Укрощение дракона

Маргарита Ардо (2017)

Тебя похитили маги? Переместили в другой мир, чтобы выдать замуж за того, на кого указало Великое Око? Ха! Со студенткой юридического факультета такие штучки не пройдут! Бежать, и только бежать! К дракону? Не вопрос! Укротим и его!

Глава 5

Иррандо махал крыльями и не мог поверить: КАК. ОНА. ПОСМЕЛА. Обозвать ЕГО! Петухом?!

Первой мыслью было сделать воздушную петлю и сбросить эту негодяйку наземь. А затем, хохоча громко и ужасно, поджарить ее в пламени. Но вспомнились слова Ока, и Иррандо сдержался. Хотя до конца не был уверен, что избранница и уцепившаяся за его шею нахалка — одно и то же лицо. Голос, по крайней мере, был тот же… Поэтому дракон пока сцепил зубы и летел, чего бы это ему ни стоило. А она, проклятая, вопила восторженно какие-то дикарские: «Йеххуу! О-о-о, май га-а-ад! Вау! Урррааааа! Офиге-е-еть!»

Уши Иррандо резало: что за разбойничий язык?

Второй мыслью было подозрение: Альказаэдр специально скрыл красоту иномирянки, чтобы поиздеваться над принцем королевской крови, спровоцировать его и само Око!

Дракон был готов испепелить старца. Впрочем, если с Верховным магом еще можно было как-то разобраться: подать апелляцию Совету, воззвать к справедливости перед королем, то вот с Оком — уже нет. Каждый житель Дриэрры знал, что чары, наложенные Золотым Оком, снять невозможно.

Остается только выполнить завет от буквы до буквы. Или пожинать наказание в полной мере всю оставшуюся жизнь. Несмотря на то, что чем дальше он улетал от королевского замка, тем меньше тяжкой отравы чувствовалось в теле, от ужасной перспективы внутри Иррандо все холодело, силы утекали, высосанные обидой, и приходилось парить низко над землей.

Идею о восстановлении в отчем доме можно было забыть — показывать благородному родителю это невоспитанное существо, пусть и внезапно красивое, не представлялось возможным. Его даже прислуга на смех поднимет! Более того, Иррандо понимал, что известие о каре Ока ударит по здоровью отца.

Нет уж, лучше всего укрыться с этой дикаркой в заброшенном имении у моря. Никто там не жил. Разбойничьи нападения парфенейцев были редки. Говорят, сейчас там было тихо. В любом случае враги волновали Иррандо меньше прочего. Такому молодому и мощному дракону, натренированному в боевых полетах, и целая армия нипочем.

Иррандо повернул на юг — к мысу Эррадея, стараясь не обращать внимания на повизгивания нахалки на шее:

— Ой, какой лес! А водопад! Искупаться бы! Эй, дракончик, милый, ты не хочешь искупаться? Жара такая! Даже ветер горячий… Блин, жалко, динозавры не разговаривают. Интересно, а речь человека понимают? Слушай, а вдруг ты — гигантский вид птеродактиля? Нет, ты не обижайся, ты очень милый динозаврик, большо-ой такой! Хороший! Ты меня спас!

«Дракончик… Динозаврик… Птеродактиль! Да когда же она заткнется?!» — негодовал Иррандо, но впервые в жизни предпочитал молчать и думать, прежде чем все станет еще хуже, чем сейчас.

Хотя куда уж хуже?!

* * *

Впереди показался белый, изогнутый, похожий на охотничий рог пик Эррадеи. А затем и запущенные, но от того не менее красивые сады имения. Иррандо вспомнилось детство. Мама любила это место, цветы любила. Благодаря ней к пышно цветущим пунцовым финелиям, скромным лесным цветкам и вьющемуся алыми каплями по стволам бассилиску добавились махровые синие полимены, пахнущие сильнее, чем горные соцветия, и даже экзотические кораллии — яркие цветы, размером с человека, меняющие цвет в зависимости от погоды и настроения. Станешь рядом с цветком корралии грустный, и она из розовой превратится в уныло-фиолетовую, а пробежишься мимо веселый, играя с братом в догонялки, и она вспыхнет оранжево-зелеными полосами или станет вдруг солнечно-желтой в красную крапинку. Никогда не угадать точно цвет, и кораллию не обмануть, как прочих.

Сады Эррадеи всегда изумляли гостей. Но мамы не стало, и они с отцом прекратили сюда летать. Слишком тут все напоминало о ней. Без господ разбрелся и простой люд. Отец болел, а Иррандо, как стал постарше, время от времени налетал сюда, чтобы прогнать обнаглевших парфенейцев. Те бежали в страхе, но кое-кого он все-таки поджаривал. Последний раз год назад. Говорят, больше они сюда нос не суют. В любом случае земля Эррадеи принадлежала семейству Лонтриэров и ничьей больше быть не может.

— О боже, какая красота-а-а! — ахнула нахалка на шее.

И дракон, наконец, приземлился на скалистый парапет. Дом, высеченный в скале, был заброшен, веранду и вход со всех сторон обвили вездесущие лианы. Оттого с первого взгляда казалось, что это и не дом вовсе, а пещера. Не успел Иррандо подумать, как избавиться от девчонки, она сама спрыгнула с двухметровой почти высоты и помчалась к не подвязанному, пышному кусту кораллии, растущему из гигантской каменной вазы. Огромные бледно-желтые цветы окрасились тут же всеми цветами радуги.

«Ого! Никогда такого не было!» — удивился Иррандо.

Он посмотрел на девушку внимательней и убедился, что она была иномирянкой — той самой. Серебряный браслет мерцал на запястье. Да и в хрустальном зеркале храма он видел избранницу, сидящей за столом в тех же грубых черных сапогах и узких синих штанах. Только в толстой фуфайке и шарфе на шее, а не в обтягивающей белой майке, как сейчас. Разве может быть что-то более неподобающее для наряда девицы?

Впрочем, фигура у нее была что надо: стройная, явно гибкая, с удивительно светлой, персиковой кожей. Глаза любопытные, синющие, волосы так красиво и волнующе падают на спину и плечи. Но ведь у той, с кем он разговаривал, на голове было что-то ужасное! Не вспомнить какого цвета! Пегое… Глаза выпуклые, как у стрекозы… Железные зубы!

Нет, точно проклятый Альказаэдр решил строить ему козни. Может, из-за того, что не проявил почтения на воскресном приеме у короля? И на предыдущем. И перед этим. Ну, подумаешь! Чего он такого сделал — подшутил просто… А злобный старец взял и навел ему на глаза морок, чтобы помучить. Вот подлец!

Иррандо отвернулся от странной красотки, тыкающей пальцем в цветок кораллии, чтобы посмотреть, каким новым цветом тот начнет переливаться. Вот пусть и забавляется, а ему хочется побыть одному, душевные раны зализать.

— Эй, дракончик! — тут же окрикнула она. — Ты куда?

«И почему она не боится?» — с досадой подумал Иррандо. Девицы из деревни всегда визжали, когда он в образе дракона подхватывал их и, шутки ради, делал вид, что хочет утащить. А этой хоть бы хны! Полыхнуть, что ли огнем, чтоб отстала?

— Тут так красиво! Ты тут живешь? А мне можно?

Иррандо фыркнул сердито: будто у него есть выбор.

— Погоди, я тебя сфоткаю! — заявила она. — Такой вид потрясный: настоящий дракон на фоне гор! Просто ооо! Ну, никто не поверит иначе, когда вернусь домой. Блин, жалко палки для селфи нет…

«Угу, домой собирается, — хмуро подумал Иррандо, — наверняка ей Альказаэдр все рассказал. Какие-то три месяца, и всё! Поминай, как звали… Кстати, я даже не знаю, как ее зовут. Да и какая разница?»

Он отвернулся и тяжелыми лапами пошагал в дом: всё, с него хватит!

Вслед послышалось разочарованное:

— Эх, ты же ничего не понимаешь…

Иррандо взъярился: да сколько еще она будет его оскорблять, держать за животное! Его! Дракона королевской крови! Он обернулся и рявкнул в сердцах так, что даже горы завибрировали:

— Я понимаю!