир, ладно? Ты готова ехать? — задает вопрос и отходит в сторону. Как ни в чем не бывало, продолжает: — Слушай, Фокси… Я понял, что ты хочешь заставить меня… голодать, но хоть в обычной еде давай без ограничений. Договорились? Я ж загнусь раньше времени.

Просто киваю.

Все ли у тебя в порядке с головой, парень?!

От шока и быстрой смены его настроения меня уже подташнивает. Наш разговор похож на кошмарные американские горки с кучей крутых поворотов и резкими остановками на опасной высоте.

Давид молча уходит и возвращается с толстовкой и ключами от машины. Не приходя в себя, я на автомате обуваюсь. Если так пойдет дальше, то окончательно сойду с ума. А ведь это только начало! Что будет потом, боюсь даже предположить. Становится страшнее с каждой минутой.

***

Это безумный, изматывающий день. Отменный контрастный душ из эмоций. По негласному соглашению мы сделали вид, что стычки днем не было. Тяжело вздыхаю. Сижу и наблюдаю за Давидом. Он сумел вывести меня из равновесия за пару часов, подарить давно забытые ощущения, а затем без предупреждения вылил на меня ведро грязи с осколками прошлого, что воткнулись в голову и не дают связно мыслить. Сейчас парень расслаблен и аккуратно раскладывает продукты в холодильнике и на полки в шкафчиках. Давид любит идеальный порядок, а я… Я все еще люблю Давида. Вопреки всему. Вразрез со здравым смыслом. И снова готова прощать. Конченая идиотка!

Думаете, что я слишком быстро сдалась, признав, что парень все еще крепко приклеен к моему сердцу? Нет. Простая констатация факта. Все осталось в силе. Придется вновь доказывать, что Давид не стоит этих чувств, да и вряд ли они ему нужны от меня, когда есть жена и ребенок. Об этом я стараюсь вообще не думать. Слишком больно. Непроизвольно вырывается отчаянный вздох.

— Ты чего? — поворачиваясь ко мне, спрашивает.

— Ничего. Забыла включить телефон, — вру. А потом вспоминаю, что так оно и есть.

Возвращается к своему занятию, а я встаю и иду в комнату. Отключаю зарядное устройство и нажимаю кнопку питания на смартфоне. Один за другим приходят сообщения, и не знаю, с чего начать разбор писем. Смс о пропущенном вызове из приемной агентства сразу привлекает мое внимание количеством попыток дозвониться и несколькими голосовыми сообщениями. Смотрю на часы: почти пять вечера. Попробую узнать, что стряслось, если кто-то остался еще в офисе. Набираю номер и жду ответа. Через пару секунд ожидания слышу приветливый голос Лизы, секретаря. Здороваюсь с ней в ответ.

— Лиза, это Регина. Не в курсе, кому я так сильно нужна была?

— Регина! Как хорошо, что ты перезвонила. Весь день тебя ищу. Тут такое дело… — девушка замолкает, будто что-то обдумывает, но все же продолжает: — С утра звонила одна девушка, искала тебя и просила твой номер телефона. Ты же знаешь, я не вправе разглашать личную информацию, но она представилась твоей сестрой. Не знала, что у тебя есть сестра. Повиси на линии, найду имя…

— Злата? — округляю глаза в удивлении. Вот это новость под конец хренового дня!

— Точно! Злата. Очень хотела с тобой поговорить. Я попросила ее оставить номер. Скинуть на почту?

— Да, спасибо. Она что-то еще спрашивала, говорила?

— Нет, просила только, чтоб ты ей перезвонила.

— Хорошо, — все, что удается сказать, а мысленно начинаю перебирать варианты, для чего меня искала сестра. Что ей нужно? Что-то с матерью? Голова сейчас взорвется от предположений.

— Ладно, отправляю номер.

— Спасибо. Хорошего вечера.

— Пока, Регина. И тебе.

Отключаюсь и проверяю электронную почту. Заношу номер в память телефона и думаю, как поступить.

Не день, а сплошные напоминания о прошлом!

Так и сидела несколько минут сверлила взглядом телефон в руке.

Прошло слишком много лет с тех пор, как я слышала что-то о своих родственниках. Мать я возненавидела, еще когда из-за ее предательства от нас ушел отец. Время, которое мне пришлось прожить с этой… женщиной под одной крышей, я по-прежнему отказываюсь вспоминать. Потому что в этой моей «коробке памяти» нет ничего отдаленно похожего на счастливые картинки — одни мрачные, черно-белые.

Всем своим существом презираю женщину, давшую мне жизнь, но отобравшую беззаботное время, какое обязано быть у любого ребенка. Она отняла у меня нормальное детство, разрушила семью, лишила материнской ласки и заботы. Отца.

Когда родилась сестра, все стало намного хуже. Постоянные нервные срывы матери сказывались в первую очередь на мне. Эта истеричка кричала не своим голосом, чтоб я убиралась к черту вслед за отцом, который не смог простить ей измену и ушел. Он вскоре и вовсе принял предложение давнего друга и уехал из страны. Мать была в ярости, а я, в качестве напоминания о первом муже, ее раздражала одним своим присутствием рядом. Такие моменты помню настолько четко, будто это происходило совсем недавно. В памяти отложилось каждое грубое слово в мой адрес, каждый злобный взгляд, каждая моя ночь в слезах… Всю ненависть на моего родного отца, своего любовника и, скорее всего, на себя саму вымещала на мне. А я же была всего лишь ребенком! И бедная малышка, появившаяся на свет, которой, как и мне, не хватало любящей мамы, страдала не меньше. По сути, ни у нее, ни у меня не было ни матери, ни отца. Никто не мог нам помочь.

Прожив в обстановке, где воздух насквозь пропитался презрением, злостью на весь мир, ненавистью матери к своим собственным детям, я убежала из дома при первой же возможности. Спасибо отцу. Он подключил свои связи, и меня благополучно втолкнули в один из самых престижных вузов страны на факультет международных отношений.

Семья отца — несколько поколений дипломатов и политиков. Единственную дочь направил по стопам предков. И это не подлежало обсуждению. Плюс все же был: мне разрешили жить отдельно, но оплачивать свои расходы я должна была сама. Не знаю, то ли удача вовремя перешла на мою сторону, то ли судьба решила наградить за годы существования в постоянном стрессе, но все сложилось для меня более чем хорошо. Знакомство и тесная дружба с однокурсницей помогли найти себя и обеспечить мне безбедное существование.

Кстати, об однокурснице и подруге…

Беру телефон и набираю номер Лары. Надеюсь, она уже в Москве. Возможно, поможет. К кому еще обратиться за советом, я не представляю.

— Привет, крошка, — слышу бодрый голос Ларисы. — Ты знаешь, я все понимаю: шикарный брюнет под боком, руки заняты исследованием красивого тела, ни о чем больше не думается… Но раньше позвонить могла бы? Или у тебя от шока память отбило, что забыла обо мне?

— Привет, Лар. Извини, замоталась что-то. А этот… брюнет ничем не отличается от остальных. Детальки те же: ручки, ножки, голова и… фонарик.

— Фонарик? — прыскает от смеха подруга. — Типа: есть и периодически включается, ослепляя тебя?

— Нет. Типа: есть и постоянно им передо мной светит.

Секундная пауза, а потом дикий смех.

— Боже, мое воображение…

— Лар, а теперь забудем про световой прибор Давида. Я хотела посоветоваться.

— Что-то серьезное? Проблемы с парнем? — сразу включает режим «заботливая подруга».

Еще какие! Но тебе об этом знать необязательно.

— Нет. Меня Злата искала через наше агентство… Лиза ее отфутболила, попросила номер оставить. Я не знаю, как поступить. Сижу сейчас и думаю, что такого могло произойти, если спустя столько лет молчания сестра решила меня найти. А вдруг что-то с матерью? Хотя не удивлюсь.

— И что ты ждешь от меня услышать? В чем проблема? Узнай, что ей надо. Или ты не хочешь совсем с ней разговаривать? Вроде бы ни в чем перед тобой не виновата… Знаешь, Рин, пора вытащить голову из задницы и забыть старые обиды. Сестра же…

— Ладно. Позвоню. Может, и правда стоит узнать, что стряслось.

— Вот и правильно. Все, крошка, не могу больше говорить. Целую. В выходные вернусь в Москву. Держись там и будь умницей!

— Пока, Лар. Держусь…

Несколько секунд обдумываю слова подруги. Она права: пришло время выбросить из головы прошлые обиды и наладить отношения с сестрой. Ищу в списке контактов имя и, сделав глубокий вдох, нажимаю на кнопку вызова. Слушаю гудки и уже хочу отключиться, как мне отвечают.

— Алло, Злата? Это Регина…