Как я полюбил дождь

Максим Максимович Рассвет

Марк — бессмертный шаман, проклятый видеть духов и чувствовать чужие эмоции. За дар вечной жизни он заплатил непомерную цену, потеряв всё, что было дорого. В поисках ответов Марк присоединяется к Клану Бессмертных, но тьма внутри него грозит поглотить его целиком. В мире, где реальность сплетается с мистикой, ему предстоит сделать выбор, от которого зависит судьба мира. «Как я полюбил дождь» — история о любви, потере, борьбе с собой и поиске света в пучине тьмы.

Глава 1. Пробуждение тьмы

Пробуждение пронзило ледяными иглами, вырывая из тягучей глубины сна. Перед глазами всё ещё стояла яркая картинка: безупречный, нереальный закат. Я стоял на вершине горы, овеваемый прохладным ветром. Внизу простирался бескрайний, теряющийся в дымке горизонта ландшафт, окрашенный в багровые и золотые оттенки. Рядом, словно сотканная из сумерек, стояла Ева. Черты её лица были размыты, но я отчётливо видел светлые волосы, трепещущие на ветру.

Никогда прежде я не испытывал такого всепоглощающего покоя, наблюдая за угасанием дня. Небо переливалось от нежно-розового до кроваво-алого, словно пламя, медленно сжирающее полотно дня. Ева что-то шептала, но слова тонули в шелесте ветра. Я не хотел слышать её, желая лишь раствориться в безмолвии заката.

Ночь опустилась на мир бархатным полотном. На небе, словно россыпь алмазов, зажглись мириады звёзд. Странное безразличие к окружающему миру овладело мной, вытесняя желание говорить, думать, чувствовать. Но Ева продолжала говорить, её голос звучал всё настойчивее, прорываясь сквозь стену безразличия.

Внезапно меня захлестнула волна необъяснимой ярости. Я резко развернулся, подавив желание сбросить её с вершины.

— Говори же! — рявкнул я, и собственный голос показался чужим — хриплым, исполненным звериной злобы.

— Я люблю тебя! — выкрикнула она в ответ, и в её голосе слышались нотки боли и отчаяния.

— Это всего лишь сон. И ты должна исчезнуть… — процедил я, отворачиваясь.

Мир перевернулся. Я летел вниз, в бездонную пропасть, и ледяной ужас парализовал волю. Я мог проснуться, остановить падение, но… хотел ли этого?

Резкий звонок будильника грубо вырвал меня из кошмара. Я лежал, не двигаясь, уставившись в потолок, чувствуя, как липкие щупальца страха опутывают душу. В комнате царил полумрак, лишь бледный свет уличного фонаря пробивался сквозь щель в занавесках. Не хотелось вставать, не хотелось возвращаться в тот сон, в тот всепоглощающий ужас падения… Раньше я любил спать… Или до сих пор люблю? Последние дни меня мучил один и тот же кошмар, и я снова и снова задавался вопросом: «Что это значит? К чему эти сны?»

Взгляд упал на тумбочку. Там лежала старая металлическая зажигалка — подарок Евы на день рождения. Мелочь, но такая приятная. Она часто напоминала мне о прошлом… Я взял зажигалку в руки. Её холодный металл, грубоватый на ощупь, сейчас казался тёплым и удивительно родным в этой гнетущей тишине.

Я, Марк Пустой, человек с прошлым, полным тьмы и боли. Всегда считал, что не смогу обрести будущее, наполненное светом и теплом. Но жизнь — непредсказуемая штука. Я одновременно жив и мёртв, весел и бесконечно печален…

Мой мир так мрачен и жесток,

Но есть и доля теплоты,

Течет средь мрака тот приток,

Что губит сердце мерзлоты.

Течение, подобно реву зверя,

А зверь — есть отражение мое,

Что не дает забыть то время,

Когда я встретил… Полюбил ее…

Сверкают молнии повсюду,

Сгорает мой бессмертный дух,

Кричат осколки чувств в минуту,

И криком мне калечат слух.

Стоит и дуб в сознании моем,

Такой же, как и я — бессмертный,

Он стар, и ссохся, но вдвоем,

Мы будем вместе дожидаться смерти.

А волк… Еще одна моя натура,

Такой же грустный… Одинокий,

Он часть души моей, ее структура,

И взор его такой глубокий…

Я потерялся в этом мраке,

Я странник… Пленник в этом мире,

А люди злые, как собаки,

Мне выход с пропасти закрыли.

Чувств так много, словно море,

Но в жизни все имеет берег,

Скажу я всем: «Memento mori»,

Во мне кипит порой холерик.

Я знаю, настанет тот день,

Когда все начнут отвечать за ошибки,

Оглянешься, увидишь лишь свою тень,

Тогда и исчезнут шакалов улыбки…

Грянет гром и вспыхнет пламя,

Падут коррупции вожди,

Яд ваших слов вам душу травит,

Пойдут кислотные дожди.

Пустой… Это не прозвище в тиши,

Не титул и не масть рождения,

Не гадай, а знаешь — так скажи,

Пустой — есть состояние души!

Я выбрал путь свой одинокий,

И нет в нем больше теплоты,

С пустой душой я стал жестоким,

Смирился с сердцем мерзлоты…

Пора вставать. Дело, которое не давало мне покоя, ждало своего завершения.