Маг

Лариса Пригарина

Однажды ребёнок на зальцбургском рынке встретил прохожего в плаще до пят и в колпаке со звёздами. Незнакомец не привлёк внимания мальчика, но смутил своими словами сердце его матери.В оформлении книги использован авторский рисунок.

© Лариса Пригарина, 2024

ISBN 978-5-0059-8848-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

МАГ

Рассказ

1

— Исключительная судьба.

Стар, смугл, сед.

Сродни кондору — крыл.

Хламида-плащ, как темь, окутывает плечи, как занавес к действу, как крылья сильной птицы, уставшей после лёта: присела отдохнуть. Как твоё имя, птица? Откуда родом? Где твоё гнездо?

Вот синий, с звёздами, колпак. Вот матовая кожа. И завитки тугих волос. Над веками взлетают брови. Кто б знал, откуда ты, факир?!

Никто.

Горят сокрытым пламенем глаза, посверкивают топкие, как ночь, затягивая в глубину без края и без дна.

Большие, с чудной диковатостью, — глаза.

Как выворачивают душу откровением своим! Безжалостны и судны.

Как вынуждают трепетать! В предчувствии, в преддверии, в предвратье.

Молчать и каменеть. Молчать и каменеть!

О боже, боже!.. Какая жалость у колдуна?!

Кто б знал, откуда ты, факир!

Никто.

И время витает над его свечой, оседая трещинами на лице. Зачем ты здесь, пришелец, странник?

Его глаза, как ад, горят.

Над светом пламенея.

2

— И это всё? — мать холодно спросила старца, держа за руку бледного ребёнка, не слушавшего их речей.

На его хрупком лице сияли голубые глаза, а на большой кудрявой голове светились волосы, как солнце.

Он стоял и смотрел на небо, на яркий зальцбургский базар, на крылья облаков, скользящих по лазури свода, рассеянным, безгрешным взглядом, не тронутым скукой и желчью взрослого мира.

— Нет.

Не прикрывая умных глаз, старик чуть уловимо усмехнулся. Бессрочная судьба его — из поисков, скитаний и чудес стара как мир, — навиделся и настрадался. Решила удивить?

— Что далее? — И голос — лёд, им, как кнутом, стегнула старика.

— Нет, ничего. — Суров и неуютен маг.

Мать хилого ребёнка, утративши покой, внезапно глянула в острые недвижимые глаза мудреца. Словно в колодец. Не оторвать её. Так дорог интерес.

— Совсем ничего? — «Поверить старику?! Да ни за что».

— Есть кое-что, — старик замялся. И вспыхнули и засветились черные омуты глаз.

Опомнившись, в испуге, что раскрылись, они вдруг затаились в тяжелых впадинах глазниц — бесценные жемчужины во глубине морских лагун.

— Когда прервётся?

Но старик замкнулся.

Недосказанность сокрыв.

Его молчание — зыбкость. Смятение и тайна.

Что там с его душой? Что в ней?

— Никогда. — Открылся он: — Бессмертие.

— Что?! — Матрона обозлилась, сочтя, паясничает маг, на звон монет надеясь. И приказала: — Говори! Да говори, старик!

Молчал старик.

Суров, серьёзен, строг.

Он произнёс:

— Сударыня, правда вам к лицу?

Конец ознакомительного фрагмента.