Своя на чужой территории

Людмила Феррис, 2018

Журналистка Юлия Сорнева получила от главного редактора задание – написать статью о съемках популярного телесериала. Юля была в восторге: задание интересное, актеры просто душки, красавчик Алексей Погудин начал за ней ухаживать, продюсер сериала стала ее лучшей подругой, а потом Юле с коллегой предложили принять участие в съемках. Разве это не мечта любой девушки? Вот и Юля так думала, пока чуть было не оказалась подозреваемой в убийстве! Задушенного оператора Алика Царева никто не любил – очень уж неприятный он был человек. Что же теперь делать Юле: продолжать писать статью или попытаться самой отыскать убийцу?

Глава 8

Отец Алексея Погудина был известным актером. Еще в школе на мальчика показывали пальцем: «Смотри, вон сын „Строгого“ идет!»

«Корабль „Строгий“» — так назывался фильм, в котором Погудин-старший сыграл роль героического мичмана, спасшего корабль и команду. В конце фильма героя подло прикончили враги, и «Строгий» ушел на новое задание без него. Алексей смотрел фильм много раз и фактически знал его наизусть: в детстве плакал, когда папу убивали злодеи, а став подростком, начал гордится отцом и силой его актерской игры.

Погудин-старший дома бывал редко, большую часть времени проводя в разъездах: на съемках, репетициях и спектаклях. Из питерского театра его пригласили в Москву. Мать-домохозяйка боготворила своего «Лешечку», но в столице жить не хотела. В Санкт-Петербурге она была не только женой известного актера, но и дочерью известного академика. Правда, академик с супругой давно уже покоились на кладбище, да и брак дочери с молодым (и нищим) актером в свое время не очень приветствовали. Но, кто старое помянет… И терять нынешний статус ей вовсе не хотелось.

— Ну ее, Москву эту. Людей там толпы, дышать нечем, того и гляди, тебя затопчут.

— Только там и жизнь, Манечка! — смеялся Погудин-старший.

— Не называй меня этим колхозным именем! — сердилась она. Маму Алексея звали Марией, но грубой «Маше» она давно предпочитала изысканную «Мари». Романтично и элегантно! Положение жены известного актера обязывает, и надо соответствовать!

— Манечка ты! Как ни крути, Манечка — Маняша! — шутил отец.

Предложение известного московского театра отец все же принял. Собрался второпях и уехал, пообещав в ближайшее время вернуться и перевезти в столицу семью. А вскоре, случайно услышав разговор матери с подругой, Алексей понял, что в семье происходит неладное.

— Она там у них «прима» молодая… — шмыгала носом мама.

— Да… От всех молодаек мужа не убережешь! — сочувствовала подруга.

— Теперь он подал на развод. Хорошо, мой папа до этого не дожил!

— Вот как раз папа твой — академическим авторитетом и мог его удержать.

— Мог! — согласилась мама и начала плакать. — Что же мне делать?

Следующим утром, накрыв стол к завтраку, мама сообщила Алексею:

— Мы с папой разводимся. У него в Москве другая семья и скоро будет ребенок.

— Он нас бросил? — поинтересовался Алексей.

— Ты можешь с ним общаться. Я не буду возражать.

— А как же ты? А Москва?

— Школу закончишь здесь, а потом, если захочешь учиться в Москве, я не буду препятствовать.

Тогда Алексей не пошел в школу, а целый день прослонялся по городу. Обида душила, не давала свободно вздохнуть. Привычный мир, в котором было так хорошо и комфортно, рухнул в одну минуту. Мальчик твердо знал: все происходящее неправильно, так быть не должно.

— Тоже мне, взрослые, называются… Никакой ответственности! — рассерженно бубнил он. А потом решил, что должен совершить «нечто», чтобы заставить отца вернуться к ним с мамой. И поздним вечером, повинуясь некому неясному порыву или просто желая дать выход накопившимся отчаянию и гневу, сорвал шапку с прохожего и бросился бежать.

— Ты куда?! Ах ты, дрянь такая! — Мужчина догнал подростка и схватил его за ухо.

Домой Алексей Погудин-младший вернулся в сопровождении двух милиционеров. Мама пришла в ужас и вызвала из Москвы отца. Погудин-старший приехал на следующий день и был нервно-весел, словно прибыл на семейный праздник.

— Ты что же это, дружок, вытворяешь?! Так не годится!

— Это слова из твоей новой роли? — мрачно осведомился Алексей, поскольку ему было неприятно видеть отца.

— Не смей так разговаривать с отцом! — вмешалась мама. — Он приехал тебе помочь! Тебя могут посадить за грабеж!

— А пусть посадят! Пусть все узнают, какой у знаменитого артиста сын! Сын-преступник!

— Зачем ты так говоришь, Алексей? — возмутился отец. — Какой ты преступник?! Это у тебя сложный подростковый период. Мы вместе все преодолеем. Ты, я и мама.

— Нет никаких вместе! — заорал Алеша. — Нет! Ты нас предал! Видеть тебя не могу! Да лучше в тюрьму! В тюрьму, чем тут, с вами! Ненавижу вас! Ненавижу! — Он кричал так громко, что почти физически ощущал, как его ненависть приобретает форму вроде искрящихся электрических разрядов. Потом Алеша увидел, как эти искрящиеся шары сближаются и взрываются, полыхая белыми и голубыми огнями, дико вскрикнул и потерял сознание.

Следующий месяц он провел в Клинике неврозов. За это время отец уладил все проблемы, заплатил моральную компенсацию владельцу шапки и уехал обратно в Москву, к своей новой семье. К Алексею в больницу он приходил один раз, но разговора не получилось.

— Ты, сынок, если что… звони… я приеду… — заискивающе говорил отец.

Алексей молчал и рассматривал трещину на подоконнике. Трещина была большой и напоминала оскаленный рот. Когда его выписали из больницы, мать уже устроилась на работу в архив и из «Мари» превратилась просто в «Марию Ивановну». А еще Алексей решил стать актером, чтобы доказать отцу, насколько он умен, трудолюбив и талантлив. Пусть отец пожалеет о собственной низости и подлости, когда поймет, какого замечательного сына потерял!

Способности к лицедейству у Алексея Погудина-младшего оказались хорошими. А еще юноша рано понял, что талант актера заключается в умении вызывать эмоции не только у окружающих, но и внутри самого себя, по-настоящему «проживая» каждую роль. Про внешние данные и говорить не приходилось — заинтересованные женские взгляды Алексей ловил на себе постоянно.

Он легко поступил в театральный вуз и с блеском его закончил. На втором курсе Алексею предложили сняться в историческом фильме, и вот уже он выискивал в учебном графике «окна» для следующих съемок. Карьера складывалась успешно, но, как ни странно, Алексей не был счастлив. А все потому, что в титрах его фамилию писали как «Погудин-младший». То есть каждое появление Алексея на экране было свидетельством его успеха и одновременно напоминанием об отце. Отец к тому времени сошел со сцены и жил, или даже прозябал, где-то в Подмосковье. С одной стороны, это наполняло Алексея восторгом свершившейся мести, но с другой — словно оголяло все нервы и ни на секунду не давало забыть об отцовском предательстве. Получалось, Алексей так и не начал жить своей собственной жизнью, оставаясь в плену глупых детских обид.

— Может, отца повидаешь? — как-то спросила мать. — Он звонил, жаловался на болезни.

— Нет! И закрыли тему, мама! — Алексей был категоричен.

Конец ознакомительного фрагмента.