Неверный муж

Лина Коваль, 2023

Два года назад я разрушила мир Матвея Андреева и оставила умирать на осколках. Одного. Сейчас Андреев вернулся в город с деньгами, властью, прекрасной женой и непреодолимым желанием мне отомстить…Предыстория – "Неверная жена"ХЭ.

Глава 6. Виктория.

Подумав над предложением Ярослава, решаю все-таки согласиться на поездку в загородную гостиницу.

С ним я чувствую себя… безопасно. Он большой и сильный. А еще я ему верю.

Так как утро случается на редкость свободным, решаю съездить в торговый центр, чтобы приобрести новый наряд. Долго выбираю подходящее платье, пока не отыскиваю своё: струящийся шелк, золотистый цвет, выгодно подчеркивающий оттенок загорелой кожи, и основательное декольте. Так как ткань платья не позволяет надеть под него бюстгальтер, приобретаю силиконовые накладки и бесшовное белье.

Заканчиваю свой спонтанный шопинг покупкой изумительных босоножек на устойчивом каблуке.

Скорее бы выходные, уже не терпится выгулять свои обновки и хоть немного отвлечься от проблем.

Проблемы.

Нужно что-то решать с арендой.

Сроки горят, а новое помещение так и не найдено.

Бросив машину у входа в офисный центр, забегаю внутрь.

Тая, как обычно, за набитым бумагами столом занимается просмотром турецких сериалов. Пыталась и меня подсадить, но у меня-то в жизни такие американские горки, что ни одному сериалу не снилось. Даже турецкому.

— Хай, Викуль, — отрывается подруга от экрана.

— Привет, — кидаю сумку на стул. — Ты не разговаривала с соседями по поводу стоимости аренды?

— Разговаривала. Ни у кого, кроме нас, цена не поменялась.

Я не удивлена, поэтому легко киваю в ответ. Беру пластиковый стаканчик и наливаю воду из кулера.

— А ты знала, что Андреев попал в аварию два года назад? — интересуется Тая.

Руки против воли покрываются огромными мурашками, а голос теряется.

— Да, знаю, — произношу тихо.

— Он был в коме несколько дней и потом проходил реабилитацию где-то в Европе. Девчонки сплетничали с утра, я подслушала.

Прикрыв глаза, мысленно переношусь в прошлое.

«Сын известного депутата Андреева А.В. в состоянии сильного алкогольного опьянения попал под колеса легкового автомобиля на центральном проспекте города. Пострадавший в крайне тяжелом состоянии доставлен в больницу. Водитель автомобиля не пострадал.»

Судорожно отключаю радио и трясущимися пальцами ищу контакт Матвея в телефоне.

Недоступен.

Боже.

С тех пор как я его прогнала, прошло три дня.

Если с ним что-то случится. Если он не выживет. Я никогда себя не прощу.

Состояние ступора потихоньку прекращается, и я нахожу в соцсети страницу Мавроди, Кирилла Авдеева, его друга.

Пишу ему:

«Привет. Это Вика, если помнишь. Мы можем встретиться?»

Пока жду ответ, ничего не могу с собой поделать. Реву навзрыд. Слезы беспрерывным потоком застилают глаза.

В тяжелом состоянии. Какие у него повреждения? Когда-то давно, во время учебы в институте, на моих глазах сбили молодую девушку. Она умерла прямо на месте. Столько крови я в жизни не видела. Это было страшно.

Телефон издает противный писк.

«Привет. Помню. Приезжай.»

Кирилл отправляет адрес, который я тут же забиваю в навигаторе. Это оказывается какое-то заброшенное промышленное здание. Оставляю машину у дороги и вдоль страшных серых гаражей иду к входу.

Постучавшись, слышу громкое «Да» и дергаю на себя железную тяжелую дверь.

Твою мать, ну и вонища! Зажимаю нос ладошкой и прохожу внутрь.

— Кирилл?

— Да, иди сюда.

— Что с Матвеем? — спрашиваю истерично, только завидев широкую спину парня. Он носится по помещению, быстро вскрывая шкафы и стряхивая на пол всякий хлам.

— Мот в коме, — отзывается сбито.

— В коме? — переспрашиваю.

Меня словно электричеством сотрясает. Каждая клеточка в теле вздрагивает от ужаса и страха.

— Вика, я не знаю, что у вас там случилось, но Матвей как с цепи сорвался после похорон матери, — злится Кирилл.

Я уже не подавляю слезы, никого не стыжусь. Всхлипываю и приземляюсь на колени, зажимая рот ладошкой.

Мой бедный мальчик! В коме.

— В какой он больнице? — спрашиваю сквозь рыдания.

— В первой городской. Блд, да где эти чертовы документы?

— Какие?

— Мота.

Кирилл останавливается посреди помещения и осматривается вокруг.

— А почему его документы должны быть здесь? — непонимающе узнаю́.

— Потому что он жил здесь с тех пор, как вернулся с Турции, — мрачно выговаривает.

— З-д-е-с-ь? — еще раз озираюсь.

Забитые деревянными досками окна, обшарпанные стены, какое-то подобие кухни в углу с электрическим чайником и кружками. В другом конце небольшой диван, рядом с которым знакомый чемодан и валяющиеся джинсы неподалёку.

— Здесь, Вика. Отец забрал у него ключи от квартиры, машину, всё забрал. А деньги он последние спустил на путевку в твой пятизвездочный отель.

Закрываю лицо руками и реву навзрыд. Оплакиваю то, во что обернулась наша жизнь за последний месяц. Любовь, страсть, счастье, а потом в непрекращающийся сплошной кошмар…

В уме внезапно начинают мелькать обрывки слов Матвея, брошенные им возле моего дома.

«Я же всё ради тебя… Я в конуре живу… как псина побитая… Мама умерла… У меня ничего не осталось.»

Кирилл шокированно пялится на мою истерику.

— Я ничего не понимаю. Если тебе не все равно, нахера ты это всё сделала с ним? — зло рявкает, нависая сверху.

— Я просто не могла по-другому, — реву в ответ.

— Вика, с тобой все нормально? — вырывает меня из воспоминаний голос Таисии.

То же здание. Только уже отремонтированное и два года спустя. И моя душа, насколько возможно, отреставрирована…

— Да, — мотаю головой, чтобы все картинки сбежали. Снимаю с глаз предательскую влажность.

— Так что будем делать с арендой? — тычет пальцем в договор, лежащий на столе.

Внутри меня вдруг поднимается восстание. Матвей многое пережил, но и я не меньше.

Я тоже пострадала из-за нашей любви! Пусть он и не знает об этом.

— Я поговорю с ним. Сейчас, — хватаю распечатки и быстро иду по коридору в сторону администрации центра.

Секретарем Андреев еще не обзавелся, поэтому без стука залетаю к нему в кабинет.

Он ведет со мной себя так, словно воспитанием не отличается. Я тоже не буду отставать.

Матвей поднимает голову от экрана ноутбука и сощурив глаза, холодно смотрит и поморщившись спрашивает:

— Что тебе здесь надо?

— Пришла поговорить.

— Выйди, — кивает на выход и снова опускает светло-серые глаза к экрану.

Прикрываю плотнее дверь и прохожу вглубь просторного кабинета. Я настроена решительно.

— Нет, Андреев, ты поговоришь со мной.

— С чего бы это?

— Ты повысил аренду в три раза!

— Это рыночная цена, — пожимает он плечами, закрывая крышку ноутбука и складывая руки на груди.

— Ты врешь!

С его лица слетает маска холодности и во взгляде вспыхивает опасный огонёк.

— Это нормальная стоимость, — цедит он. — Не знаю, каким местом ты поработала, чтобы Мавроди до такой степени лоханулся.

— Ты…, — ловлю воздух ртом и пытаюсь выложить ему все свое негодование, но от обиды не могу вымолвить ни слова.

— Хотя… — Матвей отъезжает от стола и скатывается в кресле чуть ниже, опираясь на подлокотники. Брючная ткань натягивается, похабно выдавая внушительных размеров эрекцию. — Можешь потрудиться тем же местом и со мной, тогда цена останется прежней.

Мои щеки заливаются краской, а сердце предательски сбивается с ритма. Он что намекает, что я и Кирилл..?

— Ну же, Вика, — Матвей наклоняет голову и чуть кивает в сторону паха.

Чудовище!

— Да пошел ты со своими условиями. Я тебе ничего не должна, — бросаю на стол пачку документов. Какой придурок составлял этот договор?

— Должна, — безразлично произносит Андреев. Глаза холодные. Бездушные. Словно все внутренности вытряхнули и через мясорубку пропустили.

Тут же вспоминается наша майская Турция… Его горящий взгляд и мальчишеская улыбка.

Боже, почему ты всё это сделал с нами?

Сложив руки на груди, тихо произношу:

— Судьба с меня сполна собрала все долги, Матвей. Не переживай.

— Ты про что? — хмурится.

— Какая тебе разница? Живи своей жизнью. Будь счастлив.

Иду к выходу.

— Счастлив, — усмехается он. — Ну и дура же ты, Свободина!