Классическая поэзия Китая

Ли Бо (2024)

Со времён Конфуция поэзия в Китае была исключительно почитаемым жанром. Даже современный китайский язык наполнен образами и фразами, рождёнными в поэтической стихии многовековой давности. Эта антология содержит некоторые знаковые произведения китайской поэзии, относящиеся к эпохам Хань, Шести Династий, Тан и Юань. Произведений около сотни, и хотя такое количество — даже меньше, чем капля в море, книга может заинтересовать широкий круг читателей: и желающих познакомиться с китайской поэзией, и, возможно, уже хорошо знакомых с ней — благодаря новым переводам.

Поэзия эпохи Хань

«Девятнадцать древних стихотворений»

Неизвестные авторы, II в. до н.э. — II в.н.э.

Поэзия Хань представлена в этой книге сборником «Девятнадцать древних стихотворений». Эту эпоху можно охарактеризовать как плодотворную в смысле поэзии (тут стоит учесть более чем пятисотлетнюю предысторию, начиная с «Книги песен» Ши-цзин). Однако стихов для чтения от тех времён сохранилось меньше, чем песен для исполнения под музыку, тексты которых собирала специально учреждённая при Хань «Музыкальная Палата». Впоследствии как стихи, так и песни стали почвой для возникновения новых жанров классической поэзии.

«Древними стихотворениями» (гуши) в Китае называют стихи, созданные приблизительно в эпоху Хань, но не являющиеся песнями. Наиболее знаменитый их памятник — представленный здесь сборник. Он приписывается, лишь предположительно, одному или нескольким известным авторам (Мэй Шену, а также группе так называемых Цзяньаньских авторов), однако доподлинно авторство всё-таки не известно.

Все девятнадцать произведений характерны живым философским лиризмом, ясностью идей и образов, затрагивая такие темы, как бренность человеческой жизни, поиски счастья, любовь, разлука, горе. Поэтические достоинства сделали «Девятнадцать древних стихотворений» образцом стиля и источником вдохновения для более поздних китайских авторов, у которых мы находим циклы, написанные в духе этих древних стихотворений. Они и сегодня любимы в Китае. Все — относительно короткие, но хочется, как наш классик, воскликнуть: «Каждое из них есть поэма!»

Переводы сделаны в подражание стилю Л. З. Эйдлина — первого переводчика сборника — чьи переводческие принципы здесь подходят, на мой взгляд, лучше всего. Несмотря на некоторые совпадения по тексту, это не переработки переводов Эйдлина — они сделаны заново.

1

Вечно в пути, всё едешь, едешь, и едешь…

С тобою, любимый, расстались мы будто на жизнь.

От меня ты умчался в тысячевёрстные дали,

И каждый из нас — у края небес своего.

Дорога твоя длинна, трудна и опасна —

Свиданья нашего как преднаметить срок?

Хуский твой конь на северном ветре несётся,

А юэская птица гнездится на южных ветвях.

Ты каждый день от меня уезжаешь всё дальше,

Моё платье и пояс — свободнее, что ни день.

Но плывут облака, закрывая белое солнце:

Странник ещё не пустился в обратный путь.

Тоска о любимом ведь так меня и состарит,

И годы, как месяцы, мигом вот так пролетят.

Нет, полно об этом, не скажу уж больше ни слова —

Буду стараться побольше есть рисовых блюд.

_{Хуский — относящийся к «варварским» северным народам, обобщённо называемым «ху»}

_{Юэская — относящаяся к области бывшего государства Юэ к югу от р. Янцзы}

行行重行行，与君生别离。

相去万余里，各在天一涯。

道路阻且长，会面安可期?

胡马依北风，越鸟巢南枝。

浮云蔽白日，游子不顾反。

思君令人老，岁月忽已晚。

弃捐勿复道，努力加餐饭。

2

Зелена, зелена

на речном берегу трава;

И густы, и густы

кроны ив, что в саду растут;

И красою полна

эта женщина в терему,

Что бела и чиста

у раскрытых окон стоит.

Так прекрасен на ней

её свежих румян убор,

Так изящно-нежна

белизна оголённых рук.

Она прежде была

девицей в «поющем дому»,

Нынче стала она

шальному бродяге женой.

Непоседливый муж

где-то бродит, забыв свой дом,

И пустую постель

тяжело ей хранить одной.

_{Шальной бродяга — оригинальное выражение имеет два значения: 1) «шатун», склонный к бесконечным странствиям, и 2) гуляка-распутник. В древние времена преобладало, вероятно, первое. В предпоследней строке повторяется это выражение, переведённое иначе}

青青河畔草，郁郁园中柳。

盈盈楼上女，皎皎当窗牖。

娥娥红粉妆，纤纤出素手。

昔为倡家女，今为荡子妇。

荡子行不归，空床难独守。

3

На вершине холма

зелёный стоит кипарис,

Грудой каменных глыб

завалено дно ущелья.

Вот живёт человек

в пространстве земли и неба,

А уже через миг —

будто странник, ушедший вдаль.

Нам ведёрка вина

для веселья достанет вполне,

Если только, конечно,

будет крепким оно, не слабым.

И погоним затем лошадей,

хлеща что есть силы,

Погулять-поразвлечься в Наньян,

или даже в Лоян.

В стольном граде Лояне

всюду красочно, пышно и шумно,

Здесь приличные люди

водят дружбу между собой.

От широких проспектов

расходится сеть переулков,

Где у ванов и хоу

богатых имений полно.

Здесь дворцы издалёка

друг на дружку взирают надменно.

Их привратные башни

больше сотни локтей высотой.

Наслажденьями тешась,

хозяева их веселятся —

Только грусть и печаль

отчего настигают порой?

_{Лоян — древний город, неоднократно бывший столицей, в том числе империи Хань. В тексте назван Ло, по имени реки}

_{Наньян — город в 200 км к югу от Лояна. Однако это его современное название, старое же — Юаньсян, в тексте просто Юань, по имени реки}

_{Приличные люди — буквально: «шапки и пояса», то есть образованный чиновничий класс}

_{Ваны и хоу — высокие аристократические титулы, приблизительно как князья и графы}

青青陵上柏，磊磊涧中石。

人生天地间，忽如远行客。

斗酒相娱乐，聊厚不为薄。

驱车策驽马，游戏宛与洛。

洛中何郁郁，冠带自相索。

长衢罗夹巷，王侯多第宅。

两宫遥相望，双阙百余尺。

极宴娱心意，戚戚何所迫。

4

Сегодня такой восхитительный званый обед!

Отрадных забав нельзя и упомнить порядком.

Играют на чжэне: какой окрыляющий звук!

Он нов, он прекрасен, и душу в мечтанья ввергает.

Сама добродетель в нём высшие песни поёт;

Кто музыку знает — услышит их подлинный смысл.

В согласных сердцах ведь единое скрыто желанье,

Хранимое в тайне, не высказанное никем:

Раз жизнь человека — всего лишь на время постой

И вмиг разлетится, как пыль с дуновением ветра,

То что́ бы свою быстроногую не подстегнуть? —

К успеху, богатству и славе скорей не домчаться?

А бедность и низость не стоит и вовсе хранить —

Невзгоды лишь горечь трудов и лишений приносят.

_{Чжэн — щипковый музыкальный инструмент наподобие европейской цитры, но с более низким и глубоким звучанием}

_{Быстроногая (лошадь) — здесь метафора личной удачи и таланта}

_{Бедность и низость — аскетизм и скромное положение в обществе, которые в среде образованных людей, порой лицемерно, считались добродетелью. Стихотворение полемизирует с этими убеждениями}

今日良宴会，欢乐难具陈。

弹筝奋逸响，新声妙入神。

令德唱高言，识曲听其真。

齐心同所愿，含意俱未申。

人生寄一世，奄忽若飙尘。

何不策高足，先据要路津。

无为守穷贱，轗轲长苦辛。

5

В северной части стоит высокий дворец,

Верхом своим докасаясь до самых туч.

Окна узорные, рам резных переплёт,

В главный покой ступени из камня ведут.

Сверху доносится пенье и струн перебор:

Циня звучанье великого горя полно.

Кто же играет этот плачевный напев —

Верно, жена Ци Ляна по мужу скорбит?

Чистая шан за ветром осенним плывёт,

На середине стихая, колеблясь слегка.

С каждою нотой печальные вздохи звучат,

Боль безутешная в горьких стонах слышна.

Мучит не то ведь, что болью полна эта песнь,

Но что лишь редким дано её звук понять!

Вот бы нам вместе стать парою лебедей —

Крылья большие расправив, в небе летать.

_{Ступени из камня — в оригинале упоминается традиционный дворцовый ансамбль э-гэ. Он стоит на глинобитном основании — как сказано в оригинале, с тремя ступенями или ярусами}

_{Цинь — широкий класс струнно-щипковых музыкальных инструментов. Это слово использовано только в переводе}

_{Жена Ци Ляна — супруга государственного деятеля княжества Ци периода Чуньцю (VI в. до н.э.), оплакивавшая его гибель в течение десяти дней и ночей, а затем покончившая с собой. От её слёз обрушилась часть Великой Китайской Стены}

_{Шан — грустная тональность или мелодия с ясным и чистым звучанием. Использовалась в элегиях, ассоциировалась с печалью и осенью}

西北有高楼，上与浮云齐。

交疏结绮窗，阿阁三重阶。

上有弦歌声，音响一何悲！

谁能为此曲，无乃杞梁妻。

清商随风发，中曲正徘徊。

一弹再三叹，慷慨有余哀。

不惜歌者苦，但伤知音稀。

愿为双鸿鹄，奋翅起高飞。

6

В заводь речную лотос нарвать войду,

В топь орхидей, где много душистых трав.

Как я хочу их в дар поднести для той,

С кем мои думы — той, в далёком краю!

Вдаль оглянусь — увижу ль родимый край?

Путь к нему долог, безбрежный разлит простор.

Сердцем едины, в разлуке живём с тобой:

С нашей тоскою встретим и смерть свою.

* * *

涉江采芙蓉，兰泽多芳草。

采之欲遗谁？所思在远道。

还顾望旧乡，长路漫浩浩。

同心而离居，忧伤以终老。

7

В небе Луна так ярко и чисто сияет,

Озаряя лёгкого шёлка завесу над ложем.

В тоске и печали никак не могу уснуть я —

Набросив одежду, встала, хожу бесцельно.

В крае чужом гостить, говорят, приятно —

Но лучше бы ты вернулся домой скорее!

А я возле дома одна брожу под луною —

Тревожные мысли ведь некому мне поведать.

Вдаль наглядевшись, снова иду в покои.

Конец ознакомительного фрагмента.