Танец с вампиром

Лана Морриган, 2022

Вампиры живут рядом с вами, люди. Живут, соблюдая простые правила: не брать больше требуемого и не оставлять следов своего существования. Но за тысячи лет я устал от правил… и от вас! И хочу изменить этот мир под себя. Для этого достаточно нарушить равновесие, лишив князя Тёмных дочери. Но я не предполагал, что встану перед выбором. Темная княжна оказалась моим "сердцем" – истинной парой.***От столкновений кланов Светлых и Темных вампиров я устала больше, чем от излишней опеки отца. Но запреты не смогли уберечь меня от встречи с его врагом. И кто же знал, что тот, кому нужна моя смерть станет единственным, в чьем присутствии мое сердце начинает биться.

Глава 2. Пощади меня, Лилит!

Оглушенная собственным сердцебиением, Элеонора упала на прохладные зеленые побеги. Горчичное поле — это первое, о чем она вспомнила, погибая и задыхаясь от паники. И задыхаясь не фигурально, а по-настоящему — открывая рот и глотая воздух.

Юная вампирша перевернулась на спину, накрыла двумя ладонями бьющееся сердце, посмотрела в непроглядную черноту ночного неба и звонко захохотала.

Тук.

Тук.

Тук.

Эля уже стала забывать, как это — быть живой… Ее сердце остановилось несколько десятков лет назад, когда полностью сформировалось человеческое тело. И с того дня внешность княжны не менялась, лишь стал угасать озорной огонек во взгляде.

Она рассмеялась еще громче, представляя себя со стороны. Обнаженная, взлохмаченная, лежит, примяв ярко-желтые цветы горчицы, и хохочет. Но с последним ударом сердца веселье быстро уступило месту задумчивости. Только что она встретила свое «сердце», так быстро — многие Высшие вампиры тратят на это тысячи лет, но встреча была не из приятных. Избранник хотел ее убить. Об этом говорили и затянувшиеся раны на предплечьях и спине, и потеки темной крови.

Эля рывком поднялась на ноги — в таком виде однозначно нельзя появляться в улье. Даже если отец ее и не заметит, то найдутся те, кто быстро и со скрупулезной точностью опишет внешний вид его дочери. И тогда ей не избежать расспроса, а скорее — допроса.

Кровь нужно было смыть, как и запах других Высших вампиров. Четверых мужчин и одной женщины. Княжна медленно шла, касаясь кончиками пальцев мелких цветочков. Один из четверых был ее истинным. Высокого и с медной шевелюрой Элеонора исключила сразу же. Он задал вопрос, который никак не мог задать тот, кто только что обрел свою истинную пару.

— Прикажете убить? — тихо повторила и попыталась вспомнить реакцию Высших.

Но никто не выдал себя. Статичные лица. Равнодушные. Никакие. Эмоции она видела лишь на двух лицах. Власта не шла в счет, а Михаил…

— Ну нет! — княжна даже передернула плечами. — Нет. Нет. Нет. Только не этот самодовольный тип! Пощади меня, Лилит, — она вскинула голову к багряному месяцу, обращаясь к праматери вампиров. Сморщила аккуратный носик, сжала кисти рук в кулаки и, не скрывая злости, зарычала: — Ар-р-р. Папá будет в восторге… Да он убьет его. Точно убьет!

Не то чтобы бы ей было жаль Михаила, но она не могла допустить смерти своего «сердца». Пусть и такого… неудачного.

Элеонора закусила губу, постояла еще немного, размышляя, где можно узнать о князе Светлых вампиров больше, чем она сейчас знает, и не привлечь к себе внимания. Такого места просто нет. А все потому, что Александр, ее отец, не любил Светлых, а значит, упоминал о них только в снисходительно-ироничном тоне и остальным другого не позволял. Но в любом правиле есть исключение. Эля вспомнила о том, кто не боялся говорить правду в лицо ее отцу, и шагнула в пустоту. Проявилась она в просторном фойе, прислушалась, чтобы удостовериться, что никого, кроме хозяина дома, сейчас здесь не было. Тишину нарушало размеренное гудение техники и редкое звяканье с верхнего этажа.

— Константин! — позвала нетерпеливо, мерцая по ступеням и ожидая появления вампира.

Дважды звать не пришлось. Спустя мгновение Высший ожидал Элеонору на верхнем пролете лестницы, обтирая руки белоснежной тряпицей, смоченной зловонным спиртовым раствором. Константин вскинул темные брови, бегло осмотрев девушку, исчез и тут же проявился, протягивая халат.

— Надень, — быстрым движением накинул его на девичьи плечи. — Идем в комнату твоей матери, — произнес спокойно.

— И ничего не спросишь? — поинтересовалась княжна, следуя за мужчиной.

— Ну раз ты пришла ко мне, — Константин спустился на второй этаж, распахнул дверь одной из спален. — То или расскажешь все сама, или даже под пытками не проронишь ни слова.

— Я сама еще не знаю, как поступить правильнее, — Эля призналась честно, юркая в спальню.

— Высшие?.. — уточнил Константин и еще раз втянул воздух. — Несколько Высших.

— Ты их знаешь? — девушка туже запахнула халат, будто это могло помешать вампиру почувствовать запах.

— Знаю. Почему ты не пошла к отцу? Нападение Светлых игнорировать нельзя.

— Пока я не могу этого сделать.

— Интересно, — вампир едва заметно качнул головой. — Если я спрошу почему, ты мне не ответишь?

— Нет.

— Я так и подумал. Секунду, — исчез вновь и вернулся с куском кайенского мыла и чистой рубашкой. — Раз говорить ты не собираешься, тогда спрашивай сама, — рубашку вампир повесил на дверную ручку в ванной, а кусок мыла вложил в руки Элеоноры.

Княжна оставила дверь приоткрытой, повернула «барашек» в душевой кабине и тщательно обдумывала формулировку вопроса в своей голове. Наконец она ступила под струи воды и осмелилась спросить:

— Что ты знаешь о приближенных Михаила?

— Кто именно тебя интересует? Их много.

— Не так и много, — Элеонора опровергла сказанное, втирая в кожу мыльную пену.

— А чуть точнее? Ты хочешь знать о любимицах Светлого князя?..

— Его постельные приключения меня не интересуют, — отозвалась княжна и поняла, что одной несдержанной фразой выдала себя.

— Тогда кто? — Константин, кажется, не придал значения высказыванию. — Михаил не так и дружелюбен. Его правая рука — Коон. Рыжеволосый, ты его нигде не могла видеть. Он держится в тени.

— Сегодня имела удовольствие познакомиться, — фыркнула Эля.

— Вот как.

— Это плохо, да?

— Не хуже, чем присутствие самого Михаила, — заметил вампир.

Быстрыми движениями княжна несколько раз прошлась сероватым куском мыла по волосам.

— А что с другими?

— Сивел более коренастый, чем Коон, и менее приметный.

— Да, помню такого.

— Он больше плывет по течению. Куда ветер дует, туда и он. Таких я опасаюсь больше, чем любых других, но они с четкой позицией.

Элеонора поморщилась характеристике, выключила воду и взяла полотенце, замерев и ожидая продолжения рассказа.

— А что с третьим? — спросила она нетерпеливо.

— И Лаэрт, спутник Власты. С ней ты тоже успела познакомиться.

Княжна задумалась, что и он вполне мог оказаться ее парой. Прикосновения четырех пар рук она ощутила практически одновременно. И если это так, то агрессия вампирши нашла логическое объяснение.

— А какой он?

— Под стать своей подруге.

— Поняла, — Элеонора надела рубашку и задала вопрос о том, кто волновал ее больше остальных. — А их князь? Что он представляет собой?

На данный момент Эле было известно, что Михаил красив, заносчив, зол и почему-то пришел лишить ее жизни. «Скорее всего, из-за взаимной неприязни с отцом», — подумала княжна.

— Умен и жесток, — вампир ответил коротко.

— И все?

— А что ты хочешь узнать еще? Я рассказал то, что считал нужным.

— Не знаю… Как он пришел к власти, например. Или сколько ему столетий.

— Тысячелетий, — Константин поправил княжну. — Пришел к власти как и все князья, не задумываясь о морали.

— Слышал бы тебя отец, — пошутила юная вампирша, возвращаясь в спальню. — Благодарю.

— Княжна, — Константин говорил с Элеонорой уже не как друг, а перешел на официальный тон общения. — Я умолчу о твоем визите ровно до того момента, пока посчитаю нужным.

— Спасибо. О большем не смела и просить.

***

Элеонора переместилась сразу в собственные покои, поспешила сменить мужскую рубашку. И не зря.

Тактичный стук застал княжну в самый неподходящий момент.

— Да, — произнесла, вдевая в навесные петельки десятки мелких круглых пуговиц блузки.

— Да благословит тебя Лилит, княжна, — мужской голос раздался за дверью.

— Благодарю, Малис, — отозвалась Эля настороженно, сжав пальцами перламутровую пуговку. Появление правой руки ее отца насторожило. — Что привело ко мне? — уточнила она и затаилась в ожидании ответа.

— Ты и сама знаешь.

— Сомневаюсь.

— Отец приглашает к себе, — ответил Высший.

— Если он прислал тебя, должно быть, причина очень веская? — между прочим уточнила княжна.

— Это он скажет сам.

— Странно, что ты не знаешь… — Элеонора поправила воротник, осмотрелась, надела алые туфли на высоком тонком каблуке.

— Не думаю, что твоя хитрость со мной сработает, — заявил Малис, полностью открывая дверь, что разделяла его и княжну.

— Я хотя бы попыталась, — отозвалась Эля. — Ответь только на один вопрос: отец зол?

Лицо Высшего ничего не выражало, но вот слова, что он произнес, заставили ее нервничать:

— Вне себя. Княжна, — он подставил локоть, — мне приказано проводить.

— Действительно все серьезно, — заметила Элеонора, гадая о причинах ее конвоя. То, что ее ждали, было очевидно — не успела она появиться в улье, как пришел Малис. — Мы не будем перемещаться? — с удивлением отметила, когда мужчина открыл дверь ее покоев.

— Я думаю, ты захочешь послушать, о чем сейчас шепчется весь улей.

— Если ты так считаешь… — тихо произнесла княжна и прислушалась.

Улей был оживлен — это факт. От верхнего этажа, где находились покои князя и Высших вампиров, и до «кухни», расположенной на первом этаже.

— Говорят о празднике Черной Луны в Багряную ночь. Ничего странного.

Ежегодно вампиры восхваляли свою прародительницу — богиню Лилит. Когда-то давно празднество проходило с первобытной жестокостью и дикостью. Вампиры выходили на улицы для охоты, а люди в ту ночь не показывали носа из своего жилища. Бедняги, что осмелились выйти или по какой-то причине задержались под открытым небом, горько расплачивались за свою глупость. Со временем празднество перестало походить на безжалостную жатву, а приобрело вид игры. Кровавой игры Эйтла Ферату, в которой выживает только один участник. В подарок он получает не только жизнь, но и Зарок князя и может попросить выполнить любое его желание.

Малис не стал доказывать обратное — ждал. И уже через пару мгновений ожидание было вознаграждено. Элеонора сбилась с шага, расслышав имя Светлого князя. Если бы ее сердце сейчас было живым, то оно точно пустилось вскачь. А так княжна больше ничем не выдала своего волнения, вскинула тонкие бровки и продолжила идти.

— Спасибо, — поблагодарила, когда Малис подвел ее к массивным дверям кабинета отца.

Вампир издевательски медленно потянул деревянную створку и склонил голову.

Элеонора шагнула и опасливо осмотрелась, представляя, что именно сейчас князь Светлых вампиров разговаривает с ее отцом. Но Александр был в компании своей пары и еще нескольких Высших, к ним присоединился и Малис.

— Дочь, — вместо приветствия Темный указал на место по правую руку от себя. — Мы ждали тебя.

— Что-то случилось? — уточнила она, неторопливо опускаясь на тахту и осматривая присутствующих.

Сидеть в присутствии князя разрешалось лишь ей и ее матери, что сейчас прижималась к Александру, держась двумя руками за левое предплечье князя. Безмолвно дополняла своего избранного. Эля знала, что это обманчивое впечатление и отец всегда ставил желания своей истинной выше своих, но княжна словно увидела своих родителей другими глазами. Нет, она не сможет вот так. Строить из себя не ту, кем является на самом деле. Воображение юной вампирши нарисовало ее саму рядом с Михаилом. Гордо поднятая голова, отсутствующий взгляд, прямая спина, часы молчания… Помоги, Лилит!

Княжна не дождалась ответа, склонилась:

— Мам? — тихо позвала.

Княгиня отмерла. На ее лице появилась улыбка, а во взгляде — мягкость.

— Все хорошо.

«Нехорошо», — подумала Элеонора. Раз мама придерживается нейтральной формулировки в ответе — происходящее ей не нравится.

Она сосредоточилась на разговоре и попыталась уловить суть. Но никто не произносил имени виновника беседы, осложняя понимание проблемы.

— Я не верю ему, — высказался Малис.

— А разве тут есть тот, кто доверяет? — с иронией уточнил Александр. — Сомневаюсь. Вопрос в другом: зачем нужен этот спектакль? Зачем Светлому наша «потерянная в далеком прошлом дружба»? — последние слова он явно цитировал и произнес их с несвойственной ему интонацией.

«Светлому?!» — вспыхнуло в сознании Эли.

— И вообще, — продолжал Темный князь, — его визит не выглядел так, как он его представлял.

Княжна потянула воздух и ужаснулась. Михаил! Он был в этом кабинете не так давно. Как и его подданные, все, кроме Власты.

— Я ощущал себя бабулей, которую пришел навестить горячо любимый внук, чтобы убедиться, не испустила ли я дух, и подсчитать в уме сумму, что выручит за мои квадратные метры. А испускать дух я не собираюсь, — подытожил Александр.

— Возможно, мы чего-то не знаем, — заметил один из Высших.

— Не возможно, а совершенно точно. И это лишает меня благостного настроения, — князь отвлекся от созерцания гобеленов на стенах. — Константин, — он обратился к Высшему, появившемуся из пустоты, — ты заставил нас ждать.

— Прошу меня простить, — отозвался тот. — Непредвиденные обстоятельства, — с этими словами он мазнул взглядом по княжне.

— Ты что-то узнал? — спросил Александр у вновь прибывшего.

— Нет, оборотни в полном неведении. Светлые не появляются на их территории, никак не досаждают, если не считать случай на набережной, — отчитался Константин.

Князь склонил голову.

— А что было на набережной?

— Михаил оставил след.

Элеонора перевела взгляд на говорившего.

— Он охотился? — зачем-то уточнила она.

— Да. Охотился, не скрываясь. Ни от людей, ни от нелюдей, княжна.

— Почему? — она вновь вступила в разговор, привлекая внимание всех.

— Потому что пресытившийся идиот, — ответил Александр. — А такие от скуки любят играть в богов. Пытаются изменить мир, что был задолго до них и будет существовать дальше уже после печальной и, скорее всего, их глупой кончины, — закончил князь с раздражением.

Эля коротко кивнула, давая понять, что услышала слова отца, и сосредоточилась на гобелене, что и так изучила до мельчайших подробностей. На ткани изображена сцена битвы Эйтла Ферату. Соперник опрокинул побежденного противника, наступив ему грудь, обхватил голову поверженного руками и, кажется, тянул.

— Наш молодняк должен выйти на улицы и слушать, — холодно говорил Александр. — Только слушать. Оставаться в тени и не привлекать внимания. Мне не нравится вот это ощущение, — красивое лицо не выражало эмоций, но вот голос был полон недовольства. — С каждой минутой я все больше и больше чувствую огорчение.

Слушая отца, княжна перевела взгляд на другой гобелен. Обезглавленное тело и ликующий победитель тихо раскачивались от сквозняка.

— Я должен знать все, — с расстановкой произнес князь.

Эля украдкой взглянула на Константина. Высший едва уловимо покачал головой, намекая, что молчать не станет.

— Сама, — произнес он одними губами.

Княжна сморщила носик, повела плечом, чуть отодвигаясь.

— Папá, твои подозрения верны, — заговорила она, глядя, как на третьем гобелене победитель получает из рук князя вампиров Зарок.

Александр медленно повернул голову на дочь.

— Уточни, моя долгожданная и единственная наследница.

Тон, которым заговорил с Элеонорой отец, насторожил ее. Он будто уже знал обо всем, что произошло с ней этой ночью, но хотел услышать из ее уст.

Княжна поразмыслила немного и произнесла:

— Светлый князь хочет сделать этот мир удобнее для вампиров.

— И когда он успел тебе поведать об этом? — Александр ожидал, ничем не выдавая своих эмоций.

Эле захотелось встать.

— Несколько часов назад.

— М-м-м, как интересно…

— Ты знал, да?! — воскликнула княжна.

Человеческие эмоции изредка, но еще брали верх над юной вампиршей.

— А ты думаешь, в этом городе что-то происходит без моего ведома, дочь? — Темный князь уточнил с приторной улыбкой на губах, демонстрируя клыки. — О, дитя, — он обвел Высших взглядом.

И этот жест окончательно вывел Элеонору из себя. Она поднялась на ноги и встала так, чтобы быть лицом к отцу.

— Что это значит? — спросила она воинственно.

— Это означает, мой маленький мышонок, что я долгие годы закрывал глаза на твое странное увлечение. И не могу сказать, что был им доволен. Да я и сейчас не доволен, — князь продолжал сидеть. — Хочется тебе играть в независимость — пожалуйста. Хочется развлекать толпу — пожалуйста. Но я не позволю лгать мне. Даже собственной дочери.

— О-о-о, — протянула юная вампирша, подбирая слова. — То есть, пока я была окружена пятью Высшими, ты наблюдал и не вмешивался?

— Нет, — подтвердил Александр. — Малис полностью контролировал ситуацию.

— Какое доверие! Мне такого не добиться и за тысячу лет! — с издевкой произнесла Элеонора.

Она зажмурилась на мгновение, чтобы не видеть лица этих предателей. Они врали! Все! Позволяли думать, что она что-то может самостоятельно.

— Прошу прощения, княжна, — произнес Малис, врываясь в ее гневные мысли.

— И не подумаю прощать, — заговорила она. — Константин?..

— Знал, девочка, — ответил Высший.

— Мама?!

— Прости, — ответила княгиня.

— Я поняла, — произнесла Эля. — Спасибо, папá, за проверку. Теперь я могу вернуться к себе в покои? Если ты позволишь, конечно.

— Как ты еще похожа на смертных. Эмоции. Эмоции. Эмоции, — последовало вместо ответа. — Если хочешь, можешь остаться и послушать.

— Не хочу!

— Я так и думал, — заметил Александр. — Пятеро, что осмелились напасть на мою дочь, должны быть к обеду следующего дня здесь, — прозвучало приказом. — Их казнь послужит примером для остальных.

Княжна подошла к двери, обернулась и прислушалась.

— Михаила оставьте в живых, остальные могут быть в улье в любом состоянии, — продолжал Темный князь.

— Не думаю, что это хорошая идея, — Эля прервала отца.

— Почему же?

Она дождалась, когда все взгляды будут обращены на нее.

— А этого вы разве не знаете? — мило хлопала ресницами. — Папá, и ты не в курсе?

— Элеонора! — Темный князь рывком переместился к дочери. — Не играй.

— И не думала, — ответила та, смело отвечая на холодный взгляд.

— Я повторю еще раз. Почему тебе так важны судьбы вампиров, что напали на тебя?

— Это до жути забавная история. Я так хохотала, — поведала юная вампирша. — Вот судьба Власты меня совершенно не интересует, скорее всего, и Коона. Но насчет Коона это только мои домыслы.

— И что же показалось тебе забавным, дочь? — чуть ли не скрипя зубами произнес Александр.

— Ах. Вот если бы Малис чуть задержался или проследовал за мной, а не поспешил на поклон к своему князю, то знал бы, что сегодня ночью я встретила свое «сердце».

Княжна добилась желаемого и победно улыбалась, глядя в обескровленное лицо отца. Ей показалось, что он даже покачнулся. Или это игра воображения?

— Кто?! — прошипел Темный.

— Я не знаю, — беспечно ответила юная вампирша. — Не поняла.

— Не поняла? — переспросил князь.

— Нет.

— Что значит не поняла? — уточнил он.

— Стечение обстоятельств, папá. Не иначе, — княжна произнесла с раздражающей ее отца легкостью.

— Каких обстоятельств? — Александр превратился в каменное изваяние, и, казалось, от напряжения по белоснежной коже пойдут трещины.

— Малис? — обратилась Эля за помощью.

Высший принял правила игры княжны, заговорил:

— Мужчин было четверо, правящий. Они коснулись Элеоноры практически одновременно. Избранным может быть кто угодно.

— Как-то так и было, — она подтвердила рассказ.

— Кто прикоснулся первым? — спросил князь. Только губы шевелились на его статичном лице.

— Михаил, — ответил Малис.

— Да, он, — согласилась весело княжна. Хотя внутри все клокотало от злости. Но растерянность отца приносила ей удовлетворение.

Александр еще несколько секунд сохранял молчание. Смотрел на дочь.

— Этот факт ничего не меняет.

— Отец?!

— Александр!

Мать и дочь воскликнули одновременно.

— План остается прежним. К обеду завтрашнего дня пятеро Светлых должны быть в улье. Мы удостоверимся, что произошла ошибка, а дальше…

— Ошибка? — хмуро поинтересовалась княжна.

— Я абсолютно в этом уверен. Боги заботятся о своих детях, не просто одаривают кого-то идиотом, а подбирают истинную пару. Избранная и избранный должны быть идеальны друг для друга. Я не вижу ничего идеального в Светлых вампирах.

Не скрываясь, Элеонора фыркнула.

— А ты бы мог предположить, что найдешь свое «сердце» в стае оборотней? Не думаю. При вашей первой встрече моя мама была человеком, если бы Лилит не указала на нее, ты бы прошел мимо. И не отрицай этого.

— Ты заговариваешься, дочь, — холодно произнес Темный.

— Нет. Я озвучиваю правду.

— Ты защищаешь его! — словно откровение сказал он. — Не будучи даже уверена, кто он… но ты защищаешь.

— Наша дочь предостерегает тебя от ошибки, Александр, — в разговор вмешалась княгиня. — Хотя должно быть наоборот.

Всем своим видом Темный выдавал недовольство, он и не пытался как-то скрыть это.

— Вот завтра мы и удостоверимся в моей правоте.

После этих слов княжна вышла из кабинета отца, попав в просторную залу, где просители ожидали своего приема к правящему. Она окинула всех взглядом, подмечая, что сейчас здесь не было посторонних — только жители улья. И все они слышали разговор. И все они будут ждать полудня завтрашнего дня. Но никто не будет ждать встречи со Светлыми так, как сама Элеонора.