Кот Лукоморья. Славянская сага «Князья и богатыри»

Любовь Сушко

Третья книги Славянского эпоса – это Сказки в стихах о богатырях, старые сказки на новый лад – как правило, там появляются славянские боги, чего в традиционных сказках не было никогда, и это предания о первых князьях, скорее в балладном стиле. И главный герой здесь кот Баюн, тот самый, который и «песнь заводит, и сказку говорит». Лукоморье здесь очень похоже на то, которое сотворил в своем цикле В. С. Высоцкий и которое так и не написал А. С. Пушкин.

Сказка 20 Чародейка — ночь. Цветок Купалы

Если ты наказан богами за хитрость или коварство, да в шкуру тура заброшен в наказание, то остается ждать чуда.

— И один раз в году, в ночь на Купалу, если будешь самым быстрым и ловким, то такое чудо совершится, — говорил Алеше кот.

Вполуха слушал его богатырь, хотя очень хотелось ему от ненавистной шкуры избавиться, но рядом танцевала русалка, а он любовался танцем, забыв обо всем на свете, даже о том, что уже не добрым молодцем, а туром он пред нею стоит.

Тяжело вздохнул кот, да и лапой махнул на любимца своего. Ему не нравилась такая беспечность, да и кому она понравится.

Купала явился в ту лунную ночь,

И бросил он в чащу цветок, чтоб помочь

Кому-то желанье исполнить свое.

И бросились в чащу Добрыня с Ильей.

Алешу русалка тогда задержала.

Потом Берегиня о чем-то сказала.

И вот оглянулся — они далеко,

Напрасно старался отчаянно кот.

Хитрец нас от гонщиков сильно отстал,

Надежду на чудо уже потерял.

И он огорчился и сел горевать.

— Ну что ж еще год видно туром шагать.

Да что же за горе, не сможет опять

Заветный цветок в том болоте достать.

И чары с души его не упадут.

— Беги же скорее, страдания ждут.

2

Илью как всегда бережет его Змей,

С Добрыней летит и свистит Соловей.

И только тебе я не в силах помочь,

— Да, я виноват, эта лунная ночь,

Она восхитительна, милый мой кот.

Она наступила, но быстро пройдет.

— Да ты же безумец, как я погляжу,

Чего я с тобой лишь все время вожусь?

— Других разобрали, ты сам говорил.

— Да где же пропали все черти мои.

Никто нам на помощь с тобой не придет.

И плачет над туром — Алешею кот.

А тур на русалку из чащи глядит,

Все чаще о царском дворце говорит.

Да им раздобыть не удастся цветка,

И жизнь так печальна, и ночь коротка.

3.

Купала смеялся и слышал их спор.

И солнечный бог не узнал до сих пор

К чему же опять в эту лунную ночь

Кричат и ворчат, как Алеше помочь?

А где-то бегут в темноте за цветком.

И воины думают там о своем.

Дунай чародеем желает прослыть,

Добрыне бы земли свои защитить,

Стать князем великим желает Илья,

У каждого тайна хранилась своя.

А ночь — чародейка была хороша,

Томилась в предчувствии чуда душа.

Да только чудовища все стерегут

Лишь храбрый и сильный появится тут.

Лишь самый отважный добудет цветок,

И явится к миру любимому в срок.

4.

Вас много достойных, цветок здесь один,

И черти взирают из страшных глубин.

Их видел Горыныч легко с высоты,

И бил по рогам, и хватал за хвосты.

Но только визжали сильней упыри,

И злыдни цветок сторожат до зари.

Как мало мгновений, а время течет.

Куда же Болотница их увлечет,

Куда их Водила уводит опять?

И будут с Аукой по дебрям плутать.

И Леший не в силах героям помочь.

Ему не подвластна Купальская ночь.

И только грустит в тишине Водяной:

— О, Велес, спасти их, от бед ты укрой.

Змей вырвал Илью из объятий опять,

Встряхнул хорошенько и начал ругать:

5.

— Там темная дева, там пропасть, беда,

Не быть тебе князем, видать, никогда.

— И пусть, зато ночка какая! — Чудак,

Да все это блажь. Не поймаешь ты никак,

Она же погубит, оставит навек

В болотах — наивен и слаб человек.

— Но плакала так. — А ты уши развесь.

Какой ты чудак, где наивнее есть.

Она тебя точно легко покорит.

И Змей возмущается, дальше летит.

Ему-то весь путь этот тяжкий знаком,

Он каждое лето летит за цветком.

Но все тяжелее и яростней путь.

Потом еще долго ему не заснуть,

И стонет от боли и страха народ.

Никто не достанет, никто не спасет.

6.

А волк с царевичем следил,

За тем, кто первым захватил,

И вырвал огненный цветок,

— Добрыня, он успел в тот срок.

— Ну что же, я доволен, друг, —

Сказал царевич, — И заслуг

Добрыни мне едва ли счесть,

Теперь еще защита есть.

— Зачем же оплошал Дунай?

И волк богатыря ругает,

Пытаясь боль свою унять.

— Ведь чародеем мог бы стать.

Как волк хотел порой ночной,

Идти с ним по тропе лесной.

Какой прекрасный был бы волк.

Но не нашел Дунай цветок.

7.

Купала ждал их у костра.

— Цветок нашли, пошли, пора, —

Алешу упрекает кот,

Совсем устал он от забот:

— Все отложи на целый год,

Так шкура тура прирастет.

Потом ее едва ль содрать.

Тогда ты это будешь знать.

И князь, услышав разговор,

Вдруг замер, и потупил взор.

К Алеше он шагнул в тот час,

— Бери цветок и помни нас.

— Я не могу. — Бери, бери.

Мурлыкал кот, и до зари,

В руках Алеши цвел цветок.

И все же он понять не мог,

8.

Как с ним расстался просто князь,

Отдал его, совсем не злясь.

А разве не его жена

Была Алеше отдана?

Да, много что он совершил,

Лишенный в суете души.

И тот, кто и прибить бы мог,

Вдруг отдает ему цветок.

Смеется побежденный Змей,

И странно злится Соловей.

Молчал растерянный Дунай.

Купала молвил: — Я не знаю,

Была ль еще такая ночь.

Но если кто-то нам помочь

Решил в беде — ему хвала.

Яга не даст соврать, слова

9.

Звучали в небе голубом,

И тур забыл о годе том,

Когда весь день он зверем был.

И только к ночи приходил

В себя, но как та ночь горька.

И только волшебство цветка.

Сумело, знаю, в этот час,

Его спасти, и он сейчас,

И сам спешит другим помочь —

Прекрасна чародейка ночь,

Когда Купала в мир идет.

И каждый снова чуда ждет.

А как прожить нам без чудес?

Таит их заповедный лес.

И в ночь тех праздников опять

Цветок нас будет чаровать.

10.

Он уничтожит чары зла,

Чтоб жизнь прекраснее была.

И пусть надежда нас влечет

Туда, где только ночь цветет.

И тот, кто смог его сорвать,

Смог стать счастливым, и отдать

Другому огненный цветок.

А если ближнему помог,

Добро вернется в трудный час,

И Велес не забудет нас…

А если спрятал, утаил,

Тогда плохи дела твои.

И не поможет этот жар,

В душе останется пожар.

И только страсть сожжет дотла,

Того, кто хочет людям зла…