Заблудившийся в мирах

Максим Владиславович Мочейко, 2006

Наш мир, как и все остальные, изолирован от других. Но миры подобны мыльным пузырям, летящим каждый по своему пути в пространстве, с той только разницей, что каждый мир оберегает тонкая эфирная энергетическая оболочка, сохраняющая его целостность. Иногда миры сталкиваются, и в момент столкновения стенки миров деформируются, происходит возмущение этих оболочек, отчего существа из других миров могут попасть к нам, а из нашего мира – в другие. Как часто они сталкиваются? Неизвестно… Одни миры сталкиваются чаще, другие реже. Выйдя из дома или просто выехав на машине, вы можете приехать вовсе не туда, куда планировали. Очень сложно объяснить необъяснимое…

Решение

Через полтора дня я приехал в гостиницу «Золотой век». Меня радостно встречали мои друзья и хозяин гостиницы. Дениска, указывая на орнаментный рисунок, шутя спросил: «Тебя что? Понизили в должности?» На что все дружно рассмеялись. На платьях друзей орнамент тоже увеличился, что указывало на рост их доходов и положения. Антон Юрьевич в честь встречи устроил пирушку в ресторане своей гостиницы. Я не стал возражать, пошутив, что куда бы я ни попал, все меня так и норовят споить до беспамятства.

Я чувствовал себя в старой доброй компании и на душе был такой покой, что словами не передать. Королевство начало процветать, друзья уже перестали относиться ко мне как к зажравшемуся богачу, да и в их бизнес я тоже внес свою лепту. Теперь в моем королевстве были отстроены кирпичные мосты. Строилась мельница на берегу горного озера, которая поможет в переработке фруктов.

Мы, как всегда, напились и рухнули спать.

Утром, когда проснулись, за окнами было уже светло. Достали свои сложенные вещи и оделись в них. Я, отвыкший от легкости на голове, все пытался найти королевский венец, но, вспоминая, что все оставил в замке, успокаивался.

–Да, тяжело быть королем, — произнес я.

–Чего ты там говоришь? — спросил Максимка, натягивая штаны.

–Да так, мысли вслух! — поспешил ответить я.

После того, как мы полностью оделись от трусов до кроссовок, вышли в вестибюль. Там было прохладно и свежо.

По дороге мы отправились пешком в Ериркар. Мы шли в своей прежней одежде, и мне казалось, что это сон. Я окончательно запутался, в каком я мире нахожусь.

Денис стал рассказывать забавные истории. Это меня отвлекло от размышления о мирах. Максим время от времени добавлял пикантные подробности, над которыми мы все дружно смеялись.

Я тоже вспомнил несколько забавных случаев и поддерживал непринужденный разговор, дорога пошла веселей. Но, проходя через тоннель, мне внезапно стало нехорошо. У меня закружилась голова, стало подташнивать, по телу пробежал озноб.

–Эй! Сема, что такое? — обеспокоено, спросил Денис.

Я, облокотившись о холодную, влажную стену тоннеля, остановился, перевел дыхание и, не зная чем это объяснить, произнес: «Постоянные поездки в карете и малоподвижный образ королевской жизни просто так не проходят».

–Скорее всего, много вчера вина выпил? — предположил Максим.

Этот вариант я тоже не исключал. Немного отдышавшись, мне стало получше и мы пошли дальше. Скоро мы вышли из тоннеля. На свежем воздухе стало намного лучше. Приступ тошноты и головокружения прошел также внезапно, как и наступил.

Предъявив Судебную грамоту остановившим нас дорожным рыцарям, мы проследовали дальше. По пути напросились на телегу к одному из ранних горожан. В Ериркар приехали, когда солнце было уже в зените. Мраморные колонны дворца, куда мы направлялись, также как и зеркальный купол над ним, сверкали в его лучах. В нашей одежде было ужасно жарко, мы буквально обливались потом, когда поднимались по ступеням дворца, стремясь побыстрее спрятаться в тени. Мы уже почти поднялись на верхнюю ступень, когда я почувствовал, что теряю сознание.

–Сема, что с тобой? — спросил Максим.

–Понятия не имею, — сказал я, видя, как перед глазами плывут желтые круги.

–Эй! Дружище, ты случайно не заболел? — спросил меня Денис.

–Что вы стоите, быстрее несите его в тень! — скомандовал неизвестно откуда появившийся Декан.

Мы не знаем, что с ним, он уже второй раз падает! — сообщил Денис. Декан с вниманием врача осмотрел меня и сказал: «Трудно сказать. Он или отравился, или гораздо хуже!»

\

–Что может быть хуже? — вяло спросил я.

–Не хочу тебя огорчать, мой юный друг, но, похоже, что ты где — то подцепил зеркалку.

–Это что, когда все раздваивается, да? — спросил Денис.

–Если он не попадет в «возмущение», то все пройдет нормально.

–А если да? — произнес я.

Друзья переглянулись между собой и с Деканом и промолчали. Ответ был излишен. От этого мне стало еще хуже.

Меня буквально волоком оттащили в тень, и я почувствовал себя намного лучше, когда оказался в прохладной тени сводов дворца.

–Ты побудь пока здесь, а мы пойдем первыми. Если потребуются твои показания, то мы тебя позовем.

После чего они направились в недра дворца.

Не то прохладная тень на меня подействовала, не то просто стало легче, но я вскоре посвежел и, поднявшись на ноги, вошел в зал Мирового судьи. Когда я вошел, слушание нашего дела было в самом разгаре. Судя по всему, оно шло не очень хорошо.

Я решил выступить как владелец автомашины. В своей пространной речи я сослался на применение технологий в сельском хозяйстве на примере Северного королевства.

Судья, несомненно, слышал о появлении сына лорда Саттэра, который правит в настоящее время Северным королевством и наследника Владыки Северных земель.

Но его смутил не сам факт применения технологий в той или иной области, а невероятная осведомленность гостя о совершении преобразований Северных земель.

Тут я неожиданно для себя увидел знакомого старца из Светлого совета. Судя по выражению его лица, он меня тоже узнал. И от этой догадки по спине пробежал легкий морозец.

Судья нахмурился и объявил перерыв.

Вместе с Судебным советом исчез и старец.

Спустя полчаса суд возобновил свою работу. Мне снова стало не по себе, но я держался.

Судья, заняв свое тронное место, объявил о решении суда: «Данные технологии не являются опасным оружием и не угрожают общественности, равно как светотранспорт. Допускается их применение в мирных, то есть в хозяйственных целях. По распоряжению суда данные технологии возвращаются их владельцам. На основании решения в течение трех дней будет проведено акцизированние собственности для легализации технологий. Суд принял решение!»Друзья буквально с ума сошли от радости. Через три дня они вправе забрать свой многострадальный автомобиль и не мучится в ожидании колясок или телег.

Когда мы вышли из зала Мирового судьи, я переспросил у Декана насчет акцизированния.

Декан улыбнулся, достал сверток и показал его мне, добавив, что это — регистрационная грамота на право управления передвижным транспортом. Мы простились с Деканом как со старым знакомым и отправились в обратный путь к тоннелю отметить это событие. Я тоже был несказанно счастлив тем, что смогу сменить трясучую карету на мягкий автомобиль, а что касается передвижения, то всегда можно в него запрячь тройку лошадей, если не отыщется технология по переработке нефти. Краем уха я слышал, что на северо-востоке Объединенного королевства нефть можно хоть ведрами черпать. В таком благодушии мы добрались до тоннеля. Но едва вошли под его гранитный свод, как меня подкосила неведомая боль, рука начала нестерпимо болеть, будто я ее отлежал, а онемение стало растекаться по всему телу и вступило в ногу.

–Черт побери, опять началось! — буквально со слезами на глазах произнес я.

Кое-как добрался до гранитной скамейки и рухнул на нее. Я чувствовал, что мне с каждой секундой становится все хуже и хуже. К боли добавилась общая слабость.

Друзья подошли ко мне, но на этот раз их лица были напряжены и серьезны.

В этот момент из ниши напротив скамьи появился мужичок лет сорока на вид, с метелкой в руках и, обратившись к друзьям, сказал: «Я достаточно долго пожил на этой грешной земле и много видел болезней, но ваш друг заболел самой серьезной из них!»

–Зеркальной болезнью? — в один голос произнесли они.

–Это уже вторая стадия, когда немеет все тело, и сокращаются мышцы, если ваш друг выкарабкается, это будет чудо!

Будто предчувствуя, что до третьей стадии мне дорога заказана, я принял единственное верное решение и еще действующей рукой выдернул из кармана брюк ключи от «Победы» и протянул их друзьям.

–Денис, Максим, если уж суждено мне умереть от зеркальной болезни, то хоть вы воспользуетесь машиной. И, чувствуя, как онемение подступает и ко второй руке, я бросил ключи к их ногам. Связка блеснула в лучах солнечного света и звонко упала, ударившись о каменный пол возле ног друзей.

–Идите и не оглядывайтесь, — попросил я их.

Максим поднял ключи, и я увидел, как потемнели их лица, казалось, они стали темного, буквально картофельного цвета. Они хмуро повернулись, бросив на меня прощальный взгляд, и направились вглубь тоннеля.

Силы меня покинули, и я точно ватный повалился на гранитную скамью. В глазах все плыло, тело было чужое и неуправляемое, только мозг сохранял ясность. Увидел, как люди проходили мимо меня и с ужасом смотрели в мою сторону. Мужичок подмел дорогу и исчез в своей нише. Сколько я так пролежал не помню, но постепенно чувствительность тела восстановилась, и я попытался подняться на ноги.

Я попросил мужичка мне помочь добраться до ближайшего лазарета. Но он в ответ замахал рукой и попятился назад в темноту, бормоча себе под нос: «Нет молодой человек, я не могу, нет! Зеркальная болезнь до конца не изучена, она может оказаться заразной, а у меня дома семья, трое детей, нет, не просите!»

–Скажите хоть, где он находится, я сам попробую добраться?

–В Морисвиле, — услышал ответ из темноты.

–Где он? Как к нему попасть?

–День пути на юг. Там специализируются на подобной болезни!

–А лекарство от нее есть?!

–Этого я не знаю! Этого никто не знает!

–Так кто же мне поможет добраться?!

–Этого я тоже не знаю!

Злоба на этого человека придала мне сил и я, борясь со своей слабостью, сделал пару неуверенных шагов. Голова вновь закружилась, но я счел это как остаточное явление.

Опираясь рукой о холодные стенки тоннеля, еле-еле переставляя ноги и сохраняя равновесие, я направился к выходу. Ноги по-прежнему подгибались под моим весом, но я собрал все силы воедино и вышел из тоннеля. Прохладный ветерок ласково пробежал по лицу и разворошил мои волосы. Я глубоко вздохнул, набрав в легкие свежего воздуха. Слабость постепенно стала отступать.

«Как далеко и долго добираться до Морисвиля», — не зная ответа, огорченно подумал я.

Отойдя от тоннеля, я почувствовал, что болезнь прошла, и ум стал еще более ясным и логичным. До «Золотого века» тоже надо было идти день. Но там были мои друзья. Антон Юрьевич наверняка поможет. Я вспомнил, что там тоже есть лазарет. Чувствуя себя бодреньким, я снова направился в тоннель.

Мне удалось пройти почти треть тоннеля, как снова стало плохо. Пространство и воздух вокруг меня будто сгустились, но я решил добраться до «Золотого века» во что бы то ни стало.

Идя посередине тоннеля, я почувствовал, что вокруг стало происходить нечто странное и непередаваемое. Мне стало трудно дышать, тоннель наполнился едким дымом, и откуда-то появились машины.

Я едва отпрыгнул в сторону, испугавшись, что меня собьют. Одна за другой, они проезжали мимо меня, заполняя тоннель выхлопным газом, да и тоннель заметно исказился и стал вроде как шире.

«Что за черт? Светлый совет запретил эти технологии!» — крикнул я тем, кто ехал мимо.

«Не нравится, выйди и подыши воздухом!» — услышал я в ответ.

Мне стало тяжело дышать, и я решил выйти из тоннеля. Я колебался. Одна часть моей души рвалась к выходу в сторону Ериркара, а вторая — к «Золотому веку». Г аз, клубившийся под сводами тоннеля, щипал глаза и жег кожу, проникая даже сквозь одежду. Я осторожно пробирался к выходу из тоннеля, все время протирая глаза, когда на меня вновь обрушилась общая слабость и тело стало неметь. Уже у выхода из тоннеля я потерял сознание.

Придя в себя, я поднялся с каменного, точно изгрызенного гусеницами тяжелой техники, пола. Меня сильно тошнило. Руки и ноги плохо слушались. Когда я поднялся и направился к задуманной цели, то уперся в скалистую стену. Выхода не существовало. Меня охватила паника, голова отказывалась соображать, я бросился бежать по тоннелю в сторону «Золотого века». Тоннель становился все шире и шире, конца еще не было видно, когда со мной что-то случилось. Сильный ветер подхватил мое измученное тело. Его, точно перышко, оторвало от земли и понесло с приятной легкостью прямо в темную глубь тоннеля. Мысли были невероятно ясными. Я просто летел, не касаясь и не цепляясь ни за стены, ни за потолок. Такого приятного ощущения легкости я еще ни разу в жизни не испытывал, но меня все несло и несло, как будто мощный пылесос тянул меня по трубе. Наслаждаясь полетом по тоннелю, холодный и логичный разум, точно тяжелый молот, ударил в мой мозг.

«Почему я лечу? Как такое может быть? Это не правильно! Я еще жив, а значит, я должен остановиться! Должен остановиться!» — глядя на неровный пол тоннеля, крикнул я.

Я стал сопротивляться всем своим существом и тогда пылесос ослабил свою тягу. Я буквально упал из-под потолка прямо на уступ неровного пола. Последнее, что я услышал в момент падения, это противный треск разрывающейся материи моей одежды и хруст собственных костей. Удар о землю точно разорвал меня надвое. Все произошло настолько неожиданно, что я даже не успел выставить вперед руки. Меня отбросило в сторону, и я упал на что-то мягкое. На меня опустилась непроницаемая темнота, и я потерял сознание.