Господа Чихачёвы

Кэтрин Пикеринг Антонова, 2013

Наши представления о том, как жили русские дворяне XIX века, во многом сформированы чтением классики художественной литературы – от И. С. Тургенева до М. Е. Салтыкова-Щедрина. Микроисторическое исследование К. Пикеринг Антоновой позволяет узнать о повседневной жизни дворян из первых уст. На основе уникальных архивных материалов в книге воссозданы быт и мировоззрение провинциального среднепоместного семейства второй четверти XIX века. В центре внимания – семья жителя Владимирской губернии, мецената и благотворителя Андрея Чихачёва. Документы его архива наполнены заботами о хозяйстве и детях, тревогами об урожае, здоровье, судебных тяжбах с соседями и отношениях с крепостными крестьянами. Анализируя эти материалы, автор раскрывает представления о власти и личности, обществе и вере, просвещении и романтизме, описывает круг общения Чихачёвых и показывает, как понятия и ключевые идеи эпохи распространялись и приживались в условиях российской провинции. В частности, «мужские» и «женские» гендерные роли, присущие господствовавшей в XIX веке идеологии домашней жизни, могли меняться местами (отец семейства занимался воспитанием детей, мать управляла финансами и крестьянами), а консервативные и либеральные идеи мирно сосуществовать в сознании помещиков средней руки. Кэтрин Пикеринг Антонова – специалист по российской истории, преподаватель Куинс-колледжа Городского университета Нью-Йорка (Queens College, CUNY).

Предисловие

В 1970‐х годах в малоизвестном советском городе Коврове рабочий завода и сын бывшего бойца Красной армии Олег Чихачёв получил звание «Почетный ветеран труда». Олег был ничем не примечательным советским гражданином, но всего два поколения назад его семья владела несколькими дворянскими имениями. Его отец Анатолий, сын дворянина, в начале 1920‐х годов, по окончании Гражданской войны, уволился из Красной армии и стал учителем математики. Тетя Олега, Елена, помогла превратить принадлежавший семье особняк в деревенскую школу и до замужества преподавала в ней. Новая советская власть ассимилировала множество бывших дворян, включая семью Олега. Среди них были как те, чьи семьи оказались недостаточно состоятельны или влиятельны, чтобы эмигрировать после революции 1917 года, так и те, кто избежал недоброжелательного внимания большевиков или мстительности местных крестьян, а также те, кто не был достаточно полезным, чтобы новый режим активно мог использовать его в качестве «буржуазного специалиста»^[2].

В бурные годы революции и Гражданской войны значительная доля общенационального и местного исторического наследия России была уничтожена, но к середине 1920‐х годов краеведческое движение вступило в новый период расцвета: возможно, это была реакция на недавнюю потерю столь значимой части традиции^[3]. В 1925 году собрание документов Чихачёва было передано вновь учрежденному Государственному историческому архиву Ивановской области. Несколько книг, принадлежавших ранее давно покойному предку Чихачёва, перешли в собственность Шуйского краеведческого музея. Сегодня эти документы представляют собой, насколько нам известно, наиболее обширный и подробный архив помещичьей семьи, хранящийся в российской провинции.

Отец Анатолия и Елены, Константин Алексеевич Чихачёв, умер в начале 1918 года, так и не узнав о большевистской революции. В молодости, в 1880‐х годах, Константин вел дневник, подражая своему почтенному и любимому деду Андрею Ивановичу Чихачёву. Андрей Иванович, благодаря опубликованным им статьям и активной благотворительности, уже к моменту рождения внука Константина стал легендарной личностью местного масштаба. Среди его начинаний было основание первой в губернии бесплатной публичной библиотеки (переданные в 1920‐х годах в Шуйский музей книги были единственным, что от этой библиотеки осталось). Но, как было известно Константину, содержание личных записей Андрея, его жены Натальи и их сына Алексея (отца Константина) было не менее удивительным, нежели благотворительные поступки Андрея.

Переданное в Ивановский архив собрание документов состоит из сотен страниц частных записей Андрея, Натальи и Алексея с 1830 по 1866 год, а также отдельных документов, датированных 1820‐ми и 1870‐ми годами. Все собрание дает возможность представить исключительно подробную картину провинциальной помещичьей жизни середины XIX века. Даже в Соединенных Штатах Америки или Западной Европе, где, в отличие от России, собрания исторических документов не были разорены революцией и не подвергались жестокой цензуре, подобный семейный архив той эпохи был бы примечательной находкой.

В дополнение дневников членов семьи, которые велись на протяжении нескольких лет, сотен полученных Андреем писем, а также деловых и юридических документов, позволяющих установить некоторые обстоятельства жизни Чихачёвых, в собрание входит также ряд записных книжек, содержащих то, что в семье называли «почтовыми сношениями». В 1830‐х Чихачёвы проводили часть года в соседнем имении Якова Чернавина, брата Натальи и близкого друга Андрея. В тот период каждое из этих двух семейств вело записную книжку для записи всех мыслей, которыми хотелось поделиться с другой «стороной». И всякий раз, когда прислуга или член одной из семей посещал другую, происходил обмен этими записными книжками. Такая переписка была похожа не столько на обмен письмами, сколько на беседу, полную непринужденных острот, соболезнований, размышлений, шуток и всевозможных подробностей повседневной жизни.

Сегодня эти документы хранятся в Государственном архиве Ивановской области, в городе Иваново, куда можно за пять часов доехать из Москвы на машине. Хотя село Иваново и было расположено в самом сердце европейской части России, лишь в 1871 году оно, присоединив Вознесенский посад, стало городом Иваново-Вознесенском. Центр текстильной промышленности и место знаменитой стачки, которая, согласно советской историографии, положила в 1905 году начало «первой русской революции», город Иваново (как он называется с 1932 года) всегда ассоциировался с промышленностью, а в имперские времена — с купечеством, заправлявшим здесь торговлей текстилем. Поэтому историки, посещающие Ивановский архив, чаще всего запрашивают документы, касающиеся промышленности, деловой жизни, революционных событий или купечества. Исследователи жизни провинциальных помещиков обычно едут куда угодно, но только не в Иваново. А до 1991 года иностранным историкам и вовсе было сложно посетить этот город (недалеко от него располагается крупная военная база, Иваново-Северный).

К достопримечательному архиву Чихачёвых почти никто не прикасался со времени его передачи в 1925 году и до середины 1990‐х, когда несколько местных историков обнаружили его и начали публиковать статьи об Андрее Ивановиче и его сочинениях^[4]. Несколько лет спустя американский историк Сьюзан Смит-Питер во время поисков сведений о провинциальных членах Московского общества сельского хозяйства наткнулась на архив. Она написала статьи об основании Андреем Ивановичем публичной библиотеки и других фактах его участия в жизни местного гражданского общества^[5]. Именно Сьюзан Смит-Питер в ответ на вопрос, можно ли отыскать в провинции дневники женщин-дворянок, рассказала мне об архиве Чихачёвых и, в частности, о входящих в него дневниках Натальи Чихачёвой.

Я искала записи провинциальных помещиц, не принадлежавших к немногочисленным богатым и прекрасно образованным семействам, из которых в те времена, как правило, выходили писатели (и которые для управления своим имуществом обычно нанимали посторонних лиц). Я хотела понять историю семей, которые не формировали, а «потребляли» культурные образы своей эпохи. К сожалению, известно, что записи, оставленные неизвестной женщиной, практически не имеют шансов сохраниться в архиве. Однако архив Чихачёвых содержит несколько обстоятельных дневников помещицы Натальи Ивановны Чихачёвой, о которой прежде никто никогда не слышал (тот факт, что муж Натальи Чихачёвой оказался сам по себе интересным человеком, оставившим большое число рукописей, — чистая случайность). Я провела девять месяцев в читальном зале Ивановского архива, изучив практически каждое слово в документах из фонда семьи Чихачёвых и переписав значительную часть прочитанного от руки (поскольку иные способы копирования более чем нескольких страниц были в то время запрещены)^[6]. Как результат моей исследовательской работы была написана эта книга.

Примечания

2

Смирнова Т. М. Бывшие люди Советской России. Стратегии выживания и пути интеграции. 1917–1936 годы. М.: Мир истории, 2003.

3

Smith-Peter S. How to Write a Region: Local and Regional Historiography // Kritika. 2004. Vol. 5. № 3. Р. 527–542.

4

В основном изучением наследия Андрея Чихачёва занимались краеведы Н. В. Фролов и Э. В. Фролова. Татьяна Николаевна Головина, литературовед из Ивановского государственного университета, опубликовала несколько статей о круге чтения Андрея, а О. А. Монякова — краткую характеристику содержания его статей, публиковавшихся во «Владимирских губернских ведомостях».

5

Smith-Peter S. Books Behind the Altar: Religion, Village Libraries, and the Moscow Agricultural Society // Russian History. 2004. Vol. 31. № 3.

6

Я так и не смогла получить два дела из фонда Чихачёвых, поскольку они находились на реставрации на протяжении всего периода моей работы в архиве. Оба, судя по всему, содержали малосущественные юридические документы, подобные тем, с которыми мне довелось ознакомиться.