Попала, так попала, или Невеста для двоих

Лана Мур, 2020

Перевернулась на машине, упала в реку, а вынырнула в другом мире, да еще и оказалась на коленях незнакомца? Разберусь! Оказалась в чужом теле. И в этом мире магия. Ну ничего, привыкну, освоюсь! А вот что делать, если оказалась между двух мужчин, один из которых может быть моим братом? Ни в коем случае не влюбляться ни в одного из них и поскорее разобраться с предполагаемым родством! Хороший план?

Глава 18. Ладислав. Причины злости

Заснуть никак не получалось. Я ворочался с боку на бок, но Мелисса никак не шла из головы. Что еще с ней сделать, чтобы забыть, выкинуть из головы. Отдалить от себя? Продать, чтобы больше никогда не видеть? Выдать замуж?

"Только не это!» — я даже не успел до конца додумать, как все внутри запротестовало.

Я не смогу. Не смогу не видеть ее, не слышать ее голоса. Не смогу знать, что больше никогда не встречу в коридорах. Только не это.

Захотелось пить. Я спустился на кухню и остолбенел — разметав юбки, на каменном полу стояла на коленях Мелисса и, склонив голову, отчего плавная линия шеи казалась еще более привлекательной, а выбившиеся из прически легкие каштановые завитки притягивали не только взгляд и мысли, но и руки, собирала рассыпанные травы.

Я не мог отвести глаз от изящных рук, от узкой гибкой спины, зажатой жесткими пластинами корсета. Но и видел, видел ее, не стесненную ничем, в золотом свете солнечных лучей, и теперь этот образ никогда не стереть из памяти, неважно как далеко отошлю его виновницу.

Воротник платья немного отошел и бросал на шею полную соблазнительных загадок тень, словно уговаривал одну за другой расстегнуть мелкие пуговицы, ровным рядом спускающиеся к самой юбке, затем раздернуть обе половинки и обнажить плечи. Такие хрупкие, такие беззащитные.

Я попытался сглотнуть, но было нечем — горло пересохло.

О, Светлейший! О чем я думаю!

Я зажмурился и помотал головой, стряхивая наваждение, только тогда расслышал голос Греты: — «…Так что, никто Лиссонька не знает, кто твои родители. Может, и благородная девица. Согрешила, да и подбросила к первому же богатому дому, а может…»»

Только не это!

Молнией пронеслось в голове.

Не знаю почему, но я не хотел, чтобы Мелисса знала о нашем родстве. Можно было подумать, что я боюсь за наследство, что она будет претендовать на свою долю, как дочь моего отца. Я задумался, но эти мысли не вызвали никакого беспокойства. Тем более, что Мелисса незаконнорожденная, что вообще ставит под сомнение какие–либо права на имущество. Дело во мне и моем отношении к ней. Даже зная, что между нами невозможны никакие отношения, кроме братско-сестринских, претящих так, что становилось невозможно дышать, или же хозяин-рабыня, которые я предпочел, раз невозможны другие. Только так, защищаясь при помощи высокомерия от ее красоты, нежности и своей страсти, я мог удержать ее рядом. Она была мне необходима как воздух.

— Грета! — предупреждающе сказал я. — Придержи язык!

Служанка сначала замерла, а потом засуетилась, спрашивая что мне угодно.

— Пойдем, мне надо с тобой поговорить, — бросил я и, круто развернувшись, вышел из кухни, слыша за спиной тяжелую поступь кухарки.

Мы зашли в библиотеку, и я плотно закрыл дверь. Вряд ли Мелисса позволит себе подслушивать, но рисковать не стоило.

— Грета, — я повернулся, и служанка, ухватившись за обширную грудь, отступила. — Никогда! Слышишь? Никогда больше не заводи разговоров о происхождении Мелиссы.

— Хозяин Ладислав, так она сама спросила. Девчонка головой ударилась, ничегошеньки не помнит. Мучается страшно. Пожалела я ее. А ну как еще что натворит? Покалечит кого? Сил-то у нее, кажись. Много.

— Грета, — я приблизился на шаг к служанке, а она испуганно отступила, да еще и оглянулась, отыскивая возможность убежать. — Для всех Мелисса такая же служанка, как и остальные. Невольница. Рабыня. Отец умер, сохранив эту тайну. Неужели ты хочешь пойти против его последней воли?

— Нет, хозяин. Конечно, нет, — Грета подняла глаза, призывая в свидетели Светлейшего. — Но девчонку-то жалко. Сердце за нее болит.

— А если болит, то помоги ей побыстрее освоиться, покажи домашнюю работу. Может, и хорошо, что она память потеряла. Быстрее свыкнется со своей жизнью.

Мой голос звучал жестко, я бы даже сказал — зло. Что не укрылось от Греты и, бросив на меня последний испуганны взгляд, она поспешила уйти.

— Следи за языком, иначе выпорю! — бросил я вслед.