Опекун. Любовь вне правил

Лана Пиратова (2024)

— Далеко собралась? — спрашивает он, как обычно не глядя на меня. Словно я вещь. Проходит в комнату, расстегивая на ходу ворот рубашки. — Не твое дело! — бросаю я и решительно иду на выход. Крепкий захват на запястье, рывок и я врезаюсь в каменную грудь. — За языком следи, — цедит он сквозь зубы, впиваясь в меня темным взглядом. — Иначе я найду ему лучшее применение. Смотрю на него со всей ненавистью, на которую способна. Дергаю руку в попытке освободиться. Но захват становится лишь жестче. Лицо — ближе. Взгляд опускается на мои губы. По стечению обстоятельств я оказываюсь во власти жесткого и циничного мужчины. Он думает, что имеет право распоряжаться моей жизнью. Но не учел одного — я не собираюсь подчиняться ему и он еще пожалеет о своем решении. История Рината, друга главного героя другой моей книги «Сделка с боссом».

Глава 12. Вика

Просыпаюсь утром от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Буквально прожигает взглядом.

Приподнимаюсь на кровати. И тут же распахиваю глаза и сон сразу проходит.

В комнате, на кресле у стены, прямо напротив кровати, сидит тот самый мужик. Брат Ильдара. Если это, конечно, правда.

Взгляд у него такой тяжелый. Меня всю пробирает от него. Хорошо, что я успела натянуть на себя одеяло под самый подбородок и он не увидит моих мурашек от страха.

Да, я его боюсь. В чужом доме, с чужим мужиком. Надо было бежать! Ну, хотя бы попробовать.

— Долго спишь, — недовольно произносит мужик, бросая взгляд на часы на запястье.

На нем уже белоснежная рубашка и костюм. И весь такой холеный. И я. Представляю, как я выгляжу после сна. Хотя… не плевать ли?

— Я так понимаю, ты не работаешь, — говорит он ровным, но от этого еще более страшным голосом. — Значит займешься поиском работы. Сегодня же. Я не Ильдар, содержать тебя не собираюсь, — хмыкает и взглядом скользит по мне. Вернее, по одеялу на моем теле.

— Я не могу работать полный день, — я хмурюсь и поправляю одеяло. — Я учусь еще.

Одна бровь мужика резко дергается вверх.

— Учишься? Врешь? — щурится и впивается в меня взглядом.

— Не вру. Я…

— Ладно, сам узнаю, — отмахивается он. — Жить будешь здесь. Но так, чтобы я тебя вообще не замечал. Уяснила? Будешь мешаться под ногами…

— Я не собачка, чтобы мешаться под ногами, — бурчу я.

Мужик вдруг резко встает. Так, что я даже инстинктивно дергаюсь назад. Смотрю на него, приближающегося ко мне.

Он подходит совсем близко и теперь я вынуждена смотреть на него снизу вверх. Я-то все еще сижу на кровати.

Мужик хмурится. Кладет мне на голову свою лапищу и сразу же больно сжимает волосы.

— Ай! Больно! — хватаю его за запястье.

— Слушай меня внимательно, Вика, — говорит он, чуть наклоняясь и задирая мою голову вверх. — Не мешаться под ногами — это означает жить так, чтобы я тебя вообще не замечал. Это означает не перебивать меня, когда я заговорю с тобой. Это означает сидеть как мышь в своей комнате и не портить мне личную жизнь. Если бы не слово брату… Таких как ты пользуют один раз и выбрасывают. Но тебе повезло, — ухмыляется и выпрямляется. — Я сделаю из тебя человека. Раз родители не смогли. Или не хотели. Никаких дружков. Никаких тусовок. Сидишь и читаешь учебник. Поняла?

Молчу.

— А если мне не понравится твое поведение или я увижу, что ты не хочешь перевоспитываться, то…

— Что? — вырывается у меня, когда я чувствую, что хватка на моих волосах ослабевает.

— Лучше тебе не знать, Вика, что. Ильдар был моим братом. Но даже ради его памяти я не буду терпеть дуру и блядь у себя дома. Ясно? — опять больно дергает.

— Ай! Да, блин! Отпустите! Больно же!

— Я не слышу ответ. Ясно?

— Да ясно-ясно! — зло шиплю я, пытаясь мотать головой, чтобы освободиться. — Вы меня без волос оставите и тогда я точно никуда не смогу ходить! Отпустите!

— Не так просят, Вика, — ухмыляется он. — Не так.

— Отпустите, пожалуйста! — цежу я, с ненавистью глядя на него.

И он отпускает, но отталкивая меня от себя. Поправляет часы на руке.

— Обращаться ко мне будешь — Ринат Муратович. Повтори.

— Ринат Муратович, — бурчу я.

— Вот так, — довольно ухмыляется. — Уже лучше. А что, Вика, думаю, не все потеряно. Сделаю из тебя человека.

— У меня вопрос, — говорю я.

— Не так, Вика. Не так, — качает головой.

— Ринат Муратович, — с издевкой произношу я. — Можно задать вопрос?

На холеной роже расплывается улыбка.

— Задавай.

— Сколько я у вас тут жить-то буду? Неделю? Месяц? У меня же есть квартира, есть своя жизнь. Вы же понимаете, что мы абсолютно чужие люди. И вообще… это странно… вам не кажется? Мне двадцать лет и у вас ведь нет прав удерживать меня…

— Удерживать? — удивленно приподнимает бровь. — Ну, что ты, Вика. Какое еще «удержание»? Ты же сама по своей воле тут живешь.

Теперь моя очередь удивляться.

— У тебя всегда есть выбор, — слишком мягким голосом продолжает он. — Остаться здесь и слушаться меня. или… — берет паузу и улыбка сходит с его лица. — Или в тюрьму пойдешь, ссс… Блять! — сжимает пальцами переносицу и хмурится. — Ты по-нормальному не понимаешь? — зыркает на меня. — Либо живешь тут и делаешь, что я говорю. Либо, блять, шуруешь в колонию. Ты уже на три дела наворотила. Или я еще чего-то не знаю?

Наклоняется и я вся сжимаюсь от страха. Он и правда сейчас очень страшный. В глазах такой блеск.

— Теперь все понятно? — хватает меня за подбородок и трясет.

— Да! — выкрикиваю я. — Мне сегодня в институт надо! Можно, Ринат Муратович?!

— Можно, — не говорит, а рычит он. — После института сразу домой. Вечером твои вещи привезут. Все!

Опять толкает меня от себя и я потираю подбородок — захват был сильный.

Мужик разворачивается и идет к двери, но потом как будто что-то вспоминает. Оборачивается и достает из кармана пиджака телефон. Бросает мне на кровать.

— Твой телефон.

Беру аппарат. И правда мой! Но как он у него оказался?! А! Он его вытащил у меня! Ну, что за гад!

— Вы мой телефон проверяли? — спрашиваю строго.

— Да, — ухмыляется он. — Я же сказал: полный контроль. Привыкай, Вика. Жизнь уже не будет прежней, — с издевкой смотрит на меня, а потом хлопает дверью.