Мать и мачеха

Леони Вебер (2024)

Милена — студентка, после развода родителей живущая с матерью. Несколько лет назад ее отец снова женился. Милена сторонится своей своеобразной мачехи из-за слухов о ее легкомыслии и распущенности. Но однажды ей все же приходится столкнуться с Анной лицом к лицу, и девушка понимает, что у них гораздо больше общего, чем ей казалось. Однако сближение Милены с новой частью ее семьи становится испытанием не только для самой девушки, но и для ее матери.

4

Через пару дней я встречаюсь с Вероникой после лекций, и ненавязчиво завожу тему того, что мы с ней редко куда-то выбираемся.

— Мы видимся каждый день в универе, — рассеяно говорит она.

Это правда. Мы вместе учились в школе, а потом поступили в один вуз, только я на филологию, а она на издательское дело. Но нам все равно удается встретиться в коридорах и столовке.

— Да, но в нашем возрасте нужно много тусить, веселиться. А мы только ходим гулять и к друг другу в гости.

Вероника с ужасом смотрит на меня.

— Ты хочешь пойти в ночной клуб что ли?

— Нет, то есть да, это немного клуб, но не на всю ночь, только на вечер, поужинать, послушать музыку, поплясать, — я дергаюсь взад-вперед, пытаясь изобразить танец.

— Слушай, я знаю тебя много лет. Ты сама не веришь в то, что говоришь.

— Нет, я правда туда хочу, — вылетает у меня.

— Куда?

— В ресторан, клуб.

— Ну ты же хочешь туда явно не для тусовки, правда? — Вероника смотрит на меня почти так же, как Анна, когда я придумывала отмазки, почему оказалась рядом с ее работой.

— Блин, — я отворачиваюсь. — Не говори только никому.

— Ну, что?

— Помнишь, моя мачеха поет в клубе? Я хочу туда сходить, посмотреть на нее.

— Зачем? Она же вроде как тебе не нравилась?

— Она меня пригласила, сказала, мол оплатит ужин, если мне интересно, — я рассказываю подруге, как мы начали общаться с Анной на дне рождения, а потом в машине.

Вероника пожимает плечами.

— Ну так общайся с ней, иди в ресторан, я тебе зачем для этого? Это же твоя семья, я явно буду лишней.

— Она мне не семья, — резко отвечаю я.

— Ладно, я могу, конечно, сходить с тобой, но ты хорошо подумай, это между вами, лучше тебе одной с ней взаимодействовать, без третьих лиц.

Я вздыхаю. Вероника права. Я на самом деле не хочу туда ее тащить. Но я и не хочу, чтобы Анна думала, что я желаю общаться с ней, и не дай Бог, проводить время. Откуда я знаю, что у нее в голове, и не сделает ли мне она что-то. Не зря же мама говорила, что от такой женщины, как Анна, нужно держаться подальше. К тому же я не хочу, чтобы она представляла меня своим богемным коллегам и друзьям, не хочу, чтобы нас видели вместе, мне неловко от нее и ее образа.

Дома я высчитываю ее смены. Вроде бы она работает завтра, если я правильно предположила, и если у нее не плавающий график. А вот я завтра как раз не работаю. Идеальное совпадение.

Я беру телефон, чтобы набрать Анну, но потом откладываю. В голову мне приходит новый план. Я зайду в ресторан, и посмотрю издалека. Вход туда свободный для всех, осмотрюсь, может, там есть столики в каком-нибудь углу, где меня не будет видно. Возьму бокал вина, и посижу немного. Анна будет занята своим любимым делом, и наверняка ничего и никого не заметит вокруг себя. Я никогда не выступала на сцене, но однокурсники, игравшие в студенческом театре, рассказывали мне, что со сцены все зрители им размытые, они озабоченны своей ролью, а не разглядыванием лиц. К тому же зал там должен быть затемненным. Да, так я и поступлю.

Следующим вечером я надеваю более-менее нарядную одежду, и делаю легкий макияж. Не знаю, зачем, ведь если все удастся, то я ни с кем там не заговорю. Чтобы не выглядеть белой вороной, наверное.

Когда я выхожу в прихожую, и обуваюсь, мама замечает мой вид.

— Куда это ты такая красивая?

— Иду на день рождения однокурсницы, — я придумала это заранее.

— Ты же вроде кроме Вероники ни с кем не дружишь, — как-то подозрительно спрашивает мама.

— Да, но я же все равно общаюсь с ребятами из группы, по учебе, и просто, хотя и не близко. Она меня позвала, я не стала отказываться.

— Ну хорошо, повеселись там, — кивая головой, улыбается мама.

Я говорю ей, что вернусь не сильно поздно, и выскальзываю за дверь.

Как ни странно, но мой план удается. По крайней мере, так мне кажется сначала. Я с большими усилиями выпрямляю спину, захожу в ресторан с уверенным лицом, сразу же сажусь в самом дне зала, и заказываю бокал вина, одновременно разыгрывая спектакль со звонком в никуда, и говоря в пустоту в трубку, будто я собираюсь скоротать время до встречи с моим бойфрендом здесь. Не знаю, зачем я все это проделала. По идее, всем все равно на меня, но мне все равно неуютно и кажется, будто взгляды людей в зале прикованы ко мне и моей невписываемости в атмосферу этого места. Я никогда не была в таких заведениях.

Анны нигде не видно, а на сцене поет какая-то другая женщина. Я вспоминаю, что она была в числе тех, с кем мачеха выходила из ресторана, когда я ее будто случайно встретила.

Я пью вино, как богатая светская львица, по глоточку, изыскано. По крайней мере, я надеюсь, что так выгляжу. Мне нужно как-то растянуть этот бокал до выступления Анны, потому что раскошеливаться на новый заказ я не собираюсь.

Незнакомка убирается со сцены, и тут наконец выходит Анна. Я смотрю на нее почти восторженно. Она в длинном вечернем платье, с еще более ярким макияжем, но совсем не выглядит как проститутка, и ничего такого не делает.

Анна начинает петь, и у меня перехватывает дыхание. У нее потрясающий голос. Не знаю, почему она поет только в ресторане, а не где-то в более крутом месте.

Анна исполняет несколько песен. Мне кажется, что она меня не заметила, ведь во время исполнения ни разу не задержала взгляд в моей стороне. Но после того, как она заканчивают, и аплодисменты в зале прекращаются, Анна спускается со сцены и идет по краю зала. Периодически она останавливается поговорить с некоторыми, видимо, постоянными, посетителями. Я понимаю, что она идет ко мне. Даже если до этого момента она не видела меня в зале, то сейчас точно узнает.

Анна подходит ко мне. Я прикусываю губу и слегка опускаю глаза.

— Милена, привет!

Она широко улыбается, но в ее улыбке нет насмешки или упрека, она явно рада меня видеть без какой-то задней мысли.

— Привет, — выдавливаю я. Нужно как-то объяснить мое появления здесь, чтобы Анна не восприняла его в свою пользу. Я снова придумываю дичь на ходу. — Я пошла гулять с подругой, но у нее живот заболел, и она вернулась, а мне захотелось выпить где-то, день был тяжелый, — еще не договорив, я понимаю, как глупо звучу. Можно подумать, будто я алкоголичка. Но скорее любой человек, хоть немного знающий меня, поймет, что я вру, ведь расслабляться по вечерам вином где-либо точно не в моем стиле.

Анна кивает, ничем не выдав, что не верит мне. Она садится за мой столик и говорит:

— Хорошо, что ты пришла. Я уже закончила, так что можем поесть спокойно. Ты голодная?

— Но, вы же спели всего несколько песен?

— Я до этого пела с открытия. Ты давно пришла?

— Минут сорок назад.

— Ты застала мое завершающее выступление, — Анна зовет официанта и что-то заказывает. Я соглашаюсь на любую еду, доверяя ее вкусу. Да и мне вряд ли кусок полезет в горло.

Тем не менее, постепенно неловко сходит на нет. Готовят в этом месте действительно неплохо, а Анна внимательно слушает мои рассказы про учебу и работу. В конце концов, когда мы опустошили наши тарелки, и вечер вроде как подходил к концу, я набралась смелости и сказала:

— Мне очень понравилось, как вы пели. Правда.

— Спасибо, — улыбается Анна. Она делает глоток вина и вдруг говорит: — Знаешь, я рада, что мы с тобой познакомились. Я давно этого хотела.

— Да? — я искренне удивлена. Что во мне может интересовать Анну? Или это ее исполнить долг перед мужем, наладить отношения с его дочерью? — Почему?

— Твой папа много рассказывал о тебе, — просто отвечает мачеха. — Он тебя очень любит, гордится тобой, ты его единственный ребенок. А у меня нет детей, и я хотела, не знаю… Мне было бы интересно с тобой общаться. Саша это моя семья, а ты ее часть, и я совсем не хотела тебя игнорировать или что-то в этом духе.

Я была не готова к такой ее откровенности. Она сказала это так просто, без напыщенности и самомнения, и я подумала, что именно в этот момент она меньше всего похожа на гламурную женщину с фотографий своих аккаунтов в соцсетях.

— Почему вы мне об этом раньше не сказали?

— Мне казалось, что ты была не готова со мной общаться, и Саша мне об этом говорил. Я не хотела на тебя давить или пугать, всегда тяжело, когда родители разводятся и создают новую семью. Мы с твоим папой много говорили и решили отпустить ситуацию и дать времени все решить.

Не готова? Да я ее терпеть не могла, и думаю, она прекрасно это знает. Она просто не может не знать, что о ней судачат люди, и моя мама в том числе, и что я все это слышу и верю. Но меня поражает, как Анна все это преподносит. Будто она ни в чем меня не винит, понимает мои чувства. То есть, понятно, что они с отцом поженились, когда мне было уже семнадцать, и никто бы не заставил почти взрослую девушку считать Анну своей новой матерью, так что ей нечего от меня требовать и ждать. Но получается, что все эти три года она думала обо мне и даже разговаривала с папой об этом, так что ли?

Я сама не знаю, нужно ли мне верит Анне, или она просто искусно притворяется и манипулирует. Меня захлестывает слишком много чувств и сомнений, и это явно отображается на моем лице, потому что мачеха спрашивает:

— Все хорошо?

Я киваю. Она переводит разговор на другую тему, не требуя от меня ответа, и я ей благодарна.

Анна снова подвозит меня до дома. Я очень надеюсь, что мама не увидит это в окно, ведь она каким-то образом знает, как выглядит машина Анны.

— Это был очень хороший вечер, — лепечу я.

— Я тоже прекрасно провела время. Хочешь, сходим куда-нибудь еще?

Я вдруг выдаю, абсолютно не подумав:

— Мне бы хотелось обновить мой гардероб, но я не умею выбирать вещи и косметику. Папа скоро даст мне немного денег, вдобавок к моим заработанным Может, сходите со мной по магазинам? — последнюю фразу я проговариваю неуверенно.

— Конечно, напишешь мне, когда соберешься, — радостно отвечает Анна.