Я хочу быть тобой

Маргарита Дюжева

— Зайка! — я бросаюсь к ней, — что случилось? Племяшка рыдает во весь голос, отворачивается от меня, но я ловлю ее за плечи. Смотрю в зареванные несчастные глаза. — Что случилась, милая? Поговори со мной, пожалуйста. Она всхлипывает и, захлебываясь слезами, стонет: — Я потеряла ребенка. У меня шок. — Как…когда… Я не знала, что ты беременна. — Уже нет, — воет она, впиваясь пальцами в свой плоский живот, — уже нет. Бедная. — Что говорит отец ребенка? Кто он вообще? — Он… — Зайка качает головой и, закусив трясущиеся губы, смотрит мне за спину. Я оборачиваюсь и сердце спотыкается, дает сбой. На пороге стоит мой муж. И у него такое выражение лица, что сомнений нет. Виновен.

Мила

Когда выворачиваем на один из главных проспектов города, я явственно слышу унылое ворчание живота. Не моего.

Боже, ну я и курица! Гостеприимство просто минус сотый уровень. Ребенок почти сутки в поезде трясся, голодный, холодный, уставший, а я даже перекусить не предложила! Бедняга, приехала, называется, к тетке погостить.

— Зай, ты, наверное, кушать хочешь? — виновато спрашиваю у нее.

Она морщит свой маленький аккуратный носик, задумчиво стучит кончиками пальцев по подлокотнику и выдаёт:

— Я бы не отказалась от какого-нибудь бургера или сосиски в тесте.

— Даже не думай, — мне стыдно и хочется загладить свою невнимательность, — Сейчас мы с тобой заскочим на минутку в салон. Нужно отдать девочкам рекламные материалы, а потом отправимся в одно прекрасное местечко. Там подают такую пасту, что пальчики оближешь. Договорились?

Она скромно опускает взгляд:

— Это, наверное, дорого…

— Я угощаю.

Пока я кручу баранку автомобиля, Зайка сидит рядом и, не прекращая, восхищается тем, что происходит за окном. И дома-то красивые, и лица-то у людей счастливые, и погода такая прекрасная, и всё как будто специально радуется ее приезду. Смешная она и наивная.

Постояв в пробке-пятиминутке, мы выворачиваем на улицу, где расположен один из моих салонов:

— Посидишь или пойдешь со мной?

— Конечно пойду! Мне же интересно! — забыв о голоде, племянница выскакивает из машины, оглядывается по сторонам, чуть ли не подпрыгивая от восторга. В ней столько энергии, что хватит для освещения целого города.

Я достаю из багажника пакеты и, тихо посмеиваясь, иду к стеклянным дверям, а Зайка семенит следом, неустанно восхищаясь всем, что попадает в поле зрения.

Внутри нас встречает администратор Аллочка:

— Мила Дмитриевна, добрый день! Как вовремя вы пришли! У меня возникло несколько рабочих моментов.

— Минутку, — кладу пакеты на стойку ресепшн и обращаюсь к племяннице, — Зай, я быстро. Можешь пока посмотреть, как тут у нас здорово.

Зоя соглашается без единого намека на недовольство. И пока я обсуждаю с Аллочкой насущные вопросы, бродит по холлу и аккуратно прикасается то к удобным оливковым креслам, то картинам на стене, то к стойке, на которой представлены самые свежие выпуски модных журналов.

— Здесь так красиво, — с трудом произносит она.

— Нравится? — не без гордости.

— Шутишь? Я даже дышать от восторга не могу.

Мне очень приятно, что мое детище производит такое впечатление.

— Место, это ладно, — скромно отмахиваюсь, — ты еще не знаешь, какие у меня мастера работают. Из кого угодно королеву сделают.

Она снова пытливо смотрит на мои волосы:

— Это они тебя так здорово покрасили?

— Угу. Дианка, кудесница. Да и остальные не хуже. А всем здесь заведует Аллочка. Умница, красавица и добрейшей души человек. С ней я спокойна за свой салон.

— Ой, Людмила Дмитриевна, вы меня смутили, — она тихо смеется.

— А это, кстати, моя племянница. Зоя. Она к нам приехала учиться. Представляешь, сама поступила на бюджетный. Никто не помогал.

— Молодец.

Зайка смущённо краснеет:

— Да ладно вам, я просто старалась. Поставила цель и иду к ней.

— Уверена, у вас все получится, — Аллочка одобрительно улыбается.

— Конечно получится, — в голосе племяшки ни капли сомнений, — я ради этого и приехала.

Меня прям гордость за нее берет. Умница, девочка. Упорная, целеустремленная.

После салона мы отправляемся в один из моих любимых ресторанов. Там подают самую вкусную пасту в городе. Я заказываю себе карбонару, а Зайка, у которой разбежались глаза, наобум тыкает в меню:

— Хочу попробовать вот это, — от волнения у нее дрожит голос, а когда вышколенный официант приносит заказ на шикарной посуде, девчонка просто млеет от восторга и стекает под стол в тихом обмороке.

Мне очень нравится, как она улыбается — по-детски искренне, нежно — сразу хочется сделать приятно:

— Зай, ты у нас всего на неделю, до следующих выходных?

— Да, — тут же сникает она.

— И все это время будешь пропадать на учебе?

— Мне придется встречаться с преподавателями, курирующими проект, — тут же отвечает она, — а вообще у меня столько планов, ты не представляешь…

— Хм, похоже, времени у нас впритык, — я коварно шевелю бровями, — а я хотела тебе столько всего показать…

У нее глаза загораются с новой силой:

— Я согласна.

— На что?

— На все!

Зайка такая зайка.

***

Во время обеда, мы непринужденно болтаем. Как дела у Нины, как хозяйство, как дядя Боря. Потом Зоя с дрожью рассказывает, как готовилась к экзаменам, сколько нервов потратила, как ночами не спала.

Я горжусь ей все больше. Кто бы мог подумать, что из бестолковый морковки, которая только и делала, что ничего не делала, получится такая умная девочка?

А ведь изменения произошли всего за какие-то два-три года.

Помню, как мы с Вадимом приехали к ним в гости, и нас встретил взъерошенной нервный подросток. Зайка тогда была в восьмом классе, всё время спорила с матерью и зачастую прогуливала уроки. Нина рыдала оттого, что не справляется, и дочка совсем отбилась от рук. А потом, буквально через неделю после нашего отъезда, позвонила и сказала, что Зайка стала меняться.

Отъявленная троечница, прогульщица и та самая девочка, которая запросто могла сорвать урок, доведя учителя до истерики, внезапно взялась за ум. И постепенно тройки стали превращаться в четвёрки, а четвёрки плавно переползали в лагерь пятёрок. В итоге, ей даже удалось закончить школу с серебряной медалью, сдать экзамены на отлично и поступить в солидный ВУЗ. И вот она здесь. Сидит напротив меня, улыбается, и в красивых глазах пляшет дикое предвкушение.

Когда приезжаем домой, у Зайки и вовсе случается культурный шок:

— Это…это же целый замок… — восхищённо произносит она

— Да какой замок, — со смехом отмахиваюсь, — всего лишь таунхаус.

— Всего лишь? — у неё не хватает слов чтобы выразить свои эмоции, — всего лишь?! Ты серьезно?

— Да, всего лишь. Мы не стали брать трехэтажный, нам на двоих хватит и этого. Гараж, небольшая площадка позади, у нас там зона барбекю. Первый этаж — холл, гостиная, кухня, библиотека. На втором три спальни, большая гардеробная, и все.

— Боже, — Зоя прижимает ладони к пунцовым щекам, — это просто чудо какое-то.

— Никаких чудес, милая. Мы оба много работаем, чтобы все это было.

— Я понимаю, — сдавленно выдыхает она, — я тоже хочу так… работать и тоже хочу, чтоб у меня всё было.

— Всё в твоих руках, Зайка. Старайся.

— Не переживай. Уже стараюсь. Изо всех сил.

— Умничка ты моя. Пойдем я покажу тебе твою комнату.

Она, как любопытный котенок изучает мой дом, аккуратно суёт свой любопытный нос во все щели, прилипает к панорамному окну, из которого прекрасный вид на парк, и через слово у неё звучит «великолепно», «прекрасно» и «просто фантастика».

Мне очень приятно слышать такие слова и я, кажется, даже надуваюсь от гордости. Я в этот дом вложила столько душевных сил, что каждая похвала для меня, как бальзам на сердце.

Отвожу её на второй этаж.

— Здесь туалет, ванная. Здесь гардеробная.

— Целая комната?!

— Да. Это наша спальня. — распахиваю дверь, чтобы показать, и Зоя аж шею вытягивает, чтобы получше рассмотреть. Потом смущается и, отвернувшись, спрашивает:

— А я где буду?

Веду к самой дальней двери. Эта гостевая комната самая маленькая, но настолько уютная, что порой мне самой хочется сюда переехать. Окно здесь угловое. Оно перетекает с одной стены на другую, открывая прекрасный вид на задний дворик. Прямо рядом с ним большая кровать без бортиков, так что утром можно валяться и смотреть на то, как голуби неспешно прохаживается по двору.

Увидев все это, Зоя начинает визжать, хлопать в ладоши и пищать, как маленькая девочка, которой подарили новую игрушку:

— Спасибо, Мила! Спасибо! Ты не представляешь, как как мне здесь нравится! — бросается ко мне на шею и стискивает в объятиях так, словно хочет задушить.

Я смеюсь, кое-как отстраняю её от себя и с напускной строгостью произношу:

— Убираться здесь будешь сама. Поняла?

— Конечно. О, как же здесь прекрасно! — подбегает к кровати и с размаху плюхаются на неё, утопая в мягких подушках, — как в сказке.

— Чай будешь?

— Я всё буду! — Зайка лежит на спине и ошалелым взглядом таращится в потолок, — мне всё надо. Я хочу всего-всего-всего.

***

Вадим приходит домой около семи. С цветами. У него два букета: красные розы для меня, белые — для Зайки.

— С приездом, мелочь.

Она заливается ярким румянцем, что-то мямлит, а потом хватает свои цветы и убегает наверх. Мы с Вадимом переглядываемся и тихо смеемся.

Она порой такая забавная, словно несмышленый котенок.

— Как добралась? — Вадим садится за стол, а я проворно раскладываю приборы.

В этот раз нас трое. Муж сидит во главе стола, я как всегда справа, а напротив подставляю стул для племянницы.

— Все хорошо. Мы уже успели сходить в ресторанчик, погуляли, я сводила ее на выставку.

День выдался насыщенным, но мне хотелось использовать время по максимуму. У Зайки всего неделя до отъезда, пусть хоть немного насладится прелестями большого города. Осенью, когда начнется учеба будет уже не до этого.

— Развлекаетесь, в общем.

— Развлекаемся. Завтра хочу устроить вечер шопинга. Пойдем потрошить модные магазины.

Мне хочется купить ей что-то такое эдакое. Она не набалованная, вещи у нее простенькие, и как будто какие-то детские. Вот сейчас, для дома она переоделась в простенькое скромное розовое трикотажное платье с зайчиком на груди. Прямо девочка-малышка.

Мне иногда кажется, что Нина с ней перегибает палку. Девчонка молодая, красивая, понятно, что ей хочется выглядеть не хуже сверстниц, а сестра ей вечно про скромность вещает, и про то, что не хорошо завидовать другим.

Надеюсь, она не обидится, если я немножко побалую свою племянницу? Тем более повод есть: медаль, экзамены на отлично и поступление.

— Денег вам закинуть?

— Я сама, — гордо задираю нос.

— Деловая какая, — он хватает меня за руку и подносит ладонь к губам. Целует, едва касаясь кожи, а у меня вверх по плечу бегут толпы мурашек.

Я всегда так реагирую на его прикосновения. Всегда. Я дурею от его прикосновений и сразу хочется впиться жадным поцелуем, зарыться пальцами в густые темные волосы на затылке. В любой другой день этим бы все и закончилось.

Но не сегодня:

— Пусти, — смущенно шепчу и оглядываюсь, — мы же не одни!

— Еще и скромница, — смеется он, — как же мне повезло.

— Прекрати издеваться, — шутливо толкаю его в плечо, а Вадим перехватывает мои руки и притягивает к себе.

За этим нас и застает Зайка. Снова с букетом.

Стыдливо отводит глаза в сторону и снова краснеет:

— Я помешала?

— Нет, что ты, — строго смотрю на улыбающегося Вадима и высвобождаюсь из его объятий, — мы просто дурачимся.

Быстрый взгляд на него, потом на меня. Несмелая улыбка:

— Мил, мне бы вазочку какую-нибудь, чтобы цветы поставить. Они такие красивые, хочу сохранить, как можно дольше.

Сразу видно, не привыкла девочка к таким знакам внимания. Она прижимает к себе букет и, прикрыв глаза, блаженно принюхивается. Настолько трогательная, что у меня от умиления даже слезы наворачиваются.

— Конечно, — я подставляю стул и достаю с верхней полки вторую вазу.

— Спасибо. Подержи пожалуйста, — протягивает мне цветы, — я воды наберу.

Забираю у нее веник, и пока Зоя топчется у раковины, показываю язык Вадиму. Он украдкой грозит кулаком и одними губами произносит:

— Ночью! Накажу!

О, да-а-а. Я люблю, когда он меня наказывает.

— Сильно? — так же без звука.

— Очень!

— Ай! — визжит Зайка, прерывая наши игры взглядами.

Не знаю, что она там сделала — этот момент остался за кадром — но вода фонтаном во все стороны, и в основном именно на нее.

— Зай! — восклицаю я.

Она дергает рычаг крана, перекрывая воду и, растерянно разведя руки, оборачивается к нам.

Вся сырая. Платье насквозь.

Мокрая ткань прилипает к телу, очерчивая маленькую, упругую грудь с острыми, вишенками. На ней лифчика. Только белые узенькие трусы, которые тоже явно просвечивают, практически не оставляя места для фантазий.

В голубых глазах паника и слезы.

Боже, как неудобно. Бедная девочка.

Хватаю с крючка передник, набрасываю на нее и с наигранной бодростью произношу:

— Все в порядке. Просто маленькая техническая неполадка! — беру несчастную Зайку за плечи, буквально силой разворачиваю и вывожу с кухни.

— Какой позор, — стонет она.

— Ничего страшного. Бывает.

— Перед Вадимом так стыдно, — горький шёпот.

— Не переживай. Он даже ничего не заметил.

Хотя это надо быть слепым, чтобы не заметить. Она словно голая перед нами стояла! Надеюсь, у него хватит такта сделать вид, что ничего не было.

Зоя горестно вздыхает:

— Я, пожалуй, не приду ужинать.

— Глупости не говори. Переодевайся, сушись и спускайся к нам.

— Но…

— Никаких, но. Мы тебя ждем.

***

Через пятнадцать минут она все-таки спускается к нам. Притихшая и несчастная. В коротких шортиках и маечке, с волосами, заколотыми в небрежный пучок на макушке. Они еще сырые, поэтому вокруг лица завиваются мелкими колечками, делая ее похожей на милую ромашку.

Она занимает свое место за столом и ковыряется в тарелке, не поднимая взгляда. Чтобы хоть как-то сбавить градус напряжения, я пытаюсь начать разговор:

— Тебе завтра во сколько в университет?

— К девяти, — угрюмо отвечает Зоя.

— Отлично, у меня как раз получится тебя отвезти.

— Спасибо, — быстрый благодарный взгляд, и она снова поглощена содержимым своей тарелки.

Я смотрю на Зотова и выразительно дергаю бровями, мол, помогай давай. В ответ полное недоумение. Мол, а что я сделаю?

Ох уж мужики. Эмпатии ноль. Правило стеклянный, оловянный, деревянный — это про них.

Снова давлю взглядом. В результате он смущенно кашляет и спрашивает:

— Почему тебя вызвали летом, перед началом учебного года? Обычно в последние каникулы перед универом детишки гуляют до упора.

Зайка снова вспыхивает. Однако берет себя в руки начинает рассказывать:

— Я в одиннадцатом классе вела проект по экологии.

— Какой? — вот любит муж докапываться до мелочей. Адвокат во всем.

— Да ерунда, — Зоя небрежно ведет острым плечиком, — воду проверяла из местных водоемов. Отправила результаты на какой-то всероссийский конкурс и в итоге заняла призовое место.

Слушаю ее и невольно гордость распирает за племяшку.

— Когда поступила, мое резюме один из преподавателей увидел и заинтересовался. Сказал, если проект продолжить и вывести на новый уровень, то в дальнейшем он станет хорошим заделом на дипломную работу.

— Ничего себе перспективы, — Зотов удивленно присвистывает, — у нас помнится никаких резюме не смотрели, и уж тем более не связывались с новоиспеченными студентами. И о том, что такое дипломная работа разговор начинался в последний год. Некоторые так вообще за месяц до защиты носились с вытаращенными глазами, пытаясь успеть хоть что-то.

— Кажется, я немного душнила, — произносит Зайка и смущенно улыбается.

Напряжение постепенно спадает. Она уже не краснеет, как прежде, разговор становится непринуждённым, эпизод с водой забыт.

— Нина звонит, — я киваю на свой телефон. Экран горит, на нем фотография улыбающейся сестры, — да, дорогая!

— Привет Мил, как у вас дела?

— Все отлично. Ужинаем.

— Зоя как? Прилично себя ведет?

Телефон у меня громкий и присутствующим все прекрасно слышно. Поэтому Зайка недовольно фыркает.

— Конечно. Она прелесть.

— Надеюсь, она вам там не сильно помешает.

— Нин, ну какое мешать. Мы сами ее пригласили.

Сестра в ворчливом настроении:

— Целую неделю будет под ногами путаться. Вот вам радость-то.

Зайка снова слышит и обиженно надувает губы.

— Нина! Все нормально! Никто никому не мешает. Она завтра с утра в университет, а вечером мы с ней пойдем гулять.

— А Вадим…

— Вадим тоже весь день работает, — ловлю взгляд мужа, — он, кстати, тебе привет передает.

— Ему тоже привет, — на миг смягчается Нина, потом снова перекидывается на дочь, — ты мне ее там сильно не балуй, ладно?

— Как пойдет, — хмыкаю в трубку.

Вообще-то я намерена очень сильно побаловать племяху, но сестре об этом лучше не знать, а то схватит сердечный приступ.

Подмигиваю Зайке, и она смеется, зажав ладошкой рот. Правда смех быстро пропадает, потому что Нина просит:

— Она рядом? Дай-ка ей трубочку, а то дозвониться не могу.

Я протягиваю мобильник Зое:

— Поговори с матерью.

Она закатывает глаза, но телефон берет и поднимается из-за стола:

— Извините, — и уходит в другую комнату.

Возвращается минут через десять. Вся накрученная, раздраженная, глазенки сверкают.

— Все в порядке?

— Да. Просто мама… В общем мама, это мама.

Прежде чем вернуть мне телефон Зоя задумчиво крутит его в руках.

— Удобный.

— Да.

— Красивый.

— Угу, — забираю аппарат и бережно протираю экран, — пару месяцев назад купила. Сама никак не нарадуюсь.

— Я, кстати, такой же буду покупать, — выдает Зая, но потом мнется, — почти такой. Не последнюю модель, как у тебя, а попроще. Хочу сделать самой себе подарок к окончанию школы. Все-таки такой срок отмотала. Вышла на свободу, после одиннадцати лет мучений.

— Все равно дорого.

— Да я с рук, — отмахивается она, — на Бабито нашла хорошее объявление. Вот на днях встретимся. Правда там черный корпус, а не как у тебя золотистый. Но зато дешевле.

— А деньги…

Зоя наклоняется ближе и доверительным шепотом сообщает:

— Я накопила. Только маме не говори. Она считает, что нет разницы между самым дешманским китайским барахлом и хорошей фирмой. Мол переплата за бренд и все такое. Поэтому я втихаря откладывала деньги, которые она давала мне на карманные расходы, а еще помогала одноклассникам с контрольными. Естественно, не безвозмездно. Так что у меня есть денежки.

Переглядываемся с Зотовым. Он легко читает мои мысли и едва заметно кивает.

— Зай, — немного смущаюсь, когда поднимает на меня внимательный взгляд, — я тут подумала…зачем тебе тратится? Давай, мы тебе купим тебе телефон? Это будет подарок от нас с Вадимом. А накопленные деньги оставь себе. Они тебе понадобятся, когда будешь учиться.

— Спасибо, Мил, — племяшка расползается в благодарной улыбке, — но… нет.

— Почему?!

— Понимаешь… Я хочу купить свой первый хороший телефон сама. Я старалась, копила. Можешь считать это придурью, но для меня это важно.

Я считаю это не придурью, а важной вехой в становлении личности. Девочка выросла, хочет доказать самой себе, способна чего-то достичь. Это прекрасно, пусть пробует. Но помочь все-таки надо.

— Давай сделаем так. Ты сама выбираешь телефон получше, а мы тебе просто добавим ту сумму, которую не хватает.

— Но…

— Ты же хотела такую модель, как у меня. Вот и бери. Если уж ставить планку, то высокую.

— Мне не удобно.

— Вернешь со стипендии, — предлагает Вадим.

И, кажется, ему удается найти правильные слова, потому что Зайка замолкает. Переводит растерянный взгляд то на него, то на меня, и в итоге сдается:

— Спасибо.

— Вот и славно.

— Но я верну.

— Конечно.

— И маме не говорите, сколько стоит, а то она меня выпорет.

— Не переживай. Если спросит, скажем, что ты купила самое наидешевейшее барахло на свете.

На этом вопрос с телефоном закрываем.

Ужин заканчивается в теплой семейной обстановке. Вадим уходит к телевизору, а мы с Зоей наводим порядок на кухне и делимся своими девчачьими секретиками и планами на жизнь. Зайка готова сил и желания грызть гранит науки, а я рассказываю о том, что через пару недель еду в Питер на мастер-класс к супер стилисту, и что Алиса пригласила меня на пафосное мероприятие, на котором даже будет кто-то из звезд.

На вопросах о личной жизни племянница тушуется.

— Влюбилась что ли? — спрашиваю у нее.

— Немного, — произносит и отворачивается, пряча от меня взгляд.

— И кто он?

— Он…просто так

— О «просто так» с таким придыханием не говорят, — подкалываю ее, — признавайся. Есть принц на белом коне?

Она смеется, и смех у нее, как звенящий колокольчик:

— Ладно. Твоя взяла. Есть.

— Кто он? Познакомишь?

— Пока нет, Мил. Я не готова ни с кем его делить.

— Ну хоть скажи какой он.

— Замечательный, — в ее голубых глазах расцветает неподдельное счастье, — и он любит меня. Давно. Дарит мне цветы, называет своей сладкой Заянькой. Готов положить весь мир к моим ногам, и мечтает о сыне.

— Эй! — отвешиваю ей шутливый подзатыльник, — никаких сыновей, пока не выучишься.

Она отскакивает в сторону, показывает мне язык и смеется:

— Он много работает, чтобы обеспечить нам достойное будущее. И скоро сделает мне предложение.

— Зайка, — грожу пальцем, — прекрати баловать. Ну какое предложение? Для себя пожить не хочешь? Вокруг столько интересных вещей, который надо попробовать.

— Не переживай. С ним и попробую.

— Вертихвостка.

— Есть немного. Только….

— Да-да, я помню, только маме не говорить, — обнимаю за плечи, и мы вместе идем в гостиную.