Полковник против полковника

Максим Шахов, 2008

Полковники ФСБ Виктор Логинов и Григорий Кащеев – смертельные враги. Да и как иначе: Кащеев – изменник, подавшийся в преступники, на его счету ряд террористических актов, и он продолжает проводить дерзкие акции на юге России. Логинов давно охотится за этим оборотнем, не раз загоняя его в угол, но Кащей ловок и изворотлив, как змея, и столь же коварен и опасен. Но сейчас ситуация явно не в его пользу: он заблокирован в подземном гроте, выход из которого только через глубокий колодец, выходящий в море. Неужели террорист уйдет и на этот раз?

3

— Здравия желаю, товарищ генерал! Это Логинов! — быстро проговорил в трубку Виктор. — Со скальпом Кащеева не сложилось, но мощи завтра утром в Чкаловский доставлю!

— Какие мощи, полковник?

— Кащеевские, товарищ генерал! Он в Монин аквариум к пираньям нырнул!

— Как это нырнул, полковник?

— Ну, это долго рассказывать, товарищ генерал, я потом в рапорте все опишу! А сейчас наши должны уже на флотском «газике» подъехать, так что вы, товарищ генерал, насчет борта позвоните, пожалуйста! Чтоб предоставили без проблем! А то летуны «двухсотых» очень возить не любят! Начнут стрелки переводить!

— Хорошо, полковник! Вы там не сильно наследили?

— Да я нет! Но Кащеев напоследок от души погулял! На танке…

— Как на танке?!

— Да не на нашем, товарищ генерал! У братьев-славян позаимствовал!

— А-а! Понятно… Тогда не рассиживайтесь там! Прямиком на аэродром! И отзвонитесь, как только за КПП въедете!

— Есть, товарищ генерал! — быстро сказал Логинов.

В этот момент сверху донесся предупредительный окрик Шварца:

— Поберегись! Майнаю!

Сверху на крюке с длиннющей ручкой, приспособленном для чистки аквариума, опустился труп Кащеева. Вернее то, что от него оставили пираньи. Лизка с приглушенным вскриком отступила за спину Мони.

Едва мокрое тело плюхнулось на землю, из-за угла аквариума с глухим рыком выскочил брюхастый, словно бы беременный, питбуль Мурзик. Вцепившись мертвой хваткой в торчащий между зубьями капкана берц и присев на передние лапы, пес преданными глазами уставился на Моню.

Однако тот на этот дешевый трюк не купился и с размаха пнул Мурзика:

— Пошел вон, говнюк!

Пес с жалобным визгом отпрыгнул и, поскуливая, умотал за угол. Моня проорал ему вслед:

— Все! Закончилась твоя лафа, дармоед! Готовься на приписную комиссию в военкомат! И на границу! Погрызешь там казенных мослов, научишься, блин, родину любить!

Сверху по лестнице от площадки для кормления начал спускаться Шварц. В этот момент у Логинова в руке зазвонил телефон.

— Да, Плотников! — быстро ответил он. — Да! Наверх и сразу во двор! Ворота открыты! За дом завернете два раза, увидите!

— Едут? — спросил Моня.

— Едут! — кивнул Логинов и оглянулся. — Да, Монь, придется тебе пока с загранпоездкой повременить…

Моня окинул тоскливым взглядом разгромленное подворье и вздохнул:

— Еще и куры, черт, разбежались! До утра теперь ловить придется… Слышь, Вить, я лично против тебя ничего не имею, но дружба с вашей конторой мне в последнее время что-то дорого обходится. Так что ты это, Витя, в Крым пока не приезжай, ладно? Лучше в свои Сочи! Там и Олимпиада, и вода потеплее… Чтоб я хоть отстроился! Мне и так теперь, наверное, придется кредит льготный брать как инвалиду детства!

— Шутишь, что ли? Какой из тебя инвалид?

— Как какой? Обычный! Мне и пенсию в собесе насчитывают! А как бы я иначе от армии закосил? Пригодится теперь справочка! А то мне в банк и закладывать нечего! «Линкольн» — на обществе глухонемых, усадьба — на многодетном брате. Так что еще одного твоего приезда, Витя, я не выдержу! По миру пойду… Разносить искры истинной веры, блин!