Тайна пациента

Лорет Энн Уайт, 2022

Лили – уважаемый психотерапевт, жена и мать. Ее жизнь кажется образцовой. Но она как никто другой знает – у каждого есть неприглядные секреты. Стоит лишь послушать ее пациентов… Когда в город приезжает раскованная Арвен и ее шестнадцатилетний сын, секреты местных жителей в одночасье оказываются под угрозой. Потому что Арвен знает своих новых соседей гораздо лучше, чем они предполагают. И тут случается убийство. Все к этому шло. Подозреваемых несколько, а Лили – в эпицентре событий. Она знает много, слишком много. И скрывает не меньше. «Выдающийся психологический триллер».▫– Publishers Weekly

Лили

Сейчас

Накинув куртку, Лили выбегает под дождь.

Женщина в черном пальто вылезает из машины без опознавательных знаков, стоящей на другой стороне улицы, пока трое полицейских в форме подходят к Тому.

Лили подбегает к мужу, берет его за руку.

— Что происходит?

Он поворачивается к ней. Белый как мел. Ее сердце сжимается от страха.

— Том? — шепчет она, бросая нервный взгляд на офицеров. Их лица серьезны. Она сжимает руку сильнее. — Том, какого черта происходит?

Он опускает голову и тихо говорит ей на ухо:

— На пляже тело женщины. Я нашел ее, когда бегал.

— Что? — переспрашивает она.

Прежде чем Том успевает что-то ответить, один из полицейских прикасается к руке Лили.

— Мэм, не могли бы вы отойти?

— Зачем? Что вообще происходит?

А потом она видит, на что смотрит офицер — красное пятно на шее у Тома. Кровь? И еще пятна, на руках. У нее перехватывает дыхание.

Офицер в форме спрашивает:

— Сэр, это вы позвонили в 911?

Том приглаживает мокрые волосы дрожащей рукой.

— Да. Я Том Брэдли. Я… Я пошел на пробежку, очень рано, по тропе, которая начинается в конце нашего тупика, там, — он показывает на дорогу. — Она идет по парку Спирит Форест. Я пробежал сквозь лес к утесам Гарри и вышел на смотровую площадку, чтобы перевести дух, и тогда… тогда я… увидел тело, на пляже Гротто, и ее ноги были почти в воде.

Лили бросает взгляд в сторону лесной тропы, куда указывает Том. Сирены молчат, но огни по-прежнему пульсируют в утреннем тумане. Дождь заканчивается. На другой стороне улицы собираются собачники, из домов выходят соседи, другие выглядывают в окна. Женщина в черном пальто подходит к Лили и Тому. У нее темная кожа, удивительно худое лицо и полные губы. На ней военные ботинки и черная полицейская фуражка. Кудрявые черные волосы собраны в строгий пучок на затылке. Взгляд под длинными накладными ресницами — темный и нечитаемый.

Лили уже видела эту запоминающуюся темнокожую женщину по телевизору. Это детектив из отдела по расследованию убийств, проводившая брифинги для прессы о трех смертельных случаях сексуального насилия над бегуньями — одну убили на тропе вдоль озера Эльк-Лейк в прошлом году, а двух других зверски забили до смерти на тропе Гус-Трэйл год назад. Все нападения произошли на полуострове Саанич, все — в пределах двадцати минут езды от близлежащего города Виктория. СМИ окрестило их атаками Убийцы Бегуний. Лили не может вымолвить ни слова.

Детектив бросает беглый взгляд на Лили и поворачивается к Тому.

— Детектив Руланди Дюваль, — представляется она. — Это вы позвонили в 911?

— Да, я… я только что сказал другим офицерам. Я Том Брэдли. Доктор Том Брэдли. Это моя жена, Лили.

Лили ожидает, что детектив протянет ей руку, но та держит обе ладони в карманах пальто, сосредоточив внимание на Томе.

— Я нашел тело рано утром, когда пошел бегать. Она на пляже Гротто.

— Вы бегали? На пляже Гротто?

У нее хрипловатый, спокойный, сдержанный голос. Черты ее лица ничего не выдают.

Лили чувствует прилив чистого страха. Какой-то бред. Невозможно бегать по пляжу Гротто. Это узкая полоска камней размером с теннисный мяч, скользких от водорослей и острых от раковин, с выброшенными на берег палками и огромными бревнами. Пляж Гротто находится под отвесными скалами из песчаника. Во время прилива он едва виден. Единственный путь на пляж — с обрыва, по крутой шаткой лестнице из дерева и металла.

— Я бежал по лесу вдоль скал, а когда остановился на обрыве перевести дыхание, то увидел ее внизу, на пляже, — говорит Том. Он бросает взгляд на Лили. — Она… она просто лежала и не двигалась, странно выгнув конечности. Казалось, она упала со скалы. И там были… Вокруг прыгали вороны. Поэтому я спустился по лестнице, и…

Он начинает плакать.

Эрудированный, изысканный муж Лили, ее академик, плачет под дождем на их передней лужайке. Ее наполняют ужас, отвращение, недоумение. Внезапно она осознает, что на них смотрят люди, что соседи лицезреют их с Томом в таком виде. Она замечает серебряный седан на углу, где их улица соединяется с Оак-Энд. Это мать Таррин. Член городского совета Вирджиния Уингейт, которая работает на мэра. Она пристально наблюдает за ними из-за лобового стекла. Вирджиния уже давно стоит здесь и ждет дочь. Она должна была видеть, как Том зашел к ним во двор через заднюю калитку и, возможно, без куртки. Возможно, она заметила пятна крови.

Лили снова переводит взгляд на Тома. Теперь он в оранжевой куртке. Чистой, свежей куртке, которую он обычно не носит, потому что ему не нравится цвет.

Детектив Дюваль окидывает взглядом улицу. Она смотрит на стену леса, на высокие деревья, качающиеся на ветру. Потом медленно поворачивается к дому Брэдли.

— А потом вы побежали домой, сюда, — это не вопрос. Скорее наблюдение. — И позвонили 911. Отсюда.

— Я… Бога ради, — выдавливает Том. — Как вы можете стоять здесь и задавать мне вопросы, когда она лежит там? И ее клюют, едят вороны, падальщики!

— Следователь и криминалисты уже в пути, сэр, — говорит детектив. — Мой напарник тоже направляется к месту, — она кивает подбородком на дом. — Вы живете здесь?

Он вытирает рот. Лили не может оторвать взгляда от пятен крови на руках мужа.

— Да. Я… У меня не было с собой телефона. Обычно я беру его на пробежку, но прошлым вечером поставил заряжаться на кухне. Обычно я заряжаю его возле кровати, и поскольку он был в другом месте, я… Я его забыл.

Фиби открывает входную дверь.

— Мама? — кричит она с порога.

Лили слышит в голосе ребенка панику.

— Иди в дом, Фиби — вопит она.

— Что происходит?

— Немедленно!

Детектив Дюваль разглядывает двенадцатилетнюю дочь Брэдли с розовыми волосами и ярко накрашенными глазами. Лили видит, как взгляд полицейской снова перемещается на их красивый исторический дом, а потом — на бронзовую табличку у входа с надписью «Оак Три Терапи, Л. Брэдли, к. н.». Лили видит, как эта сотрудница полиции из отдела убийств с непроницаемым лицом и в армейских ботинках смотрит вверх, на окна чердака. И у нее внутри все сжимается, когда она замечает в окне маленькое белое личико Мэттью, наблюдающего за происходящим на их лужайке. Страх Лили пронзает горячий гнев, и он быстро разгорается в защитную ярость.

Ее дорогие дети. Красивый дом. Идеальная жизнь. Она чувствует, как все это сползает и крошится, как те скалы из песчаника у моря. К горлу поднимается желчь. Она хочет убежать. Но одновременно хочет остаться на месте, врасти каблуками в землю и все остановить — исправить. Защищать свою семью и жизнь до смерти. Потому что больше у нее ничего нет. Больше она ничего не знает.

А еще она боится, что полиция узнает о вчерашнем вечере.

Детектив говорит Тому — медленно, словно она тупая и не поняла с первого раза:

— Значит, вы бежали от скал через лес, на эту улицу и через ту парадную дверь?

— Нет. Я… Зашел сзади. Через калитку в переулке.

— В том переулке? — она показывает туда, где по-прежнему стоит седан Вирджинии Уингейт.

Какого черта она здесь торчит? Проклятый стервятник-вуайерист. Все они падальщики. Стоят вокруг и глазеют, жадно высматривая сплетни, чтобы схватить их и разнести по всему городу за какой-нибудь час.

— Да, в том переулке, — отвечает Том.

— Не самой короткой дорогой?

— Парадная дверь была заперта, — говорит Том. — Я не беру на пробежку ключи и оставляю открытой заднюю дверь. Дверь кухни.

— Значит, вы забежали в переулок, зашли через калитку на задний двор своего дома… Во сколько это было?

— А по звонку в 911 определить нельзя? — от раздражения у Тома приливает к щекам кровь. Он выпрямляется, расправляет плечи. Готовый обороняться. Сражаться.

— Как вы сами думаете, во сколько вы зашли в дом и совершили звонок? — уточняет детектив Дюваль.

— Господи, — бормочет он. — Не знаю. Какая разница? Там, на пляже, мертвая женщина.

— Это связано с Убийцей Бегуний? — быстро спрашивает Лили, пытаясь увести беседу от ее семьи.

Детектив смотрит Лили в глаза.

Она сглатывает.

— Я… Я видела вас по телевизору, — говорит Лили. — Бегуньи — вы расследуете это дело, верно? Вас поэтому позвали? Потому что снова напали на бегунью? На этот раз на пляже Гротто?

— Знаете что, — говорит детектив Дюваль Тому, игнорируя Лили, — а проведите-ка нас обратно по тропе. Вы сможете показать, где бежали, где вышли к скалам, где стояли на смотровой площадке и как впервые увидели тело. А потом шаг за шагом расскажете нам, что сделали дальше. Хорошо?

— Да, да, ладно, — отвечает Том. — Хорошо.

Лили говорит:

— Сейчас, только возьму…

— Вы должны остаться здесь, миссис Брэдли, — говорит детектив Дюваль.

— Доктор Брэдли, — поправляет Лили.

Детектив Дюваль не отвечает.

У Лили в ушах пульсирует кровь, пока она наблюдает, как ее муж уходит со следователем по убийствам и двумя полицейскими в униформе. Третий возвращается в машину. Он говорит по рации с открытой дверью, выставив наружу одну ногу. Вокруг клубится туман, размывая все, будто происходящее — лишь плод ее воображения.

Какая-то женщина перебегает улицу и спешит к Лили. Это Ханна Коди, подруга Лили, которая живет в самом конце тупика.

Ханна подходит к Лили.

— О господи. Что произошло? Я слышала, на пляже тело. Ее нашел Том? Все…

— Это детектив, который расследует дело Убийцы Бегуний, — отвечает Лили монотонным, будто бы чужим голосом.

Ханна смотрит на нее с изумлением.

— Они думают, это связано с теми изнасилованиями?

— Я… Я не знаю, — глаза Лили наполняются слезами. — Я не знаю, что думать, — мягко говорит она.

Ханна поворачивается и смотрит, как Том и полицейские исчезают в лесу.

— Кто это? Кто умер?

— Не знаю.

Ханна бросает взгляд на Лили.

— Это точно убийство, — мягко говорит она. — Иначе зачем присылать следователя из отдела убийств?