Здесь был Ося

Людмила Максимовна Козлова

Десятый том «Избранного» Людмилы Козловой – это современная российская проза – рассказы, написанные в реалистическом ключе, в стиле гротеска или фантастики реализма, но всегда – с проекцией в настоящее время.

ХРУСТАЛЬНЫЙ КЛУБОК

Встало солнце в тумане таком густом, что в нём трудно передвигаться. Солнце поплыло низко над землёй, пробираясь по хрустальному лесу, блуждая между белых сверкающих сосен, ёлок, берёз.

Хрусталь звенит, переливается, падает, разбивается, снова звенит. Никогда нельзя понять, где начинается утро, и где кончается лес. Всё сливается в единое целое, сматывается в один хрустально-огненный клубок, хрупкий и текучий, ледяной и горячий, маленький и бесконечно огромный, существующий одно мгновение и целую вечность одновременно. И я — внутри этого хрустального клубка. И все люди тоже. Мы летим с огромной скоростью, кружась вокруг оси, пронизывающей космос, не зная, откуда происходит кружение и полёт, куда направлено движение, когда оно началось и когда кончится, не зная — кто мы, как устроены, для чего и кем созданы.

Мы — никто, ничто, ни за чем, нигде, ниоткуда. Но мы и не хотим ничего знать, иначе, как же объяснить нашу суету.

Иметь как можно больше, хватать, что подвернётся, отбирать у ближнего, пока получается — всё это ежеминутно происходит между отдельными людьми, группами людей и целыми народами.

Мы не хотим ничего знать, потому что, если задуматься, то Создатель рисует перед нашим взором картину — бактерии, кишащие в хрустальной капле воды, хрустальный клубок под объективом космического микроскопа. Кто-то могущественный смотрит сквозь линзы на голубой хрусталь со снующими в нём живыми существами.

Он видит нас, вернее, увеличенную копию нашего мира. А что если и нам попытаться заглянуть в объектив со своей стороны. По законам оптики мы должны увидеть уменьшенную копию Бога, создавшего и наблюдающего нас.

Чтобы это случилось, надо, как минимум, остановиться и оторвать взгляд от земли. Казалось бы, чего проще. Но странно, что делают такое немногие.

Остановиться… Как остановится бактерия, которая должна питаться и размножаться? Только отказ от пищи и всех действий, необходимых для размножения, а значит — уход из общества, потому что такая жизнь не совпадает с его законами.

Хотя людям даётся период в их существовании, когда минимальное питание, отказ от секса, размышления о смысле жизни и всего сущего вполне естественны и воспринимались бы окружающими без протеста. Этот период — старость.

Но люди с детства получают другие понятия. Им внушают, что нужно быть молодыми всю жизнь. А молодостью они считают именно сексуальную жизнь. Это величайшая ошибка.

Благодаря такому образу мыслей люди обрекают себя на биологическое существование, не оставляя ни дня для духовной жизни. Кстати, духовной жизнью они считают чтение книг, посещение театра, приобретение картин, походы в церковь, образование — в общем, светские удовольствия.

Они не понимают, что духовная жизнь — это совсем другое. Это поиски Бога — путь к Нему, проходящий, может быть, через Пустыню.

Поэтому они не знают, не видят, не слышат, не ощущают Бога. Им некогда — они вожделеют до самой смерти. Но что может быть уродливее старческой плотской любви — бесплодной, ненужной, давно потерявшей своё предназначение.

Бог смотрит на это и лишает людей Своей Благодати — понимания Смысла Бытия. Поэтому человечество так долго летает по кругу в хрустальном клубке.

Поэтому мы — никто, ничто, ни зачем, ниоткуда. Поэтому Бог лишает нас желания знать и видеть.

Лишь тот, кто вовремя прислушается к голосу собственной Души, получит зрение, понимание, найдёт Продолжение Пути, а не вернётся по кругу на прежнее место.

Чтобы вырваться из замкнутости, люди должны понять, что любое явление имеет СВОЁ ВРЕМЯ, МЕСТО, ЦЕЛЬ, НАЧАЛО И КОНЕЦ. Молодость не может и не должна быть вечной, биологическая любовь существует лишь для воспроизводства рода, затем она теряет смысл, и человек не должен пестовать свои гениталии семьдесят или девяносто лет. Время старости ему отпущено не за этим, а иначе старости и не было бы.

Конец ознакомительного фрагмента.