Танец первой любви

Лина Мэй (2024)

Майя, подающая надежды юная балерина, бросает балет, чтобы пожить жизнью обычного подростка. Подруга уговаривает Майю составить ей компанию на свидании с милым парнем из местной кофейни, Даней. Там героиня знакомится с лучшим другом Дани — дерзким и красивым парнем по имени Кай. Это запускает целую серию столкновений юных сердец.

Глава 1

Летние каникулы в старшей школе — время, на которое школьники возлагают большие надежды. Одни планируют за эти несколько месяцев восполнить пробелы в знаниях, другие — как следует отдохнуть и набраться новых впечатлений, третьи — встретить, наконец, свою первую любовь.

У меня не было никаких планов. Это было первое лето, когда я была полностью предоставлена самой себе и никто не составлял за меня ежедневное расписание. Прежде родители контролировали все стороны моей жизни: чем я занималась, с кем общалась, во что одевалась и даже что ела. Да, да. Не стоит удивляться насчет последних двух пунктов. Мама всегда мечтала, чтобы я стала профессиональной балериной, поэтому назвала меня Майей в честь великой балерины Плисецкой и, едва мне исполнилось пять лет, отдала на балет. А чтобы я не только танцевала, как балерина, но и выглядела соответствующе, мама старательно следила за моим питанием и внешним видом. И подходила к этому с завидным рвением. Отец, конечно, не был так фанатично повернут на идее вырастить из меня балерину, но в целом маму поддерживал.

Блестящий план потерпел поражение, когда несколько месяцев назад я не вытерпела и категорически отказалась подчиняться решениям, которые родители так самоотверженно за меня принимали. Несмотря на то, что я любила балет, себя я любила больше. Бесконечные репетиции, травмы, диеты и ограничения… Я устала от всего этого, захотела пожить жизнью обычного подростка. Ко всему прочему отношения между родителями ухудшались день ото дня. Я твердо решила, что раз уж они со своей жизнью справиться не могут, то я не позволю им вмешиваться в мою.

Вот почему в полдень первого дня летних каникул я, вместо того чтобы истекать потом на традиционной утренней тренировке, лежала в своей мягкой кровати и лениво разглядывала выкрашенный белой краской потолок. В какой-то момент один из ярких солнечных лучей ловко скользнул сквозь не до конца задернутые ночные шторы, пробежал по стене и опустился на мое заспанное лицо. Сонливость как рукой сняло. Я поняла, что пора выбираться из моего уютного гнездышка. Тем более из кухни донесся запах свежей выпечки — мама работала над очередным шедевром. Она у меня в прошлом повар одного популярного в городе ресторана, а в настоящее время — перспективный фудблогер: придумывает и тестирует рецепты, делает аппетитные фотографии и выкладывает их в соцсети. Когда она занята новым проектом, практически напрочь выпадает из реальности, и тогда ей не до меня. Зато, если повезет, можно урвать кусочек чего-нибудь вкусного.

Я выбралась из-под одеяла и с удовольствием потянулась. Обычно после каждого пробуждения я прямо в пижаме делала небольшую зарядку, не забывая про растяжку. Балетное прошлое не отпускало меня: для комфортного самочувствия моему организму требовалась активность. А вот необходимость в строгих диетах осталась позади. Я намеревалась вкусно позавтракать.

Как раз кстати на кухне я обнаружила на столе большое блюдо с аккуратно разложенным свежим печеньем. Сахарные кристаллики на его поверхности так и манили попробовать выпечку на вкус. Мама возилась с противнями у плиты и не сразу меня заметила, поэтому я уже дожевывала одно из печений, когда услышала ее осуждающие слова:

— Майя, в холодильнике есть йогурт. И я овсянку с утра варила. Печенье всухомятку она ест! Там же сплошной сахар. Кто так день начинает!

Я привыкла к подобным внушениям. В былые времена, заметив меня с «запрещенкой», мама целую истерику могла устроить. Сейчас же просто говорила с укором. Да и права она, по сути, была. За десять лет моего становления как балерины я научилась с умом выбирать еду, чтобы не страдать от голода и лишнего веса. Вот только сейчас не было необходимости загонять себя в рамки, поэтому я раздраженно заметила:

— Мам, давай не будем об этом. Ты ведь не из-за заботы обо мне так говоришь, а просто надеешься, что я одумаюсь, вернусь в балет и все будет как прежде. Так вот, этого не будет.

Мама вздохнула и хотела что-то сказать, но, видимо, поняла, что сейчас не самое подходящее время. Поэтому подошла к холодильнику и, вынув йогурт, протянула его мне.

— Ты ведь знаешь, что мы с папой желаем тебе только самого лучшего. И дело вовсе не в печенье. Его я, кстати, еще не успела сфотографировать для кулинарного марафона.

Я посмотрела в ее глаза и поняла, что та свобода, которая у меня есть, все еще хрупка и в какой-то степени эфемерна. Кажется, я вижу ее. Но как только пытаюсь прикоснуться к ней и почувствовать, она ускользает.

Мама вложила йогурт мне в руки и, слегка наклонив голову, заметила с легкой снисходительной улыбкой:

— Солнышко, посмотри на себя: уже полдень, а ты еще в пижаме и с нерасчесанными волосами. Скорее доедай свой завтрак, переодевайся и, может, поможешь мне с фотосъемкой?

— Нет, я собираюсь к Алисе, — пробубнила я и ушла в свою комнату.

Аппетита как ни бывало. Я с трудом проглотила пару ложек злосчастного йогурта и выкинула остатки в мусорное ведро. А вот уйти из дома и увидеться с подругой, действительно, хотелось. Только она могла помочь мне отвлечься и была способна поднять настроение после маминых воспитательных бесед.

Я впопыхах расчесала свои длинные пшеничные волосы, надела топ, любимую серую толстовку и черные велосипедки, достала из шкафа белые кеды. Несмотря на то, что мой гардероб был забит одеждой, я часто ходила в одном и том же, потому что большая часть вещей была куплена мамой, а я в последнее время не разделяла ее пристрастия. Хотя так было не всегда. Правда не понимаю, как я могла приходить в восторг от кружева, рюш и бесконечной палитры конфетных оттенков. Был в моей жизни и такой период. Был, но прошел. Вот только родители продолжали покупать мне воздушное девчачье нечто и сокрушались, почему я это не ношу.

Я взяла со стола телефон и быстро настрочила Алисе СМС: «Через несколько минут буду у тебя». Когда на экране всплыло долгожданное «жду», схватила рюкзак и выбежала из дома.

Погода стояла великолепная: солнце приятно пригревало, теплый ветер ненавязчиво играл моими длинными волосами. Я глубоко вдохнула воздух, наполненный медовым ароматом липового цвета, и решила, что это лето обязательно должно стать самым незабываемым в моей жизни. А как же иначе? Мне пятнадцать, я освободилась от чрезмерной опеки родителей, у меня есть подруга, готовая всегда поддержать, а теперь еще и время, чтобы наполнить свою жизнь новыми впечатлениями и эмоциями.

Путь до Алисы занимал около десяти минут. Она жила в соседнем квартале. Подруге повезло меньше, чем мне. Несмотря на напряженные отношения с родителями, я выросла, окруженная их любовью и заботой. Успешная карьера отца в юридической фирме позволила нам переехать в трехкомнатную квартиру в новом доме и практически ни в чем себе не отказывать. Тогда как родители Алисы и ее старшая сестра погибли в аварии, когда подруге было всего три года, и с тех пор ее воспитывала бабушка. Хотя Вера Львовна хорошо заботилась о внучке, я знала, что им приходится нелегко.

Я не спеша дошла до нужного мне дома: старенькой, но ухоженной пятиэтажки, во дворе которой росли такие же древние дубы и липы, а у подъезда были заботливо посажены добросердечными жильцами незатейливые цветники. У одной такой клумбы я заметила бабушку Алисы — она выпалывала сорняки.

— Здравствуйте, Вера Львовна! Алиса дома? — поздоровалась я.

Женщина обернулась в мою сторону. Увидев меня, она тепло улыбнулась и хотела обнять, но вовремя спохватилась:

— Майя, как я рада тебя видеть! Не буду обнимать — руки в земле. Ты проходи домой, почаевничаете с Алисой. Я ватрушки с творогом с утра пекла. — Вера Львовна сочувствующе обвела меня взглядом. — Тебя бы чуть-чуть откормить, а то вон какая худая. И куда твои родители смотрят!

— Спасибо, Вера Львовна! Ватрушки я обязательно попробую.

Я неловко перевела разговор на другую тему.

— Это вы клумбу посадили? Красивая.

— Да, захотелось в саду повозиться, только возможности нет, так что вот двор украшаю. А ты почаще к нам заходи. Сейчас лето, каникулы. Алисочка у меня одна, и у тебя ни братьев, ни сестер. Зачем по домам сидеть? Вместе, глядишь, и погулять сходите.

— Обязательно. Ну, я пошла.

Я улыбнулась женщине, в очередной раз восхитившись ее деятельным характером и энергичностью, и направилась к подъезду. По памяти набрала код домофона и через несколько секунд услышала голос подруги: «Майя, ты?»

— Ты еще кого-то ждешь? — усмехнулась я. — Я, конечно. Впускай меня и разогревай ватрушки.

— Сейчас все будет, — пообещала подруга.

Дождавшись характерного звука, я открыла дверь и поднялась по чистой, но обшарпанной лестнице на третий этаж. Дверь в квартиру была уже открыта, и с порога чувствовался запах ароматной выпечки.

— Проходи! — раздался звонкий голос подруги.

Я скинула кеды и прошла на кухню. На столе, накрытом белой скатертью, красовался поднос с ватрушками. На плите дымился чайник. Алиса стояла ко мне спиной и доставала из буфета кружки. Из-за невысокого роста девушке пришлось встать на цыпочки. Она походила на куклу: миниатюрная фигура, густые, практически черные, слегка вьющиеся волосы, как обычно украшенные заколкой в виде банта, белое платье из шитья, почти наверняка перешитое из некогда модных бабушкиных нарядов, и длинные белые носки. Когда девушка повернулась, на ее лице расцвела улыбка, а на щеках нарисовались очаровательные ямочки.

Алиса поставила кружки на стол и подлетела ко мне, чтобы обнять. Мы смешно запрыгали, не отпуская объятий.

Едва освободив меня, подруга загадочно объявила: «Мне столько тебе нужно рассказать!»

— Мы же всего день не виделись. Когда успела столько новостей накопить? — спросила я, усаживаясь за стол.

— В последние несколько недель из-за экзаменов не до бесед по душам было, — пояснила Алиса, наливая чай. — Угощайся.

Девушка пододвинула блюдо с ватрушками ко мне.

— Не стесняйся. У нас на еду можно не только смотреть, ее и есть позволяется.

Подруга, как никто другой, была осведомлена о ситуации в моей семье. И за что я была особенно благодарна, так это за то, что она не осуждала ни меня, ни родителей, но понимала и сочувствовала.

Мне нравилось у Алисы. Несмотря на небольшую площадь, квартира Рассказовых была очень светлая и уютная. Деревянная мебель и цветы на подоконниках, трогательные фотографии в простых рамках и вязаные салфетки на столе, сервиз в цветочек и полотенца с ручной вышивкой — все это возвращало меня в детство, во времена, когда я гостила у бабушки Зины и была окружена ее теплом и заботой. К сожалению, той бабушки не стало несколько лет назад. От нее остались лишь приятные воспоминания. А вторая бабушка жила далеко от нас, и я бывала у нее в гостях очень редко. От этого каждая минута пребывания у Алисы становилась для меня еще ценнее.

— Так что ты хотела мне рассказать? — спросила я, вертя в руках ватрушку.

— Представляешь, я влюбилась! — ошарашила меня подруга.

— В кого? Фильм с каким-то новым красавчиком вышел? — предположила я, посчитав, что Алиса шутит.

— Нет. В обычного парня влюбилась. Точнее он необычный…, — произнесла подруга.

— Так, а теперь поподробнее.

Мне было удивительно слышать от Алисы признание про влюбленность. Конечно, в нашем возрасте многие влюбляются, некоторые и не по разу, но нас с подругой романтические настроения до сих пор обходили стороной. Лично я даже гордилась этим: вот такие мы крепкие орешки. У Алисы на этот счет, похоже, было другое мнение.

— В общем дело было так. — Глаза девушки загорелись воодушевлением. — На прошлой неделе после экзамена по истории я возвращалась домой и попала под ливень. Пришлось забежать в кофейню, которая оказалась неподалеку. Помнишь «Бодрое утро»? Мы мимо нее проходим, когда идем в школу дворами.

— Помню. Она недавно открылась. С улицы выглядит симпатично, внутри я не была.

— Так вот, я зашла в кофейню и решила заказать кофе, чтобы не выглядеть глупо, пока жду окончания дождя. Ты знаешь, что я обычно не трачусь на подобную ерунду, но тот карамельный капучино — на настоящий момент моя лучшая инвестиция! — с довольной улыбкой объявила девушка.

Я, как лучшая подруга Алисы, конечно, знала, что она обычно не ходит по кафешкам и не балует себя дорогими десертами, потому что элементарно не может себе этого позволить, ведь они с бабушкой живут на пенсию и пособие.

— Тот парень, что запал тебе в сердце, тоже там дождь пережидал? Или он тебе кофе делал и, кроме сиропа, добавил еще немного своего обаяния? — поинтересовалась я.

— Нет, он не посетитель. И кофе не он делал. — Отмахнулась Алиса. — Я как раз ждала свой напиток, когда услышала звуки гитары. Поворачиваюсь, а там — он.

Подруга снова расплылась в улыбке. Мне даже показалось, что у девушки на щеках появился румянец. Она сделала глоток чая и, как будто от смущения, спрятала лицо за чашкой.

— Знаешь, я сейчас вспоминаю, как все было, и мне кажется, что это было похоже на сцену из кинофильма. Сначала он не замечал меня, а увлеченно перебирал струны гитары, — продолжила девушка, устремив на меня отрешенный взгляд, словно сознанием перенеслась в тот момент, о котором рассказывала. — Я забрала свой кофе и присела за столик напротив, продолжая наблюдать. И вдруг мы встретились взглядом. Я улыбнулась, и он улыбнулся в ответ такой теплой улыбкой, что, клянусь, у меня что-то екнуло в сердце!

Алиса для пущей убедительности даже схватилась за левый бок, от чего я чуть не подавилась чаем.

— Ты, подруга, умеешь заинтриговать. Теперь мне не терпится посмотреть на этого музыканта.

— Ты скорее всего его знаешь, — снова удивила меня Алиса. — Его зовут Даня Васнецов. Он в нашей школе учится, только на год старше. Симпатичный такой, светловолосый. Играл на гитаре на каком-то школьном мероприятии.

Занятия десятых классов на тот момент проходили в другом крыле школы, поэтому мы нечасто пересекались. И в целом я не особо интересовалась старшеклассниками. Вспомнить светловолосого Даню оказалось нелегко.

— Это который всегда со странным типом ходит? — неуверенно предположила я.

— Не такой уж он и странный, просто одевается мрачновато. А так, он вроде очень даже симпатичный.

— Даже не знаю… Вид у него отталкивающий, — заключила я, осознав, что не могу четко вспомнить лицо вечного спутника Дани, а припоминаю лишь общий образ и исходящую от него ауру. И то, что его имя часто всплывало в связи со школьными потасовками. — В общем, не хочу тебя огорчать, но боюсь, место рядом с Даней уже занято, — усмехнулась я.

— Я надеялась, что ты меня поддержишь, — обиделась на мою шутку Алиса.

— Конечно поддержу! Друзья ведь для этого и нужны, — поспешила я заверить подругу.

— Вот и отлично, — обрадовала Алиса и добавила, — значит, завтра ты составишь мне компанию? Заодно вас познакомлю.

— А ты не боишься, что парень решит, будто ты его преследуешь, если будешь ходить туда каждый день? Вдруг это его оттолкнет?

Я не разделяла энтузиазма подруги и совсем не хотела становиться частью этой авантюры.

— Насчет этого не переживай. Даня сам меня пригласил. Просто мне как-то неловко сидеть там одной, пока он работает и играет.

Я чуть не пролила на себя остатки чая. «А мне неловко будет сидеть там с вами, когда он освободится», — подумала про себя.

— И когда вы успели так сблизиться, что Даня лично пригласил тебя на выступление?

Я не ожидала такой прыти от подруги. Они же виделись только раз!

— На самом деле после той, первой встречи, я заходила в кофейню еще пару раз… Даня запомнил меня. В последний раз он работал за прилавком. Мы перекинулись несколькими фразами, и я заметила, что надеюсь снова услышать, как он играет. Тогда он предложил мне обменяться номерами телефонов, чтобы он мог сообщить, когда будет выступать в следующий раз.

— Вот это поворот. Так у тебя и номер телефона его есть!

Подруга пожала плечами, тщетно пытаясь сдержать довольную улыбку.

— Ну так что? Пойдешь со мной? Как раз перед твоим приходом Даня написал, что завтра собирается играть в кофейне и будет рад увидеть меня.

— Вот, ― ухватилась я за отговорку. ― Будет рад увидеть тебя! А меня туда никто не звал. Не хочу быть третьей лишней.

— Что ты там себе напридумывала! Мы идем туда просто попить кофе и послушать хорошую музыку. И ты не будешь там лишней. Я уже написала ему, что приду с подругой.

Видя мою нерешительность, Алиса решила взять инициативу в свои руки:

— Ну что, завтра в шесть вечера я захожу за тобой?

Девушка сложила руки и умоляюще посмотрела мне в глаза.

Я сдалась.

— Хорошо, хорошо. Хочу увидеть своими глазами, что представляет собой парень, который очаровал мою единственную и неповторимую подругу.

— Вот и договорились! ― победоносно воскликнула подруга, подскочив на стуле. — Это стоит отметить бокалом ароматного бабушкиного чая! Ну и ватрушки доедим. Ты еще с первой не справилась, ― заметила она.

— Что-то нет аппетита, ― промямлила я, глядя на выпечку перед собой.

— Ешь, а то бабушка обидится. Ты же знаешь.

— Одну доем, ― вздохнула я. ― Но аппетита правда нет.

Алиса посмотрела на меня озабоченным взглядом. Она знала о моих проблемах с питанием, которые начались, когда я серьезно занялась балетом, и иногда проявлялись у меня до сих пор. Но обычно мы не углублялись в эту тему, и я делала вид, что все под контролем. Вот и в этот раз Алиса решила подыграть мне и, протянув руку за очередной ватрушкой, заметила:

— Хорошо, что у меня аппетит отменный ― ем за двоих. Если кто-то спросит, половину съела ты.

Подруга подмигнула мне и принялась за сдобу.

Я почувствовала благодарность за отсутствие лишних вопросов и готовность подруги прикрыть меня, когда это требовалось.

Мы продолжили наши посиделки, обмениваясь впечатлениями от прошедших недавно экзаменов и строя совместные планы на лето. Конечно, подруга не раз возвращалась в разговоре к своему прекрасному Дане, не позволяя мне хотя бы на какое-то время забыть о предстоящей встрече.

После опустошения нескольких кружек чая и возвращения с улицы Веры Львовны, я получила сообщение от мамы. Она интересовалась, как долго я планирую находиться у Алисы. Я все еще была немного обижена на нее из-за утренней стычки и не хотела отвечать, но опасалась, что она начнет звонить, поэтому настрочила ответное сообщение.

Затем мы перебрались в комнату Алисы и еще пару часов валялись на мягком ковре, слушая музыку и делясь своими последними музыкальными открытиями. Несмотря на балетное прошлое, я слушала не только классику. У меня не было какого-то определенного любимого музыкального жанра. Обычно свой плейлист я пополняла из списков популярной музыки и всегда была открыта для рекомендаций. Алиса отдавала предпочтение инди-поп и инди-рок жанрам. И неудивительно. Среди них встречалось много оригинальных мелодий, таких же уникальных, как сама подруга.

Очередную песню на моем телефоне прервал входящий звонок от мамы.

— Ты домой не собираешься? Скоро стемнеет. Я же переживаю!

Я уловила в голосе знакомые интонации. Беспочвенные переживания ― в ее стиле.

— Не надо переживать, уже выхожу. ― Я проверила время, часы показывали без четверти восемь ― достаточно раннее по летним меркам время.

Мы прощались с Алисой, когда она напомнила про планы на следующий день.

— Не забудь: в шесть я захожу за тобой, и мы идем в «Бодрое утро» слушать Даню. Я на тебя рассчитываю.

А забыть хотелось. Очень. Хотя у меня и был внушительный опыт выступлений на сцене, знакомиться и поддерживать беседу с новыми людьми мне всегда было нелегко. Наверное, потому что на сцене я танцевала, а не с монологами выступала. «Ну, ничего, пару часов в компании ровесников я как-нибудь выдержу», ― успокаивала я себя по пути домой.

Летом и в девять вечера еще не темно, поэтому я не торопилась возвращаться, а не спеша брела по хорошо знакомому маршруту, вдыхая вечерний с нотками прохлады воздух. Дома показалась матери на глаза, дабы успокоить ее тревожную натуру, и сразу легла спать. Только заснуть долго не получалось, в голове еще долго прокручивались наши с Алисой диалоги.