Лес Гримм

Кэтрин Парди (2023)

Новый долгожданный роман от Кэтрин Парди, автора бестселлера «Луна костяной волшебницы». Мрачная сказка о любви, вобравшая в себя все лучшее из творчества Братьев Гримм. Бестселлер The New York Times! Жители Лощины Гримм верят в магию леса. Ее сила заключена в «Книге Судеб», которая может исполнять желания и воплощать мечты в реальность. Однажды кто-то совершил убийство и использовал желание, чтобы замести следы. За это деревню прокляли, а сама книга бесследно исчезла. С тех пор все, кто уходил в лес, больше не возвращались. В детстве Кларе было предсказано, что она погибнет совсем молодой. Теперь, когда Кларе исполнилось шестнадцать, она решает отправиться на поиски книги, чтобы разрушить проклятие. Она не боится предсказания, ведь вместе с ней идет ее друг Аксель. Смогут ли они выбраться из смертельно опасного Леса Гримм? Места, где обитают жуткие звери, словно ожившие со страниц мрачных сказок. Для фанатов Мариссы Мейер, Авы Райд и Ребекки Росс. «Выдающаяся сказка, пронзительная и полная любви. Я с упоением насладилась каждым словом этой волшебной истории». — Ребекка Росс, автор бестселлера Divine Rivals «Атмосферно! Приготовьтесь войти в Лес Гримм и не выбраться». — Триша Левенселлер, автор книги «Тени между нами»

Глава 5

Мурашки пробегают по моим рукам. Взгляд опускается на самую красивую карту в колоде. Два белых лебедя с изогнутыми шеями соприкасаются клювами, образуя сердце. Внутри этого сердца скрещиваются две стрелы, пронзающие груди лебедей.

Пронзенные Лебеди.

Карта с двойным значением.

Она предсказывает либо настоящую любовь, либо несчастных влюбленных, счастливую или несчастливую судьбу. Остальные выпавшие карты определяют исход — историю, как называет это бабушка. Но я не знаю, как связать эти значения воедино. Это ее дар, не мой.

Она убирает руку и тянется к вуали. Она еще не видела перевернутые карты. До этого момента гадание всегда происходит вслепую.

Я вскакиваю на ноги. Стол наклоняется в сторону. Карты соскальзывают и разлетаются по полу. Я отскакиваю назад и бросаю на Хенни выразительный взгляд. Она не следует за мной. Я жестом призываю ее занять мое место.

Бабушка поднимает вуаль. Хенни быстро садится.

Вуаль снята. Бабушка в смятении переводит взгляд с раскрасневшегося лица Хенни на разбросанные карты.

— Ты в порядке, ma chère?

— Да… точнее, нет! У меня кружится голова.

— Тогда сядь. — Бабушка жестом указывает мне на кухонное окно. — Клара, открой ставни и впусти воздух.

Я бросаюсь выполнять ее просьбу.

— Я предупреждала тебя, дитя, — цокает бабушка. — Я спросила, действительно ли ты готова узнать свою судьбу.

— Я думала, что готова. Простите.

— Какие четыре карты я вытащила? — спрашивает ее бабушка.

Моя рука замирает на защелке ставня.

— Я… я не помню, — говорит Хенни.

— Лучше скажи мне, дорогая. Значение может быть не таким мрачным, как ты думаешь.

Я оглядываюсь через плечо. Бедная Хенни похожа на оленя, попавшего под прицел стрелы.

— Все в порядке, — говорю я. — Ты можешь идти домой. Отец ждет тебя.

Ей не нужно повторять дважды. Она вскакивает и вылетает из дома.

У меня сводит живот. Однажды я ей все объясню. Я приготовлю для нее множество баночек брусничного варенья. Я обыщу каждый дом в деревне в поисках сахара. У кого-нибудь наверняка есть припрятанный кувшин.

— Ты слишком защищаешь свою подругу, ma petite chère. — Бабушка качает головой. — Тебе стоило заставить ее остаться. Я могла бы успокоить ее.

Я отвожу взгляд.

— Она вернется, когда будет готова узнать значение карт, — спокойно отвечаю я. Я отодвигаю щеколду, распахиваю ставни и глубоко вдыхаю летний воздух. Здесь уже не так душно, не так скверно от проклятия Лощины Гримм.

Я Вершитель Судеб. Я щипаю себя, как сделал бы ребенок, чтобы убедиться, что он не спит и не видит сон. Красная Карта, которую раньше никому не вытаскивали, наконец-то была раскрыта для меня. Остальные карты больше не имеют значения.

Или это не так?

Я смотрю сквозь живую изгородь на Лес Гримм. Насколько моя судьба была предопределена в этих темных лесах?

— Какие карты я вытащила для Хенни? — снова спрашивает бабушка. Ее стул скрипит, когда она встает.

Я открываю рот, чтобы сказать, я не видела карты. В комнате было слишком темно. Но я не могу убедительно произнести это. Я всегда была ребенком, который прокрадывался на бабушкины гадания и подсматривал карты, которые она вытаскивала, даже при свете угасающего огня в камине. Она же в свою очередь всегда делала вид, что ничего не замечает.

Я размышляю о значении четырех выпавших карт…

Полночный Лес: запретный выбор.

Клыкастое Существо: неминуемая смерть.

Красная Карта: Вершитель Судеб.

Пронзенные Лебеди: или настоящая любовь, или несчастные влюбленные.

— Пронзенные Лебеди и Полночный Лес, — отвечаю я, начиная с тех, которые бабушка действительно вытащила. — Что ты думаешь об этих картах в паре? — Я тереблю рукав. — Они значат запретную любовь? Пронзенные Лебеди, наверное, символизируют влюбленных, которых постигло несчастье, верно?

— Oui^[4]. — Бабушка встает на колени, чтобы собрать карты. — Если только более могущественная карта не изменит их значения.

Я подхожу ближе.

— Есть какие-то карты более могущественные, чем Полночный Лес?

Она указывает на две карты на полу.

— Клыкастое Существо и Красная Карта. — Бросив на меня резкий взгляд, она добавляет: — Только не говори, что я вытянула их для Хенни.

Я качаю головой и выдавливаю из себя улыбку, хотя внутри у меня все сжалось.

— Ты вытащила Покрытую льдом Гору и Топор Лесника, — вру я.

— Хмм. Интересно, какая карта тогда расстроила бедняжку.

Я пожимаю плечами и приседаю, чтобы помочь убрать беспорядок.

— Должно быть, это был Полночный Лес.

— Возможно.

Ветерок свистит в пустых помещениях нашего дома, в укромных и пыльных уголках и трещинках — местах, где присутствие мамы каким-то образом заполняло тишину.

Я делаю глубокий вдох.

— А что, если бы ты вытащила Клыкастое Существо и Красную Карту? — Я с трудом заставляю свой голос не дрожать. — Тогда Клыкастое Существо не имело бы значения, верно? Как и любая другая карта. Красная Карта отменила бы их значения. Она бы изменила судьбу.

Бабушка смеется и собирает оставшуюся колоду.

— Красная Карта не меняет значение других карт, Клара.

— Почему нет?

В тени фиолетовые радужки бабушкиных глаз сужаются, скрываясь за зрачками.

— Давай предположим, что среди карт, которые я вытащила для Хенни, в самом деле были Клыкастое Существо и Красная Карта, вместе с Полночным Лесом и Пронзенными Лебедями. Если бы у Хенни была судьба, которую можно было изменить, это было бы нечто отличное от того, что предсказывали другие карты, — ее неминуемая смерть, то, что запрещено, и ее самая настоящая или несчастная любовь. Эти части судьбы все еще необходимы. Красная Карта не может отменить их. На самом деле она нуждается в них. В этом смысле она похожа на паука.

— Паука? — Мой взгляд падает на карты, которые я держу в руке, и их нарисованные изображения переплетаются, образуя лабиринт, который становится глубже, чем дольше я смотрю. — Я не понимаю.

— Судьба — это паутина, — объясняет бабушка, — и каждая выпавшая карта — это одна из ее шелковых нитей.

— Кроме Красной Карты?

— Верно, ma chère. — Она придвигается ближе. — И пауку нужна паутина, чтобы поймать свою добычу.

Горький привкус меди наполняет мой рот. Мне не нравится, что она сравнивает поимку добычи с изменением судьбы. Я не пытаюсь никого убить.

— Ты хочешь сказать, что у судьбы есть свой порядок, который должен исполниться, прежде чем в него можно будет вмешаться?

— Да, в судьбе есть порядок, но думай о нем скорее как о порядке гармонии и равновесия. Это равновесие должно сохраняться, иначе Вершитель Судеб не сможет ничего изменить.

Я начинаю понимать, о чем она говорит.

Хотя Красная Карта предсказывает, что я могу изменить судьбу, я смогу это сделать, только если сохраню равновесие в своей судьбе. Это означает, что я также должна выполнить то, что предсказали мне другие карты…

Полночный Лес: запретный выбор. Это, должно быть, означает войти в Лес Гримм в красной накидке.

Пронзенные Лебеди: любовь, которая либо настоящая, либо несчастная. На ум приходят Аксель и Зола. Эта карта идеально описывает их. Они необходимы в моем путешествии.

И наконец, Клыкастое Существо: моя неминуемая смерть. Так должна закончиться моя собственная судьба после того, как я изменю ее. Другого варианта нет.

Это история о том, как я спасу маму.

И, как было с самого начала, это остается историей о том, как я умираю.

Примечания

4

Да (фр.).