По следам апостола Павла

Людвиг Шнеллер, 1898

Ученые посчитали, что апостол Павел преодолел более 16000 километров в своих миссионерских путешествиях, он тяжело трудился, переходя из города в город по дорогам Римской империи. В городах он проповедовал и образовывал христианские общины, которые затем старался посещать вновь для наставления и духовной поддержки новообращенных. О делах и путях пламенного служения апостола рассказывается в этой книге.

Пять лет в Галатии

Это было приблизительно в 46 году нашей эры. Вверх по течению реки Каистра (нынешний Аксу), по тяжелой горной дороге бодро шли два человека, направляясь с южного берега Малой Азии к высоким горам Тавра. Люди эти были одеты по-восточному, в длинную, поддерживаемую поясом одежду, с тюрбаном на голове и плащом через плечо. Это были первые миссионеры христианства Павел и Варнава. Временами, когда дорога делала поворот или когда в главный проход впадало боковое ущелье, они осторожно оглядывались кругом. В Пергии их серьезно предупредили насчет грозящих по дороге опасностей. Смелые разбойничьи шайки, гнездившиеся в Тавре, были известны во всем римском государстве.

Правда, железный Рим простер свою охраняющую и тяжеловесную длань на весь мир и с обнаженным мечом следил за общественной безопасностью. Но здесь в Тавре, в горах, населенных исаврианами и другими хищническими племенами, разбойничьи шайки с незапамятных времен чувствовали себя как дома. Рим не считал даже нужным вести утомительную и мало вознаграждаемую борьбу с диким горным населением. Во всей Памфилии, к которой, кроме узкой береговой полосы, относился еще граничащий с нею южный склон Тавра, стояла только когорта в 500 солдат. Она могла отражать особенно дерзкие набеги, когда довольные своими успехами разбойники заходили в береговую равнину, в окрестности Пергии и Атталии. Но там, где у этих воинственных народов были собственные города, деревни и крепости, там беспорядки никогда не прекращались. Не одному римскому купцу приходилось поминать лихом тамошнее население. Если он не откупался значительной суммой, то разбойники тотчас нападали на людей и верблюдов и рубили сопротивлявшихся мечами. Потом они с триумфом несли тяжелые тюки в свои разбойничьи гнезда, где их радостно приветствовали их жены и дети.

Искусство строить дороги, которым так славилось римское правительство, применялось здесь только в немногих случаях. Дороги проводились только там, где этого требовали военные цели, а здесь, в долине Цестра, о них и не думали. Итак, дорога, по которой шли наши путешественники, вероятно, имела такой же вид, какой она имеет теперь под турецким владычеством. В самых опасных местах, по словам Страбона, были построены мосты через реку. Но нередко путникам приходилось и просто переправляться вплавь. Вообще, во время путешествия их ожидало немало невзгод: разбойники, покушавшиеся на их жизнь, плохая пища, ночевка и отдых в лесу или под подозрительным кровом, враждебно настроенные люди. Не удивительно, что Иоанн Марк устрашился, когда они несколько дней тому назад высадились с кипрского корабля в Атталии и пошли по направлению к высокому хребту, снеговые вершины которого были им видны еще во время их морского путешествия. В Атталии, нынешней Адамии, прелестном, приветливом приморском городке, он мог еще с надеждой смотреть на будущее. Адалия лежит на берегу залива и построена на склоне скалы, опускающейся прямо в море. Ее 30 000 жителей ведут оживленную торговлю деревом, лошадьми и южными плодами, которых здесь зреет много, под палящими лучами солнца, в роскошных окрестных садах и апельсинных рощах. Даже и в самом городе, который немало оживляется шумящими волнами водопада, много благоухающих садов, с террас которых открывается вид на необозримое голубое море.

Но как все изменилось, когда апостолы через несколько часов пришли в Пергию, лежащую восточнее Атталии, и собрались идти дальше не по большой антиохийской, а по пустынной горной дороге через Тавр! В пергийской гостинице им, вероятно, рассказали много страшного про те негостеприимные места. Тогда Марк переменил намерение: его страшил этот разбойничий народ с варварскими обычаями, не понимавший даже по-гречески. Он возвратился и воспользовался первым случаем, чтобы отплыть, вероятно, в Иерусалим, где его мать Мария занимала видное место в первой христианской общине.

Апостол Павел с неудовольствием принял известие о том, что молодой человек их покидает, но они с Варнавой без колебания отправились дальше. Та береговая полоса Памфилии, на которой и теперь еще уцелели величественные развалины превосходно устроенных водопроводов и больших театров, отошла уже в даль. Они перешли через первые горные террасы Тавра и вступили в высокую и суровую Писидийскую область. Но здесь еще попадались обработанные участки земли и еще велась оживленная торговля. Длинные караваны, защищаемые большим числом римских солдат, перевозили на верблюдах продукты страны к морю и от морского берега в горы. Из страны вывозилась овечья и козья шерсть. Павел мог оком знающего человека смотреть на товар, который он сам так часто обрабатывал в Тарсе. А из гаваней привозились произведения равнины, например, золотошвейные работы, которыми славилась Атталия, и произведения соседних сирийских и греческих прибрежных городов.

Чем выше поднимались по горам Павел и Варнава, тем пустыннее и глуше становилась местность. Нередко дорога спускалась по скалам в ущелья, где Каистр проложил себе ложе между двумя каменистыми стенами.

Высокие отвесные утесы, на хребтах которых красовались стройные караманские сосны, окаймляли с одной стороны суровую дорогу, тогда как с другой стороны шумел Каистр, падая каскадами в пропасти, через обломки скал. Именно в таких тесных ущельях путникам могли попадаться шайки разбойничьих племен, смелых, энергичных малых, с черными глазами и черными бородами; Павел, верно, не раз видывал их несколько лет тому назад в пустыне, в Аравии. Вероятно, они не раз бросались на наших путников из-за какого-нибудь укрытия, днем или среди ночной тишины. И тогда сверкали мечи и летали стрелы, пока, наконец, не обнаруживалось, что это не какие-нибудь богатые купцы, от которых можно было бы поживиться их товаром. Не раз приходилось путникам переплывать реки, подобно нынешним туркменам, таща за собой платье на маленьком плоту, а такой способ переправы был небезопасен во время дождей. Представив себе все это, мы поймем, что разумел апостол Павел, когда он писал к Коринфянам:

— Много раз я был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне… в труде и изнурении, голоде и жажде, стуже и наготе (2 Кор. 11, 26–27).