Время стрессов. Обоснование и практические результаты психопрофилактической работы в спортивных командах

Леонид Гиссен, 2022

Книга доктора медицинских наук, заслуженного мастера спорта Л. Д. Гиссена – итог многолетней научно-практической работы в спортивных командах высокого класса. Автор раскрывает причины изменения состояния спортсменов в напряженных соревновательных условиях, приводит возможную классификацию состояний от нормы к патологии, доказывает необходимость и эффективность применения психической саморегуляции. Книга предназначена психологам, тренерам, спортсменам. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Часть первая. Доказательства того, что внешняя среда и внутренние особенности человека тесно взаимодействуют, формируя состояние, влияя на настроение, самочувствие, работоспособность

Глава 1. Попытка, оперируя только фактами, показать роль внешней напряженной ситуации

1. Опять о стрессе, но самое основное

Соображения практики выдвинули в спортивной науке на одно из важных мест проблему напряжения, адаптации и перенапряжения, т. е. проблему стресса.

Учение о стрессе в настоящее время получило достаточно широкую известность. И в спортивной научной литературе теории стресса посвящены монографии, подробные обзоры, материалы симпозиумов. Тем не менее, хоть и кратко, представляется необходимым обсудить наиболее существенные итоги исследований.

Еще исследования В. Кеннона (1927, 1929) показали, что организм стремится обеспечить постоянство (гомеостазис) своей внутренней среды, постоянство уровней функционирования своих систем. Когда возникают новые условия, происходит перестройка, которая через цепь преобразований восстанавливает прежнее равновесие, но уже на ином уровне. Новые условия могут определяться не только физическими раздражителями, но и психологическими причинами.

Термин «стресс» и его расшифровка первоначально были изложены канадским ученым Г. Селье (1950, 1960), который показал независимость процесса приспособления от характера раздражителя или нагрузки. Воздействия (стрессоры) могут быть самыми различными, но независимо от своих особенностей они ведут к цепи однотипных изменений, обеспечивающих приспособление. Ведущим звеном в этой цепи адаптации Г. Селье считал эндокринно-гуморальную систему.

Общий адаптационный синдром имеет (по Г. Селье) определенные и хорошо известные стадии:

1) реакция тревоги, во время которой сопротивление организма понижается («фаза шока»), а затем включаются защитные механизмы;

2) стадия сопротивления (резистентности), когда напряжением функционирования систем достигается приспособление организма в соответствии с новыми условиями;

3) стадия истощения, в которой выявляется несостоятельность защитных механизмов и нарастает нарушение согласованности жизненных функций.

Все процессы в организме взаимосвязаны. Согласование функций осуществляется высшими интегративными отделами нервной системы. Независимо от того, на какую систему или на какой процесс в организме падает преимущественная нагрузка, приспособление к ней осуществляется интегративными отделами, обеспечивающими необходимую для оптимальной работоспособности взаимосогласованную деятельность основных функций. Когда напряжение становится чрезмерным для интегративных отделов и они не могут выполнять свою основную задачу, первым следствием и проявлением наступающего истощения (и начала третьей стадии) оказывается нарушение согласования в деятельности функций, их рассогласование, дезинтеграция.

Р. Лазарус, развивая учение о стрессе (1956, 1970), выдвинул концепцию, согласно которой разграничивается физиологический стресс, связанный с реальным раздражителем, и психический (эмоциональный) стресс, при котором человек (на основе индивидуальных знаний и опыта!) оценивает предстоящую ситуацию как угрожающую, трудную. Такая оценка вызывает эмоции и такую же адаптационную перестройку в организме, как и любой другой (механический, термический и пр.) раздражитель. Если при физиологическом стрессе адаптационный синдром возникает в момент встречи с раздражителем, то при психическом стрессе адаптация предшествует ситуации, наступает заблаговременно.

В последние годы отмечают условность полного разделения физиологического стресса и стресса психического. В физиологическом стрессе всегда есть психические элементы и наоборот. Реакция организма единая, затрагивает многие его системы и функции, и поэтому обозначение уточняется: цельная психофизиологическая реакция (В. С. Мерлин, 1973), в которой физиологические и психические компоненты, их удельный вес могут быть различными.

Соглашаясь с этим и признавая условность разделения физиологического и психического стресса, в изложении мы должны будем анализировать в основном примеры, в которых большее значение имеют психические компоненты стресса. Поэтому, хотя и предполагается применять обозначение «психический стресс», но с учетом отмеченного выше.

В психическом стрессе предстоящая ситуация воспринимается с учетом накопленного опыта как угроза, как потенциальная трудность. Это проходит при участии лимбической системы головного мозга, связанной с сенсорными и моторными зонами коры. Воспроизведение такой информации опосредовано путями, соединяющими отделы лимбической системы с гиппокампом и средним мозгом. Отсюда сигналы ядра возвращаются к ассоциативным зонам.

В зависимости от предстоящей ситуации высшими отделами нервной системы формируется эмоциональная реакция, которая в крайних своих проявлениях (гнев или страх) способствует соответственно крайнему поведению (нападение или бегство). Однако такое поведение может быть и задержано, если оно оценено сознанием как нецелесообразное.

Возникновение эмоции активизирует деятельность гипоталамуса, координирующего вегетативные, гормональные и моторные механизмы выражения эмоций. Отсюда восходящие сигналы активизируют высшие отделы нервной системы. Уже в этом случае усиливается секреция адреналина и норадреналина. Другой путь влияния гипоталамуса на эндокринные функции лежит через гипофиз.

Понимание роли эмоций как запускающего фактора в образовании последующей цепи сменяющих друг друга состояний позволило академику П. К. Анохину еще в 1965 г. подчеркнуть исключительную важность изучения всех переходов, всей гаммы эмоций: от нормальной поведенческой до фиксированной патологической.

Различные эмоциональные состояния поддаются физиологической дифференциации. Симптомы, сопровождающие повышение уровня бодрствования и симпатоадреналовую активизацию (движение к полюсу эмоции «гнева» и поведенческим проявлениям «нападения») обозначают термином «эрготропный синдром», выражающий готовность организма к действию с интенсификацией катаболических процессов.

Противоположностью эрготропного синдрома является «трофотропный синдром», характеризующийся снижением уровня бодрствования с парасимпатической активацией и с тенденцией к парасимпатическим обменным сдвигам (движение к полюсу эмоции «страха» и поведенческим состояниям обороны «бегства»).

Таким образом, внешние проявления этих изменений выражаются стремлением либо к полюсу возбуждения, либо к заторможенности. Всегда — либо «плюс», либо «минус».

Однако, хотя эмоции обуславливают физиологические эффекты и энергию активности, но они сами по себе еще не определяют действий взрослого человека в какой-либо ситуации, так как переживания данного момента интегрируются в целостное поведение на базе опыта. Особая роль в этом принадлежит лобным долям головного мозга.

Практически важно отметить тенденцию отвечать на сходные стрессовые ситуации одинаковыми и характерными реакциями: однообразие подтверждено и физиологически. Объяснение такого относительного постоянства — выработавшаяся в процессе индивидуального развития система психологических механизмов (в том числе мотивов). Без анализа индивидуальных систем невозможно ни понимание деятельности спортсмена в экстремальных условиях, ни прогноз его поведения, ни тем более обоснованное вмешательство.

В условиях спортивной деятельности наряду с физиологическими компонентами и психические аспекты могут стать сильными стрессорами. Исследователи отмечают, что психическая адаптация в спорте связана с интеллектуальными и эмоциональными процессами. Не сама ситуация, конечно, является стрессором, а отношение спортсмена к ситуации может сделать ее стрессовой. Вообще, нет ни одной абсолютно стрессогенной ситуации, но каждая ситуация, в зависимости от отношения к ней, может оказаться стрессором. Отсюда и роль психологических мотивационных факторов, определяющих отношение.

Роль психического компонента стресса в спорте отмечают не только исследователи. Многие выдающиеся тренеры мира, воспитавшие победителей крупнейших соревнований, основывают свою систему тренировки с учетом особенностей психики спортсменов. Американский тренер Джордан считает, что для достижения успеха в спортивных соревнованиях эмоциональная сторона состояния как минимум так же важна, как и физическая. Известный тренер по академической гребле К. Адам стрессу у гребцов даже посвящает специальные исследования. Воспитатель целой плеяды олимпийских победителей в плавании Д. Каунсилмен отводит стрессу специальный раздел в своей монографии «Наука о плавании». В частности, он пишет: «Мы есть то, что мы есть, потому что мы подвергаемся воздействию стресса и адаптируемся к различным видам стресса. Состояние нашего тела, нашего ума и нашего характера есть результат этих адаптаций».

Все приведенное подчеркивает не только актуальность проблемы стресса, в частности психического стресса, для спортивной науки, но и обосновывает интерпретацию многих явлений, наблюдающихся в спортивных ситуациях, с позиций современного понятия о стрессе.

Один из исследователей психического стресса в спорте П. Шмидт (высшая гимнастическая школа Меклинген в Швейцарии) рассматривает психический стресс, пользуясь следующей схемой:

В схеме обращают на себя внимание несколько моментов:

— сам по себе психический стресс приводит к симптомам напряжения, он имеет приспособительный характер и может быть целесообразен. Затруднять спортивную деятельность могут явления тревоги, вызывающие напряжение мускулатуры, меняющие выработанный навык. Это определяет и профилактические мероприятия в этом периоде: снижение тревоги и предупреждение изменений мышечного тонуса;

— лишь на последующих этапах, а именно начиная с появления дезинтеграции, выявляется отрицательная симптоматика, в которой всегда отмечаются и психические расстройства;

— развитие отрицательной симптоматики имеет определенную поступательность. Между нормальной адаптационной реакцией напряжения и формированием невроза или выраженных психосоматических заболеваний обнаруживаются промежуточные, временные состояния функциональных расстройств (в том числе и психических); на схеме показано, что чем дальше заходит расстройство, тем большее влияние на это оказывает предрасположение, почва.

Все это подтверждает значение общих гигиенических (здоровье спортсмена) и профилактических (предупреждение дезинтеграции, снижение степени напряжения) факторов для состояния спортсмена в экстремальных условиях.

По мере усиления роли психического стресса не подлежит сомнению, что в исследованиях необходимо сочетание методов медикобиологических, психологических, клинических, ибо психический стресс — это проблема комплексная. Однако чаще всего определяются гормональные показатели, некоторые показатели деятельности сердечно-сосудистой системы (частота сердечных сокращений, кровяное давление, динамика минутного объема крови), сдвиги в формуле крови, калиево-натриевом балансе, мышечном тонусе, температуре, кожно-гальванической реакции и пр. Нет необходимости приводить здесь эти широко известные исследования и их данные, но следует отметить, что в целом ряде исследований для характеристики деятельности и работоспособности в спортивных условиях применялись те же методы изучения стресса, какие применялись на других моделях.

Широко распространены исследования нейроэндокринных и метаболических изменений (исследования эозинофилов, 17 кетостероидов, катехоламинов и пр.). Ф. Вайст и К. Адам изучали адаптацию симпатоадреналовой системы у гребцов. Оказалось, что ожидание перед основным соревнованием действительно представляет собой психический стресс, вызывающий повышение симпатоадреналовой активности.

Л. Леви (1967) обнаружил положительную корреляцию между интенсивностью эмоционального возбуждения, выделением адреналина и норадреналина с мочой. Ф. Элмадьян и др. (1957) указывали на такие же результаты, сравнивая выделение катехоламинов во время напряженных ситуаций у хоккеистов и боксеров. Отмечено, что сама утомительная физическая нагрузка изменяет выделение катехоламинов. У лыжников и марафонцев после тренировки их выделение было в 4–8 раз больше, чем в покое. Сходные итоги получены при сравнении выделения катехоламинов и у хоккеистов (до, во время и после игры). По данным В. И. Баландина (1973), сдвиги во время тренировочной нагрузки оказываются у лыжников все же в 2 раза меньшими, чем во время соревнования. Г. Крахенбал также изучал (1971) выделение катехоламинов у теннисистов в четырех ситуациях: обычные условия, тренировка, ожидание соревнования, соревнование. Различия между обычными условиями и тренировкой получились недостоверными. Достоверные различия между тренировками и соревнованиями подтвердили, что психические стрессоры вызывали значительное увеличение выделения катехоламинов. В данном эксперименте психическая переменная имела большее влияние на усиление стрессовой реакции, чем нагрузочный физиологический компонент.

Многие авторы считают, что о степени адаптации организма с большей надежностью можно судить по изменениям на метаболическом уровне.

Нейроэндокринной регуляции при мышечной деятельности была посвящена даже специальная конференция (1973, Москва, работа В. В. Меньшикова, Т. Д. Большаковой и др.).

Исследования, проведенные в тренировочном периоде, показывают, что на фоне напряженных физических нагрузок любая дополнительная трудность приводит к резким нейроэндокринным и метаболическим изменениям у спортсменов. Например, при смещении времени нагрузки и при переезде в условия гипоксии. То же зарегистрировано при переезде сначала в условия среднегорья, а затем и на уровень моря.

Показано, что изменения экскреции катехоламинов зависят от фазы неспецифических изменений, вызванных влиянием стресса. При этом при напряжении симпатоадреналовой системы имеют значение соотношения в выделении как адреналина и норадреналина, так и их предшественников — дофамина и ДОФА. Однако в этих работах (Э. А. Матлина, В. Н. Васильев, 1975) не учитывалась содержательная сторона состояния и особенности спортсменов.

Наблюдения адаптации спортсменов к условиям стресса в значительной мере касаются и изучения сердечно-сосудистой системы. Некоторые авторы отмечают, что сердечно-сосудистые проявления стресса могут стать существенным фактором ограничения работоспособности. Канадский ученый Р. Шефард (1968) изучал состояние сердечно-сосудистой системы в условиях олимпийских игр. Он отмечал, что наибольшей степени стрессовые проявления фиксируются при ожидании старта и что они по-разному оказывают свое влияние в зависимости от предстоящего вида деятельности. Телеметрический метод регистрации позволил определить обычную частоту (195–220 уд/мин) сердечных сокращений у спортсменов во время выполнения упражнений в соревнованиях. Однако проблема соотнесения частоты сердечных сокращений и выполняемого объема максимальной нагрузки пока не решена.

Количественная регистрация динамики сердечно-сосудистых показателей, определение минутного объема крови дают основание для качественного суждения о сопутствующих процессах. Минутный объем крови чувствителен даже к несущественным, казалось бы, изменениям частоты пульса и артериального кровяного давления.

Показатели кровообращения как вегетативные выражения эмоций связаны тесно и с их гормональными механизмами. В эмоционально напряженной ситуации показатели минутного объема крови могут увеличиваться. Это происходит в случаях возрастания частоты пульса и артериального кровяного давления за счет увеличения ударного объема сердечного выброса. Такого рода реакция сердечно-сосудистой системы связана с усилением секреции адреналина при эмоциях «тревоги». Если в подобных ситуациях нет увеличения минутного объема крови, повышение артериального кровяного давления может быть вызвано увеличением периферического сопротивления сосудов, но не увеличением ударного объема сердечного выброса. Такая реакция сердечно-сосудистой системы зависит от увеличенной секреции норадреналина при эмоциях «нападения» или «гнева». В спортивной практике определить минутный объем крови, применяя газоаналитические методы, не всегда можно. Однако известен способ его определения по формуле И. Старра по показателям возраста испытуемых, частоты сердечных сокращений, пульсового и диастолического давления, полученных в условиях относительного покоя. Эти данные в естественных спортивных ситуациях доступны и информативны значительно больше, чем регистрация только одной частоты сердечных сокращений.

В редких случаях для регистраций проявлений стресса используется какой-либо один метод. Значительно чаще исследователи применяют комплекс методов, регистрирующих изменения в различных системах организма. Если исходить из необходимости раннего обнаружения наступающей стадии истощения при стрессе, то это оправданно. «Только суммарная согласованность дает нам наилучший ответ о природе психологических процессов, которые мы желаем получить», — писал Р. Лазарус.

Однако еще нет единой теоретически обоснованной, практической системы регистрации динамики состояния спортсменов в экстремальных условиях деятельности. Пока сохраняется разнобой, что не позволяет сравнивать и обобщать данные разных авторов.

Отдельно выделяется психическое состояние, которое определяется как «состояние психической готовности», как «оптимальное боевое состояние» и т. д. И здесь разнообразие методических решений. Часто исследования, несмотря на важные результаты, оказываются слишком громоздкими и почти неприемлемыми в условиях практики, требующих оперативности и большой пропускной способности. Порой дублируются критерии одной и той же системы, но не учитываются данные о других не менее важных функциях.

Конечно, практически важно выделить минимальный комплекс параметров.

Используя новые, все более сложные, все более тонкие методы и сочетания методов, можно еще и еще раз подтвердить, что механизмы приспособления затрагивают многие звенья и все уровни функционирования организма. Чтобы достигнутые знания поставить на рельсы практической работы, надо определить, могут ли эти знания служить целям ранней диагностики в распознавании изменений состояния спортсменов и прогнозирования динамики состояния. Для практической работы нужны не изобилие и не перегруженность методами и данными, а их необходимый и достаточный минимум, базирующийся на основном, на самом существенном признаке, зарегистрированном с наименьшей затратой времени и с помощью простых, доступных приборов, не вызывающих негативного отношения спортсменов к многократно повторяющимся обследованиям.

2. Быстро и информативно

Итак, при изучении динамики состояния основанием для оценки может служить только комплекс показателей. Два факта позволяют утверждать это:

— целостная реакция организма в экстремальных условиях,

— влияние согласования функций на высокую работоспособность в экстремальных условиях.

Выступая на конференции спортивных психологов социалистических стран (Москва, декабрь, 1970), академик П. К. Анохин рекомендовал для суждения о состоянии спортсмена ориентироваться на три параметра: психическое возбуждение, показатель биоэнергетики и показатель двигательного навыка. Условием высокой результативности спортсмена П. К. Анохин считал согласование в динамике этих трех показателей. Значит — эмоция, энергетика, движение.

Динамика показателей основных функций и характер линейных отношений между ними позволяют обнаружить момент нарушения согласования. Разнонаправленность линейных показателей означает дезинтеграцию функций; этот факт соответствует моменту утомления интегративных «заделов нервной системы, т. е. первоначальному признаку отрицательного влияния стресса на продуктивность деятельности. Это возможность ранней диагностики изменения состояния у спортсменов.

Для суждения о динамике состояния спортсменов в экстремальных условиях соревновательной деятельности необходимо всегда одномоментно регистрировать показатели, характеризующие психическую сферу (уровень психического возбуждения), функциональную сферу (уровень энергетических процессов), двигательную сферу (уровень стабильности двигательного навыка). Отбор методик сводится к выбору наиболее простых и портативных.

Все эти условия, на наш взгляд, были учтены в работе, результаты которой предлагаются читателю. Комплекс методов в его последнем варианте включал три части.

А) Для изучения уровня психического возбуждения — определение критической частоты слияния мельканий световых сигналов (КЧМ). Этот метод широко применяется в исследованиях психофизиологов в физиологии труда для обнаружения утомления от психических нагрузок и др. Сама методика подробно описана в литературе, что освобождает от необходимости ее излагать.

Принцип заключается в том, что в зависимости от степени психического возбуждения испытуемый отмечает ту частоту световых мельканий (сразу же регистрируемую в герцах), на которой он перестает различать отдельные вспышки лампы. Прибор портативен, достоверность показаний контролируется, информация не требует дополнительной обработки данных. Исследование занимает примерно 20 с.

Б) Для фиксации изменения функциональной активности — определение электрокожного сопротивления (ЭКС) на ладонной поверхности руки. Эта методика также известна и широко применяется для регистрации утомления. Она основана на изменениях электрических свойств потовых желез ладоней. Показания прибора обозначаются в единицах сопротивления (омах) либо в показателях электропроводности в микроамперах, указывающих силу тока. Повышение симпатической иннервации позволяет косвенно судить о повышении функциональной активности. Прибор портативен, исследование занимает 20–25 с, данные не требуют сложных дополнительных расчетов.

В) Для изучения двигательной сферы — психомоторные пробы на кинематометре (П.К.) Жуковского. Испытуемый, сидя с закрытыми глазами у стола с кинематометром, пять раз сгибает руку в локтевом суставе на 20°(град.). После этого фиксатор убирается, а испытуемый по памяти стремится пять раз воспроизвести возможно более точно это же движение. Результаты фиксируются. На втором этапе задание такое же, но угол сгибания увеличивается. Нормальным является тенденция к оптимальному положению. Отклонения обычно указывают либо на преобладание в данный момент процесса возбуждения, либо — торможения. Исследование занимает около 1 мин.

Таким образом, комплексная система обследования требует примерно 2 мин на одного спортсмена, не нуждается в сложной аппаратуре, применима в полевых и самых неприспособленных условиях. Эта методика удовлетворяет всем требованиям — портативности, оперативности, краткости процедуры обследования, невозможности привыкания, простоте расчетов при получении количественных критериев.

3. Состояние спортсмена — день за днем

Полученные результаты, несмотря на некоторые индивидуальные различия, позволяют выявить на графике три основные варианта взаимоотношений между определявшимися функциями.

Первый вариант. На фоне незначительных колебаний в предшествующие дни, за несколько дней до основного старта в финале соревнований (у одних — за один день, у других за два — четыре дня) уровень всех трех показателей начинает повышаться или совершенно параллельно, или один из показателей опережает другие. Иногда повышение уровня происходит «пилообразно», но все равно ко дню основного старта показатели достигают своей наивысшей точки.

Примеры индивидуальных графиков с таким вариантом динамики приведены на рис. 1 и 2. В этих случаях можно говорить о том, что динамика функций согласована («взаимосодействие», по П. К. Анохину). Как правило, у спортсменов, выступивших в соревновании успешно, показавших высокие по своим возможностям и подготовке результаты, обнаруживается примерно такой или близкий к этому вариант индивидуального графика. Оба спортсмена, чьи результаты в дни ответственных соревнований приведены на графиках, стали победителями в своих видах.

Рис. 1. Динамика состояний спортсмена. Равномерный рост показателей в дни соревнований: ДС — дни соревнований; ДФ — день финала; КЧМ — критическая частота мельканий световых сигналов (Г); ЭКС — электрокожное сопротивление (ом); ПМК — психомоторные пробы на кинематометре (град.)

Рис. 2. Неравномерное, но явное повышение УРОВНЯ показателей функций в дни соревнований

Второй вариант. На индивидуальных графиках лишь до определенного момента сохраняется такое согласованное повышение всех показателей, какое наблюдалось в первом варианте. Согласование не удерживается до основного дня соревнования. Перед основным стартом обнаруживается, что показатели отдельных функций на графике как бы рассыпались. Уровень одних показателей резко снизился, других — продолжает повышаться, третьи сохраняют уровень вчерашнего дня. Систематизация таких графиков позволяет выявить, что чаще всего показатели психического возбуждения еще остаются на высоких уровнях, а показатели энергетики и движения снижаются.

Повышение психического возбуждения может сопровождаться в последний день перед стартом явным снижением двигательного показателя при сохранении уровня биоэнергетики. Иногда отмечается и дальнейшее повышение психического возбуждения, незначительная реакция в двигательной сфере, но резкое понижение биоэнергетических (т. е. функциональных) возможностей организма. Однако чаще всего наблюдается (как это видно на рис. 3) сочетание, в котором подъем психического возбуждения связан с падением двух других показателей.

Рис. 3. Пример рассогласования функций в финальный день соревнований

В перечисленных случаях в большей или меньшей степени налицо потеря однонаправленной, согласованной динамики функций. Появляется новое в их взаимоотношениях — рассогласование, дезинтеграция. Рассогласования могут быть разные, степень и глубина дезинтеграции различной, но влияние их на спортивную результативность явно отрицательное. Значит, если при согласованной динамике функций можно прогнозировать успешное выступление, то при появлении разнонаправленности прогноз выступления становится проблематичным и неопределенным.

Для видов спорта, связанных с выносливостью (марафонский бег, например), ухудшение результата наступает в первую очередь при снижении энергетических показателей. В видах спорта, в которых необходимо проявить точность движений, сложных и тонко координированных, любое ухудшение в двигательной сфере может стать роковым. Естественно, наконец, что степень негативного влияния зависит от степени ухудшения показателей.

Третий вариант (рис. 4). На графиках обнаруживается, что рассогласование и дезинтеграция функций приходится на дни, предшествующие основному финальному соревнованию, на дни предварительных, отборочных соревнований (четвертьфиналы или полуфиналы). Если спортсмен все же проходит дни отбора и попадает в состав финалистов, то у него:

— или восстанавливается согласование, наблюдается подъем уровней функционирования (возврат к 1-му варианту) и, естественно, прогноз на выступление в финале хороший;

— или уровни всех функций «согласовано» снижаются, но это уже вторичное, негативное, согласование «с обратным знаком», ведущее к отрицательному прогнозу. Результат деятельности в этих случаях бывает значительно ниже предполагавшегося ранее на основании потенциальных возможностей спортсмена. Они оказываются далеко не реализованными.

Рис. 4. Пример рассогласования функций в дни, предшествующие дню финального соревнования

Весьма приблизительные подсчеты позволяют заключить, что 3-й вариант динамики функций отмечается у 15–20 % участников крупных соревнований. Во всех случаях выступления спортсменов в соревнованиях оказывались неудачными. Исключением могут быть случаи, когда такая динамика наблюдалась у спортсмена — члена команды, и то если в большой команде оказывались один — два таких спортсмена. Команда могла и победить, но выступила ли она ниже своих возможностей, определить трудно.

Например, юношеская восьмерка в академической гребле победила в финальной гонке чемпионата, когда в ее составе выступали шесть спортсменов с 1-м вариантом динамики функций, один — со 2-м вариантом и один — с 3-м. Состояние спортсменов в командах соперников было неизвестно, а временной показатель в гребле неустойчив. Наша восьмерка в этих условиях победила.

Если состав команды по численности меньше (например, в лодках, где два спортсмена), то один спортсмен с неблагоприятной динамикой функций уже явно отрицательно влияет на результат выступления. В двойке один спортсмен составляет 50 % команды, это то же, что для восьмерки гребцов составляют 4 человека.

Достаточно показательны наблюдения за восьмеркой, которая стартовала дважды на крупном чемпионате с интервалом между стартами в два дня. В первый предварительный день гонок и через два дня в финале у команды были одни и те же противники. В первый день гонок у всех восьми спортсменов команды состояние, по результатам регистрации динамики функций, было хорошим. В этот день команда победила, опередив вторую команду на 8 с. За три последующих дня состояние последовательно изменилось: у пяти гребцов к финальному старту отмечался уже 3-й вариант динамики функций. Однако команда опять победила (слишком большое было преимущество над противниками!), но теперь она опередила команду, занявшую второе место, лишь на 1,5 с и с большим трудом.

Наблюдая регулярно за состоянием команды, удается проследить, в какой последовательности у спортсменов ухудшаются показатели. Для анализа групповых реакций в команде и для предстоящего предупреждения подобных реакций такие наблюдения оказываются очень полезными. Пример таких наблюдений за состоянием команды дается на рис. 5.

Рис. 5. Примеры согласования функций у спортсменов — членов команды (академическая гребля, лодка-восьмерка)

Сопоставление индивидуальных графиков показывает, как менялось состояние команды-восьмерки. В день первого старта (3-я отметка времени на графиках) у всех восьми состояние было хорошим. На следующий день начинает ухудшаться состояние у Б. и А. У спортсмена Ш. апогея состояние достигает днем позже, далее оно ухудшается, а плохие показатели отмечаются уже у троих гребцов команды. Наилучшее состояние накануне финала было у Р. и Ф. К основной гонке у них также уже 3-й вариант состояния. Итого, к основному старту измененное состояние отмечалось у пяти спортсменов из восьми. Лишь трое каждый своим индивидуальным путем подошли именно к финальной гонке в наилучшем состоянии.

Наблюдения последовательности изменения состояний в команде имеют большой смысл для предупреждения нежелательных явлений. Порядок ухудшения состояний от одного спортсмена к другим в команде часто оказывается постоянным. Результаты многолетнего наблюдения за рядом команд в большой серии соревнований подтверждает это.

4. Это еще не невроз

Взаимоотношения между показателями психического, функционального и двигательного факторов изображены на ориентировочной рабочей схеме (рис. 6). Эта схема, показывающая взаимоотношения в динамике, не претендует на соблюдение масштабов; в ней обобщены наиболее частые варианты линейных отношений между этими параметрами.

На схеме выделены четыре основные зоны. Первая (А — Б) характеризует дострессовое состояние с различными индивидуальными волнообразными колебаниями показателей, которые практически никогда не представляют в динамике горизонтальную линию. Начиная с точки Б отмечается подъем уровней всех показателей, и на протяжении зоны Б — В динамика функций однонаправленна и согласованна. Это первая фаза приспособления к стрессовым условиям. В этот период повышенный уровень функций и их согласованность благоприятно сказываются на результативности деятельности. Такой гиперкомпенсаторный подъем необходим спортсмену, чтобы показать высокий результат (иногда даже более высокий, чем достигает спортсмен в тренировочных условиях). Именно такой эффект Г. Селье именовал эвстрессом. Этот период подтверждает, что функционирование физиологических систем при нервно-психическом напряжении, вызванном стрессовыми условиями, носит избыточный (гиперкомпенсаторный) характер, включаются резервные возможности организма. Повышенное и согласованное функционирование говорит об адекватности приспособлений не только отдельных функций, но и всего организма как единого целого.

Рис. 6. Взаимодействие показателей психического, функционального и Двигательного состояний спортсменов

Полученные в исследовании результаты соответствуют для этой зоны схемы критериям адекватного нервно-психического напряжения как приспособительного механизма: однонаправленность и прямая зависимость от трудности, опасности или эффективности трудовой деятельности по показателям работоспособности.

Если состояние согласованности не удерживается до основного дня соревнований, выясняется, что резервы начали использоваться раньше времени и исчерпаны досрочно, начинается переход на иной этап (зона В — Г), в котором повышение уровня психического возбуждения сопровождается снижением показателей других функций. Проявляется разнонаправленность, раскоординация между ранее согласованной деятельностью функций. Такое состояние названо учеными неадекватным нервно-психическим взаимоотношением между функциями, неадекватным нервно-психическим напряжением, проявляющимся в снижении эффективности деятельности. Считается, что это патологическое нарушение интегративно-приспособительной функции центральной нервной системы и высшей нервной деятельности. Еще точнее источник наблюдавшегося срыва указывают А. И. Вейн и И. В. Родштат (1973), отмечая, что неспецифические системы (ассоциативные зоны коры и лимбико-ретикулярный комплекс) являются надсегментарным аппаратом мозга и осуществляют интегративные функции. Реализация возмущающих психологических факторов может приводить к функциональному срыву интегративных механизмов, может деформировать нормальное течение реализующих стресс и компенсирующих его механизмов, в результате чего наступает дезинтеграция, рассогласование.

Говоря о дезинтеграции, мы постоянно имеем в виду основные для спортивной деятельности функции. Это следует помнить, так как минимизация некоторых функций, несущественных для выполнения деятельности, всегда имеет место и естественна.

На четвертом этапе, как это видно на схеме (зона Г — Д), уровень всех функций снижается, и это всегда в экстремальных условиях уже явно ухудшает результативность деятельности (это дистресс Г. Селье).

Анализ полученных результатов позволяет считать, что приведенная схема демонстрирует единую последовательную приспособительную реакцию организма в экстремальных условиях. Однако не во всех случаях эта реакция разворачивается полностью, с последовательной сменой всех ее этапов. Поэтому можно выразить согласие рядом авторов (В. С. Мерлин, Б. А. Вяткин, 1975), считающих, что стресс как реакция (когда удается зарегистрировать все ее этапы) начинается не с момента дезинтеграции, а имеет фазу положительного влияния (приспособительная полезная реакция) и фазу отрицательного влияния, начинающегося с обнаружения дезинтеграции. Некоторые авторы, в частности А. И. Вейн и И. В. Родштат, считают возможным следствием стрессовой реакции формирование патологии — психосоматических заболеваний, неврологических форм и т. д. Р. М. Баевский, В. Н. Кудрявцева, Г. А. Никулина, Г. Д. Семенова (1973) пишут, что при максимальной выраженности стресса падает коэффициент синхронизации функций и формируются специфические патологические синдромы. Анализ полученного нами материала прямо указывает на такую возможность.

Если обратить внимание на зоны В — Г–Д (участок, характеризующий состояние с момента возникновения рассогласования между функциями) в тех случаях, когда реакция организма на психический стресс развернулась полностью, то обращает на себя внимание следующее.

Это состояние не может быть определено иначе, чем «состояние, которое по уровню психического возбуждения отличается двумя фазами (сначала повышение, затем — понижение), разворачивающимися на фоне непрерывно снижающейся работоспособности». Имеется факт психического перенапряжения (подъем психического возбуждения, перегиб кривой и снижение). Неуклонно снижается работоспособность, ибо функциональное состояние (биоэнергетика) и состояние деятельного навыка — это те параметры, которые непосредственно влияют на спортивную деятельность. Таким образом, легко убедиться, что заключительная часть схемы является графическим изображением неврастенического состояния с его гиперстенической и астенической фазами, полностью соответствующим приведенному выше в кавычках определению, которым характеризовали неврастению И. П. Павлов и А. Г. Иванов-Смоленский.

Однако ясно и то, что наблюдаемые состояния у спортсменов не могут считаться истинной неврастенией по многим причинам. Одна из них — кратковременность этих состояний. Их продолжительность чаще всего исчисляется минутами и часами, редко растягиваясь более чем на сутки. В редких случаях состояния сопровождаются жалобами, которые, если они и есть, имеют определенный характер. Наконец, состояния у спортсменов регистрируются приборами в определенной напряженной ситуации с чрезвычайным психическим напряжением, которое возникает психогенно, как реакция, и с разрядкой ситуации завершается. Таким образом, речь идет о кратковременных психических личностных реакциях, имеющих лишь в своей структуре сходство с неврастенией. Можно говорить только о тенденции изменения состояния в сторону неврастении, т. е. о неврастеноподобном эпизоде — как элементарном функциональном расстройстве, ведущем к снижению результативности; оно может иметь различное содержательное и поведенческое оформление.

Понимание природы неврастеноподобного эпизода диалектических позиций может быть двояким: с одной стороны, это первый шаг за границы условной нормы, выход за которые, даже временный, снижает возможности организма, и потому это явление в период ответственной деятельности нежелательно и требует предупреждения, профилактики; с другой стороны, это «адаптационный поиск» организма, тренирующий механизм, использование которого в подготовке организма к предстоящей напряженной ситуации необходимо.

В приложении к спортивной деятельности из этого следует, что подобные эпизоды должны быть предусмотрены и планироваться в тренировочных периодах, но в периоды ответственных соревнований должна быть обеспечена их профилактика.

В приведенной схеме был выделен один, наиболее часто встречающийся в экстремальных условиях соревнований, вариант динамики взаимоотношений функций, в котором ведущим признаком является психическая сфера. В этом случае кратковременное изменение состояния спортсменов по механизму своего возникновения обнаруживает сходство с неврастенией. Менее часты случаи (возможно, они чаще наблюдаются в тренировочном периоде), когда ведущим признаком оказывается функциональный или двигательный показатель. В принципе такие варианты возможны.

В целом же оптимальное состояние спортсменов можно определить как состояние, в котором при ведущем и регулирующем значении центральных интегративных отделов нервной системы сохраняется скомпенсированное взаимодействие основных функций, обеспечивающих высокую результативность специальной деятельности в экстремальных условиях.

Результаты исследования позволяют сделать и еще вывод. Действительно, первоначально отрицательное влияние стресса проявляется в явлениях дезинтеграции, тем не менее при этом остались не определенными критерии прогноза. А количественные ориентиры необходимы. В дальнейших исследованиях количественная оценка была получена при стандартизации результатов всего массива данных. Отработка результатов с помощью ЭВМ для каждого из определявшихся критериев позволила выявить значение стандартной оптимальной зоны показателей. Колебания показателей внутри пределов оптимальной зоны естественны для каждого индивида. Если даже в периоде регистрации параметров состояния определяется их разнонаправленная динамика в пределах оптимальной зоны, то это свидетельствует о стабильности состояния и не сопровождается ухудшением работоспособности и результативности спортсмена. Лишь динамика показателей с тенденцией движения за пределы оптимальной зоны и с удалением от нее (независимо, в сторону повышения или понижения) говорит об истинной дезинтеграции и служит неблагоприятным прогностическим признаком.

Подводя итоги, можно отметить, что была рассмотрена причина изменения состояния у спортсменов в напряженных предсоревновательных и соревновательных ситуациях. Но это лишь одна из причин, появление внешней ситуационной экстремальности еще само по себе не определяет целиком возникновение реакции.

Анализировать следствие стресса — подробно излагать и характеризовать наблюдающиеся у спортсменов в этих условиях варианты состояний было бы преждевременно. Прежде необходимо остановиться на других вопросах, ответы на которые, возможно, позволят приблизиться к первопричине. Уже отмечалось, что не сама внешняя ситуация как таковая воздействует на состояние спортсмена, существуют еще и внутренние причины. Роль ситуации определяется отношением спортсмена к ситуации. Таким образом, требуют рассмотрения психологические особенности личности спортсмена, а среди них прежде всего мотивационные особенности как показатели направленности личности. Ведь далеко не у всех спортсменов и совсем не всегда стресс приводит обязательно к отрицательным изменениям. У одних спортсменов это наблюдается регулярно и часто, у других — редко, а у третьих — никогда. Почему?

Глава 2. Взгляд на внутренние условия и поиски основных особенностей личности, которые необходимо научиться измерять

1. О некоторых особенностях личности, которые предстоит изучать

Практически все советские исследователи, работающие над проблемами переходных форм психических состояний, отмечают важнейшее значение психологических особенностей личности. Так же велико значение проявления свойств личности в экстремальных условиях. Поэтому психопрофилактические меры немыслимы без выявления основных психологических особенностей личности. Они могут либо увеличивать вероятность рассогласования функций в экстремальных условиях, либо помогать их согласованности. Ядром психодиагностического изучения личности должна стать направленность, в частности мотивация личности спортсмена.

Любая психическая деятельность всегда обусловлена внешними и внутренними воздействиями. И внешние, и внутренние условия психической деятельности человека могут рассматриваться только в единстве их взаимодействия. Внешние причины вызывают психологический эффект опосредованно через внутренние условия. Результатом взаимодействия является психическое состояние, характеризующее личность в данный отрезок времени. Определенные особенности личности, формируя ее, могут обуславливать поведение человека в ответственных, трудных ситуациях, его отношение, мотивы, потребности.

В формировании психического состояния важную роль играют свойства эмоциональной сферы, они, наряду с мотивацией, определяют устойчивость психики к воздействиям неблагоприятных факторов внешней среды. Именно от влияния мотивационных и эмоциональных особенностей может зависеть стабильность состояния и деятельности человека в экстремальных условиях. Мотивационное и эмоциональное влияние на организм идет через систему «мозг — гипофиз — кора надпочечников», через эндокринно-гуморальные воздействия, распространяющиеся на исполнительные отделы, на мышечно-двигательный аппарат.

Психическое состояние в условиях напряжения, стресса изучалось у лиц, занимающихся различной деятельностью: у диспетчеров систем управления, водителей автомашин и грузовых поездов, работников больших ЭВМ и сборщиц часов, у работников умственного труда. Большое внимание эффективности деятельности человека в экстремальных ситуациях уделяется в инженерной психологии. Этими исследованиями показано, что в условиях стресса наблюдаются импульсивные действия, ошибки при выполнении операций, вплоть до срыва в работе. К исходным выводам приходят исследователи в космической психологии и психологии летного труда.

Соревновательная деятельность спортсмена тоже осуществляется в экстремальных условиях, поэтому сходным проблемам уделяется значительное внимание и в спортивной психологии. К сожалению, в большинстве исследований внимание уделяется лишь эмоциональным компонентам состояния, что является ошибкой, так как предстартовое состояние не исчерпывается только эмоциями. Исследования должны комплексно охватывать все уровни личности. При этом справедливо утверждение В. С. Мерлина (1971): «Психологическое исследование только тогда обладает достаточной точностью и надежностью, когда мы можем измерить изучаемые психические явления и выразить их числом». Хотя проблема измерения в психологии еще не решена, необходимо всегда стремиться к обоснованности и точности выводов. Это в наибольшей степени относится к исследованию мотивов.

Изучение мотивов необходимо при определении происхождения психического стресса. Стрессовая ситуация возникает, когда избыток мотивации и невелики адаптационные возможности личности. Каждый человек реагирует на ситуацию по-своему, в зависимости от потребностей, опыта и активности. П. Фресс (1963) отмечал два вида причин стресса: 1) недостаточные адаптационные возможности (новизна, неопытность, внезапность); 2) избытки мотивации (перед или после действия, в социальном поведении; при фрустрации, в конфликтах). Единственный общий элемент в стрессовых ситуациях — расхождение между возможностями человека и требованиями к его личности. Эти требования и определяются мотивацией. Личностный подход — это не просто анализ самой деятельности, но и побуждающих ее тенденций.

Источники активности личности, регулирующая функция сознания, понимание значения и смысла ситуации и своей деятельности стали предметом многих исследований (А. Н. Леонтьев, Н. Ф. Добрынин, В. Н. Мясищев, Д. Н. Узнадзе, С. Л. Рубинштейн). В их основе теория высшей нервной деятельности, разработанная И. П. Павловым, А. А. Ухтомским, П. К. Анохиным.

Особо выделяется смыслообразующая функция мотива.

Смысл, по мнению психологов, связывает мотив деятельности с ее целью. В этом источник активности человеческой деятельности.

Активность человека зависит от значимости выполняемой деятельности, как объективной, так и субъективной.

Понятие «значимость» тесно связано с понятием «отношения». Психологические отношения рассматриваются как система сознательных связей личности с различными сторонами действительности. Эта система — личный опыт человека и его действия. Успех или неудача могут стать мотивом положительного или отрицательного отношения к деятельности. Мотиву придается двоякий смысл: побудительная движущая сила поведения или переживания и обоснование поступка, решения, мнения.

Эмоциональное отношение человека к достижению цели формируется под влиянием момента ожидания. Во многом фактор ожидания служит связью между психическими процессами управления поведением и мотивацией человека. В научных работах отмечается несовпадение субъективной ценности и реальной ситуации с тем, что ожидается человеком. Несовпадение (или противоречие) истинной ситуации с ожидаемым явлением служит источником аффективного волнения, вызывает дополнительный мотивационный заряд».

Связь между управляющими и активационными психическими функциями осуществляется через сравнения и оценку. От того, как оценена ситуация (положительно или отрицательно), возникает ощущение ее значимости, которая и вызывает активность. Некоторые исследователи обозначают (понимая, конечно, условность терминов) это отношение либо как эмоциональное состояние «надежды», либо как чувство «страха». Они играют роль мотивационных факторов. Таким образом, каждое подобное состояние возникает на основе афферентного синтеза.

Физиологическую сущность связи между управляющими и активационными функциями более всего объясняют исследования П. К. Анохина (1949, 1965). Деятельность направлена на завершение, к ее окончанию приводит обратносвязевая информация о достижении цели. Оценивающей системой является «акцептор действия», который представляет собой непрерывную, опережающую ход событий функцию мозга. Начиная действие, мозг уже подготавливает модель предстоящих результатов, с которой будет сопоставляться обратная информация. Несовпадение внесет коррекцию и повысит активность, совпадение усилит положительную мотивацию и подкрепит реакцию.

Однако способность человека прогнозировать и заранее переживать последствия предстоящих событий может вызвать и отрицательный эффект. Прогнозируя вероятные неприятности, человек заранее как бы ставит себя в неблагоприятную ситуацию. Он переживает ее еще до того, когда ситуация возникает на самом деле, готовится к встрече с неудачей, поражением.

Растущая эмоция накладывает отпечаток на двигательную систему, меняет двигательный навык. Это особенно выявляется в условиях спортивной деятельности, при выполнении сложных, тонко координированных движений. Оценка предстоящей ситуации как угрожающей и ожидание ее слишком рано мобилизует защитные силы организма. Такая мобилизация, казалось бы, рассчитана на интенсификацию физических усилий, но разум человека, включаясь раньше целесообразного срока, удлиняет период подготовки и выводит ее за биологически полезные пределы. Спортсмену это оказывает плохую услугу — оптимум состояния достигается преждевременно, а к моменту старта состояние ухудшается.

Приходится отметить два существенных момента. Во-первых, прогнозируемая отрицательная эмоция может оказаться сильнее реальной — этому способствует суммация и накопление слабых эмоций. Во-вторых, чрезмерная мобилизация нарушает специальный навык появлением более размашистых движений, что, естественно, не способствует точности. И в результате — предвидение опасности обходится дороже, чем сама реальная опасность. Стресс, вызванный ожиданием, когда деятельность еще только предстоит, а немедленные активные действия исключены, проявляется чаще всего в виде тревоги, фиксирующейся при повторении подобных ситуаций.

Вся соревновательная, да и тренировочная деятельность спортсменов сводится к достижению результата. Тот факт, что при равных способностях, но при разной мотивации спортсмены достигают различных результатов, объясняют мотивированным поведением.

Однако следует учесть, что однонаправленное (только положительное) влияние мотивации на результат деятельности наблюдается далеко не во всех случаях. Чем сложнее задача, тем ниже оказывается оптимальный уровень мотивации: высокомотивированные имеют преимущество над низкомотивированными людьми лишь при относительно легких заданиях.

Две основные черты определяют поведение в достижении высокой результативности: одна характеризуется стремлением прямо достичь успеха, вторая тоже нацелена на достижение успеха, но более сложным способом, с предотвращением возможной неудачи. Так возникают соответственно состояния «надежды на успех» или «страха перед неудачей» как мотивы деятельности.

Большинство авторов считает, что, изучая взаимоотношения мотивации и деятельности, совершенно необходимо учитывать и индивидуальные различия по степени возбудимости эмоций. Повышенная эмоциональная возбудимость, тревожность, невротичность приводят к тому, что человек порой реагирует на слабый раздражитель так же, как если бы он обладал чрезмерно сильной мотивацией. При этом под тревожностью или невротичностью понимается не актуальная реакция тревоги, а постоянное свойство личности. В определенных ситуациях оно приводит к повышению активности, и получается, что высокая тревожность оказывает влияние на продуктивность деятельности такое же, как высокая мотивация. Однако прямая связь между этими факторами есть лишь в ситуациях угрозы, но не всегда обнаруживается в обычных ситуациях.

Ученые характеризуют тревожность как приобретенное свойство психики, как один из компонентов характера, свойство личности как свойство темперамента. Была установлена связь тревожности со слабостью, инертностью и неуравновешенностью нервных процессов.

Изучая особенности личности спортсменов, без чего невозможно прогнозирование их состояния в напряженных соревновательных условиях, и не претендуя на организацию всеобъемлющего исследования, в настоящее время мы должны ограничиться изучением некоторых особенностей личности, в наибольшей степени влияющих на состояние. Без попытки характеризовать особенности мотивации спортсменов, присущие им тревожность и степень ситуационно выраженной тревоги прогнозирование становится просто бесперспективным. Это определяет направленность и содержание исследовательской работы.

2. Только точно измерив, можно сравнивать

Проблема работоспособности в экстремальных условиях требует изучения целостной реакции личности в ситуациях психического стресса, меняющего и иногда снижающего работоспособность. Изучение предполагает объективный личностный подход, который тем более важен при анализе до невротических изменений в состоянии, когда влияние личности еще более существенно.

Всестороннее исследование всей многоуровневой системы личности ограничивается не только сложностью ее понимания, но и недостаточностью имеющихся методов регистрации, дающих достоверные и сравнимые данные. Это вынуждает, с одной стороны, всегда объединять ряд адекватных методов, а с другой — разворачивать задуманное исследование постепенно, шаг за шагом.

Попробуем пройти такой путь вслед за исследованием особенностей личности спортсменов, помня, что нас интересует связь между этими особенностями и результатами деятельности и в наибольшей степени — такие определяющие особенности, как мотивация, тревожность, ситуационная тревога.

В серии соревнований длительно наблюдались 77 спортсменов высокой спортивной квалификации. В исследованиях применялись следующие четыре метода: анкетирование; тематико-апперцептивный тест (ТАТ); миокинетическая психодиагностика; определение гемодинамических показателей по формуле Старра (Е. А. Калинин, 1975).

1. Анкетирование проводилось в двух вариантах. В первой анкете спортсменам предлагалось охарактеризовать свое наиболее частое состояние по четырехмерной шкале отношений: «страх — тревога — безразличное спокойствие — мобилизация». Одновременно фиксировались паспортные данные, стаж занятий спортом, спортивная квалификация и динамика спортивных результатов.

Во втором варианте спортсмены давали самооценку предстартового состояния, выявлялось отношение к предполагаемым результатам, соответствие притязаний реальным возможностям спортсмена.

2. Тематико-апперцептивный тест (ТАТ) — прожективный метод, широко применяемый в медицинской психологии. Набор из 20 постоянно применяющихся картин, содержание которых каждый испытуемый интерпретирует по-своему, коротко рассказывает свое понимание ситуации, изображенной на картине, позволяет дать глубинный анализ особенностей личности. Метод хоть и хорош, но для массовых исследований его использование затруднительно из-за слишком большого времени, требующегося на обследование. В практической работе более приемлем вариант, предложенный Х. Хекхаузеном, направленный именно на определение мотивации достижения. Рассматривая шесть стандартных картин, отвечая на четыре постоянных вопроса, испытуемый составляет небольшой рассказ об изображенной на картине ситуации. С помощью специального ключа можно количественно оценивать характеризуемые стороны мотивации достижения.

Определение степени активности мотива и его качественных особенностей требует преодоления ряда методических трудностей. Мотивы, которыми человек объясняет свое поведение, далеко не всегда совпадают с теми мотивами, которые в действительности побуждают его к деятельности. Отсюда применение «прямых» методов исследования приводит к получению недостоверных результатов, испытуемый скрывает свои подлинные мотивы и от экспериментатора, и часто даже от самого себя. Чтобы преодолеть эти трудности, и приходится создавать испытуемому такие условия, когда он не может догадаться, что по его ответу будут судить о мотивах, которыми он руководствуется. Для этого создаются «косвенные», в частности, пролективные методы.

3. Психомоторный метод «миокинетическая психодиагностика» (разработан Э. Мира-и-Лопесом, 1958) позволяет отдифференцировать обычную склонность личности к тревожности и степень актуальной, ситуационной выраженности ее.

Понимание тревоги и тревожности и методы для их регистрации достаточно полно приводятся в сборнике «Стресс и тревога в спорте» (1983), к которому следует обратиться заинтересованному читателю. По нашему же мнению, подтверждающемуся результатами многих лет практической работы, наиболее подходящим методом (и особенно в работе со спортсменами) является психомоторный метод.

О связи психомоторных явлений с различными особенностями личности говорят данные многочисленных исследований. Еще И. М. Сеченов писал, что за каждой мыслью скрыто движение. Можно только сожалеть, что тренеры и спортсмены, как показывает опыт многолетнего общения с ними, часто недооценивают роль психомоторики в сложной двигательной спортивной деятельности: нельзя ее сводить к одним лишь законам биомеханики, более годным для робототехники. Движения человека, личности, спортсмена — всегда психомоторика. Одно представление движения уже вызывает поток импульсов и микросокращения в тех мышцах, которые участвуют в этом движении. Сознание сдерживает движение, но многократный посыл импульсов к соответствующим мышцам создает и поддерживает у человека лишь одному ему присущую структуру распределения тонуса в мышечных группах, что и может характеризовать особенности его личности.

Состояние тревожности проявляется иногда в увеличении амплитуды движений. Это результат усиления двигательных импульсов и бывает при определенной степени беспокойства и тревоги, носящей характер психомоторного возбуждения. Уменьшение амплитуды движений возникает при ослаблении двигательных импульсов; тревога и страх приводят к мышечному закрепощению и скованности движений. Если такие состояния переживаются достаточно часто, устанавливается типичный нейромышечный ответ и фиксируется определенная стереотипия в моторике. Метод миокинетической психодиагностики, применяющийся в спортивных условиях, позволяет выявить такой двигательный стереотип и количественно оценить его.

4. Гемодинамические показатели дают возможность количественно оценить предстартовое состояние спортсменов (степень эмоционального возбуждения в экстремальной ситуации), а также выявить качественные особенности (характер реакции — «тревога» или «гнев»).

Использование показателей только пульса или только артериального давления для сравнения интенсивности психического стресса может привести к ошибочным заключениям, ибо каждому человеку свойственна своя определенная интенсивность ответной реакции на ситуацию психического напряжения. Показатели кровообращения как вегетативные выражения эмоций связаны с гормональными и моторными механизмами. Уже указывалось, что эмоциональная реакция «тревога» сопровождается усилением секреции адреналина, возрастанием частоты пульса и артериального кровяного давления за счет увеличения ударного объема сердечного выброса. Минутный объем крови (МОК) увеличивается. Противоположная по характеру эмоциональная реакция характеризуется секрецией норадреналина с повышением артериального давления при неизменном объеме сердечного выброса за счет увеличения периферического сопротивления кровеносных сосудов. Имея данные пульсового давления (ПД), диастолического давления (ДД) и возраст спортсмена (В), по формуле Старра определяется систолический объем крови:

СОК = 100 + 0,5 ПД — 0,6 ДД — 0,6 В.

Надежность формулы подтверждена при исследовании испытуемых в условиях относительного покоя, путем систематической обработки данных, сопоставленных с результатами определения МОК газоаналитическими методами.

Для сравнения уровней эмоционального возбуждения использовалось отношение разности между предсоревнонательными и предтренировочными (фоновыми) показателями МОК к абсолютным значениям фоновых показателей.

Таким образом, благодаря этим методам исследования были получены следующие данные:

— оценки и самооценки испытуемых при анкетировании (высший, сознательный уровень);

— структура мотивации достижения (малоосознанный уровень); соотношение исходной и ситуационной тревожности (проявления темперамента);

— изменения сердечно-сосудистых показателей, преобладание секреции адреналина или норадреналина (тип вегетативных и эндокринных сдвигов в экстремальной ситуации);

— результативность выступления в серии соревнований (стабильность двигательной деятельности).

Такая многоуровневая система данных позволила в итоге определять характер реакции организма в экстремальных условиях как проявление цельной личности, как ее единый ответ на возникновение напряженных условий.

3. Когда и мало и много одинаково плохо

Обсуждая полученные результаты, прежде всего обозначим особенности психического состояния спортсменов в зависимости от особенностей самих экстремальных условий спортивной деятельности.

Более чем 5000 анкет показали, что в 42 % случаев спортсмены оценивали свое состояние в экстремальных условиях как состояние тревоги. Кроме того, в 4,5 % случаев фиксировалось состояние страха, вызвавшее категорический отказ от выполнения спортивных действий. Спокойное состояние без реагирования на ситуацию отмечалось в 25,5 % случаев, а состояние мобилизации с активным противодействием неблагоприятным факторам — в 28 %.

Многообразие ситуаций, вызывавших психическое напряжение у спортсменов (37 контрольных случаев), было обобщено в пять наиболее характерных групп:

1) ситуации, содержащие опасность физической травмы (ненадежность страховки, нарушение равновесия и пр.);

2) ситуации, выявляющие несостоятельность психической подготовленности к требованиям соревновательной борьбы (завышенные задачи в данных соревнованиях, решающий подход к снаряду, мысли о возможной неудаче и пр.);

3) ситуации с неожиданной «аварийностью» (неполадки в снаряжении, невозможность провести привычную разминку, неожиданная неудача и пр.);

4) ситуации, обусловленные правилами соревнований (необходимость начать соревнование с «нелюбимого» вида программы; необходимость выполнить зачетный подход с одной попытки и пр.);

5) ситуации, вызванные нежелательными действиями других лиц (негативная реакция зрителей, успех противника, чрезмерное волнение тренера и пр.).

При такой группировке ситуаций оказалось, что чаще всего состояния тревоги и страха возникают в ситуациях с опасностью физической травмы (68,4 %). В ситуациях, выявляющих психическую неподготовленность к ведению борьбы, — 52,7 %, а в «аварийных» ситуациях — 52 %. Значительно реже состояния страха и тревоги возникают в ситуациях, обусловленных правилами соревнований, — 31,4 % и в случаях, вызванных действиями других лиц, — 27,5 % случаев. Для двух последних групп наиболее характерной реакцией была мобилизация (37,5 % и 36,9 %). В трех первых случаях мобилизация отмечается спортсменами в 21–23 % случаев.

Интересно отметить, что анализ данных, проведенный методами математической статистики, не выявил достоверных различий в показателях в зависимости от пола, возраста, квалификации, образования и спортивного стажа спортсменов.

Особенно следует обратить внимание на большой показатель состояний страха и тревоги, возникающих в экстремальных условиях. Не забывая о профилактической направленности работы в спорте, надо знать, что наибольшую сложность представляет предупреждение несоответствия уровня психической подготовленности спортсменов требованиям напряженной соревновательной борьбы. В самом деле, отрицательные воздействия многих иных ситуаций, объединенных в другие группы, могут быть в значительной мере ослаблены или устранены при более высоком исполнительском мастерстве, функциональном уровне, при тактической зрелости. Все это совершенствуется на тренировках.

Иначе обстоит дело, когда состояния тревоги возникают с осознанием важности, значительности, высокой ответственности выступления в соревновании. В этом случае техническая, тактическая, функциональная подготовка могут не дать значительного эффекта, поскольку здесь проявляются личностные особенности и именно особенности мотивационные.

Итак, показана высокая частота тревоги, отмечаемая самими спортсменами в условиях экстремальности. Теперь представляет интерес выявить, с какими вегетативными проявлениями связана тревога, если она возникает у спортсменов, у которых различна (противоположна) структура мотивации.

Из 77 спортсменов 39 продемонстрировали преобладание мотивов достижения успеха; 38 — мотивы предупреждения неудачи.

Оказалось, что гемодинамические сдвиги в экстремальных ситуациях кардинально отличались в зависимости от характера преобладающей мотивации.

У спортсменов с преобладанием мотивов достижения успеха в предсоревновательной ситуации обнаруживается лишь существенное увеличение систолического давления. Систолический объем крови остался практически неизменным, даже выявилась тенденция к его уменьшению. Подобный тип реакции сердечно-сосудистой системы на эмоционально значимую ситуацию связывают с преобладанием секреции норадреналина. По-видимому, в данном случае у спортсменов с мотивацией, в структуре которой преобладает тенденция добиться успеха, наблюдается состояние повышенной готовности к активному ведению соревновательной борьбы. В таком состоянии, которое одни называют реакцией «спортивной злости», а другие — реакцией агрессии, усматриваются более всего признаки активной мобилизованности, благоприятные для преодоления трудности и для успешного выполнения деятельности в соревновательных условиях.

Показатели МОК хотя и увеличились по сравнению с фоном, но немного, статистически незначимо.

Таким образом, можно отметить, что в данной группе спортсменов активно-мобилизованная форма реакции организма явно преобладала над тревожно-демобилизованными признаками в состоянии (табл. 1).

У спортсменов с сильно выраженной тенденцией добиться успеха значительно понижена тревога. У спортсменов с такой мотивационной установкой повышена уверенность в благополучном исходе соревнования, имеется ощущение достаточной физической и технической подготовленности. У этих спортсменов уровень притязаний адекватен возможностям, а ощущение ответственности выражено умеренно.

Таблица 1. Средние показатели гемодинамики у 39 спортсменов, в мотивации которых преобладает стремление добиться успеха

Подобный же анализ был проведен в другой группе спортсменов, у которых преобладают тенденции предупредить неудачу, избежать неуспеха. В этой группе получены совершенно иные показатели (табл. 2).

Таблица 2. Средние показатели гемодинамики у 38 спортсменов, в мотивации которых преобладает стремление избежать неудачи

Анализ данных выявляет несколько признаков: заметное повышение частоты сердечных сокращений, возрастание систолического и пульсового давления, а также существенное увеличение объема сердечного выброса и соответственно — минутного объема. Повышение систолического кровяного давления связано не с возрастанием периферического сопротивления стенок кровеносных сосудов, а с увеличением ударного объема сердечного выброса. Считают, что этот тип реакции сердечно-сосудистой системы наблюдается при увеличении секреции адреналина, чем обуславливается эмоциональная реакция тревоги.

Противоположными предыдущей группе оказались результаты математического анализа, выявившего связи мотивационной установки (с преобладающими мотивами предупреждения неудачи) с динамическими и содержательными особенностями предстартового состояния.

Боязнь неуспеха ведет к субъективным оценкам уверенности в достижении результатов, уровня физической и технической подготовленности. Это существенно отражается и на уровне притязаний спортсменов, увеличивая их неадекватность истинным возможностям, неадекватность выражается в занижении задач, в недооценке собственных возможностей. Желание избежать неуспеха приводит к преувеличению значимости соревнований. Воздействие мотивационной установки на субъективные оценки предстартового состояния совпадает и с объективной оценкой по динамике показателей МОК. Психическое состояние спортсменов с повышенной тенденцией предупреждения неуспеха сопровождается в экстремальных условиях интенсивной реакцией тревоги.

Итак, разные мотивационные установки влияют на показатели состояния спортсмена в экстремальных условиях различно.

Теперь остается обозначить комплексное влияние мотивационных факторов, тревожности и психических состояний спортсменов на эффективность деятельности (работоспособности) в экстремальных условиях.

Для этого были проанализированы следующие факторы:

1) результативность деятельности (по судейским протоколам результатов соревнований, оценки в баллах);

2) стабильность результатов выступлений спортсменов на протяжении серии соревнований (по судейским протоколам, разница между наивысшей и наименьшей оценкой выступлений);

3) темп достижения спортсменом имеющейся квалификации (по динамике роста спортивно-технических показателей);

4) выраженность тенденции добиться успеха (по результатам прожективного метода);

5) выраженность тенденции избежать неуспеха (по результатам прожективного метода);

6) выраженность тенденции к тревожности (по результатам психомоторного метода);

7) степень эмоционального возбуждения в экстремальной ситуации (по показателям минутного объема крови).

Зависимость между показателями становится наглядной при анализе коэффициентов. Так, отношение темпа роста спортивной квалификации (3) и характера мотивационных установок (4 и 5) оказались незначимы. Корреляционный анализ не выявил также значимых связей между тенденцией к тревожности и каким-либо показателем эффективности деятельности. Это положение может сначала показаться парадоксальным и даже противоречащим прежним рассуждениям, однако оно может быт объяснено, если доказать разнонаправленность воздействия тревожности при различной степени ее выраженности. Чтобы подтвердить или отвергнуть это предложение, были проанализированы (с помощью критерия достоверности разницы между показателями эффективности деятельности) данные в разных по степени тревожности группах спортсменов. На основе среднего квадратического отклонения (σ=√Σd²/n) длинный ряд показателей выраженности тенденций тревожности у всех спортсменов (77 человек) был разбит на три группы. Группу спортсменов с высокой степенью тревожности составили 18 человек, группу со средней степенью — 29 человек, группу со слабо выраженной тревожностью — 30 человек. Были сопоставлены все средние показатели эффективности соревновательной деятельности в группах. Оценивалась достоверность различия этих показателей в группах спортсменов с сильной и средней, с слабой и средней, с сильной и слабой выраженностью тревожности. Полученные данные приведены в таблице 3.

Таблица 3. Эффективность деятельности в экстремальных условиях спортсменов с различной степенью выраженности тревожности (из 10 баллов)

Результативность деятельности оказалась самой высокой в группе спортсменов со средней степенью тревожности — 8,51 балла. В этой же группе самый незначительный разброс результатов в серии соревнований — 0,46, т. е. стабильность результатов самая высокая. По сравнению с эффективностью деятельности спортсменов этой группы менее результативными оказались как спортсмены группы с высокой тревожностью, так и спортсмены группы с низкой тревожностью. И повышение, и понижение степени тревожности по сравнению с ее средним уровнем приводит к снижению и результатов деятельности, и стабильности в экстремальных условиях.

Подобно тому, как в структуре мотивации учитываются и мотивы надежды на успех, и мотивы предупреждения неудачи, а главное — их влияние на стиль деятельности и состояние спортсменов, так и определения одной только степени тревожности оказывается недостаточно. Необходимо учитывать более сложные состояния активности.

Изучая группу спортсменов (105 человек), Ю. Н. Лысенко^[1] пришел к выводу, что для успеха в соревнованиях активные состояния должны преобладать над пассивными, тревожно-оборонительными тенденциями. При таком благоприятном соотношении поддерживается оптимальный уровень колебаний функциональных показателей, что и обеспечивает успешность деятельности.

Данные показывают, какой степени достигают изменения состояния спортсменов, у которых преобладают тревожные тенденции. Это проявляется и в вегетативной, и в эмоциональной, и в двигательной сферах. Неудивительно, что это находит свое проявление и в результатах выступления в соревновании.

В спортивной деятельности и для мужчин, и для женщин имеет значение баланс противоположных признаков состояния. В какой-то мере этот баланс отражает особенности структуры мотивации и соотношение между мотивами надежды на успех и мотивами предупреждения неудачи.

Полученные данные не позволяют говорить об абсолютном отрицательном воздействии на успешность выступления в соревнованиях спортсменов с пониженным или повышенным проявлением особенностей личности.

Таблица 4. Показатели состояния у спортсменов с различными соотношениями признаков мобилизации и демобилизации (% к фоновым данным)

В некоторых соревнованиях самого высокого ранга при благоприятных условиях они могут добиваться высокой результативности. Однако анализ многих выступлений показывает, что при мотивации, в которой преобладает тенденция избежать неуспеха, и одновременно при высокой тревожности результативность и стабильность деятельности таких спортсменов находится под отрицательным влиянием, преодолеть которое позволяет лишь большое напряжение внутренних компенсаторных механизмов.

Таблица 5. Результативность выступлений спортсменов с разными особенностями состояния (% к общему числу)

4. Устойчивость системы обеспечивает гармония

Итак, подтверждено целостное реагирование личности в экстремальной ситуации. Выявлено существенное влияние, которое могут оказывать на состояние мотивационные факторы. Мотивационные установки, а именно две регистрировавшиеся тенденции — к достижению успеха или предупреждению неудачи, — проявляли воздействие как на динамические, так и на содержательные характеристики состояния спортсменов в экстремальных условиях.

Тенденция добиться успеха способствует возникновению у спортсменов положительного эмоционального отношения к соревнованиям, формированию состояния надежды на успех, для которого характерно:

• незначительная интенсивность эмоционального возбуждения, переживаемого как мобилизация;

• активность в преодолении препятствий и трудностей;

• уверенность в достижении намеченных в соревновании результатов; высокая оценка своей физической и технической подготовленности к предстоящей деятельности;

• адекватность уровня притязаний своим потенциальным возможностям;

• умеренное чувство ответственности перед соревнованиями.

Напротив, тенденция к предупреждению неудачи способствует возникновению отрицательного эмоционального отношения, появлению «страха перед неуспехом», в котором отмечается:

— повышенное эмоциональное возбуждение с тревогой;

— чувство неуверенности в благоприятном исходе соревнований;

— недооценка своей физической и технической подготовки к ним;

— неадекватность, заниженные притязания по отношению к действительным возможностям;

— чрезмерная ответственность перед соревнованиями.

Находясь в тесном взаимодействии, многие факторы, кроме мотивации, оказывают влияние на психическое состояние спортсменов в экстремальных условиях и, естественно, на результат деятельности.

Ни одно исследование личности не может пока даже претендовать на исчерпывающую полноту охвата этой проблемы. И в описываемых экспериментах показано влияние на состояние и результат деятельности в условиях экстремальности лишь некоторых особенностей личности. Оптимальное состояние спортсмена, так необходимое для соревнований, проявляется при средней степени выраженности показателей. Выход за пределы этой средней, оптимальной зоны — как в сторону увеличения, так и в сторону уменьшения — вызывает лишь снижение результативности. Однако ухудшение результатов при выходе отдельных показателей за пределы оптимальной зоны еще отнюдь не обязательно и никоим образом не может оцениваться как фатальное.

Категоричная оценка по одному или даже нескольким показателям особенностей личности неоправдана, исследование не учитывает всех компенсирующих возможностей личности. Да и сама зона оптимальных показателей для каждой личности динамична, может меняться в различные периоды и в разных условиях.

Такое понимание критериев личности должно восприниматься не как основание для суждения о годности или негодности спортсмена, а как база для создания индивидуальных оптимальных условий его подготовки. Полученные критерии могут стать основой для психогигиенической работы в широком смысле, фундаментом психопрофилактических мероприятий, в частности. В этом, на наш взгляд, заключается педагогический смысл и педагогический выход медицинской работы психогигиениста в условиях современной спортивной практики.

И еще: в экстремальных условиях наибольшая вероятность негативных изменений и снижения работоспособности — у спортсменов с повышенной тревожностью и с мотивацией на предупреждение неудачи, и значит, именно эти спортсмены более других нуждаются в особом режиме и специальных профилактических мерах.

Примечания

1

Ю. Н. Лысенко. Повышение эффективности предсоревновательной подготовки гимнастов на основе учета индивидуально-психологических особенностей. Канд. дисс. М., 1977.