Игра

Леона Дикин, 2019

Четверо людей бесследно исчезли в свой день рождения. Четверо людей, никак не связанных между собой: женщина-военнослужащая средних лет, мужчина, готовящийся стать отцом, успешный бухгалтер – мать двоих детей и юноша-студент. Единственное, что их объединяет, – полученные ими странные открытки с надписью: «Твой подарок – это игра. Слабо сыграть?» Полиция не торопится браться за эти дела – какое дело закону до чьих-то странных игр? Но семьи пропавших уверены: все очень и очень серьезно. Опытный психолог Огаста Блум и ее напарник Маркус Джеймсон берутся за расследование… и очень скоро приходят к шокирующему выводу: возможно, бояться надо не за четверых пропавших, а их самих.

Глава 17

Блум пересекала Рассел-сквер размеренным шагом, опустив голову. У ворот она задержалась, проверила, нет ли машин, а на полпути через дорогу заметила возле ее офиса молодую женщину в облегающей куртке из синей кожи, джинсах-скинни и «конверсах».

— Доктор Блум! — крикнула женщина. — Вы можете прокомментировать решение по делу Джейми Болтона?

Незнакомка держала в вытянутой руке айфон, явно включенный на запись.

— Нет. — Блум попыталась пройти мимо, но журналистка преградила ей дорогу. Вердикт по делу Болтона вынесли тем же утром. Адвокат защиты лично звонил Блум, чтобы поблагодарить ее за вклад в работу в качестве свидетеля-эксперта.

— Семья пострадавшей возлагает на вас вину за то, что педофил избежал наказания. Что вы на это скажете?

— Джейми Болтон был признан невиновным, — сказала Блум.

Журналистка выпрямилась и уточнила с вновь обретенной решимостью:

— Из-за вашего свидетельства.

Блум мысленно вздохнула.

— Без комментариев. — Она обошла журналистку и направилась к двери офиса.

— Значит, то же самое вы скажете, если нападению подвергнется следующий ребенок?

Блум обернулась и уставилась на незнакомку в упор. С виду ей было не больше двадцати пяти лет.

— Вы присутствовали на суде? — спросила Блум. Судя по растерянному лицу женщины, на суде ее не было. — Вы удосужились хотя бы прочитать решение судьи, прежде чем являться сюда и доставать меня? Что для вас превыше всего — истина или просто погоня за дешевыми скандалами?

— Почему вы защищали педофила, доктор Блум?

— Задайте себе вопрос, каким журналистом вы хотите быть. Да, найти работу в бульварной прессе гораздо проще, но неужели вы не хотите от жизни большего? Если ваши навыки поиска материалов и работы над текстами хоть чего-нибудь стоят, ради всего святого, найдите им достойное применение. Делайте не то, что легко дается, а то, что действительно важно.

— Почему вы защищали педофила, доктор Блум?

Блум покачала головой, развернулась и ушла в здание. Джеймсон беседовал по видеосвязи с начальником терминала аэропорта Лидс-Брэдфорд. Блум поспешно сняла куртку и села рядом с ним.

— Джерри, это доктор Блум, — представил ее Джеймсон. — Джерри Мур отвечает за работу всех кафе и киосков в зоне общего доступа аэропорта Лидс-Брэдфорд.

Мужчине на экране было с виду лет тридцать пять, его худое лицо отнюдь не украшала бородка. Темные волосы на его голове лежали гладко, а жесткая растительность на лице буйно курчавилась.

— Доброе утро, — поздоровался он чуть более высоким голосом, чем ожидала Блум.

— Джерри как раз рассказывал мне, что хорошо помнит Стюарта Роуз-Батлера. И как все были поражены, узнав, что они с Либби пара, — сообщил Джеймсон.

— Да, это был настоящий шок, да еще на Рождество. Она ведь такая милая.

— Как бы вы описали Стюарта? — спросила Блум.

Джерри откинулся на спинку стула.

— Могу с полным правом сказать, что этот парень мне не нравился. К тому времени, как Стюарт начал работать здесь, я еще не был начальником терминала, так что работал с ним наравне и видел ситуацию с обеих сторон. Он прямо-таки выслуживался перед любым начальством, а нас, всех остальных, третировал.

Блум вспомнился Стюарт на снимке, стоящем на каминной полке у Либби. Хорошо сложенный, симпатичный. К джерри мурам всего мира такие парни обычно относятся пренебрежительно.

— Третировал — в каком смысле?

— В драку не лез, но всегда унижал людей, приписывал себе их заслуги, рисовался — ну, знаете эту породу. Наверное, его злило, что он, по сути дела, никто. Прямо ненавистью исходил, когда меня повысили. У-у! — Джерри вытаращил глаза и покачал головой. — Взбеленился, да еще как!

— И как же он лишился работы? — спросил Джеймсон.

— К этому все шло. В сущности, он и не работал вовсе. Так, болтался без дела, пока работали остальные, и поскольку я, как вы сами понимаете, об этом знал, я стал за ним следить. А потом он взял да и подставился по полной. Украл деньги из одного ящика для сборов на благотворительность, которые стоят у нас возле касс. Сказал, что взял, только чтобы заплатить за обед, а потом вернуть, но в кафе им полагается бесплатный обед, так что мы поняли, что это вранье.

— И вы его уволили?

— Ага. Воровство — серьезный проступок, так что ему уже ничего не светило.

После разговора с Джерри Муром они позвонили боссу Фэй Грэм, в бристольское агентство бухгалтеров по налогообложению «Фишер и Райт». Этот разговор тоже многое прояснил.

— Фэй была феноменальным бухгалтером, — сообщил партнер компании Джон Фишер, одетый в накрахмаленную белую рубашку, серый галстук с массивным узлом и костюмный пиджак. — Мы уж думали, что благодаря ей озолотимся, но она, уж простите мне эту грубую правду, оказалась прямо-таки кошмаром.

И Фишер рассказал, как коллеги и клиенты годами жаловались на необоснованные требования и пренебрежительное отношение со стороны Фэй. Один клиент отказался работать с ней после того, как выяснилось, что ведение его счета слишком дорого обходится ему по ее вине. Нет, краж как таковых не было, но она предпочитала обеды в дорогих заведениях и вместо поездов ездила на такси.

— Сам я никогда не видел, но мой секретарь Лиза говорила, что Фэй способна действовать самым что ни на есть устрашающим образом. В офисе ее боялись. И вздохнули с облегчением, когда она уволилась, чтобы обзавестись детьми. Думаю, такая жизнь лучше подходила ей. Она всегда твердила, как счастлива дома.

Блум заметила, как Джеймсон приподнял брови, и попыталась сохранить нейтральное выражение лица.

— С этими людьми явно что-то не так, — после разговора сказала она. — Лана вечно отсутствовала и в целом была безответственной матерью. Гарри считал свою жену злой, а ее босс утверждает, что она доставляла сплошные неприятности. Куратор сказал, что Грейсон пригрозил пожаловаться на него за некомпетентность. А начальник Стюарта обвинил его в стремлении третировать людей и манипулировать ими.

Джеймсон демонстративно передернулся.

— Да, но именно это и происходит, когда изучаешь людей под микроскопом.

— Вообще-то да, и если присмотреться к тебе… — Блум умолкла и улыбнулась.

— Тогда понятно, почему ты у нас книга за семью печатями. Вот никто и не решается подвергнуть тебя анализу, да?

— Понятия не имею, о чем ты.

— Само собой, миссис Частная Жизнь Строго Засекречена.

Блум ответила ему возмущенным взглядом, он хмыкнул и вскинул руки:

— Перед началом нашей совместной работы мне пришлось кое-что разузнать. Надо же было убедиться, что за тобой не числится ничего сомнительного, правильно? И не надо на меня так смотреть. Ты наверняка сделала то же самое.

— Нет, конечно же.

Джеймсон вернулся к своему столу и открыл сайт одной из бульварных газет.

— Вижу, вы с Джейми Болтоном взорвали Интернет. — Он дождался, когда Блум скользнет взглядом по его экрану, и нажал воспроизведение. — Отец девочки дал интервью возле здания суда.

Краснолицый мужчина в плохо подогнанном костюме говорил в камеру: «Психолог сказала им, что, когда двадцатипятилетний мужик обхаживает с сексуальными намерениями мою десятилетнюю дочь, это нормально, и они поверили. Омерзительно! Куда катится мир, если в нем верят не фактам, а словам всяких чокнутых?»

Блум вздохнула.

— Теперь понятно, почему снаружи ждала журналистка.

— Что?.. Здесь?

Она кивнула.

— Как будто никто из них не сидел в суде и не слышал ни слова. Мало того что психическое развитие Джейми Болтона соответствует десяти годам: характер повреждения его мозга означает, что он почти или совсем не испытывает полового влечения — вот они, факты, которые подтвердил невропатолог, — Блум указала на экран Джеймсона. — И это его драгоценная доченька предложила сыграть в покер на раздевание, потому что видела, как мама с папой «все время» в него играют. — Блум изобразила пальцами кавычки, выделив в последней фразе прямую цитату из показаний предполагаемой жертвы.

— Слушай, тебе незачем оправдывать свои свидетельские показания передо мной, — напомнил Джеймсон. — Я на твоей стороне.

Зазвонил телефон, он кинулся отвечать.

— А, сестренка?.. — сказал он в трубку и некоторое время слушал молча. — Вот дерьмо.

Не выпуская из рук телефон, он открыл сайт новостей Би-би-си. На экране появилась фотография Гарри Грэма и заголовок:

Владелец оптики из Бристоля заколот насмерть в своем доме.