Прятки

Лариса Ена, 2021

Под защитным куполом находятся два города: Верхний, где живут в роскоши и достатке элита, и Нижний, спрятанный глубоко под землей, населенный рабочими и обслуживающим персоналом. Президент предлагает жителям Нижнего города игру – "Прятки". Те счастливчики, обнаружившие спрятанные в лесу золотые сферы, будут жить в Верхнем городе и пользоваться всеми благами. Но действительно ли все так, как обещает Президент? Игра началась…

В сезон дождей воду можно было не экономить, хоть целый день кран не выключай. Огромные резервуары были полны до краев. Эмма долго стояла в душе, наслаждаясь каждой каплей, а затем, обернувшись пушистым полотенцем, подошла к окну. Дома, дома, снова дома, магазины, бары, рынки. Людской муравейник. Между наставленных друг на дружку зданий, пестрели клочья мха… Только он и рос в подземном городе… Нижний, — как его все называли. И, вроде, никогда тут темно не было, всегда свет от фонарей и рекламных щитов освещал улицы довольно ярко, но растения с наземного города никак не хотели приживаться: чахли и хирели.

Взяв фен, Эмма подошла к большому, в пол, зеркалу. Орудуя расческой, разглядывала свое отражение: еще достаточно молода — каких-то двадцать шесть лет, черные, как смоль, прямые волосы до лопаток, спортивная фигура, большие, миндалевидные синие глаза, острые скулы, нос с легкой горбинкой. Ее считали очень симпатичной года два назад и, если бы она захотела, то могла бы охмурить любого богача с Верхнего и переехать к нему. Вот только шрам над бровью и биомеханическая правая рука (память о схватке с медведем), автоматически сделали ее неприглядной невестой для жителей сверху. Там ценили все натуральное, эстетически красивое и идеальное. Да, пока она была в охране президента, была и квартирка в Верхнем и более-менее приличное положение, и поклонники. А теперь она просто Охотник… Да еще и покалеченная. После того скандала в Совете, ее могли, конечно, перевести в кухарки или отдать в дом терпимости. Но, пока работаешь наверху, все равно какие-никакие связи налаживаешь. Пару звонков нужным и преданным людям, и ей выбили должность Охотника. Да, опасно (привет, хищники и природные аномалии!), зато, не надо стоять у баров и торговать своим телом…или быть подрывником (их всегда не хватало, мерли, как мухи).

Вздохнув, открыла шкаф и достала черный, в облипку, комбинезон. Одевшись, еще раз придирчиво оглядела свое отражение. Если одеть перчатки, то искусственная рука вообще не видна. Глянула на часы: четыре утра, еще есть время доехать до Стены в Верхнем. Зачесав волосы в хвост, взяла большой рюкзак: гидрокостюм защитного цвета, палатка, веревка, запас продуктов, зажигалка, фонарик, компас, дождевик, небольшая аптечка, кружка. Все самое необходимое. Оружие выдадут на КПП, в город его проносить запрещалось. Вчера вечером поступила разнарядка на удвоенный план по добыче зверья, а это значит, что ночевать она сегодня будет в лесу, за Стеной. Взяв ключи от моллера, вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. Пройдя по длинному коридору с рядами дверей таких же комнатух, как у нее, остановилась напротив одной и постучала. Дверь тут же открылась и к Эмме вышел мужчина лет шестидесяти.

— Привет Тит! Сегодня с ночевкой, знаешь? — Эмма махнула рукой в приветственном жесте

— Да конечно знаю. С ума они там посходили в своем Совете! В сезон дождей двойную норму!! Чтоб они там все обожрались и лопнули! — мужчина, закинул на плечи рюкзак, — Ладно, прости, сорвался… Привет лиса!

Эмма хмыкнула. Когда она стала Охотником, к ней намертво прилипла эта кличка. Сидя как-то в баре, Тит ей объяснил, что ее повадки очень напоминают этого лесного зверюшку.

— Ты лиса, как пить дать, — разглагольствовал Тит, опрокидывая в себя очередной стаканчик, — Лисица, она ж охотник! Помимо своей наблюдательности и сообразительности, у нее прекрасная зрительная память, хорошее обоняние и великолепный слух. Ее смекалка на охоте или при бегстве от преследователей вызывает прямо-таки восхищение. Та такая же…И умеешь ждать… За твоей невинной внешностью скрывается хищник…Уж поверь мне!

Эмма верила, ведь Тит был самым опытным охотником и был на хорошем счету как среди своих, так и у Совета. Это он обучил ее основам ориентирования в лесу, показал, как ставить силки и капканы, как разжигать сырую древесину для костра и выслеживать зверье.

Эмма училась быстро и с удовольствием. Ей нравилось долго бродить по лесу, прислушиваясь к малейшим шорохам, или, вскарабкавшись на дерево, вышагивать по толстым сучьям, прыгая, словно белка, с ветки на ветку. А ночью, если выпадала охота с ночевкой, она любила смотреть на звезды. Мириады звезд где-то там, высоко-высоко. Тит каждый раз бубнил, мол не туда ты смотришь, девочка, под ноги смотри, тут твоя жизнь, а не там!

Но Эмма не слушала…

От размышлений ее оторвал голос Охотника:

— Давай заедем, кофе купим, все равно времени еще полно.

Кофе…эту бурду они называли кофе только из вежливости. Настоящий кофе подавали только в Верхнем, в Сенате. Ей только однажды, когда она еще была в охране Президента, довелось попробовать этот необыкновенный напиток. Терпкий, горьковатый и в то же время мягкий насыщенный вкус с необыкновенным ароматом, вызвали тогда в ней бурю эмоций.

Выйдя из здания, осмотрелись. Нижний никогда не спал. Работали кафешки и дома терпимости, из открытых дверей была слышна громкая музыка и шумные разговоры. Кто-то шел на работу, кто-то со смены, у кого-то выходной. Публика была разношерстная, со своими привычками и вкусами. С больших табло, помимо рекламы, шло круглосуточное вещание Совета, рассказывающее, как им в Нижнем всем повезло, что они живы и что Верхний надежно защищает их от всех напастей. Тут и там мелькали барыги, предлагая наркоту, девочек и подпольные операции по модификации внешности. Ничего нового. К Титу подошла какая-то девица, раскрашенная во все цвета радуги:

— Эй, дружок, может пойдем ко мне, оттянемся? У меня есть «свит», покайфуем!

Тит, заграбастав ее в объятия и смачно поцеловав, произнес со смехом:

— Я на охоту, милая! Если только позже!

Обиженно надув губы, девица направилась к стоящей недалеко компании таких же раскрашенных жриц любви, демонстративно виляя бедрами.

Улыбаясь, Эмма закрепила рюкзак на сиденье и, сев на моллер, нажала кнопку зажигания. Двигатель взревел, выбрасывая клубы пара, и она аккуратно, минуя прохожих, поехала вслед за Титом, сквозь бесчисленное количество гетто.

Охотников и инженеров было меньше всех и район у них был поспокойней, а вот там, где жили разнорабочие, взрыватели, строители и прочие, творилось черти что. Чаще всего там патрулировали полицейские с шокерами и дубинками. Особо они не вмешивались, так как у Совета была политика: «меньше народу — больше кислороду». Но иногда и им приходилось поработать, разгоняя особо большие толпы недовольных жизнью в Нижнем. А недовольных было много… Жуткие условия труда, опасности на производстве, крохотные комнатушки, нехватка нормальной еды и не всегда чистый воздух. Хоть турбины и работали на полную мощность, поставляя воздух в Нижний, но все равно, свежим его назвать можно было только с большой натяжкой. В подземном городе жило слишком много людей. Слишком много.

Проехав пару кварталов, остановились у одной забегаловки, купили кофе на вынос.

— Как твой братец поживает? — Тит отхлебнул горячий напиток

— А что с ним станется, засиживается допоздна со своими схемами… Я его редко вижу, — Эмма пожала плечами.

Вайк был младше ее на шесть лет, работал инженером, разрабатывая новые устройства и роботов. Это он сконструировал для нее механическую руку, пронося в тайне нужные детали с лаборатории. Он очень рисковал ради нее. Если б его поймали, то отправили бы в шахты, а это равносильно смертному приговору. Пару раз в месяц, он снимал с нее протез и что-то там вечно ковырялся, совершенствуя и заменяя детали. Последним его обновлением было то, что указательный палец протеза выдвигался, обнажая заостренные края и образуя что-то вроде острой пики. Да много чего могла эта рука. Эмма умалчивала о таких апгрейдах, не рассказывая даже близким людям. Достаточно того, что об этом знала она и брат. Она привыкла осторожничать и не трепать лишнего.

— Женится еще не надумал? — Тит хмыкнул, обнажая в улыбке ряд неровных зубов.

— Ему пока не дали квоту, — Эмма допила напиток и выбросила стаканчик в урну

— Ушлепки в этом Совете сидят… Сами делают что хотят, а нас запретами обложили, продыху нет, — начал кипятиться охотник.

Ему было отчего злиться, он свою квоту на создание семьи так и не получил. Жил один, проводя все свое свободное время в барах да лапая легкодоступных девиц.

— Не психуй. Ты мужчина в полном расцвете сил, — Эмма попыталась поддержать друга.

— Да пошли они! Все равно рано или поздно людям в Нижнем надоест терпеть… И вот тогда Верхним не поздоровится… Я их всех ненавижу! Всех, кто наверху живет и видит солнце! — Тит яростно скомкал стаканчик и бросил его в урну, — Ладно, поехали. До лифта уже недалеко.

Усаживаясь на моллер, Эмма заметила пролетевшую над ней сову-разведчика. У службы безопасности при Президенте была такая забава: в электронных птиц были встроены видеокамеры и через них они наблюдали за ситуацией в городах. Птицы были небольшими и легко проникали во все уголки, записывая через свои большие глаза все происходящее.

Когда они приехали, возле лифта уже толпилось несколько человек. Лифт представлял собой огромную площадку, на которой поднимались люди и техника в Верхний город. Предъявив пропуска Эмма и Тит проехали мимо охранников и заняли свои места. С Нижнего могли подняться только те, кто был полезен Совету или работал на них. Пару раз в год на лифте поднимали детей, показывали им Верхний город и кормили обещаниями, что если те вырастут и будут хорошо работать, то обязательно переедут сюда жить. Заработали сигнальные лампы и лифт медленно начал движение вверх. Тит молчал, насупившись и думая о чем-то своем. Недалеко от них, стайка молодых инженеров о чем-то оживленно спорила, доказывая друг другу о необходимости того или иного устройства.

— Идиоты, — прервал молчание Тит, — Так радуются, что работают на Верхний и имеют возможность ухватить кусок со стола, получить лишнюю квоту, маленькую привилегию»

— Но мы тоже работаем на Совет, — слегка удивилась Эмма.

— Мы работаем на два города… И элиту кормим и хоть что-то несем в Нижний, чтоб люди питались не только химией. А эти придумывают всякую всячину только для Совета, выслуживаются, чтобы перебраться навер. Заветная мечта… тьфу! — возразил Тит, — Будь моя воля, я б всю добычу относил в Нижний. Там же нужнее! Там тяжелые условия труда, нужно хорошо питаться!

— Тише, — Эмма предостерегающе поднесла палец к губам, — Кругом полиция и совы… А вообще, ты не совсем прав. В Нижнем не все люди выслуживаются ради смены жительства. Полно тех, кто всеми силами помогает именно жителям Нижнего.

— Да знаю я, — Тит как-то сразу сник, — Старею. Ворчать начинаю… А может чувствую, что скоро меня на покой отправят. Как перестану этим халявщикам добычу носить, сразу спишут. А я без леса не выживу в нашем подземелье… Не смогу, понимаешь?

— Понимаю, — Эмма помолчала, потому что ответить было нечего, Тит говорил хоть и горькую, но правду.

Лифт дернулся и застыл, оповестив мигалками о том, что приехали. Ворота открылись, выпуская томящихся на площадке. Еще раз показав пропуска, Охотники медленно поехали по ровным дорожкам в сторону южной Стены. Вообще, конечно, Стена окружала город со всех сторон, образуя неровный круг, а сверху был огромный купол, защищавший жителей от ураганных ветров, ливней и жутких снежных зим. И выходов из города было четыре: на севере, юге, востоке и западе. Но именно в южной части Стены был самый удобный выход из города в лес, да и охрана там была более человечная, что ли. Забирая убитые тушки животных и складывая их в контейнеры для Совета, позволяли охотникам взять немного добычи и себе. В основном, конечно, мелочевку, но бывало, охотники привозили в Нижний и небольших косуль. Тит и Эмма давно уже пользовались только этим выходом, изредка восточным.

Верхний город разительно отличался от Нижнего. Несмотря на проливной дождь, под куполом было сухо и светло. Пахло уже не канализацией и потом, а парфюмом и цветами. Кругом были разбиты парки с фонтанчиками и скамейками, из-за цветущих кустов выглядывали аккуратные дома, а по дорожкам неспешно прогуливались жители. Встречались, конечно и многоэтажки, в них, в основном, жили охранники и полицейские. И все же им жить наверху было несравнимо приятнее во всех отношениях. Воздух тут тоже отличался, был свежее и насыщеннее. Как, впрочем, и все, что было в Верхнем: продукты лучше, одежда, жизнь. Эмма еще помнила, как сама бродила по этим ровным тропинкам, заходила в магазины с высокими потолками, бывала на светских вечеринках, хоть и в качестве личной охраны Президента. Она помнила столы, которые ломились от разнообразных закусок и вин, рассматривала беззаботных мужчин и женщин, одетых в изысканные и дорогие наряды, беспечно болтающих о всякой ерунде. А вечером она приходила в свою уютную просторную квартиру, сидела на балконе с бокалом вина и, вдыхая его аромат, слушала пение птиц. Она и сейчас могла слушать птиц… сидя в засаде, часами ожидая зазевавшегося оленя или лесного голубя…

Мысли о лесе заставили ее сосредоточится. Он был опасным, темным и неприветливым. Огромные деревья уходили своими верхушками в небо, образуя нестройные ряды, закрывая иногда своей листвой солнце. С таких деревьев запросто могла прыгнуть на охотника пума или атаковать хищная птица. Внизу полно было кустов с острыми шипами, ядовитые ягоды манили своими сочными плодами. Стаи волков прочесывали территорию в поисках добычи. И медведи. Да, там были медведи. Эмма неосознанно коснулась шрама. И все же, несмотря на опасности, лес стал ее вторым домом. Она уже знала, какие грибы и ягоды можно есть, какой листик приложить к уколу от ядовитого шипа, чтобы не болело, а главное, она научилась выслеживать зверя. Еще ни разу не было, чтобы она вернулась с охоты с пустыми руками. Возможно поэтому ее Совет больше не беспокоил своими претензиями. Конечно, сказать тогда самому Президенту, что они все зажрались и не хотят слышать о проблемах простых людей. Это был еще тот скандальчик! Ее сразу устранили от работы и посадили под домашний арест. Хорошо, что вмешался ее непосредственный начальник. На свой страх и риск выбил ей место Охотника… Именно тогда, в свою первую зимнюю охоту, она нарвалась на медведя шатуна… Тряхнув головой, отгоняя воспоминания, Эмма припарковалась рядом с КПП южных ворот.

— Тит! Эмма! Приветствую! — к ним навстречу вышел Томас, охранник, — Погодка-то какая, а?! Вы с ночевкой?

— Привет Томас, — Тит пожал протянутую руку, — Да, сказали двойную норму притащить. Может праздновать что будут. Ты не знаешь?

— Не, нам не особо что-то говорят, ты ж знаешь. Эмма, как ты? — Томас был в хорошем настроении, поэтому балагурил, довольно поглаживая небольшой животик.

— Все хорошо, спасибо, — девушка отвязала рюкзак от сидения, — Как сынишка?

— До сих пор играет с кроличьей лапкой, которую ты ему подарила, — Томас рассмеялся, — Я, кстати, взял дополнительную смену, напарник заболел, так что буду вас встречать на обратном пути. Ну, возьмете себе в город мяса.

— Спасибо дружище, — Тит благодарно кивнул, — Ну что, выдавай оружие да мы пойдем.

Охранник прошел в свою будку что-то насвистывая, после чего вынес охотникам арбалеты с оптическим прицелом, несколько блоков стрел и охотничьи ножи. Пока он ходил за оружием, Эмма переоделась в гидрокостюм защитного цвета. Когда они получили оружие, Эмма перекинула арбалет через спину, закрепив его ремнем через грудь, а в специальный карман на бедре спрятала нож.

— Готова? — Тит вопросительно посмотрел на охотницу и получив утвердительный ответ, крикнул, — Отворяйте ворота!

Заскрипели механизмы и в Стене образовался небольшой проем, достаточно широкий, чтобы прошло несколько человек. Взяв рюкзаки в руки, охотники вышли за Стену.

Как только охотники миновали ворота, на них сверху обрушился ливень. Тяжелые капли с шумом отскакивали от гидрокостюмов и арбалетов. Ветер был не сильный, но ощутимый, заставляя капли дождя метаться в разные стороны, хлестая по лицу. Метров через триста начинался лес и там, к счастью, было намного суше из-за раскидистых густых крон. Шли медленно ступая по влажному мху, прислушиваясь к звукам леса. Обойдя ближайшие силки, сразу собрали несколько зайцев, один, правда, был найден хищником раньше охотников и наполовину обглодан. Тит, осмотрев следы, хмыкнул: «Лиса, плутовка, сожрала». Спрятав трупики зайцев в специальный контейнер, пошли дальше, отдаляясь от Стены все дальше. К вечеру добычи прибавилось: три лесных голубя, глухарь, еще пару зайцев. Эмма обнаружила тропу кабанов и теперь они двигались еще более осторожнее.

Напарник оглядывал стволы деревьев.

— Ишь ты, кабанья чесалка какая, аж кору соскоблили. Из засидки будем стрелять, думаю, они тут ночью пойдут, — Тит по-хозяйски оглядывал местность, — Вон, два дерева, ветки толстые, выдержат.

Эмма задрала голову

— То дерево старое. Сук пересохший, может обломиться. Давай ты вот сюда полезешь, а я вон на то, там сучья тоньше, но я легкая.

— Годится, — Тит кивнул и поковылял к дереву, на ходу доставая перчатки.

Эмма прошла чуть вперед и полезла на верх, помогая механической рукой, из пальцев которой предварительно выпустила крюки (спасибо братику). Закрепив рюкзак у ствола, сделала пару шагов по ветке, осторожно ступая по скользкой коре. Убедившись, что сук достаточно крепкий, помахала Титу, показывая, что все в порядке. Теперь оставалось только ждать. Сидя на ветке, Эмма вновь увидела сову-разведчика. Механическая птица села неподалеку и уставилась на девушку круглыми глазами-камерами. Металлические перья слабо поблескивали от влаги.

— Сплошной контроль, — Эмма показала птице средний палец и сова тотчас снялась с места, улетев ввысь, громко хлопая крыльями.

В гидрокостюме было тепло и Эмма не заметила, как задремала. Память перенесла ее в ту зиму…ее первая охота. Их было трое: она, Тит и Макс. Все шло неплохо, пока Эмма не отстала от охотников, чтобы прочистить стекла защитных очков, которые были запорошены снегом. Буря в тот день была сильная, ветки деревьев, больно хлестали охотников, а снег то и дело залеплял защитные стекла, делая видимость нулевой. Именно тогда, из-за сугроба, на нее выскочил медведь-шатун. Заревев, он поднялся на задние лапы и пошел на Эмму. Огромный, с прилипшими на шерсти комьями снега…

Дальше воспоминания были урывками, словно в замедленной съемке… Она слышит свой крик, видит руки, поднимающие арбалет… Желтые клыки и горячее дыхание животного у лица… Огромная лапа с острыми когтями… Ее лицо покрывается горячей липкой кровью, застилая глаза. Белый снег, орошается алыми каплями, которые тут же заметаются снежными хлопьями…Крики охотников… Она слышит, словно эхо «Эмма! Эмма!»… Затем полный боли и предсмертной ярости рев медведя… А потом ее куда-то несут, и она уже больше ничего не чувствует, только свое сердце, которое гулко отдает в уши тревожным стуком…

Тит и Макс спасли ее. И даже ее оторванную руку забрали с собой, в надежде, что врачи помогут пришить обратно. Не помогли. Возможно, в Верхнем, где уровень медицины был на порядок выше, ее руку и восстановили бы. Да что уж теперь об этом говорить. Когда ее, окровавленную, ослабевшую, доставили в Нижний, она была уже почти мертва. Но ее выходили. Врач сказал, что она везунчик и обычно с такими ранами и потерей крови с того цвета не возвращаются. Она вернулась… Лисы так просто не умирают…

Эмма во сне вздрогнула и тотчас проснулась. Повернув голову, посмотрела на соседнее дерево. Тит помахал ей, а потом показал на тропинку пальцем и на свое ухо. Значит он услышал кабанов. Осторожно, стараясь не производить шума, Эмма приготовила арбалет. У кабанов острых слух и если они что-то услышат, то непременно свернут в другую сторону. Вскоре она увидела, как на тропинке показалась стая кабанов. Они не спеша, принюхиваясь, следовали вперед. Эмма в оптический прицел разглядывала животное. Вот она, эта точка: между ухом и глазом. Нажав на курок, увидела, как через секунду кабан упал и начал биться, беспорядочно двигая ногами. Краем глаза заметила, как еще один кабан сначала сел, а затем упал, силясь подняться на передние ноги. Значит Тит попал в позвоночник. Остальная стая, между тем, бросилась прочь, оставив двух животных на тропинке. Прицелившись, Эмма выстрелила еще раз, добивая кабана. Раздался треск веток — это Тит слез с дерева и осторожно подкрадывался к лежащим зверям, держа арбалет наготове. Эмма страховала его сверху. Осмотрев зверей, Тит махнул рукой — все в порядке. Эмма тотчас слезла с дерева и подошла к охотнику.

— Здоровые! — Тит довольно похлопал по лежащему кабану, — Надо выпотрошить да кровь слить. Ты давай-ка, веток собери да сделай переноску, потащим волоком.

Кивнув, девушка пошла выбирать крепкие и гладкие ветки. Прислушиваясь и поглядывая по сторонам, чтобы самой не стать добычей какого-нибудь хищника, она собрала и связала веревками несколько веток, сделав что-то наподобие носилок. Тит между тем освежевал добычу и разрезал на части, чтобы легче было тащить. Разложив мясо по пакетам и бросив их на импровизированные сани, привязали веревки к телу и потащили добычу в сторону города.

— Тяжелые, — Эмма остановилась перевести дух.

— Да уж, зато вернемся раньше, — Тит вытер пот со лба и посмотрел наверх, — Сезон дождей к концу подходит, со следующей недели начнется сухомятка.

— И пожары, — добавила Эмма.

— Ну, у нас просто не бывает, — Тит хмыкнул и поправил съехавший пакет с мясом.

К полудню следующего дня, когда лес начал редеть и отчетливо стала видна Стена, Эмма подошла к тайнику, который она сделала в прошлом году. Убедившись, что рядом нет сов-шпионов, отодвинула валун. Под ним была ямка, в которой лежал пакет в котором находились некоторые запчасти от арбалета и стрелы. Откручивая оптический прицел и пряча его в тайник, поймала на себе взгляд Тита.

— К чему готовишься, давно спросить хотел? — охотник помог поставить валун на место.

— Я собираюсь охотиться и приносить добычу в Нижний не только с разрешения Совета, — Эмма пожала плечами, — Чтобы собрать арбалет, мне понадобится еще пару деталей. Думаю, в Нижнем мне их сделают без проблем.

— Да у нас все можно без проблем сделать, были б деньги, — Тит отряхнул прилипшую грязь с ладоней, — А как ты сможешь в лес попасть, учитывая, что пропускают только через КПП? Без разнарядки за Стену не выпустят.

— Ну, я тут пообщалась с одним человеком, — Эмма улыбнулась, — Он отвечает за инженерные системы в Нижнем. В общем, через воздухоотводы можно выбраться наружу. Раз в два дня лопасти останавливают минут на пятнадцать, чтобы прочистить. Выбраться успею. Еще, как вариант — канализационные системы… Там, конечно, воняет жутко, но это шанс выбраться с Нижнего минуя КПП.

— А если сова обнаружит? — Тит с сомнением посмотрел на девушку.

— Буду стараться, чтоб не обнаружила, — Эмма взялась за веревку, — Ну что, последний рывок?

Дотащив добычу до контейнеров, остановились. Переложив в него пакеты с мясом, проверили лежащих в нем спрятанных ранее зайцев и птиц. Контейнер морозил хорошо, тушки были уже во льду. Нажав на кнопку, отрегулировали движок и далее шли уже налегке, чуть подталкивая гудящий контейнер в нужном направлении. Выйдя из леса, тут же попали под дождь, но уже более слабый, по сравнению со вчерашним. Возле Стены остановились и нажали на кнопку вызова. Через пару минут ворота открылись, и они прошли внутрь, отряхиваясь от дождя.

Эмма отдыхала после охоты, когда раздался стук в дверь. Посмотрев в видеоглазок, нажала кнопку и дверь открылась. В комнату зашел Вайк. Они были похожи: такие же черные волосы, упрямый подбородок, синие глаза. Вот только ростом он был выше Эммы на две головы. Поставив рюкзак на пол, подошел к кровати и плюхнулся рядом с сестрой.

— Эй! Я вообще-то сплю! — Эмма натянула одеяло на голову.

— Какое спать? Я тебя сто лет не видел! Поднимайся, город нас ждет! — Вайк начал стаскивать одеяло с девушки.

— Ну и скотина же ты! — Эмма притворно замахнулась на брата.

Ловко увернувшись, Вайк вскочил с кровати и направился к холодильнику:

— А у нас сегодня собрание проводили. В очередной раз послушал про перенаселение Нижнего и нехватку… всего… В общем квоты в этом квартале на женитьбу и детей мы не получим. И, походу, это не только у нас. В каждом гетто… Интересно, а почему в Верхнем нет никаких квот? Мы не люди, что ли?

— Нет, мы не люди, пора бы привыкнуть, — Эмма потянулась, поглядывая, как брат достал из холодильника воду и пьет из горлышка, — Я немного ягод собрала в лесу, там, в коробочке, угощайся. А мясо потом заберешь.

— Как твоя рука? Я тут кое что придумал, — Вайк поставил бутылку обратно в холодильник и направился к рюкзаку.

Выкладывая на стол многочисленные детали, пружины и винтики, весело произнес

— Может мне в Охотники тоже пойти?

— Ага… Ты в трех соснах можешь заблудится, а при виде крови в обморок падаешь. Хороший же из тебя охотник получится, — Эмма покачала головой.

— Я в обморок упал всего-то один раз и то, когда тебя раненую увидел. Знаешь, зрелище-то не из приятных! — Вайк тряхнул головой, — Давай руку свою, посмотрю, что да как. Ты все равно два часа собираться будешь!

Фыркнув, Эмма встала и, позволив брату открепить протез, пошла в душ.

— Сезон дождей заканчивается. Скоро снова поднимут оплату за воду, — крикнула она из душевой кабинки. В ответ раздалось лишь недовольное бурчание и звуки падающих деталей.

В город они вышли только к ночи, зато теперь ее рука получила еще одну функцию: из большого пальца теперь, словно из зажигалки, выскакивал огонек пламени. Удобно, учитывая, что зажигалку или спички можно было потерять, а огонь в лесу бывал очень даже необходим.

Нижний, как обычно, не спал. Улицы были запружены простым людом. Зазывалы, перекрикивая друг друга, приглашали в питейные заведения и магазины. Повсюду слышался гвалт, песни и ругань. Они зашли в один из баров, где подавали более-менее приличную выпивку.

— Я поговорить с тобой хотел, — Вайк подождал, пока официант поставит стаканы с выпивкой и удалиться, — Это серьезно.

— Что ты придумал на этот раз? — Эмма залпом выпила зеленоватую жидкость и поморщилась.

— Не я… Мы…В общем… Нас уже довольно много… Тех, кто недоволен такой жизнью, — начал было он, но Эмма его прервала, — Стоп-стоп! Вы восстание решили поднять? С ума сошли? Помнишь, чем все закончилось в прошлый раз? На стороне Совета военные, охрана. А у них, между прочим, оружие! Да как только совы засекут толпу, лифт вырубят и вы даже подняться не сможете! А еще могут воздух отключить!

— Вот ты зря так. У нас, именно у нас, в Нижнем, настоящие светлые головы работают, а не подхалимы. Мы сможем сами, дистанционно, подключиться к системам. Будет и лифт работать и воздух не вырубят, — Вайк откинулся на спинку стула.

— Хорошо, допустим вы подниметесь в Верхний.А дальше что? У вас нет оружия. Нет опыта обращения с ним! — Эмма махнула рукой, подзывая официанта.

— Оружие мы сделаем сами. Вернее, оно уже есть, — юноша хмыкнул, горделиво тыкая себя в грудь, — Уж если я тебе руку сконструировал, то оружие сделать, раз плюнуть. Я же говорю, светлых голов здесь больше.

— И что, стрелять умеете? — Эмма ехидно посмотрела на брата

— Не ерничай, — Вайк нахмурился, — У нас есть свои среди Охотников. Они уже учат. Мы ходим в шахты. Когда там производят взрывы, мы стреляем. Сов там нет, служба безопасности боится, что этим птичкам взрывом может голову оторвать.

— Хм…Сдается мне, что этот ваш таинственный друг охотник — Тит? — Эмма наклонилась ближе к брату, — Я вас обоих придушу! Я не хочу, чтобы вы участвовали в этой безумной идее!

— С каких это пор ты стала трусом? — Вайк прищурился, — Я знал другую Эмму. Которая не побоялась послать куда подальше самого Президента и его шайку!

— Вот с тех самых пор я и набралась ума-разума… Ты думаешь это так легко? Собрал толпу, вооружился, победил…и все счастливы? Это всего лишь наши эмоции. Да, это гнев, обида. И они имеют право быть из-за таких условий жизни. Но восстание должно быть хорошо спланированно и продуманно. И да, я жила в Верхнем. Да, там достаточно места для людей с Нижнего. Но все равно, все наверху не поместятся. Понимаешь? Все равно кто-то будет жить внизу! И опять же, не забывай про военных. Сколько народу умрет в перестрелке?

— Я готов умереть за то, чтобы люди имели равные права, — Вайк допил свой коктейль и теперь вертел стакан в руках, — Мы давно к этому готовимся… Прости, что не говорил тебе раньше. Ты была в охране Президента, я не мог рисковать.

Эмма, пораженная, смотрела на брата, — Когда я работала в Верхнем, ты ж еще дитя был!

Вайк хихикнул, — Здесь взрослеют быстро. Знаешь, проблема заключается не в том, что у нас нет оружия или далеко идущих планов по дальнейшей жизни после переворота… Все дело в таких же, как и ты.

— Что ты имеешь ввиду? — Эмма нахмурилась

— Ты более-менее пристроилась в этой жизни. У тебя есть возможность бывать в Верхнем, ходить в лес, у тебя всегда есть что поесть. Ты притихла, понимаешь? Тебе один раз показали кулак и ты теперь трясешься за свое место, боясь, что тебя отправят в шахты. Так же боятся те, кто хочет получить квоту на семью. Страх все потерять сдерживает многих в Нижнем. А что мы едим? Искусственную пищу, от которой наши дети рождаются уродами и их утилизируют, потому что город не может себе позволить лишний рот. А сколько человек пропало? Где они? Взрослые, сильные. Куда они делись? Вы, кто боится, только одного не понимаете — вы и так уже давно всё потеряли… Ну нет у нас ни права голоса, ни свободы. Мы здесь давно уже не живем как люди. Совет периодически бросает нам подачки в виде каких-то поблажек, разрешает людей лечить и учить, делает вид, что не замечает, как вы с охоты таскаете часть добычи. Но это не потому, что он такой лояльный и добренький. А потому что они боятся нас! Понимаешь? Они боятся!!! Потому что им есть что терять: сытую и беззаботную жизнь… Жизнь, которую они проживают, топчась по нашим костям!

— А я и не заметила, как ты стал совсем взрослым, — Эмма задумчиво посмотрела на брата.

— Да… И я понимаю всю ответственность за то, что мы хотим совершить. Если бы нам удалось достать компрометирующие сведения, факты о Совете и Президенте. Если бы мы смогли рассказать людям, что творится за закрытыми дверями их кабинетов. Думаю, тогда восстал бы весь Нижний. И нас бы уже не остановили.

— В этом я не смогу тебе помочь, — Эмма покачала головой, — Все совещания проходили без моего присутствия.

— Ты можешь помочь обучать нас стрелять и драться, — Вайк взял руку Эммы в свою, — Пусть будет маленькая, но помощь. Если каждый будет помогать нам, а не прятать голову в песок, тогда возможны изменения.

Эмма вышла на улицу подышать воздухом, оставив Вайка за столиком. Прислонившись к стене, сквозь полуприкрытые веки, наблюдала она за потоком людей. Глядя на веселящихся, вдруг подумала: а ведь они привыкли. Привыкли к этой жизни и к этому городу. Смирились с тем, что травятся плохой едой, отсутствием солнца, непомерными налогами и убогой жизнью. Человек, такое существо, которое привыкает и приспосабливается ко всему. Люди Нижнего постепенно превращались в скот, не имеющий права голоса. Сколько поколений еще вырастет здесь, в подземелье, убивая себя тяжким трудом и наркотиками? А ведь Верхний можно было бы и расширить. Ведь есть же техника! Вырубить лес, построить еще один город под куполом. Почему Совет не решается высунуть нос за Стену?

От раздумий ее отвлек чей-то голос:

— Эй ты, красотка! А твоя железная рука умеет ласкать? Или ты только вилку можешь ею держать?

Подняв голову, Эмма увидела какого-то незнакомца в грязно-синем комбинезоне, пошатывающегося от принятой дозы алкоголя.

— Вали отсюда, пока не приласкала, — Эмма привычно повертела головой, нет ли рядом птиц-шпионов, ей еще только отстранения от охоты не хватало из-за возможной стычки.

— Ой, какие мы злые! — незнакомец развел руками, — Давай, малышка, покажи, что умеет твоя прекрасная ручка.

— Мужик! Я тебе в последний раз говорю, отвали от меня, — Эмма сосредоточилась, мысленно просчитывая варианты нападения, кои в Нижнем были не редки.

— Какие-то проблемы? — на улицу вышел Вайк.

— А, так ты с этим, — незнакомец обиженно выпятил нижнюю губу, — Так бы и сказала, только время с тобой потерял, понимаешь ли.

Глядя на удаляющегося пьяницу, Вайк произнес:

— Мы все, рано или поздно скатимся до такого, если не выберемся с Нижнего.

Ландос был Президентом уже почти тридцать лет. За время своего правления он поправился настолько, что уже не мог самостоятельно передвигаться. Инженеры сконструировали ему специальное кресло, на котором он и перемещался с помощью ручного управления. В свои семьдесят лет был он лысым и обрюзгшим, пухлые губы всегда были плотно сжаты в недовольной гримасе, а карие, навыкате глаза смотрели на подчиненных с вечным раздражением и надменностью. Нажав кнопку на ручке кресла, он плавно покатился в зал заседаний Совета по длинному коридору с большими витражными окнами в сопровождении своей личной помощницы. Все советники уже собрались и теперь сидели за большим овальным столом, нервно перекладывая с места на место папки с документами. По правую руку от Президента находился советник по финансам Рик, а по левую — советник по безопасности Савелий. При появлении Ландоса все встали.

— Добрый день, дамы и господа, прошу садиться, — Президент махнул рукой помощнице, — Подожди здесь, милочка, выпей пока вина.

Затем, откашлявшись, повернулся к присутствующим, — Итак, что у нас новенького? Докладывайте.

— Господин президент, — Рик, подвинул к себе бумаги, — Сезон дождей заканчивается, значит через месяц нужно будет поднять цену на воду в Нижнем.

— А зачем целый месяц ждать? Поднимай сейчас, но ненамного, пусть рост будет постепенным и не резким, — Ландос сделал пометку в блокноте, — Советник по безопасности, что вы можете сказать?

— Я предлагаю увеличить число сов-шпионов, — Савелий пожевал кончик ручки, — В последнее время участились волнения среди низших.

— Ну совы-то это понятно (Ландос покосился на одну из птиц, что неподвижно сидела в углу кабинета) Что с военными? Оружия достаточно? — Президент снова сделал пометку.

— Оружия хватает. Мы ж им практически не пользуемся, — Савелий пожал плечами, — Народ запуган в основной своей массе, поэтому особо не дергается. Двоих особо крикливых мы вычислили, они отправлены в шахты. Наркотики и алкоголь поставляются в Нижний исправно, так что пока все под контролем.

— Под контролем? — Ландос хмыкнул, — А у меня вот другая информация. Ходит слушок, что появилась подпольная организация с особо недовольными. И это не просто крикливые выскочки. Вы до какого будете тянуть с этим?

— Господин Президент! Слухи о восстании и организованных группах ходят всегда. Но мои люди работают над этим… Места в шахтах хватит всем!

— Мне этого мало. Надо задушить в них саму мысль о праве возмущаться! — Президент махнул рукой и тотчас ему был подан кофе в ажурной чашке. По кабинету поплыл приятный аромат.

— Эти люди, там под землей, должны работать и молчать. Молчать и работать. Я для чего вас тут всех держу? Думайте, господа! Сама мысль о восстании должна исчезнуть из их голов. Нужно не только запрещать, но и поощрять…Немного, так сказать, слегка отпускать иногда поводок. Рик, что вы на это скажете?

— Вы правы, господин президент. Быть может им разрешить построить бассейн? Ну, чтоб дети могли купаться. Насыпать песка, поставить искусственные деревья.

— Вы в своем уме? Рик, вы прежде чем что-то сказать, думайте! Сезон дождей заканчивается, у них и так воды будет мало, а тут какой-то бассейн! Может вы предложите им у нас прогуливаться, когда им вздумается? — Президент аж побагровел от возмущения, — Нужно что-то для нас не затратное…Ч то-то, что отвлечет людей от ненужных нам мыслей.

— Быть может разрешить им устраивать бои без правил? — один из чиновников, отвечающий за продовольствие, чуть привстал с кресла, — Построим арену… Пусть бьются. Приз какой-нибудь придумать. Они там поубивают друг друг. А вы сами говорили: меньше народа-больше кислорода. Они свою ярость друг на друге будут вымещать. Да и мы сможем посмотреть, развлеченье неплохое… Можно будет ставки делать.

Все замерли, ожидая, что скажет Ландос. Президент задумался, скрестив пальцы:

— Хм…Задумка интересная. Но я думаю, мы поступим так. Выберем через лотерею какое-то количество жителей Нижнего и отправим их в лес на недельку. Кто выживет, тому достанется приз. Не знаю, придумаем какой… Они его все равно не получат, потому что не выживут, — Президент хищно оскалился, — А не выживут, потому что за ними будет охота! Мы отправим наших бравых советников с оружием за ними вслед. Будем делать ставки, кто из людей продержится дольше. А? Как вам такое развлечение, господа? Только все обдумать нужно хорошенько. Чтоб комар носа не подточил. И поверьте, если эта информация выйдет за пределы этого кабинета, я самолично каждого из вас в шахты отправлю! Все свободны, а вы, Савелий, задержитесь.

Советники послушно поднялись со своих мест и поспешили выйти из кабинета.

Подождав, пока все выйдут, Президент повернулся к советнику по безопасности

— Ты же понимаешь, что лотерея — фикция. Выбери особо ненужных или подозрительных. Человек пятнадцать… Плевать, есть ли доказательства их причастности к волнениям. Сделайте так, чтобы именно их номера выпали. Далее… Проконтролируй, чтобы Охотники в этот список не попали. Не хочу рисковать Советниками, которые будут бродить по лесу. Да, пусть их будет трое. Выберите сами. Кто у нас самый кровожадный… Ха-ха! Организуйте им в лесу убежище с оружием, пропитанием, приборами слежения. Ну обмозгуйте сами всю эту процедуру. И еще… После лотереи, когда все закончится, не забудь ввести ограничения Охотникам. Чтобы охотились в пределах двадцати километров от Стены и не смели ходить за установленную границу. Сам понимаешь, пройди они дальше, то увидят, что там. Все, ступай.

Конец ознакомительного фрагмента.