Горький вкус ванили

Лана Белль (2024)

Терпкий. Невинный. Пьянящий. Удушающий. У ванили, как и у любви, много оттенков. Для одних аромат становится афродизиаком, а для других оборачивается чередой несчастий. Клэр Бланше — из последних. Стать известным кондитером в Париже — ее мечта. Личные неудачи, семейная драма добавили в реальность щедрую ложку горечи и отравили вкус к жизни. Как жить дальше — неясно. Однако у судьбы иной план, она смешивает события в крутое тесто обстоятельств.

Глава 4. Сладкая работа

Клэр натянула одеяло, ныряя назад в тепло. За окном шумели автомобили, торопясь по делам. Парижская «двушка» Вивиан отличалась уютом: крошечный столик, кресло и диван для Клэр, открытая американская кухня, легкая вуаль занавесок, балкон чуть больше спичечной коробки, на котором ворковали голуби и пушилась герань. Простор родительского дома для Клэр сменила мебель в миниатюре.

— Вшавай, шоня!

Ви, так ее называла Клэр, высунулась из ванной с зубной щеткой во рту. Рыжие кудри ее небрежно собрались в тугой кукиш на макушке. Махровый малиновый халат, маникюр, стильный макияж выдавали уверенную в себе неприступную парижанку, а вовсе не родившуюся на юге девчушку.

Клэр нехотя пошевелилась под одеялом.

— Парижане просыпаются ра-а-а-ано, а ложатся по-о-о-здно-о-о, — пропела подруга, издав горловые звуки полоскания рта. — Вставай!

Клэр высунулась из-под теплого укрытия.

— Мне страшно. Новое место. Новый город, — она сбросила одеяло и по-детски обхватила руками колени, уткнувшись в них носом.

Вивиан не дала договорить. Выпустив огненный каскад волос на свободу, она присела на краешек дивана:

— Во-первых, в Париже побывал, пусть даже и мысленно, каждый человек. Через песни, фильмы, — она бросила взгляд на книгу, — через твоего обожаемого Гюго, на худой конец. И у тебя в этом городе есть человек, который заменит десятерых, ма шери. Догадываешься, кто это?

Клэр рассмеялась:

— Президент?

— Лучше. Гражданка Франции Вивиан Люсиль Моник Шоплен.

Спустя пару минут подруги сидели за столом: тосты, кофе и мамино варенье из абрикосов.

— Обожаю южные вкусы. Твоя мама — богиня конфитюра, — облизнула ложку Ви, заканчивая завтрак. — Мне пора.

— Спасибо, что приютила меня, — Клэр благодарно улыбнулась подруге.

— Да ты что! Я не могу поступить иначе, зная, что лучшая подруга решила крутануть жизненный глобус, — Вивиан допила кофе и посмотрела на свежие тосты, круассаны и конфитюр. — Тем более, твоя сладкая работа благодатно скажется на моей фигуре, пополнеть бы немного. И возможно, я наконец научусь готовить.

Ви уже стояла перед входной дверью. Брызнув на себя облако любимых духов, она схватила сумочку, ключи и, бросив подруге: «Всё получится», исчезла за дверью.

«Всё получится», — эта мысль свежим ветром ворвалась в сознание Клэр, и оно скомандовало: «В душ».

А всё ли получится? Об этом ли стоит мечтать? Мама предупреждала, что печь тортики в тридцать непрестижно и уж точно не в сорока съемных квадратных метрах напополам с подругой, тоже одиночкой.

Клэр всё же видела себя с семьей, с заботливым мужем, на любимой работе. Нужно было начать всё заново. Она тряхнула мокрыми волосами, и брызги полетели в стороны. Хорошо, что удалось найти стажировку, хоть и за гроши, но в одной из известных кондитерских неподалеку от Елисейских Полей. Придется показать себя, постараться завести знакомства, и всё получится.

Всё получится. Всё полу-у-у-учится. Наверняка мозг можно у-бе-дить.

Утро постепенно вступало в свои права, солнце пыталось пробиться через утренний туман. Париж подставлял улочки скромным лучам. Забытые осенью листья разлетались в разные стороны от спешащих прохожих, пытаясь зацепиться за обувь. Кафе ждали первых посетителей, официанты заботливо расставляли стулья и столики для тех, кто не боялся осенней прохлады.

— Газета «Ле Монд»! Дамы и господа, свежий номер! — кричал продавец киоска, зазывая купить новый, с только что остывшей типографской краской номер.

Клэр оглядывалась по сторонам. Люди, здания — всё выглядело иначе. Не верилось: она — в столице! Интересная, возбуждающая воображение умеренно урбанистическая атмосфера нравилась Клэр. Хотелось прыгнуть в старинный автомобиль и мчаться на встречи и завтраки, обсуждать идеи, делиться впечатлениями с коллегами, а вечером устраивать с подругами богемные посиделки за коктейлем под звуки джаза. Хотелось жить, дышать и чтобы эта жизнь таки растекалась по остывшим венам Клэр.

Кондитерская «Мирабель» стояла по плану во второй понедельник ноября. Начало рабочего дня в девять ноль-ноль. Оставалось проверить адрес.

— Успеваю, — довольно заметила она и погрузилась в кресло метро. Вместо телефона — потрепанная книга о Квазимодо и Эсмеральде.

Через час Клэр несмело вошла в залитое теплым светом помещение. Солнце пробиралось сквозь мозаичные окна, переливалось янтарем на старинных деревянных балках, которые подпирали массивный потолок, отражалось в причудливых зеркалах. В глубине зала Клэр заметила будущих коллег. Несколько девушек, словно пчелы, порхали над приготовлениями. Сердце замерло от запаха шоколада и ванили. Чувствовалось присутствие цедры лимона, корицы. На витрине пирожные, причудливые пряники и изысканно-простые булочки с изюмом аккуратно соприкасались хрустящими корочками, как на картинке кулинарной книги с десертами. Небесно-голубые, нежно-лавандовые оттенки идеально ровной глазури, безупречно украшенные тарталетки с фисташками вместо вишенки и с золотой фольгой.

Вот это качество!

— Вы, должно быть, мадемуазель Бриже?

— Бланше, — Клэр покраснела. — Месье Альфонсо?

Мужчина вышел из-за прилавка и, прищурив маленькие глазки, замер, оценивая ее. Его усики вздрагивали, а на почти лысой голове, искусно прикрытой парой волосинок, проступил пот.

— Бонжу-у-у-ур, — протянул он, словно доставал ложку из жидкой карамели. Альфонсо облизнул пухлые губы, они уже покрылись влагой.

— Бонжур.

— Фартук здесь, — он указал на полочку в дальнем углу за прилавком. — Колпак тоже. Добро пожаловать. Смотрите и учитесь, позже представлю вам всю команду.

Альфонсо без стеснения разглядывал Клэр с головы до ног, причмокивая. Неравнодушный к женскому полу, он невольно напоминал гнома из сказки про Белоснежку, но Клэр отбросила сравнения. Это был первый рабочий день в статусе начинающего кондитера. Она собрала волосы в пучок, надела колпак, фартук, на котором гордо красовалась утонченная «М» с завитушками, и последовала за шефом. Пять мадемуазель трудились в «Мирабель». Несмотря на гномовскую внешность, Альфонсо пользовался популярностью у женщин. То и дело приходили дамы, любезничали с ним. Заведение отличалось качеством и оригинальностью десертов, а за горячим шоколадом частенько выстраивалась очередь и прибегали посыльные. Отзывы мелькали в лучших изданиях-гидах, и считалось престижным включить его заведение в резюме.

— Вы учились у шефа Виньи, не так ли?

Альфонсо поправил очки, приглашая Клэр в свой кабинет на втором этаже. Ступеньки скрипели в такт шагам. Клэр следовала за ним.

— Да, месье, я выиграла грант на обучение.

— Чем же вы занимались до этого?

— Я… у меня были некоторые проблемы в личной жизни.

Альфонсо усмехнулся.

— Тогда вы выбрали то, что нужно. В Париже вы наверняка найдете свой главный ингредиент.

Что он имел в виду под «главным ингредиентом» Клэр не понимала, но знала одно: продержаться, получить рекомендацию и найти работу в столице — вот цель.

День был насыщенный. Клэр изучала рецепты знаменитых сладостей «Мирабель» — Альфонсо хранил их вот уже тридцать лет; осваивала хитрости приготовления глазури и теста для профитролей, соленой карамели и «Плавающего острова» — меренги с английским кремом. Клэр быстро схватывала и к концу дня уже помогала остальным. Девушки, работающие у Альфонсо, были профессионалами и доброжелательно подсказывали Клэр, что к чему. Амели — красивая шатенка, ровесница Клэр — выиграла несколько кондитерских конкурсов. Мия — постарше, высокая и худая — больше молчала и с филигранной точностью отмеряла дозировки ингредиентов. Еще три девушки — Карина, Матильда и Элиз — были кондитерами во втором и третьем поколении. Они работали сосредоточенно и сдержанно улыбались.

Такие они все умницы, наверное, поэтому такое качество.

— Отлично. Важно, чтобы шоколад имел нужную температуру, — сладко комментировал патрон из-за плеча Клэр, перемешивающей густое какао.

Она послушно кивала и продолжала совершенствоваться.

«Не заскучаешь по своим бухгалтерским отчетам? Белый тебе совсем не идет», — в какой-то момент вспомнился утренний вопрос Ви. Она считала, что строгий костюмчик, прическа и шариковая ручка в руках — абсолютный лук для Клэр. Но ей хотелось красок, вкуса, ощущений и возможности дарить всё это богатство другим. Она с детства любила запах ванили на кухне, неожиданный союз ингредиентов и эмоций. Сочетать корицу, яблоки и не только. Темный, белый, молочный и даже рубиновый шоколад. Хорошо, что та выскочка Марлен ее подставила — подложила накладные и сказала, что видела их у Клэр. В итоге бухгалтерия потеряла крупного клиента, а Клэр уволили. Теперь появилась возможность дотянуться до детской мечты: стать настоящим кондитером.

Рабочий день закончился, когда Елисейские Поля оделись в вечерние костюмы. Клэр глубоко вдохнула, парижский воздух был свеж и сладок. Улыбнулась сама себе и, закутавшись в шарф, спустилась в метро. Впереди ждало настоящее. Неизвестно какое — главное, она его чувствовала.

Уставших после рабочего дня парижан убаюкивал однообразный такт вагона. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Клэр заняла свободное место и с приятной усталостью и удовольствием зашелестела страницами, отключившись от реальности.

Вивиан уже вернулась с работы и успела из продавца люксовых украшений переодеться в домохозяйку.

— Как прошел первый день? Надеюсь, там есть мужчины? — звенела она посудой на кухне.

Клэр подняла глаза к небу и рассмеялась:

— Неплохо. Мука, сахар. Всё как ты любишь. К твоему сведению, ни грамма мужчин, если не считать усы моего босса.

— Послушай, одинокая девушка не читает «Собор Парижской Богоматери». Что за древность? Прочти лучше Мюссо! — не унималась подруга, расставляя тарелки.

— Возможно, я старомодная. А еще и невезучая: то телефон потеряю, то ступеньки, помнишь? — ответила Клэр, перекрикивая шум воды из ванной.

— А, это когда ты перед всеми расстелилась в реверансе? Помню-помню тот недосчет ступенек на дискотеке. Как можно забыть такую вечеринку. Потерять работу, мужчину, телефон. Ну, и как это тебе удается? Ты их коллекционируешь? — Вивиан уже выпила бокал красного.

— Мужчин?

— Неудачи. Хотя парней уже давно пора.

Клэр заняла место перед столиком, продолжая втирать крем круговыми вращениями ладоней.

— С моей-то внешностью? Нос-остряк, челка-провинциалка. Во мне нет парижского шика. Ни уверенности, ни строгости, ни шарма. И вообще, я работать приехала, а не «Жюля» или «Николя» искать.

Подруги рассмеялись, соединив бокалы с бордо.

— За муку и сахар! — торжественно произнесла Ви.

— Чин-чин!

Позже Клэр уснула на диване и Вивиан, укрыв ее пледом, вернулась в спальню. Ей хотелось скорее нырнуть под одеяло и снять маску независимой парижанки. Она задернула шторы. Душевный получился вечер, девичий, как в юности. Хорошо, что Клэр приехала, теперь Ви стало не так одиноко.

Шел второй час ночи, уснуть не получалось. Утром на работу, потом домой привычной дорогой, одинокий вечер и забытье. Как же надоело еженощно греться в одинокой постели.

Привлекательная, веселая и умная Вивиан всегда пользовалась успехом у мужчин, но разочаровалась в отношениях еще в университете. Из-за сына банкира Яна, который на зависть подругам привозил ее в шикарном феррари, баловал подарками, а потом рассказал друзьям, что она встречалась с ним из-за папиных денег. Потом был владелец ресторана Дориан, старше на десять лет. Он любил выводить в свет свою молоденькую пассию, при этом ревновал до жути, в итоге запретил появляться на публике и ходить на вечеринки. За ним красавец Антони из модельного агентства изменил Вивиан с подругой-фотографом.

Ви выбирала успешных, словно сошедших с глянцевых обложек красавцев, но они раз за разом разбивали ей сердце. Ви казалось, что деньги решают проблемы и гарантируют успешность и честность, что они могут всё и даже больше.

Однажды ее сердце забилось чаще. Вивиан уже подумала: «Вот оно — счастье!» Пусть и не такое, как она представляла. Бенуа не отличался привлекательностью и не имел больших денег, зато был умным и честным. Да, он не умел шутить, но с этим и сама Ви отлично справлялась. Она хотела вить семейное гнездышко и не искать в избраннике недостатки.

— Вивиан, ты не создана для отношений, — сказал ей Бенуа и перешел в категорию бывших. Уходя, он разбил ее сердце и мамину любимую вазу. А ведь Ви к нему почти переехала, научилась готовить и, кажется, полюбила. Но не вышло. Чувства Бенуа к рыжеволосой остыли быстрее чем кофе. Вивиан не стала этим делиться с Клэр: подруге и так хватало несчастий.

Ви перевернулась на другой бок в тяжелых размышлениях: когда же наконец и ее глаза засветятся от любви? Ей очень хотелось верить, что всё еще может перемениться.