Смертельная жажда сокровищ

Максим Шахов, 2001

Отставной пловец-диверсант Костя Кудинов не может сидеть без дела. И когда знакомый олигарх пригласил его принять участие в поисках затонувшего много лет назад в Черном море английского парусника с золотом, Костя с радостью согласился. Но оказалось, что на вожделенную добычу есть немало охотников: и боевики китайской мафии, и отряд элитных боевых пловцов ВМФ США. Куда против них «простому» русскому парню! Правда, парень и на земле, и под водой одинаково свободно владеет всеми известными приемами ближнего боя. Так что еще поглядим, кому достанется золотишко.

Глава 15

— Кэп, можно покруче к ветру? — крикнул от носа Остроглазов.

— Можно, — кивнул Лагутин, перекладывая штурвал.

— Вот теперь хорошо. Серафима, ты стоишь вот так на носу и смотришь вдаль. На лице — неземная тоска. Ну, типа того, что у тебя джип угнали.

— Пусть она лучше представит, что она — Ассоль, — отозвался лежащий на палубе с камерой Антон.

— Ну представь, что ты — Ассоль. Главное, чтобы чувствовалось внутреннее состояние…

— Мне света мало, — сказал Антон.

— Серега, — оглянулся Остроглазов, — бери отражатель, подсветишь снизу.

— Ага. Куда светить-то?

— На лицо.

— Так нормально?

— Нормально, только следи, чтобы «зайчик» не прыгал.

— Все, — подался в сторону Остроглазов. — Серафима, в общем, ты Ассоль и у тебя угнали джип. Второй за неделю. Прочувствовала?

— Прочувствовала.

— Снимаем!

На свежем морском воздухе, без зевак и лимита времени съемки видеоряда продвигались на удивление быстро. Обычно крайне нервный процесс на яхте проходил на удивление гладко и без эксцессов.

К четырем часам пополудни Остроглазов вдруг обнаружил, что надводная часть съемок практически закончена. Отснять оставалось только трагический финал клипа — прыжок Серафимы в воду и медленное погружение на дно.

Естественно, что рисковать жизнью певицы никто не собирался. Непосредственно после прыжка камера должна была превратиться как бы в глаза Серафимы, и подводная часть съемок должна была лишь имитировать то, что она видела бы, опускаясь на дно.

Обескураженный собственной продуктивностью Остроглазов замолк на целых десять минут, потом вдруг вскочил и направился к Лагутину.

— Кэп, тут никакой отмели поблизости нет? Мне нужно волнистое песчаное дно и чтоб из него выступали скалы.

— Отмели у нас вообще-то у берега, а мы от него миль шестьдесят отмахали. Правда, есть тут одно место, Чертова банка называется, но больно далеко — по такому ветру часа три хода…

— Как-как, Чертова банка?

— Да, то есть отмель по-нашему. А Чертовой ее называют сами моряки — неофициально.

— А почему?

— Резкий перепад глубин, из-за этого в шторм в том районе волны в два раза выше, да еще и направление меняют. В общем, это место даже военные всегда стороной обходят. Считается, что пройти над Чертовой банкой — не к добру.

— А это правда?

— Да нет, конечно. В шторм там, и правда, опасно, а так… Глубины — метров пятьдесят, самое меньшее тридцать, днище о скалы не пропорешь. Но моряки — народ суеверный, — пожал плечами Лагутин.

— Так-так, — оглянулся Остроглазов. — Стас, нам все равно, когда возвращаться, давай прошвырнемся к Чертовой банке.

— А там не опасно?

— Кэп говорит, нет. А кадры, я чувствую, можно снять под водой убойные!

— А это далеко?

— Часа три хода.

— Ладно, давай, — пожал плечами Стас, опуская козырек на глаза.