Медсестра для десантника

Лили Рокс, 2022

Саша была подвергнута нападению еще в детстве. Ее изуродовали, пытались изнасиловать и убить, но сильный и отважный десантник спас ее, не побоявшись пойти один против пятерых. Образ героя прочно закрепился в сердце девочки, и вот, спустя много лет она случайно встречает побирающегося инвалида у магазина и узнает в нем свою любовь.

Любовь на всю голову

Водка попала не в то горло и он закашлялся, пытаясь отдышаться. Гостья заботливо потянулась было к нему, чтобы похлопать по спине. А Сержу показалось, что мелкая засранка решила с ним пообниматься. И мужчина предупреждающе, выкинул с угрозой вперед кулак:

— Эй! Даже не смей приближаться! Не посмотрю, что ты баба!

Черноволосая отпрянула:

— Я… Да я же не собиралась приставать…

— Что?

— Я говорю, не планировала приставать, чего испугался?!

Сержу внезапно стало смешно.

— Ты сказала, что любишь? Что за пьяный бред?

— Это не бред. — девушка опустила глаза.

— Допустим. И что во мне такого, что ты воспылала ко мне любовью?

— Ты — смелый и прямолинейный. Ты — живой. Ты — требовательный… И ты — особенный! Я искала такого как ты, всю свою жизнь! — гостью, кажется, совсем развезло от водки.

— С чего взяла-то, что я особенный? — фыркнул Серж.

— Чувствую так.

— Тогда вот так, увидев меня вчера у магазина? Или когда отбивал тебя у стали ублюдков?

— Да. Еще в первую нашу встречу…

Серж разлил еще раз по полрюмки:

— Давай, подруга, выпьем еще за твою придурь. Знатно ты меня насмешила… напоследок. И что — трахнуть себя даешь? Таким особенным, как я?! И за этим поднялась ко мне?

Черноволосая не отвечала, опустив глаза в пол. Признание в любви полностью опустошило ее. А Серж продолжал стебаться:

— Ну, чего молчишь-то? Ты ведь любви пришла просить?! Так проси!

Девушка качнула головой:

— Нет. Мне правда пора. Я пойду, — и встала из-за стола.

И только в этот момент, глядя снизу вверх, Серж окончательно узнал ее и все вспомнил. Как вырывал ее из лап пьяных ублюдков, которые избили ее до полусмерти и пытались затащить в машину, чтобы куда-то везти. Он ведь тогда подумал, что это мальчишка. Богатенький шкет, которого решили обворовать и грохнуть. Он помнил, как девчонка корчилась от боли, не зная, кому доверять и что делать. Он ведь тогда с ней пару слов только успел обмолвиться. Да и было это так давно… У нее тогда как раз лицо было в крови, запекшаяся кровь, и черная прядь волос, прилипшая к щеке…

Эта мелкая выросла за это время, стала выше, и кажется, из-за этого выглядит более худощавой.

— А ты правда учишься на врача? — спросил Серж.

— Да. После школы пошла в медицинский. Учусь и подрабатываю в больнице медсестрой, — ответила гостья. — Прости, что я… к тебе… Прощай! — развернулась и пошла в коридор.

— А ну-ка стоять! — выдохнул Серж, в его голосе отчетливо послышались властные нотки — как тогда, в тот роковой день, когда он спас еще совсем маленькую девочку от изнасилования и смерти. Этот голос она запомнила на всю жизнь. Он тогда одним только голосом напугал ее обидчиков до усрачки.

Черноволосая замерла. Серж подкатил к ней на своем кресле, стиснул ее ладонь и тоном, не терпящим отказа, проронил:

— Подожди. Я помоюсь.

Не раздумывая — правильно или нет, да и вообще, зачем, он поехал в ванную, стягивая с себя подкисшую, несколько дней ношенную майку, краем глаза взглянул в зеркало на свое опухшее отражение: «Красавец, мать вашу!» Помотав головой, отгоняя ужас после просмотра своей физиономии, он включил кран, взял кусок мыла и сунул его под струю.

Он сам не понимал, в чем тут было дело. Это вовсе не из-за того, что он не трахался уже черт знает сколько. И не по тому, что семенная жидкость уже стучала в висках. И не из-за того, это заветное “я тебя люблю” было первым за последние десять лет и уже точно, что — последним в его нелепой, загубленной жизни.

Все было гораздо проще, Серж просто-напросто тонул. Каждый день все больше. Он опускался и опускался, хотя порой казалось, что ниже опускаться уже просто некуда.

Временами он боялся смотреть в зеркало, потому что внутренний голос зачастую начинал шептать: “А может, уже отмучился? Пора и на покой? Кому ты тут нужен?

Позорный уход из жизни был только вопросом времени. И это несчастное «люблю», эту тупую издевку коварной судьбы он сейчас больше всего на свете хотел уничтожить, растоптать вместе со всем прочим, из чего состояла его жалкая жизнь, которую он безжалостно и настойчиво сжигал как ненужный мусор все эти последние месяцы.

Из ванной он выехал полностью обнаженный, с мокрой челкой и презиком в руке и поднял на гостью тяжелый взгляд:

— Ну и?

Удивительно было то, что девушка уставилась не на куцые коленки Сержа, а на его крепкий, приличного размера, уже готовый к труду, стержень и восхищенно заморгала. Но Серж выглядел сердитым и даже грубым.

— Что смотришь? Снимай одежду!

Черноволосая, путаясь в шмотках и рукавах, начала быстро избавляться от одежды.

— Ложись на бок, спиной ко мне. Мне в постели твою исхудавшую и покоцанную морду видеть нельзя, потом долго стоять не будет. Слишком уж ты на парня похожа.

Серж злился, ему всегда нравились девушки с грудью четвертого размера. Как минимум, третьего. И чтобы ляжки были, чтобы было за что подержаться. В молодости ему отсасывали такие девушки как Юлия, да и в санатории любовница была с приличной задницей, и невероятно красивой грудью.

Вот уж не думал, что жизнь подкинула бы ему такой подарок в виде Черноволосой страхолюдины.

Девушка покорно легла в несвежую Сержеву постель. Серж привалился к ней сзади. Ему даже не хотелось думать, что он сейчас будет трахать эту убогую. В жизни бы не подумал, что он дойдет до такого отчаяния, что нормальные женщины будут воротить от него нос. Калека, культяпка, жалкий огрызок — вот кто он для них. Эта Черноволосая сама приперлась сюда, чтобы отдать ему долг за спасение жизни когда-то там в далеком прошлом. Что ж, сама напросилась!

Удивительно, что у него вообще встал на нее, хотя она реально была похожа на мелкого и щуплого пацана. В конце концов, какая разница, дырка-то у нее, как и у всех, как у нормальных баб. Все же лучше, чем дрочить в кулак.

Обычно он заказывал проституток раз в пару-тройку месяцев, когда было на что заказать. И тогда он сажал их сверху, потому что это теперь была единственная поза, удобная для него.

Но видеть на скачущую на его члене пацанку было бы уже слишком! Сзади Серж пробовал трахать баб всего несколько раз в жизни, и раньше ему это не особо нравилось.

И сейчас, он опасался, что член опустится, а облажаться перед гостьей ему хотелось меньше всего. Не теряя времени, он резко вошел в ее тело, со всего размаху. Девушка громко вскрикнула. Разводить романтику Серж не планировал. «Нарывалась? Получай!»

Чтобы руководить «процессом», он положил руку девушке на бедро, стискивая пальцами острую выпирающую костяшку.

— И чего же ты такая тощая, Черноволосая? Тебя совсем дома не кормят? Говоришь, что любишь меня, да? Ну-ка — давай, скажи это еще раз!

— Люблю! — выдохнула гостья.

Серж недолго продержался. Но все-таки это был настоящий секс! Если не заморачиваться, что со страшненькой девчонкой, то можно урвать кусок своего счастья и удовольствия.

В последний момент он зарычал, вколачиваясь в покорное тельце, крепче прижал Черноволосую к себе. Та выгнулась и шумно вздохнула. Серж сперва не догнал, но когда та завозилась, он рассмеялся:

— Ты что, кончила? Оттого, что я тебе долбил? Убогая!

Черноволосая поднялась, тиская свою майку. А веселье Сержа внезапно уступило место ярости. Его просто поимели! И кто? Какая-то пигалица, на которую вряд ли у кого вообще встанет! Недокормленная курица, пришедшая сюда и напевшая ему о большой любви. Просто спровоцировала его и поимела!

Судьба опять поиздевалась и нелепо развела его на интим с этой ненормальной пацанкой с обезображенным лицом. И теперь, даже в тот миг, когда Серж решит наконец-то наложить на себя руки, перед его мысленным взором будет мелькать это жуткое действо.

Одновременно с паскудными словами лживой развратной медсестры Алисы и его постыдным попрошайничеством. А эта гостья, эта наглая пигалица, натягивающая сейчас мешковатую одежду, скрывающую ее жуткую худобу, останется жить…