Коляда, Снегурочка, Ярило. Молодые боги и кот Баюн

Любовь Сушко

Молодые боги Коляда и Ярило появляются в заповедном лесу в самую темную ночь, чтобы устроить праздник для духов, людей, зверей и усмирить немного гнев Кащея и Метелицы. Но Дедов Морозов оказывается даже не два, а три, пробирается в лес и старый наш знакомый чародей Хэл, вот и разбери, кто из них злой, а кто добрый. Но рано или поздно Снегурочка растает и мир перейдет во власть Ярилы. Часть текста опубликована также в книгах «Новогодние сказки кота Баюна»

Глава 3. Емеля и царевна Василиса

Нам с вами предстоит поближе познакомиться с героем новым Емелей. Есть у кота Баюна про него сказка, где выловил он щуку из озера лесного или из реки. Там трудно понять, куда он за водой ходил, иногда кот про озеро рассказывает, иногда про реку, из воды выловил одним слово, и та самая щука обещала исполнить его желания, чтобы снова свободу обрести.

Но в то время, когда сказка сказывается, еще не было никакой щуки. И наш добрый молодец только начинал расти да матереть, не особо напрягаясь, работу черную делать он не спешил, решив, что это за него сделает кто-то другой. А все лежал на печи да мечтал, что придет кто-то и все за него и сделает вдруг, а щука ли это будет или какие другие помощники, это ему без разницы.

Но случилось в пору ожидания и еще одно происшествие, как увидел он царевну Василису, так в нее и влюбился сразу.

Емеля и сам еще не понимал, что это любовь его так сразила вдруг, ничего он о той любви не знал и не ведал сроду. Как гром среди ясного неба выскочила она и на него свалилась. Но была и еще одна беда — сама Василиса знать его совсем не хотела. Не смог Емеля наш первого впечатления на девицу произвести. А оно бывает только один раз. Права, на ошибку тут нет и быть не может. Емелю Василиса невзлюбила, а если так случилось, то хоть волком вой, хоть волка на помощь зови, все равно ничего изменить не сможешь, как все было, так и останется в этом мире.

Волка Емеля так и не дозвался, не довылся, а незваный Дунай на помощь пришел, он всегда поблизости от Василисы был, и услышал их разговор. Василиса говорила громко, она ведь дома у себя была, чего ей бояться?

Тогда Дунай решил вступиться за Емелю. Сам не раз в такие переделки попадал.

— А что ты к нему так относишься, он вон в тебе души не чает, только и старается тебе на глаза попасться, — стал наступать он на Василису.

— Он бы лучше старался каким делом заняться, на что мне такой жених сдался, — передернула плечами Василиса.

Ей сильно не понравилось то, что ее любимый Дунай не на ее стороне, а на Емелиной оказался.

— Тебе не угодишь, меня ты тоже никогда не жаловала, а сейчас какая-то симпатия появилась. Может и с ним стерпится-слюбится, еще рада счастлива будешь.

Дунай пытался быть миротворцем, словно это такая просто задача была, когда ты с упрямой девицей дело имеешь.

Прямо взорвалась и ногой топнула Василиса:

— Да как ты смеешь, ничего у меня не стерпится, ничего не слюбится, знать я его не хочу, видеть не желаю. Перед тобой я просто капризничала да вредничала, а он мне не нравится, и чем дальше, тем больше.

Дунай так просто отступать не собирался, он привык добиваться своего, иначе бы не продержался так долго при дворе царя Гороха. Но чем больше пытался ее уговорить Дунай, тем злее Василиса становилась.

Волк ему много раз говорил о том, что не стоит злить Василису, что она упряма как сто чертей, и нельзя с ней прямо так себя вести, как с непослушным воином, он-то все равно подчинится, куда ему деваться, а с ней не бывать этому, потому что не бывать никогда.

Дунай отправился поговорить с Емелей, раз тут ничего не вышло:

— Не получается у меня, брат мой, с ней разобраться, — честно признался Дунай, врать и лукавить он не сильно любил — бесполезно все это.

— А чем я так плох? — поинтересовался тот, — она не богиня какая, а всего лишь царевна, не велика шишка на ровном месте.

— Да никто и не говорит, что плох, только не люб ты ей, и ничего с этим не сделать.

Посмотрели они друг на друга, словно понять хотели, а дальше-то что делать.

— А может тебя куда подальше отправить в дозор, тогда все и наладится, — неожиданно выпалил Емеля.

Дунай вспомнил поговорку кота Баюна о том, что добрыми делами дорога в ад стелятся. Вот не хотел же он в том участвовать, а пришлось.

И с той поры перестал он помогать Емеле, уговаривать Василису тоже не стал, пусть сам разбирается. А то потом виноватым останешься.

Емеля между тем не унывал сильно, он и так и этак думал, как бы ему до царевны добраться. И не то, чтобы он прям так уж влюбился, что и жить без нее не мог, мог он жить, но умел добиваться своего, отступать и сдаваться не собирался.

— Ничего, пробьёт еще мой час, — гордо заявил он, — она сама за мной бегать начнет. А я тогда еще подумаю, быть мне с ней или не быть, — вынес добрый молодец свой приговор.

И вот когда Емеля сделал вторую попытку завоевать царевну, мирно тогда все не закончилось. Как только ворвался Емеля в его покои, так и приказала она стражникам схватить его и бросить в темницу.

— Чтобы духу его тут больше не было, — заявила Василиса, — если он по хорошему не понимает, пусть будет по плохому.

Стражники не могли ослушаться ее, и поплелся Емеля в погреб, где ему предстояло неведомо сколько времени провести, может и смерть там встретить придется, кто знает.

— А если будет сопротивляться, то брось его в темницу, — услышал он голос Василисы и не поверил своим ушам.

Да как она вообще может так поступать с влюбленным в нее парнем, что он такого сделал, просто любил ее и только и вдруг такое.

Но делать все равно было нечего, драться, лежа на печи Емеля не научился, да и не справимся бы он с ними со всеми, бесполезно все это. Махнул рукой герой наш и поинтересовался, нет ли там печки какой.

— Никакой печки там нет, — заявил стражник, — лавки с тебя хватит. Ишь, понравилось ему на печи валяться, увалень какой.

Ну что же, лавки так лавки, выбирать нашему тяжело влюбленному не приходилось.

А если чего он не понимал, так только то, за что он страдает, почему так происходит. Но рано или поздно и это ему ясно и понятно станет, в том не было сомнения.