История России в чувствах россиян

Луцея Арсюкова (2024)

Страницы древних летописей, государственные архивы, газеты, журналы хранят имена людей, прежде живших на русской земле. С фресок храмов, музейных картин, фотографий смотрят глаза наших предков. Читатель! На страницах этой книги ты встретишь князей и нищих, крестьян и воинов, монахинь и учёных — россиян, живших в разное время. Они — твои собеседники, советчики, помощники.

II. Равноапостольная княгиня Ольга и её потомки

Ольга, простая крестьянская девушка, дочь бортника стала княгиней, оставила след в истории России. Какие чувства она испытывала при встрече с князем Игорем, с императором Византии? Как воспитывала своего сына Святослава? Внук Ольги Владимир Святославович крестил Русь. Язычество с трудом уступало место христианству. Отношения между мужчиной и женщиной тоже менялись. По-разному сложились судьбы жён князя Владимира Рогнеды и царевны Анны. Князь Ярослав Мудрый отдал своих дочерей замуж за иностранных принцев, чтобы укрепить международный престиж Руси. Через что пришлось переступить княжне Анне Ярославовне, чтобы сохранить свою честь незапятнанной?

Соблазн Ольги князем Игорем

Уйдём с тобой в далёкий лес зелёный,

Где для души и тишь, и благодать.

В своих ладонях ласковые клёны

Мечты о счастье будут бережно качать.

Уйдём с тобой в зелёный лес бескрайний

И растворимся в море тишины.

Что было, есть и будет — наша тайна,

И лес её навеки сохранит.

На переправе

Лодка плыла средь лесных берегов.

Волей судьбы повстречались

Князь новгородский и бортника дочь.

Ивы речам их внимали.

Клялся Сварогом, Богом огня

Девушке юной мужчина:

— Слабой рукой обопрись на меня —

Я никогда не покину.

Буду любить и лелеять тебя.

Будешь в достатке и неге.

Я — над землёю обширною князь,

Много в суме моей денег.

Вместо одежд из белёного льна

Шубка соболья согреет

Нежное тело. Княгиней назвать,

Встретив, тебя захотел я.

Белые лебеди — руки твои,

Очи — бездонное небо.

Ты — мне невеста, а я — твой жених.

Это — не сказка, не небыль!

Ивы склонились и ветер утих.

Молвила девица слово:

— Бортник отец мой, не князь, как жених.

И не стыжусь я льняного

Платья, что, выткав, я сшила сама.

Труд — это жизни основа.

Боги сумеют тебя наказать,

Если не сдержишь ты слова:

Летом иссякнут твои родники,

Вымерзнет рожь в злую зиму,

В битве с врагом затупятся клинки,

Если меня ты покинешь.

Ивы склонились над чистой водой.

Встретились князь и селянка.

Распорядились России судьбой

Боги Небес, Яви, Нави.

Грёзы князя Игоря

Где бы я ни был, что б я ни делал,

Куда бы ни ехал, ни шёл,

Я не забуду прекрасной девы —

Колдуньи псковских лесов.

С уст её мёда хотел отведать,

Но получил отказ.

В псковском лесном краю заповедном

Встретились мы в первый раз.

Я вспоминаю строгие речи

И непреклонный взгляд;

В мыслях целую белые плечи.

Мыслям своим не рад.

Русые косы, ясные очи —

Нет красоты нежней.

Девушка эта нравится очень,

Но я ведь не ровня ей.

Годы летят быстрокрылой птицей,

Я ж вспоминаю вновь

Девушку ту, что нельзя не влюбиться —

Колдунью псковских лесов.

903 г.

Ольга — князю Игорю Рюриковичу (заговор)

Любимый!

В бору сон-трава отцветает лиловая,

Кукушки кукуют,

Поют соловьи.

Тебя вспоминаю я снова и снова.

Занозою в сердце слова мне твои

Застряли навечно —

И мучат, и саднеют.

А годы бегут — не вернуть их назад.

И в каждом листке, червяком продырявленном,

Мне чудится твой издевательский взгляд.

Создал же Господь

Сердцееда-любителя!

Но я не из тех,

Кто поддастся тоске.

Я смертной тоскою

Замучу мучителя,

И ты весь иссохнешь

По мне вдалеке.

Ни мёда, ни хлеба,

Ни ветки, ни зёрнышка!

Ты будешь сидеть на голодном пайке!

Ни спать, ни дремать

Ты с утра и до вечера

И с вечера вновь до утра

Не сможешь. И встречею

Ты нашею будешь гореть,

И грезить, и бредить.

Холодная смерть

Тебя не спасёт,

И пылающим факелом

Взметнётся любовь,

Белый свет озарив.

Ты — князь, я — селянка!

Меня не обманывай!

Ты лучше слова мне любви подари.

Подарок князя Игоря Ольге

Любимая!

Ты знаешь, какое красивое

Солнце, встающее

Рано приветствовать нас?

Любимая!

Ты знаешь, какое ажурное

Облако, плывущее

В небе лазурном?

Я видел его не раз.

Я покажу тебе,

Ты полюбуйся:

Звёзды на небе ночном

Смотрят на нас

Ободряюще

Миллионами глаз.

Любимая!

Я покажу тебе

Всю красоту,

Что видел

На долгом своём пути:

Чистоту зимних снегов,

Облака цветущих садов,

Нежную зелень лугов,

Злато осенних лесов.

Любимая!

Все это — тебе!

Прости,

Что много тебе дарю.

Но ты постарайся,

В сердце своём

Место найди

Как для пышных садовых,

Так и для скромных лесных цветов;

Не только для громких,

Но и для безмолвных моих слов.

Любимая!

Всё у нас с тобой впереди!

Тревога княгини Ольги

Пусто на сердце моём без тебя.

Ветер с востока повеял печалью.

Где ты, любимый? В порыве отчаянья

Свет весь померк, меркну я, не любя.

Кажется всё посторонним, ненужным,

Ближнее — дальним, и серое — чёрным.

Робко под ветром берёзы согнулись,

Им, как и мне, одиноко и больно.

Лес насторожен. Окутаны тайной

Елей печальных усталые лапы.

Хочется ласки дождя им, но небо

Влаги спасенья не выдаст ни капли.

Белые аисты, радости птицы,

Что вы над домом так долго кружили

И улетели? Нет счастью границы,

Как и отчаянью нету предела.

Отшелестели, как листья, дни

Отшелестели, как листья, дни

Прошлых лет.

Тает осевший снег

Прошлых зим.

Спины устали

Под грузом бед.

Мы позабыли

Улыбки, смех.

Молча присядем,

Мой старый друг.

Мы понимаем

Без лишних слов:

Время течёт

И бегут года,

Их не догнать

И не возвратить.

Только нам вместе —

Беда — не беда,

Путь на двоих —

Только полпути.

Мы спотыкались

На глыбах льда.

Лето придёт,

И мы будем плыть.

Солнце согреет

Усталость плеч.

Нас понесёт

На себе река,

Белые лилии,

Как облака —

Стариц зелёных

Подарок нам.

Пара влюблённых —

В руке рука —

Вызов бросает

Годам и дням.

Припаду к земле

Припаду к земле — нет ли топота?

Припаду к траве — нет ли шороха?

Припаду к листве — нет ли трепета?

Где ты — милый друг?

Где ты — мой супруг?

Приласкай хоть ты меня,

Солнце красное, солнце жаркое!

Расчешите волосы,

Ветры буйные,

Ветры с запада.

Вы пропойте мне, ветры вольные,

Песнь высокую, песнь привольную.

Птицы белые высоко плывут,

Холодна вода на дне омута.

Вот истёк июль. Надоел уют.

На простор, на свет и в лес хочется.

Княгиня Ольга — Константину Порфирородному

Не гляди вишнёвыми глазами

В душу мне

И не ищи следа

Пониманья!

Твои робкие несмелые желанья

Не понятны мне!

Разлучены годами

Мы навек с тобой.

И может только сниться

Сад вишнёвый

Юности твоей,

Дом далёкий,

Иней на ресницах,

Да Днепра текучая вода.

957 год

Раздумье

Сплелись в один клубок

И лёд, и пламень,

И грязь, и чистота,

Невинность ангела

И чёрта чернота.

Как жить и в пропасть

Как нам не свалиться?

Молиться б надо бы,

Молиться…

Но

Так сладко нам любить!

Итак приятно

Тепло любимых рук!

Как разобраться —

Враг ты или друг?

И в омут глаз,

Молящих о любви,

Не заглянуть?

А заглянув —

Не утопиться?

Тебя жалеть?

Тобою восторгаться?

Иль отвернуться?

Опущены долу вишнёвые очи

Опущены долу вишнёвые очи.

Затмение солнца — всё меркнет вокруг.

Прости — неприемлемо то, что ты хочешь,

И ты для меня — только друг, только друг.

Мы знаем — Господь не прощает неверность,

И верность любимым умеем хранить.

Прошу я — прости мне излишнюю дерзость,

Прощенье твоё тебе жизнь сохранит.

Случаются в жизни обиды, обманы

И ревность, как ворон зловещий, парит

Над зреющим полем. Но мы будем рядом.

Пусть дружба от бед нас обоих хранит.

Юный князь Владимир

Княгиня Ольга:

Отечество в опасности!

Князь Святослав в отъезде,

Громит булгар по Волге и Дону.

Кто защитит бессильных

Стариков и женщин? —

Ответь мне, внук! —

Князь Владимир:

— Наверно, я смогу!

Вот подрасту немного, возмужаю,

И Родину свою я защищу.

Сегодня я дружину собираю,

Я братьев по оружию ищу.

Княгиня Ольга:

— Собирайтесь, отроки,

Со всего града Киева!

Покажите силушку молодецкую!

Печенеги вам покорятся в будущем,

Поклонятся головы половецкие.

962 г.

Рогнеда

Я — Горислава.

Слёзы днём и ночью лью.

Забыто

Имя гордое — Рогнеда.

Волною горя смыто

Всё счастье юности моей

До основанья.

Убиты

Братья

Волею супруга моего,

Убит отец —

За то, что право выбора

Мне дал —

В чьи руки

Мне отдать

Желанное приданое моё —

Край Полоцкий —

Богатый и прекрасный.

О незабвенный светлый Ярополк!

Я выбрала тебя

Себе в мужья.

Твой благородный род

Я высоко ценила.

Но ты убит

Рукою брата вероломной.

Ценою крови взял меня Владимир.

Я знаю — сам нечаянно убил

Ты брата своего

По наущенью слуг.

Но как ты горько плакал!

Как сердце разрывалося от мук!

Как обнимал

Олегов хладный труп

И укорял себя…

Прошли года.

Как ты тогда,

Сейчас я горько плачу так,

Причиной гибели твоей

Себя считаю.

Что может быть больней

Бессилья?

Живу в селе,

Как дочь простого смерда,

А в Киеве мне места не хватило,

Хотя двоих детей

Я родила —

Предславу с Изяславом.

Какая ждёт судьба

Наследников Рогволда?

Рабичича разуть

Не пожелала я,

И ждёт детей моих

Удел изгоев?

Нет! Лучше умереть,

Но не терпеть,

Плебейского позора!

Мой острый нож!

Не подведи меня!

Рука, не дрогни!

Не боюсь я разговоров,

Ни осуждений, ни упрёков,

Все слёзы выплакала я.

Но не смягчили

Сердца твоего они, мой господин,

Великий князь Владимир!

Тебя я не боюсь!

О да свершится неба суд

Рукою полочанки!

Повейте, западные ветры,

Велением Стрибога,

Придайте силы мне

И высушите слёзы.

Перун!

Твоей защиты умоляю!

Как молния,

Мой острый нож, блесни!

Себя виновной

Я в убийстве не считаю.

С Потёмками вновь бьётся

Белый Бог.

986 г.

Изяслав

В детских руках Изяслава

Меч на отца был направлен:

— Мама! Тебя не покину!

Мама! В беде не оставлю!

Дрогнуло сердце отцово —

Вырос у мамы защитник.

Тронут был — время лихое

Душу оставило чистой.

Вспомнились мама рабыня,

Бабушка — мать Святослава.

Отроку вместе с княгиней

Княжить велел в Изяславле.

Совестлив был князь Владимир,

Кровью руки не испачкал.

Был у Рогнеды защитник —

Рано взрослеющий мальчик.

С Древней Руси и доныне

Маме сыны повторяют:

— Мама! Тебя не покину!

Маму в беде не оставлю!

Всеслав Чародей (князь полоцкий 1044–1101 гг.)

Уздой тебя, конь, я калечить и мучить не стану —

Ты бранью жестокой проверенный друг, а не раб.

Сбываются мудрых волхвов предскзанья —

К границам владений моих приближается враг.

Ты, быстрый мой конь, понимаешь меня с полуслова,

Выносишь из тины болот и из чащи лесной.

Как с равным, с тобою беседую мысленно снова —

Ты чувствуешь лучше меня запах крови людской.

Ты слышишь получше меня шорох веток, задетых

Кольчугами воев чужих, и бряцанье мечей.

Я руку кладу на твою шелковистую шею —

Приветствие это и клятва на верность друзей.

Слетаются вороны чёрные к бранному полю,

Мой сокол ручной рядом с нами, тревожный, летит.

Какую б Господь ни говотовил нам тяжкую долю,

С тобою, мой конь, как друзья, мы на жизни пути.

Плакун-трава. Плач княгини

Плакун-трава,

Склонив соцветия лиловые,

Оплакивает прошлую любовь.

Я не права —

Мы разнимся основами —

Брать, не давая, ты всегда готов.

Я не права,

И не имея голоса,

Могу лишь плакать втайне от тебя.

Ни возражать,

Ни кос пушистых волосы

Прилюдно не могу я распускать.

Я честь беречь

Перед людьми обязана,

Перед тобой склоняясь, как раба.

Слепая месть

Таится в сердце язвою,

Цветёт на пустыре плакун-трава.

Пойду я в лес —

Никто со мной не встретится.

Мне не нужны злословия толпы.

И моих слёз

Останутся свидетелем

Поникшие цветы плакун-травы.

Волхв и князь Владимир

На капище киевском

Пред истуканами

Владимир — князь властный стоял.

Он, полный тревожными

Мрачными думами,

Волхва-старика вопрошал:

«Скажи мне, кудесник,

По птицам гадатель,

Что будет с моею страной?

Ты в белом льняном

Незапятнанном платье

Стоишь пред моею бронёй.

Меня ты не бойся,

Меча не страшися,

Всю правду мне честно скажи:

Кого опасаться

И кто посягает

На киевские рубежи?

Кто зло замышляет,

Как тёмную тучу,

За пазухой камень хранит?

Кто горькую правду

В глаза мне не скажет,

А сладко бессовестно льстит?

Тебя награжу

Дорогими дарами,

Ты будешь богат, знаменит.

Проси, что захочешь,

Дать всё обещаю,

Лишь правду мне честно скажи».

И молвил кудесник,

Ничуть не смущаясь:

«На грани я жизни стою,

Все мысли твои,

Словно свиток, читаю.

Отчизну я тоже люблю.

Сгущаются тучи

Над русской землёю.

Тебе трудный шаг предстоит:

Отречься от капищ,

От веры отцовской

И Русь в православье крестить.

Служил я Перуну

И честно, и верно,

Но в небе один только Бог.

Ему за Отчизну

Ты должен молиться.

Так будь же со мною жесток.

Меня прикажи

Зарубить ты мечами,

И просьбу мою не забудь.

Ты русскую землю

Украсишь крестами,

И в этом твой праведный путь.

Ты храмы построишь,

И звон колокольный

Услышит на небе Господь.

Он даст тебе всё,

Что ты только попросишь —

Победу и в засуху дождь.

Тебя оградит Он

От лести и злобы,

Направит твой жизненный путь.

Ты только мою

Сокровенную просьбу,

Князь, выполнить не позабудь.

Как воин, немало

Ты вражеских жизней

Сгубил, так меня не жалей.

Я смертью своей

Послужу для Отчизны,

Для княжеской воли твоей.

Таким неприглядным,

Но праведным делом

Ты славу себе обретёшь.

Моё ж отслужившее

Бренное тело

В костре погребальном сожжёшь.

Я стану землёю,

Я стану травою,

Зелёного дуба листвой.

Ты встретиться сможешь,

Когда пожелаешь,

Над кручей днепровской со мной.

Быть может, уставший,

От ран ослабевший,

Приедешь сюда на коне,

И все свои думы,

Тревоги, сомненья

Ты молча поведаешь мне.

Пусть, словно жар-птица,

Огонь разгорится.

Ты пристально в пламя гляди.

Ты духом окрепнешь,

В огне ты увидишь,

Что будет с тобой впереди».

Своею рукою,

Немедля, Владимир

Из ножен меч острый достал.

И волхв, приношенье

Любимой Отчизне,

На жертвенный камень упал.

И стал он землёю,

И стал он травою,

Зелёного дуба листвой.

И подвиг его

Не забыл князь Владимир,

Руси православный святой.

986 г.

Прощание с Родиной царевны Анны

Прощай, прощай

Навеки, край

Родимый мой!

Прощай, огонь родного очага!

Прощайте, братья,

Милая Отчизна!

Я не увижу вас,

Наверно, никогда.

Как облака

Уносит ветер вдаль,

Меня судьба

По морю жизни

Уносит в дальние края.

Чужая сильная

Надёжная рука

Меня ведёт.

Прощай, прощай

Навек,

Родимый край!

Мне не забыть

Софии купола,

Как не забыть

Мне материнских рук!

Прощай навек,

Прекрасный мой Царьград!

Себя тебе

Вверяю,

Мой супруг!

Твои злачёные

Прекрасные ладьи

Умчат меня

В неведомую даль,

К чужим брегам

Неведомой земли.

Прощай, прощай

Навек,

Родимый край.

988 г.

Восстание смердов под предводительством волхвов в Суздале

В град Суздаль за данью с дружиной приехал

Сам киевский князь Ярослав.

Он, трупы убитых жён знатных увидев,

Зачинщиков смуты пытал:

— Нельзя мучить смерда без княжьего слова.

Я слово своё говорю:

За смуту ответите собственной кровью,

Заплатите виру свою.

Вы в Суздале женщин богатых убили.

Мужья их под княжьей рукой —

Купцы на ладьях за товаром ходили.

Виновны вы в сваре людской.

Торговля приносит достаток и деньги.

Смерд репу на ляде растит.

Но с юга на Киев идут печенеги,

А с запада лях нам грозит.

Дамасская сталь укротит иноземцев —

Оружие ж надо купить.

Чтоб рабства мне подданный рус не изведал,

Наёмникам надо платить.

Молитвы священники в храмах возносят

К Единому Богу — Христу.

Волхвы жертвы дьяволу, бесам приносят.

Но свет победит темноту!

— Не женщин, хранительниц жизни, убили

Восставшие смерды с полей,

А жён, что от Рода хлеб в голод таили

По княжеской воле твоей.

Купцам криводушным богов не измерить.

Не ведом попам знак судьбы.

А твой белокаменный княжеский терем

Не выше крестьянской избы.

Крещенье — для нашего Рода проклятье —

Вы вводите веру рабов,

А вместо Священного Древа — распятье.

Уж Хаос пожрать нас готов.

Не будет попутного ветра Стрибога,

Не даст урожай Мать Земля.

Разбойники встретят на дальней дороге.

Иссохнут от жажды поля.

Мёд силу и сладость свою потеряет.

Хлеб бодрость телам не придаст.

Творит беззаконие «Русская Правда» —

Купец мать родную продаст.

Твой княжеский суд на земле, а на небе

Мне в Ирий войти предстоит.

Род Рюрика сгинет. Славянскую землю

Торгашеский люд разорит.

Ничто не поможет — ни хитрость, ни жадность,

Ни властная княжья рука.

До слуха богов долетело проклятье

Седого как лунь старика.

За вирные деньги для суздальцев хлеба

Велел князь купить у болгар.

Итогом борьбы вер, отжившей и новой,

Стал смертный волхвам приговор.

Татарник и плевелы вместо колосьев

На бывших полях расцвели.

В оврагах Ополья лежат волхвов кости

Как жертва славянской земли.

1024 год

Прощание монаха Данилы с княжной Анной Ярославной

Принцесса Анна!

Тебя в чужие руки

Отдать я должен,

Тебя, которую люблю

Я больше жизни,

Которую я чту, боготворю…

За золото отца

Развратнику ты старому желанна.

На Сены берегах

Стоящего дворца

От сплетен и крови

Померкли своды.

Как Божий день,

Светла ты и чиста,

Прекрасная принцесса Ярославна,

Невинная княжна,

Святой Руси дитя.

А я — всего лишь раб твой,

И свободы —

Свободы от тебя —

Не нужно мне.

Мне воля не нужна.

Ко мне

На грудь в отчаянии

Ты голову склонила,

Ища защиты от житейских дрязг.

Как птица,

Сердце встрепенулось

Во мне и сладостно заныло.

Надежда робкая проснулась.

Не вынесу разлуки я с тобою.

Я счастлив был своей любовью

К тебе.

Тебя не брошу в грязь

Своею я рукою

И не сыграю злую роль в твоей судьбе.

Ты прикажи меня убить.

Без света глаз твоих

Мне жизнь постыла.

Тебе я послужу в последний раз,

Чтоб ангелом невинным ты блистала.

Своею кровью

Ту я смою грязь,

Что от чужих грехов к тебе пристала.

1049 г.