Трофей наглеца

Лана Пиратова (2024)

— Огонек, Огонек, ты так и не поняла еще, что выбора у тебя нет? — усмехается, глядя исподлобья и медленно приближаясь ко мне. — Вы сейчас нарушаете преподавательскую этику! — взываю к его совести и громко сглатываю, когда он оказывается так близко, что я вдохнуть боюсь, чтобы не коснуться его. — Нарушаю, Огонек, еще как нарушаю. Пойдем дальше? — ладонь ложится мне на скулу и большой палец касается моих губ. Небольшое, по моим меркам, недоразумение, о котором хочется забыть как можно скорее, приводит к тому, что я оказываюсь во власти одного наглого, беспринципного типа, который почему-то возомнил, что должен получить меня любой ценой. Но он еще не знает, что его ждет.

Глава 15. Огонек

— Меня так друзья зовут, — ворчу я. — Не люблю я свое имя. Говорила же вам уже. Не нравится оно мне.

— Красивое имя, — пожимает плечами. — Александра.

Я морщусь.

— Сашенька, — продолжает он задумчиво. — Плохо, да? — видимо, замечает мои гримасы. — Тогда я тоже тебя Огоньком буду звать. Тем более, что ты права. Это имя тебе больше подходит. Огонек.

Опять смотрю на него.

— Вы серьезно? Вы преподаватель, я студентка. Какой Огонек?

Влад наклоняется, рукой упирается в мое сиденье. А я спешно пытаюсь отстегнуть ремень. Не сводя взгляда с Влада, пальцем тыкаю в замок. А он не поддается! Ну, не поддается и все.

— Не ломай мою машину, — улыбается Влад.

— У вас замок заедает. Не отстегивается, — отклоняюсь, потому что он придвигается еще ближе.

— Он заблокирован, — спокойно отвечает он. — Я же знаю, как ты любишь бегать. Устал я, Огонек, от догонялок. Теперь в другую игру поиграть хочу, — подмигивает мне.

— В какую? — я вжимаюсь в кресло.

— В желания, — его губы так близко, что почти касаются моих.

— Это что за игра такая? — отворачиваюсь, избегая поцелуя.

— Очень простая, Огонек. Очень. Я загадываю желание — ты исполняешь.

Резко поворачиваюсь к нему и смотрю. Вот наглец!

Приоткрываю рот, чтобы произнести это, но Влад приближается и впивается мне в губы. Надавливает со всей силы. Трясу головой. И тогда он кладет руку мне на скулу и лишает возможности пошевельнуться.

И вот я уже чувствую его язык у себя во рту. Он медленно кончиком проходится по моим зубам и толкается внутрь. Опускает ладонь мне на шею и большим пальцем гладит по скуле.

Его прикосновения такие нежные, едва заметные. Чувствую, как мурашки расходятся по телу от движений его пальцев.

Мамочки. Что ж такое-то? Мне это нравится, что ли?

Упираюсь руками ему в плечи и пытаюсь оттолкнуть.

— Огонек, — хрипит он, чуть отрываясь и продолжая гипнотизировать меня своим взглядом, — Ну, нравится же тебе. Я вижу, что нравится. Вот это что?

Опускает взгляд мне на шею и проводит пальцами по мурашкам, предательски пробегающим по моей коже.

Черт!

— Это от холода, — шепчу я.

— Я согрею сейчас, — ухмыляется Влад.

Нажимает какую-то кнопку и отстегивает мой ремень. Не успеваю опомниться, как оказываюсь у него на коленях. Сильные руки обхватывают меня за талию. Вижу, что взгляд Влада упирается мне в грудь. Он громко выдыхает.

— Так хреново мне, Огонек, — вздыхает и опускает голову.

Мне стыдно становиться. Я же, получается, отравила его в его же день рождения!

— Простите меня, — шепчу искренне. — Я не хотела. Правда. Я думала, там снотворное. Думала, вы уснете и все. Вам до сих пор плохо, да? — опускаю голову и пытаюсь заглянуть ему в глаза.

Он сам поднимает взгляд.

— Очень плохо мне, Огонек. Просто пиздец как плохо.

Пальцы на моей спине буквально впиваются в меня.

— Может, в больницу тогда? — я и правда переживаю. Бедный. А вдруг он опять в туалет хочет? И просто стесняется сказать мне?

— Лучше ко мне, — отвечает серьезно. — Поиграем в доктора.